— Это, какие же, такие воспоминания? Поделись с законным супругом, — муж поймал руку Ольги и пощекотал пальцем её ладонь.
Она довольно хихикнула и сказала:
— Когда я была маленькая, папа по утрам брился электрической бритвой и всегда напевал песню про цветочницу Анюту, которая круглый год обитала в цветочном магазине, пахнущем полевыми ароматами и цветочной пылью. И каждому желающему прикалывала на грудь розу.
Оба мужчины не выдержали и громко расхохотались.
— Несерьёзные вы люди, — сказала Ольга, — если будете продолжать ржать, то Бирюзовый переулок будете искать методом тыка.
— Мы серьёзны, как никогда, — проговорил Олег. — Олечка, красавица, ну, пожалуйста, хочешь, я упаду на одно колено?
— На оба! — воскликнула она азартно.
И мужчина театрально рухнул на оба колена возле её ног. После чего Ольга смиловалась и подробно описала, как найти влекущий его переулок.
Переулок он нашёл довольно быстро, легко выяснил, где живёт тётушка Анюта, и одна из старушек под большим секретом поведала ему, что Анюта комнат приезжим не сдаёт. К тому же сейчас у неё гостит молоденькая девушка, то ли родственница, то ли приятельница.
Олег, когда ему было нужно, умел очаровывать женщин любого возраста — от восьми до ста. Старушка не была исключением, она поддалась воздействию его чар и настолько расчувствовалась, что предложила вежливому молодому человеку пожить у неё столько, сколько захочется. Но Олег поблагодарил женщину и расстался с ней, сославшись на то, что хотелось бы жить… подальше от моря.
Та растерялась от неожиданности и не нашла, что ответить. Пока думала, учтивый молодой человек уже исчез.
Олег же осмотрел окрестности и вычислил тропинку, по которой Настя могла спускаться к морю. Именно там он и поджидал её на следующее утро.
— Вы?! — изумилась девушка, увидев его.
Он галантно поклонился, приложив руку к груди.
— Как вы нашли меня?!
— Кто ищет, тот всегда найдёт, — отшутился он строками из известной песни.
— Ну и ну, — сорвалось с её губ.
— Не понял, вы одобряете или осуждаете мой поступок, сударыня? — улыбнувшись, решил он временно отыграть назад и обратился на вы.
— Я и не знаю даже, что мне делать, — призналась Настя.
— Зато я знаю, — быстро нашёлся он, — пойдёмте купаться!
— Собственно, за этим я и шла…
— Ну, вот и отлично, составлю компанию.
— А вы хорошо плаваете?
— Как рыба! — заверил он.
— Хорошо, так и быть, — вздохнула она, — идёмте.
Они пришли на небольшой дикий пляж, Настя сбросила свой пёстрый сарафанчик и бросилась в воду. Олег сначала стоял и смотрел на девушку. Любование ею доставляло ему огромное удовольствие. Невольно он признался самому себе, что такое происходит с ним впервые в жизни.
«Как она хороша, как естественна, точно ребёнок, выросший вне цивилизации, или цветок, расцветший там, где не ступала нога человека, — думал он. — Кажется, я становлюсь поэтом», — усмехнулся мужчина.
Потом наклонился, открыл её сумку, бегло просмотрев содержимое, вытащил телефон и послал с него сообщение на свой сотовый. Теперь у него был номер девушки. Он положил телефон на место, разделся и бросился в воду. Через несколько минут он догнал Настю, хотя для этого ему пришлось приложить серьёзные усилия. Девушка плавала великолепно.
Олег и сам вдруг почувствовал себя ребёнком. Они резвились в воде, догоняя друг друга, ныряя и выбивая фонтаны брызг. Потом доплыли до одной из скал и забрались по довольно удобным уступам наверх.
— На этой скале я выгляжу как Лорелея! — воскликнула девушка и засмеялась, не в силах сдерживать радость.
— Кто? — Олег выгнул правую бровь.
— Лорелея. Ну, помните, немецкие народные сказки?
Он улыбнулся.
— На крутой скале, на восточном берегу Рейна, можно часто было увидеть сидящую прекрасную деву или речную нимфу, — охотно пояснила Настя.
Мысленно поблагодарив отца-филолога за знания, которые тому удалось вбить в его голову, Олег процитировал Гейне: «И всякий так погибает от песни Лорелей».
— Ну, — улыбнулась Настя, — не всегда же всё так печально заканчивается.
— Надеюсь, — улыбнулся он в ответ девушке и подошёл к ней ближе.
Она замерла. В это время высоко-высоко в небе чья-то маленькая ручка дотронулась до облака, похожего на белый парус, потом показалась фигурка, напоминающая облачко. Но голубые глаза и улыбка на детской мордашке были такими отчётливыми, что любой поднявший в это время голову и взглянувший на небо рассмотрел бы их без труда.
— Мама, — тихо-тихо выдохнули пухлые губки и добавили нежно: — И папа.
Олег сделал ещё пару шагов и, ощутив волны её прерывистого дыхания, прошептал:
Таинственная сила была у Лорелей.
Её епископ строгий на грозный суд призвал,
Но и служитель Бога пред ней не устоял.
Он молвил ей с участьем: «Бедняжка, что с тобой?»
— Что? — выдохнула Настя тоже шёпотом.
