– То есть ты хочешь завести ребенка для развлечения? – голос Вадима посуровел.
– Нет, конечно же, нет. Я не так выразилась. Мне кажется, – Лика старательно подбирала слова, – что я могла бы стать хорошей матерью для ребенка. Для нашего с тобой ребенка.
– Анжелика, – Вадим встал и, обогнув стол, подошел к окну, – это слишком серьезный вопрос, чтобы обсуждать его вот так без подготовки. Когда мы только поженились, ты сказала, что не хочешь становиться матерью, боишься испортить фигуру и не готова положить свою жизнь на то, чтобы бесконечно стирать пеленки и вытирать чужие сопли. Тогда я принял твое решение и за все годы нашего брака ни разу больше не затрагивал эту тему. Но когда ты случайно забеременела несколько месяцев назад, а потом потеряла ребенка, я понял одну важную вещь: тогда десять лет назад ты не была готова заводить детей, а теперь не готов я. Прости.
Не глядя на Лику, Вадим молча вышел из кабинета. Она же так и осталась сидеть на краешке его стола, вытирая катящиеся по щекам слезы.
Лика слышала, как в глубине квартиры хлопнула входная дверь. Вадим ушел. Странное для него поведение, нетипичное. Обычно он без возражений удовлетворял любые ее прихоти и капризы, а внезапно возникшая мысль о ребенке была еще одной внезапно возникшей в ее голове идеей, как она теперь понимала. Ну какая из нее мать? Что она даст ребенку? Чему сможет его научить? Любить деньги и комфорт? Это ведь все, что она на самом деле ценит в жизни. Имея столько возможностей, за все эти годы она помогла кому-то кроме себя? Родители не в счет, они все-таки ее единственная семья, и она никогда бы их не бросила, но ей никогда не приходило в голову заняться, например, благотворительностью. В мире столько людей, которые на самом деле нуждаются в помощи, а она, имея столько ресурсов, даже не подумала о том, чтобы сделать их жизнь хоть немного легче. Она ведь даже ребенка решила родить не потому, что искренне хотела дарить любовь, а лишь для того, чтобы заполнить пустоту в душе. Возможно, Вадим, как человек более взрослый и рассудительный, с самого начала понял, что решение Лики поспешное и необдуманное, поэтому не стал даже обсуждать эту тему, прекрасно понимая, что, поразмыслив получше, она сама откажется от собственной затеи.
Лика вытерла слезы, спрыгнула со стола и одернула задравшуюся юбку. Она уже готова была выйти из кабинета, как вдруг взгляд зацепился за книгу, которую перед ее приходом листал Вадим. Лика осторожно потянулась к обложке и раскрыла старый переплет. На пожелтевших от времени страницах проступали размытые чернильные записи, сделанные неразборчивым витиеватым почерком. Лика наклонилась ближе, чтобы попробовать разобрать надпись, что-то было знакомое в этих рисунках и схемах, но в замочной скважине повернулся ключ – вернулся Вадим, поэтому она быстро вернула книгу на место и выбежала из кабинета.
– Лик, – Вадим стоял на пороге с огромным букетом белых роз, – милая, ты прости меня. Я наговорил глупостей. Я уже так давно оставил мечту о детях в прошлом, что твое решение стало для меня полнейшей неожиданностью. Но, дорогая моя, если ты на самом деле хочешь ребенка, я стану для него самым лучшим отцом, а для тебя – лучшим мужем.
Лика испуганно смотрела на сияющее лицо Вадима, на роскошный букет в его руках, и все это показалось ей таким искусственным, таким наигранным.
– Да ладно тебе, Вадим. Проехали. – Лика прошла мимо обескураженного мужа в их спальню и закрыла за собой дверь. Она только что поняла нечто важное, и ей срочно нужно было позвонить.
Глава 22
Марк сидел за столом в своем кабинете, невидящим взглядом уставившись в пустоту. Еще утром он чувствовал себя счастливым и полным сил, сейчас же в душе разрасталась пустота. Его злило, что Яна, наплевав на его решение, снова все сделала по-своему. Разве не эту же самую ошибку они совершали из раза в раз? В каждом из прошлых воплощений они не способны были безоговорочно принять друг друга и свои чувства, и вот вчера ему показалось, что им наконец удалось разорвать этот порочный круг, но Яна все испортила. Они могли провести вместе несколько счастливых месяцев, но вместо этого обречены на долгие годы жизни во лжи и обмане. Как скоро его любовь к Яне превратится в одержимость, и она, устав от его навязчивого внимания, проклянет тот день, когда решила спасти ему жизнь?
В раздражении он пнул стоявшую возле стола коробку с вещами Карины. Та перевернулась, и все ее содержимое рассыпалось по полу. Чертыхаясь, Марк поднялся и принялся собирать все обратно. Маленькая записная книжка, в которой он нашел свое фото, перевязанное черной лентой, отлетела к дальней стене и раскрылась. Когда Марк взял ее в руки, из нее выпал маленький белый прямоугольник, который был заткнут за уголок обложки.
Марк покрутил в руках визитку, но в темноте невозможно было разобрать, что на ней написано. Он потянулся к выключателю, все так же не выпуская белый прямоугольник из рук. Когда комнату залил мягкий свет, Марк только усмехнулся, глядя на имя, напечатанное поверх ряда цифр. Он вытащил из заднего кармана джинсов телефон и набрал номер. После нескольких гудков женский голос произнес:
– Привет, дорогой. Все готово. Мы тебя ждем.
