Я пристально смотрел на дворецкого, который был все также невозмутим.
– Раз не могло, значит и не существует, – старик едва заметно пожал плечами, а губы все же дрогнули в подобии улыбки. – Я могу помочь вам чем-нибудь еще, сэр? Может печенья к чаю? Или эклеров?
– Ничего не нужно! – отбросил его просьбу я и пронаблюдал, как дворецкий степенно удаляется из гостиной, только после этого я протянул руку туда, где лежал снимок отца.
Пальцы тронули пустую столешницу, и я неверяще уставился на ее ровную деревянную поверхность.
Фотография исчезла. Не нашлось ее и в ворохе остальных изображений из коробки.
Испарилась, как и сказал Ричард, будто никогда и не существовало.
А вот к дворецкому теперь появились новые вопросы. И первый из них был: кто такой Ричард?
/Лорейн/
Я пробкой вылетела из дома Сакса и метнулась в машину.
Сердце стучало как бешеное, а сама я плохо понимала, что происходит. Кинув вещи из рук на соседнее сидение, я ударила по газам, стартуя куда угодно, лишь бы подальше отсюда..
Лишь спустя пару кварталов я так же резко остановилась, нажав на тормоза, понимая, что такая сумасшедшая езда до добра не доведет.
Одна Аманда Харрисон уже разбилась, и мне не хотелось бы продолжить собой этот ряд смертей.
Я досчитала до десяти, потом до двадцати. Успокоилась. Подождала, пока сердце перестанет выпрыгивать из груди, и только после этого позволила себе подумать о случившемся.
Смятение – вот что сейчас переполняло меня, потому что слов и действий Сакса я не понимала. Какой смысл наговорить мне вначале гадостей, после которых я желала ему смерти в мучительной агонии, и тут же пытаться поцеловать.
А ведь он действительно пытался это сделать. Я вспомнила касания его гладко выбритой щеки о мою кожу. Как он медленно провел носом по скулам, шумно вдыхая мой аромат. В этих движениях было что-то болезненно нежное и одновременно пугающее лично меня.
Зачем он так поступил? Зачем?
Ведь теперь стало совершенно очевидно, что какое-то из проявлений сегодняшнего Деймона Сакса было ненастоящим. Грубая циничная сволочь или мужчина в порыве чувств?
Как можно быть таким разным? Притворяться и цеплять маски так, что станет невозможно разгадать истинные чувства? А главное, зачем это делать?
Месяц назад он сам хотел разговора, а сейчас отталкивал и тут же притягивал обратно.
Я вдруг горько усмехнулась, потому что это мне жутко напомнило саму себя, только с точностью наоборот.
Прячусь за чужим именем-маской, изображаю из себя не пойми кого, выполняю задания, потому что так приказали. Вот только никто не может приказывать Канцлеру! Он же самый главный, выше прыгать уже некуда.
В общем, мне нужно было поговорить с Артуром и рассказать ему обо всем, а еще о фотографиях, которые видела в доме Сакса. Запоздало я вспомнила, что нечаянно унесла с собой одну из них. Но перебрав брошенные на соседнем сидении вещи, снимка не обнаружила.
Потеряла наверное. Жаль.
Впрочем, можно будет попросить Арта отправить запрос в Арсамаз и узнать у моей матери, с кем она фотографировалась, будучи беременной. Займет много времени, но прольет свет на тайну личности матери Сакса.
С этими мыслями я завела авто и поехала к дому, а уже на подъезде увидела незнакомый белый ардилак, припаркованный у тротуара. Смотришь на такой, и сразу понимаешь – пижонский. Слишком пафосный и дорогой.
Остановившись, я вышла из авто, и тут же увидела кого принесла нелегкая.
Фредерик Кранмерд. Он стоял на пороге и о чем-то беседовал с Катериной. Судя по всему она отказывалась пускать его в дом.
– Ни мистера, ни мисс Харрисон сейчас нет. Я не могу вас пригласить внутрь без их распоряжения, – донесся до меня обрывок ее фразы.
Все же экономка молодец. Правда, лучше бы она с таким же рвением букет от Сакса не принимала.
Я поспешила по дорожке.
Появление Кранмерда у моего дома совершенно не нравилось, и все же прогонять его, тем более с порога, было опасно. Артур ведь предупреждал, что у председателя премерзкий характер. Да и сама я не единожды в этом убеждалась. Таракан – тварь расчетливая и на редкость гадкая.
– Фредерик! – радостно воскликнула я, переключая внимание на себя. – Как неожиданно вас здесь видеть!
– О, прекрасная Аманда! – стоило мне подойти к нему ближе, “тараканище” подхватил мою руку и почти нежно облобызал. – Я так рад вашему возвращению в Столицу, что едва узнав об этом, тут же решил навестить. Мы можем поговорить наедине?
Его глазки липко блестели, а тонкая улыбка была настолько приторно сладкой, что я ни на грамм не поверила в ее искренность. Впрочем, как и он в мою. Думаю, после той игры в покер, когда я едва не обула Кранмерда на крупную сумму, он вряд ли заблуждался на мой счет.
– Разумеется, проходите, – я приветливо махнула рукой, приглашая в дом, и тут же, пока мужчина не видел, страшно округлила глаза, глядя на Кати. – Мисс Райт, будьте добры принести напитки через несколько минут.
– Слушаюсь, – она кивнула и ушла в направлении кухни.
