– Я не смогу вести машину с поврежденной ногой, – отчаянно проговорила я, и перевела взгляд на Лизу. – Ты умеешь водить?
Она отрицательно покачала головой.
Глядя же на Сакса, который в любой миг мог сам провалиться в небытие, и речи не могло быть, чтобы посадить его за руль.
– Я могу привести в чувства Артура, – произнес он. – Залечить твой перелом у меня не хватит сил, но его раны подзатяну, но при этом скорее всего отключусь сам.
– Не вариант, – воспротивилась я. История уже знала одного Деймона, который спасая человека, отдал свою жизнь. Я не хотела повторения!
– Вариант! – отрезал он, не желая слышать возражений. – Иначе отсюда никто не выберется.
Мне пришлось отключить все свои чувства, и слушать только голос разума, чтобы позволить Саксу подлатать Артура. Напряжение было видно на его осунувшемся лице, а я только сейчас заметила, что где-то в лесу Дей потерял очки. Пот со лба застилал глаза, которые словно слипались от тяжёлой сонливости, а после закрылись.
Франц пришел в себя спустя несколько минут. Открыл глаза и, слава богу, ему не пришлось долго объяснять, какой ценой куплено его сознание.
А мне оставалось только сидеть и обнимать бесчувственного Деймона, прислушиваться к его слабому дыханию и верить, что через мгновение обязательно последует следующий вдох. А затем один, и ещё один.
Артур завел машину и ударил по газам. Рядом с ним, на переднем сидении, тихонечко расположилась Лиза. Она обнимала малышку, неотрывно глядя на наконец успокоившийся комочек счастья.
Автомобиль с нами мчался вперёд по дороге, унося прочь из проклятой столицы и ненавистной страны…
Эпилог
/Спустя месяц/
Я сидела напротив Торани, смотрела в ее мудрые глаза, все такие же лучистые и прекрасные, пусть и покрытые сеточкой морщин в уголках. За ее спиной стоял отец. За прошедшие месяцы он тоже сильно изменился. Переживания за нас оставили на родителях свой след.
– Мы примем любое ваше решение, – наконец произнесла мать. Она перевела взгляд на Деймона, сидящего по левую руку от меня и ещё раз, будто не веря, прошептала: – Как же ты похож на отца…
Вместо ответа он произнес:
– Я обещаю заботиться о вашей дочери. Но наша ситуация требует именно такого выхода из положения. Иначе…
Родители и так знали, что будет иначе.
Прибыв в Арсамаз, мы попали в новую кутерьму. Несмотря на относительную безопасность, никто не получил свободы. Едва Дею стало легче, Огюст Франц тут же принялся вовлекать его в работу. Как и предсказывал Сакс, он превратился в заложника уже нашего режима.
Меня тоже в покое не оставили. Арсамазские учёные слишком заинтересовались моими необычными способностями для суккубы.
Из-за бесконечных анализов, тестов и исследований из лаборатории меня выпускали только вечером. Спасибо, хоть не заперли подобно тем несчастным, что остались в бывшей психиатрической лечебнице…
К сожалению, мы не сумели помочь всем и вызволить их оттуда. Но Артур сделал так, что обнаружить их теперь станет легче…
Для нас же Арзамас стал немногим лучше Панема. Это очень быстро поняли Артур и Лиза, когда в один из дней любящий дедушка Огюст попросил немного крови внучки для анализа. Все повторялось словно в кривом зеркале, только на этот раз заключенным делали послабления, даруя видимость свободы.
Франц-младший увез мою сестру и свою дочь через неделю, оставив отцу записку, что не позволит превратить свою семью в подопытных крыс, пусть и во благо Империи.
И я понимала их решение. Другого выбора не было, так же как сейчас не было его и у нас.
– Мне только одно интересно, – вдруг ожил отец, обратившись к Дею. – Ты, как и я, сделал так много для той страны. И теперь бросаешь это все. Просто отступаешь прочь. Тебе не обидно?
– Есть более важные вещи, – Сакс невесомо коснулся низа моего живота. – Обидно пожалуй только одно, что пока все убивали друг друга, власть досталась Кранмерду!
Я, поджав губы, отвернулась в сторону, в голове возник образ рыжего таракана, который все же добился своего. Конкуренты устранили сами себя, а Фредерик в итоге торжественно взошел на пост канцлера, когда стало понятно, что других кандидатов больше нет.
Теперь Арсамаз пытался заново выстроить уже с ним дипломатические отношения, и Кранмерд даже проявлял чудеса сговорчивости, чего от него абсолютно не ожидали. По крайней мере, незримая тень возможной войны если не померкла, то перестала разрастаться
– Куда вы отправитесь? – спросила мама, но я покачала головой, останавливая ее пыл.
– За Артуром и Лизой. Прости, но мы не можем сообщить место. Ты должна понимать.
Конечно же она понимала. Потому что нас с Деем будут искать. И родителям совершенно ни к чему знать, где находится место, в котором еще оставались шансы на наше спокойное будущее.
Личный рай в шалаше, а точнее, в горах…
Когда Лиза и Артур ждали меня в машине у лечебницы и сработала сирена, они не уехали. Конечно же эти двое бросились мне на выручку.