Кулешов просидел за компьютером уже много часов. Спина затекла и болела, но он не мог заставить себя пошевелиться, боясь, что случайное движение спугнет мысль, которая только-только начала оформляться в его голове. Весь день он пытался найти подсказку, какой-то ориентир, указавший бы ему на место совершения нового преступления. Но Яна была права: все ритуалы, описанные в дневнике, уже были проведены, и все двенадцать мест из списка изучены самым тщательным образом. Либо преступник выберет какое-то из них повторно, либо у него на примете уже есть новый объект, о котором им ничего не известно. Так или иначе, вывод напрашивался только один: они облажались. Время от времени Кулешов просматривал сводку новостей, искал любые упоминания о совершенных преступлениях или загадочных исчезновениях, но пока все было тихо. Он снова переключился на файл с таблицей, в которой указал даты, места и подробности совершенных преступлений. В последней графе, которая была почти пуста, значились имена убийц, которых удалось поймать. Он что-то упускал. Нечто важное, что могло бы сдвинуть их расследование с мертвой точки. Мысль брезжила где-то на периферии сознания, и он отчаянно пытался ее ухватить.
– Сашенька, – мать неслышно подошла сзади, и от неожиданности Кулешов вздрогнул. Мысль, которую он едва не поймал, снова ускользнула.
– Просил же меня не беспокоить! – раздраженно сказал он, поворачиваясь к матери. – Что ты хотела?
– Ничего, – та обиженно поджала губы. – С этой своей работой совсем нервным стал. Тебе бы к психологу сходить, – бросила она, выходя из комнаты.
– Конечно! Психолог! – ликующе вскрикнул Кулешов. Он еще раз пробежал глазами заметки: в своем расследовании они пришли к выводу, что убийства совершали люди, недавно пережившие потерю, либо фанатично одержимые какой-то идеей, как это было в случае с Арсением, решившим воскресить дух из легенды. На допросе его тетка, пытаясь снять с себя вину в соучастии в преступлении, говорила, что старалась предотвратить трагедию, и даже возила племянника в Москву к психотерапевту, чтобы ему подобрали соответствующее лечение и избавили от навязчивых мыслей. Александр Кузнецов, утопивший несколько месяцев назад девушку, говорил, что родственники тоже отправляли его к специалисту, чтобы тот помог ему справиться с горем. Через Игнатова он навел справки о Черном, чье настоящее имя было Кирилл Чернов, и выяснил, что родители дважды отправляли на принудительное лечение от депрессии. А последний известный им убийца потерял возлюбленную в автомобильной аварии на горной дороге, его друг, с которым Кулешов разговаривал, когда по просьбе Яны хотел выяснить, не переживал ли Купцов утрату, сказал, что тот долгое время проходил терапию у частного специалиста. С родителями Чернова связаться не удалось, и никто из опрошенных им свидетелей не знал ни имен этих специалистов, ни названий медицинских учреждений, в материалах дел эта информация также отсутствовала, хотя, по мнению Кулешова, психотерапевтов должны были как минимум допросить.
Когда они размышляли, как Кукловод находит своих марионеток, им и в голову не пришло, что все совсем наоборот – они идут к нему сами. Находясь в отчаянии после смерти близкого человека, они обращались за помощью, не осознавая, что их боль будет использована для достижения чудовищной цели.
Кулешов открыл браузер и ввел в строке поиска «деятельность по предоставлению персональных услуг». Частные консультации. Под эту категорию вполне подходила частная психологическая практика, для которой не нужно было получать лицензию, а следовательно, указывать свое настоящее имя. Какова вероятность, что в ООО «Авант» вела прием не ведьма, а психолог? Интересно, каким образом тогда во всем этом была замешана Карина? Неужели ей тоже в какой-то момент понадобилась помощь специалиста?
До этого момента он был уверен, что она каким-то образом помогала преступникам, но что если все было совсем наоборот? Вдруг она хотела им помешать? Такая мысль еще ни разу не приходила ему в голову, но едва он начал ее обдумывать, как все фрагменты пазла начали складываться в целостную картину. Карина выкрала нож и книгу, которые использовались для проведения ритуалов, она могла пытаться выяснить, кто станет потенциальными жертвами Кукловода, и предупредить их. Однако все это не вязалось с тем образом, который он успел для себя сформировать. Правда, все, что он знал о Карине, ему было известно исключительно со слов Яновского. А тот вполне мог умело манипулировать им в своих интересах.
Через Игнатова Кулешов получил доступ к информации с места аварии, в которой погибла Карина. Запросил файлы просто на всякий случай, в очередной раз доверившись своему знаменитому чутью. Он еще не открывал папку, и вот пришло время это исправить. По заключению дорожного инспектора, гражданка Акимова не справилась с управлением на скользкой дороге. Автомобиль был сильно поврежден, что неудивительно, учитывая, что машина перевернулась и улетела в кювет. Но Кулешова насторожили следы черной краски, обнаруженные на бампере. Это повреждение, предположительно, было получено незадолго до аварии, но что если нет? Что, если дорога, на которой разбилась Карина, была не так уж безлюдна?