Мне же оставалось провести Кранмерда в гостиную, и, как радушной хозяйке, усадить посетителя на диван, а самой сесть напротив.
– Итак, о чем же вы хотели поговорить? – все еще улыбаясь, спросила я, решив отыгрывать роль премилой дурочки до конца.
А вот председатель Совета решил иначе. Улыбка исчезла с его лица, а взгляд стал серьезным и колючим.
– Отбросим расшаркивания, мисс Харрисон. Я приехал к вам по делу, а также с предложением, от которого вам будет сложно отказаться.
– И что же это за предложение? Только не говорите, что руки и сердца, – криво отшутилась я.
– Лучше, – Кранмерд хищно оскалился. – Мести. Вы ведь хотите отомстить Деймону Саксу за то, что он с вами сделал?
Дыхание в груди перехватило, а щеки в одно мгновение опалило жаром, и тут же холодом.
– О чем вы говорите, я не понимаю!
– Мне-то не нужно лгать, Аманда, – мужчина подался вперед и таинственно зашептал. – Дом Тамми набит десятками шпионов среди многочисленных слуг. И ваше представление о споре про букеты и фасон платья, конечно, могло обмануть каких-нибудь глупых куриц из высшего света, но знаете ли… Мокрое покрывало в комнате со следами крови, разбитая ваза, следы вашего сопротивления. Давайте будем откровенны, этот подонок вас изнасиловал, а вы даже пикнуть не смели. И сейчас я готов предложить вам месть!
Кровь стучала в ушах, а мои руки мелко подрагивали. Кранмерд мне прямо в лицо заявлял, что куча людей знает о моем “падении”.
– Вы ошибаетесь, ничего подобного не было, – заявила я, стараясь все же удержаться на той зыбкой грани спокойствия, которая еще оставалась.
– Самообман – это конечно замечательно, мисс Харрисон, но давайте начистоту. Ваши заплаканные глаза в тот день не спас даже макияж, который, впрочем, изменился с начала вечера. А значит, вы накладывали его заново. Ваша походка, простите за интимные подробности… Но внимательные люди заметили, как вы едва заметно морщились при каждом шаге, – Кранмерд словно кнутом хлестал меня, выкладывая факт за фактом. – Но что самое главное, все видели реакцию Сакса, когда он вышел из комнаты. Мелкий говнюк не пьет фактически никогда, и уж тем более не давит в руках стаканы от злости. А значит, произошедшее между вами тоже выбило его из колеи.
– И что вы от меня хотите? – я скрестила руки и выжидательно уставилась на “таракана”. – В чем выражается “месть”?
– В лишении его самого дорого: того, к чему он шел долгие годы. Власти, кресла канцлера. Он забрался слишком высоко, а оттуда больно падать.
– Боюсь, я не столь яркий политический деятель, чтобы составить ему конкуренцию.
Кранмерд рассмеялся, явно оценив мою шутку.
– Ваша ценность, дорогая Аманда, на политической арене нулевая, но вы, несомненно, обладаете другими достоинствами. Красота, обаяние, а главное – чувство вины, которое к вам испытывает Сакс. Вы ведь знаете, что он искал вас весь этот месяц, когда вы покинули Столицу. За этим домом до недавнего времени велась постоянная слежка, но самое забавное – ваш автомобиль. Тот красный кабриолет, который вы бросили у придорожного мотеля. Как думаете, благодаря чьему приказу машину не угнали, не покорежили, не поцарапали, а что самое невероятное – регулярно следили за ее техническим состоянием. Не находите ли, что это крайне милым со стороны канцлера?
У меня складывалось полное дежавю разговора. Только теперь вместо Огюста Франца ко мне пришел Кранмерд. И кажется просьбы обоих будут явно схожи, разве что цели разные.
– Так куда вы ведете, Фредерик?
Ответить он не успел, в гостиную, постучавшись, вошла Катерина с чаем и печеньем на подносе. Она поставила их на столик, поинтересовалась, нужно ли что-нибудь еще, а после вышла, прикрыв за собой двери.
– Кстати говоря, – неожиданно ушел от основной темы мужчина. – Вы не боитесь держать в доме сумасшедшую?
– В каком смысле? – не поняла я.
– В прямом, – он указал на дверь, за которой скрылась Кати. – Я видел эту девушку в других семьях. Она ведь ненормальная. Не всегда контролирует себя и пару раз кидалась на своих нанимателей с ножом. Насколько я знаю, даже находилась в лечебнице для душевнобольных.
Я скептически изогнула бровь. Серьезно? По мне, Катерина была самой здравомыслящей девушкой, которую я когда-либо знала. Да и верить Кранмерду в отношении ее… Это последнее, что я бы сделала.
– Мне кажется, вы преувеличиваете. За время работы в этом доме у меня не было ни единого повода усомниться в ее психическом здоровье. Так на чем мы остановились? Каким образом, вы считаете, я могу отомстить Саксу?
– Вам ведь уже нечего терять, мисс Харрисон. Войдите к нему в доверие, соблазните, узнайте о его планах, делах. У него ведь никого нет, ни близких, ни родных. Разве что старый слуга-дворецкий. Я уверен, вам Деймон расскажет многое, если вы сами этого захотите и постараетесь занять пустующее место в его душе. А потом расскажете мне, и мы вместе подумаем, как обратить эту информацию против зарвавшегося гаденыша.