Но пока санитарки приводили в чувства миссис Тамми, Артур совершенно случайно нашел комнату с артефактом, создающим защитный купол вокруг лечебницы. Он практически сразу понял, что это он, потому что видел нечто подобное в пещере Яна Коуча. Небольшая коробочка с несколькими кнопками и светящимися камнями внутри. Франц забрал прибор и унес с собой.
Он ничего не рассказал о находке отцу и правильно сделал. Потому что уже вскоре она ему пригодилась.
– Вы точно знаете где они? – Торани все же беспокоилась. – Не приведете за собой хвост?
– Нет, – уверенно ответила я. – Хвост просто не сможет за нами пройти. Там даже муха не пролетит без разрешения.
– Выходит, почтовую открытку на рождество отправить тоже не получится? – шутка отца вышла натянутой.
– Увы. Мне очень жаль.
Все сидящие в этой комнате понимали, что в ближайшие годы мы вряд ли увидимся. Побег от всего мира требовал соблюдения многих правил. Даже котов, которых нам отдали Виктория и Катерина, мы не смогли взять с собой, оставляя весь выводок на попечении матери и отца.
Я и Деймон уехали этой же ночью. И хотя внешне охрану к нам никто не приставлял, я была не столь наивна и глупа, чтобы верить в благородство Огюста Франца и отсутствие слежки за домом родителей.
По пути к Восточным горам мы сменили несколько машин, меняли маршрут, двигались порой совершенно нелогично и хаотично, на ходу придумывая новые планы, разделяясь и беря билеты иногда в противоположные стороны, а потом встречаясь в новом городе вновь.
Лиза с Артуром оставили нам идеальную подсказку, которую смогли понять только я, неплохо знающая Артура, и Деймон, в чьей голове когда-то покопалась Лиза.
В день их исчезновения под дверью я обнаружила камень и букет засохших колючек. Вначале думала, что это своеобразное проявление романтичной натуры Дея, но после разобралась, что это обозначение места – Чертополошьей горы, самой высокой точки Восточной гряды.
И сейчас стоя у ее подножия, я смотрела вверх и испытывала стойкое чувство дежавю. Деймон стоял за моей спиной, обнимая сзади. Его руки лежали у меня на животе, и он с некоторой опаской произнес:
– Не самое лучшее времяпровождение для беременной женщины, взбираться по горам.
– Если я хорошо знаю Артура, то далеко лезть не придется. Он и сам не скалолаз, – отшутилась я и, выпутавшись из цепких объятий, двинулась вперед.
– Подожди, – послышалось вслед, но я слишком упрямо шагала вверх, чтобы останавливаться перед целью. Мне не терпелось увидеть Арта, Лизу и их малютку.
Упругое сопротивление защитного купола я почувствовала метров через двести подъема по узкой горной тропинке. Он разомкнулся на мгновение, пропуская нас внутрь и являя взору небольшое плато с горным домиком из толстых бревен. На пороге сидел Артур, он вертел в руках ту самую артефактную коробочку, и неотрывно смотрел на меня и Деймона.
– Я был уверен, что рано или поздно мой отец допечет вас своим желанием втянуть послужить на благо Арсамаза. Но не думал, что вы сбежите так быстро…
– И тебе здравствуй, “братец”, – улыбаясь ответила я. – Просто кое-что изменилось.
– Например? – вскинув брови, спросил он.
Из дома вышла Лиза с малышкой на руках. Я кивнула Францу обернуться и с лукавой усмешкой произнесла:
– Скоро таких девочек здесь будет две, – и погладила живот. – И мне очень не хочется, чтобы твой отец со своими учеными тянул лапы к моей дочери.
И пока на лицах Артура и Лизы расцветало удивление, позади раздалось тихое покашливание:
– Лора, я хотел тебе сказать еще у подножия, но ты слишком спешила в гору, – голос Деймона звучал весьма озадаченно. – Я все же прочитал немного про акушерство и целительство, и знаешь… Там не девочка.
Я обернулась, не до конца понимая, что он имеет в виду.
– Только не говори мне, что там две девочки?
– У нас будет сын, – выдохнул он, и кажется сам не поверил в собственные слова.
/Спустя 5 лет/
Дети бегали по цветущей поляне около дома, а я и Лиза стояли чуть в стороне, наблюдая за ними, но не вмешиваясь в детские игры.
В какой-то момент Мила споткнулась, и растянулась на земле, разбив колено. Но не заплакала. Чем старше она становилась, тем меньше эмоций показывала по любым поводам. Сестра дернулась на помощь дочери, но я удержала за локоть.
– Не вмешивайся.
Роберт подошел к подружке, с абсолютным равнодушием разглядывающей собственную рану, и приложив ладошки, нахмурился. С огромной сосредоточенностью он затянул небольшую ссадину, и сам же рассмеялся, когда у него все получилось.
Сыну от отца достался дар, но похоже еще в более меньшем объеме.
– Целители вырождаются, – глядя на это, констатировала давно переставшая заикаться Лиз. – Возможно, Роберт один из последних.
– Меня больше волнует не целительство, а второй дар, – задумчиво призналась я. – Мальчик-иллюзорник. Такого ведь еще не было. Как ему с этим расти? А дети, а правило девственности? У мужчин ведь все не так, как у женщин…