— Что с тобой, моя прекрасная Лорелея?
— Ничего. Клеменс Брентано?
— Возможно…
— Ну так вот, на самом деле Лорелея страдала, потому что её покинул возлюбленный.
— Как он мог, — прошептал мужчина, наклоняясь к её лицу.
Неожиданно для Олега Настя упёрлась ему в грудь и оттолкнула с такой силой, что мужчина не удержался, взмахнув руками, сорвался со скалы.
Девушка испугалась, ойкнула и закричала:
— Олег, Олег, вы живы?
— Кажется, — откликнулся он, подплывая к уступам, — спуститесь или мне подняться снова к вам?
— Нет. — она прыгнула в воду и направилась в сторону пляжа, с которого началось их плавание.
— Вы дикая, — вздохнул он, когда выбрались на берег.
— Может быть, но вы ведёте себя несдержанно.
Он запрокинул голову назад, и весело расхохотался.
Настя, как завороженная, смотрела на завитки его мокрых каштановых волос, на лицо, покрытое красивым загаром цвета созревающих персиков, твёрдые чувственные губы, широкие плечи, мускулистую грудь, на волосках которой сверкала вода. Ниже её взгляд опуститься не решился.
Она приподнялась на цыпочки и прижалась к его губам. Он тотчас поймал ее руки и притянул девушку к себе.
— Ой, нет, что я делаю! — воскликнула она, опомнившись, вырвалась и убежала.
— Настя! Настя! — закричал он ей вслед, но догонять девушку не стал.
Вместо этого вечером он набрал номер её сотового.
Да, — отозвалась она удивлённо, — кто это?
— Олег.
— А откуда у вас номер моего телефона?
— Я бы мог сказать, что от верблюда, но воздержусь…
— Я не понимаю.
— Когда вы бросились в воду, я заглянул в вашу сумочку и узнал то, что мне нужно было.
— А разве вам не говорили, что лазать без спросу в чужие сумки нельзя? — возмутилась она так искренне, что Олег поспешил покаяться:
— Простите, Настя, этого больше не повторится.
— Ладно… — смягчилась она. — Зачем вы мне звоните?
— Хочу пригласить вечером погулять по городу.
— Не знаю даже… — пробормотала она растерянно.
— Настя! Вы боитесь меня?
— Нет! Если только слегка опасаюсь вашей несдержанности… — призналась она с наивной искренностью.
— Обещаю вести себя примерно. Тем более мы всё время будем среди других людей, вам нечего опасаться.
— Хорошо, я согласна.
— Приеду за вами в восемь.
— Так поздно?
— Настя! — рассмеялся он. — Восемь часов вечера — детское время.
Она тихо вздохнула, прошептала с лёгким отчаянием: «Хорошо», — и отключилась.
Олег повернул голову и встретился взглядом со своим отражением в зеркале, подмигнул двойнику и обронил небрежно:
— Кажется, друг, мы с тобой утратили квалификацию. Как ты думаешь?
Но персонаж из Зазеркалья не проронил ни слова. Можно было подумать, что его абсолютно не волнует происходящее в реальном мире…
Вечер был душным. Пахло розами и кипарисами, настоянными на зное ушедшего дня. Олег сидел в машине и смотрел на часы. Настя опоздала на шесть минут. Она, точно мотылёк, выпорхнула из-за калитки, быстро оглянулась по сторонам и почти бегом направилась к его машине.
— Привет, — сказал он, открыв перед ней дверцу и не удержавшись, чмокнул её в щёку.
— Ты обещал, — укорила она смущённо.
— Но так принято во всём цивилизованном мире, — попробовал он оправдаться.
— В штатах, что ли? — фыркнула она.
— Ну почему именно в штатах, и в Европе тоже.
— Давайте лучше придерживаться того, что принято у нас.
Своим строгим тоном она напомнила Олегу его первую учительницу — юную тонкую, как тростник, девушку, только-только окончившую педагогический университет.
— Давайте, — покладисто согласился он, и невольная улыбка проскользнула по его губам.
Он привёз её на набережную, поставил машину на платную стоянку.
— Ты не против, чтобы мы погуляли пешком? — спросил он и осторожно взял её за руку.
— Не против…
В приморском парке аллеи переливались разноцветным светом, на крыльях взлетающих ввысь фонтанов плясали радуги, волны цветов накатывали на тротуары и выложенные плиткой дорожки.
Он привёл её в кафе «Приморское», которое вечером работало как ресторан. Настя вопросительно посмотрела на него широко распахнутыми глазами.
— Не бойся, — шепнул он интимно, — тебе понравится.
— Но… — она замедлила шаг.
— Ты никогда не была в ресторане?
— Почему! — возмутилась Настя. — Двоюродного дедушки семьдесят лет отмечали в ресторане «Золотой ключик».
— Как? — переспросил он и, не удержавшись, хихикнул.
— Ничего смешного, — парировала она серьёзно, — это очень хороший ресторан.
— Но тебе там не понравилось? — он осторожно провёл пальцем по её щеке.
Она покачала головой.
— Почему?
— Шумно, душно и невкусно, то есть не по-домашнему, — пояснила Настя.
— Понятно. А здесь, — Олег кивнул на ресторан, светящийся яркой иллюминацией, — тебе понравится. Обещаю, — его губы почти уткнулись в мочку её уха.