Hаталия АнтоноваРазбитое сердце Лорелеи
Действующие лица и события вымышлены,
и сходство их с реальными лицами и
событиями случайно.
Автор
Разбитое сердце Лорелеи
Пролог
Солнце не торопилось выбираться из сонма тополиных ветвей и сидело там, точно жар-птица в гнезде. Только золотые перья лучей просачивались наружу. Интересно, какие дети бывают у жар-птиц…
Маленькая смешная мордашка выглянула из-за края белого пушистого облака и с любопытством посмотрела вниз, оглядывая окрестности.
В голубом заливе на медленных ленивых волнах качалась белая яхта. Смеющаяся голубоглазая девушка с рассыпавшимися по плечам и спине светлыми волосами влюблённым взглядом смотрела на своего загорелого мускулистого спутника. И он отвечал ей не менее влюблённым взглядом.
— Это и будут мои мама и папа, — прошептала забавная милая мордашка, бережно поправила примятый краешек белого пушистого облака и скрылась из виду.
Что это было? Ангелочек? Или просто видение…
Их любовная история начиналась, как начинаются многие истории любви, независимо от того, счастливым или печальным будет её завершение.
Глава 1
Её звали Настя, Настенька, Анастасия…
Это имя для дочки выбрала мама девочки ещё во время беременности, взяв его из старых добрых русских сказок, в надежде, что Настенька вырастет умной, доброй, красивой и счастливой. И изначально всё складывалось именно так, как и мечтала мама: Настя росла смышлёной, милой и жизнерадостной.
Но потом мамы не стало. Чудесная сказка неожиданно оборвалась. Мужчина и маленькая девочка осиротели. На время. Потом Настя стала самой обычной девочкой… в самой обычной семье… Папа Артур — инженер. Мама Ася, вернее мачеха, — медсестра. Но назвать Асю мачехой у Насти никогда язык не поворачивался.
Папа женился на Асе, когда той было всего 19 лет, то есть всего на год больше, чем скоро исполнится Насте. Папе было 30 лет. А ей, его любимой доченьке, в ту пору было 10 лет. И получалось, что разница в их с Асей возрасте составляла всего девять лет.
Настя, ещё не оправившись от потери матери, Асю приняла с тяжёлым сердцем и смирилась с её появлением в доме в роли хозяйки только ради отца, которого очень любила и жалела больше, чем себя.
Окружающие безжалостно нашёптывали ей со всех сторон, что родители Насти вроде бы сильно любили друг друга, да только отец её погоревал всего ничего и привёл Асю, едва шесть месяцев прошло после кончины первой жены.
К счастью, Ася вовсе не была классической мачехой-злодейкой всё из тех же русских сказок. Она была самой обычной земной девушкой, мечтавшей о браке с любимым мужчиной и о детях от него.
Если и было в ней что-то сказочное, то только коса до пояса и походка лебёдушки. Точно она не медсестрой в детской больнице работала, а жила неспешной жизнью в уютной русской деревеньке позапрошлого века и каждый день по воду к колодцу ходила, неся на плече коромысло с двумя вёдрами, полными чистой колодезной воды.
Потом как-то само собой получилось, что Настя переняла Асину походку и ходила так же плавно и грациозно, точно несла невидимое миру коромысло с двумя вёдрами хрустальной воды.
Девочке повезло в том, что Ася искренне любила отца Насти и её, папину дочку, приняла как кровиночку любимого человека, как часть его самого и честно старалась заменить Насте мать. Но, увы, из её стараний ничего не вышло. Ничьей тут вины нет. Хорошо было уже то, что они ладили друг с другом и не ссорились. Ведь они обе любили одного мужчину и ради него старались сохранить мир в семье. Потом у Аси родился сын, которого назвали в честь дедушки Василием. И мачеха вся погрузилась в атмосферу материнства. Настя помогала ей, жалела её, когда Васька болел, плакал целые ночи, Ася сама от усталости еле ползала по стенке.
Сколько Настя помнила себя, она старалась делать всё, чтобы не огорчать отца. Не дерзила мачехе, была послушной. Училась на отлично, окончила школу с золотой медалью, результаты ЕГЭ были лучшими в школе. Она подала документы сразу в несколько вузов. Ни она сама, ни её родители не сомневались в успехе, поэтому решили порадовать Настю и отправить её отдыхать на море, благо, там жила родная тётка близкой Асиной подруги Раи — добрая пожилая женщина, которая с удовольствием согласилась приютить девочку на два летних месяца. Звали тётушку Анютой.
Узнав о том, что поедет на море, Настя так обрадовалась, что заплясала на месте, и Васька, выбежав из спальни, стал весело прыгать рядом с ней.
— Вася! Перестань! Ты эдак пол проломишь, на голову соседям свалишься, — старательно притворяясь рассерженной, проговорила Ася.
Но маленький Вася был смышлёным ребёнком и маму свою видел насквозь. Не сердится она на него. Она в принципе серьёзно рассердиться не может. Но прыгать он перестал. Вместо этого повис на шее у отца. И только тут Ася заметила, что радость исчезла с лица Насти.
— Ты чего, Настюха? — спросила она.
— Ой, а как же Васька? — воскликнула девушка.
— Васька? А что ему, лбу здоровому, сделается за время твоего отсутствия? — усмехнулась мачеха.
— Тебе же одной тяжело будет.
— Не говори глупостей, — отмахнулась Ася, — я прекрасно справлюсь. И папа мне поможет.
— Да, Настёнок, — усмехнулся отец, — пора нам отвыкать от твоей опеки.
Отпустив сына, отец приобнял дочь и чмокнул в макушку.
— Это ещё почему? — искренне испугалась девушка.
— Как почему? — он лукаво подмигнул дочери. — Выросла ты, невестой стала. Оглянуться с Аськой не успеем, как ты замуж выскочишь и нас сделаешь бабушкой и дедушкой.
Настя почувствовала, как жар прилил к её щекам, и опустила глаза. Как и все девочки её возраста, Настя мечтала о прекрасном принце и неземной любви. Но не рассказывать же об этом отцу.
— Мне ещё выучиться надо, работу хорошую найти, — пролепетала девушка.
— Это, конечно, правильно, — согласился отец, — сейчас без образования нахлебаешься лиха.
— И надеяться на мужчин в наше время не слишком осмотрительно,’ такие благородные, как твой отец, вымерли, как мамонты, — Ася нежно посмотрела на мужа. — Так что лучше самой твёрдо на ноги встать.
— Вот и я об этом же, — поддержала мачеху Настя.
— А, по-моему, одно другому не мешает! — заспорил отец. — Мы, когда с твоей матерью поженились, оба были студентами.
Но под перекрёстными взглядами молодой жены и взрослой дочери Артур стушевался и махнул рукой.
Вечером Ася накрыла праздничный стол, вкладывая душу в импровизированные проводы дочери к морю. Настя впервые уезжала из дома одна. И, хоть девочка не была ей родной по крови, она давно привыкла считать её своей полудочерью, полусестрой, и поэтому сильно волновалась, хоть и не показывала виду, чтобы не огорчать мужа.
Настя тоже была переполнена эмоциями — радость, опасение и нетерпение боролись в её сердце, и ни одно чувство не могло одержать победу над другим. Поэтому, устав бороться, они просто переплелись между собой и держали Настю в состоянии птенца, готового, несмотря на все страхи, выпрыгнуть из родительского гнезда и начать махать своими крыльями. Только птенец покидает гнездо навсегда, а Настя собиралась вернуться и задержаться в отчем доме ещё на несколько лет.
После бокала шампанского девушка слегка опьянела и сказала, что больше пить не будет.
— Это правильно, — похвалил отец, — всегда держи голову в трезвости, тогда и беды никакой с тобой не случится.
После ужина Артур увёл сына прогуляться перед сном. Ася с Настей убрали со стола, перемыли посуду и стали укладывать чемодан. Особо шикарных вещей не было ни у мачехи, ни у падчерицы, но Ася, понимая, что девочке захочется выглядеть нарядной на курорте, достала из шкафа своё вечернее платье, которое надевала всего два раза и, зная, что оно очень нравится Насте, стала его аккуратно укладывать.
— Что ты, Ася, не надо! — испугалась девушка.
— Надо, надо, — отозвалась та.
— Вдруг я его испачкаю, сомну, нет, я не возьму! Ни за что! — упёрлась Настя.
— Ещё как возьмёшь, — рассмеялась Ася, — я тебе мать или кто?
Девушка выглядела растерянной. Ася приобняла её за плечи.
— Брось, Настя, подумаешь платье, испачкаешь — отстираем.
В крайнем случае, купишь мне другое с первой зарплаты.
— Так когда она ещё будет моя первая зарплата… — протянула Настя.
— Когда будет, тогда и купишь, — отмахнулась Ася и принесла из своего шкафа ещё и новую блузку персикового цвета, яркий пёстрый сарафанчик и изящные туфли на небольшом каблуке.
Настя смотрел на всё это действо, как заворожённая. Верхом щедрости Аси стал импортный купальник, который она ещё и не обновила, — вот, носи.
Настя кинулась мачехе на шею. Они нежданно-негаданно обнялись, обе заревели в голос. Прибывшие с прогулки мужчины, застав их в таком состоянии, лишились дара речи, замерев на пороге.
— Это что за разведение сырости? — спросил пришедший в себя Артур.
После вопроса отца собравшийся было зареветь за компанию Васька передумал и принял вид, по его мнению, пристойный, подходящий настоящему мужчине, то есть свёл брови и насупился. Ни дать ни взять царь Иван Васильевич Грозный в исполнении Юрия Яковлева.
— Ой, мальчики вернулись, — воскликнула Ася и принялась оправдываться: — Мы тут так по-бабьи слегка разнюнились от избытка чувств.
— Понятно, а чаи сегодня пить будем? — спросил Артур и обнял сына, переминающегося с ноги на ногу.
— Конечно, будем, сейчас закончим сборы, а вы пока марш в ванну мыть руки, а потом поставьте на плиту чайник и достаньте из холодильника торт, — распорядилась Ася.
— Мам! А нарезать его можно? — завопил обрадованный Васька, тотчас забыв о сохранении солидности на лице.
— Можно! — разрешила Ася.
Спать в этот вечер отправились поздно. Даже для Васьки вопреки заведённому распорядку было сделано на этот раз исключение. И он провертелся допоздна возле Насти, изо всех сил стараясь быть полезным.