– Бастиан Арманелли, – насмешливо произнесла я его имя, подходя к лампе. – Ты полагаешь, что сможешь усидеть на двух стульях? Получить акции и при этом сотрудничать с компанией, которая едва не уничтожила мой город? Что случилось с Себастианом – мужчиной, который мог управлять империей и делать все, что ему заблагорассудится? – Я схватила соляную лампу и подняла ее над головой. – Вместо того, чтобы действовать честно и просто быть рядом, ты очаровал меня. – Я бросила лампу на пол, кристалл разбился, и осколки разлетелись по сторонам. – Брак по расчету обернулся катастрофой.
– Морина! – Он потянулся ко мне, но я отшатнулась. – Ты слишком остро реагируешь.
– Бабушка советовала быстро принимать решения. Бастиан, знаешь, насколько быстро я решаю, стоит ли потакать своим чувствам и остро реагировать? Обычно намного быстрее, чем сейчас. Чаще всего я руководствуюсь чувствами, а с тобой перестала так поступать. Я стала действовать иначе, хотя и считала такую линию поведения глупой.
– Неправда. Ты выбрала сложный путь, так как понимала, что, рискуя, получишь награду. Да, возможно, тебе пришлось нелегко, но…
– Да, Бастиан, нелегко, поэтому и глупо. – Сердце быстро стучало, и вдруг его сковала боль. Она была настолько сильной, словно кто-то давил на него, и это давление могло привести к смерти.
– Морина, невозможно преодолеть тьму и получить награду, если не пройдешь сложный путь и не выяснишь, что впереди. Нас многое ждет в будущем. – Он нахмурился и засунул руки в карманы, словно не собирался больше бороться со мной. Или бороться за меня. Я точно не знала.
– Ты ищешь секреты и всегда их находишь. Эти секреты слишком важные. Эта ложь и недосказанность не стоят того.
– Что ты такое говоришь? – прошептал он.
– Я люблю тебя. – Я сделала вдох, глаза щипало от слез, которые вот-вот должны были пролиться. Эти слова стоило произнести совершенно в другой обстановке. Вместо осколков кристаллов на полу должны быть разложены лепестки роз. В воздухе витать любовь, а не недоверие. – Я очень сильно люблю тебя. Решила, что нашла человека, который сможет смириться с моими причудами и тем фактом, что я одновременно пытаюсь бежать в десяти разных направлениях…
– Так и есть, ты нашла его, – нахмурившись, сказал Бастиан. – Я стою прямо перед тобой.
Я покачала головой.
– Но ничего не получится. Я верю тебе, но не до конца. Я хочу быть с тобой, но не могу. – Я покачала головой, и мои волосы рассыпались по плечам. Затем я отступила от него, и по лицу потекли слезы.
Оставив Бастиана в гостиной посреди разбитых кристаллов и разрушенного брака, я пошла собирать чемоданы.
Как довериться ему, если он не мог поставить меня на первое место и бороться за меня, а не за свои компании?
Наши отношения были обречены с самого начала, и если бы я осталась, то потеряла бы себя.
Глава 38
Сердце Морины сжалось от боли так же, как когда-то из-за действий отца сжалось сердце моей матери.
Отразившееся в ее глазах чувство было подобно тому, что я увидел во взгляде матери, когда отец заявил, что ей не удастся уйти от него. Что он будет продолжать вытворять все, что ему заблагорассудится, а ей остается лишь смириться.
Она очень разозлилась на отца из-за груза, и они громко спорили. Закончилось тем, что он подошел к ней и вместо того, чтобы попытаться все уладить, сильно ударил по лицу.
Мне тогда только исполнилось десять. Я запомнил тот день, потому что накануне она испекла для меня праздничный торт, и, когда он ударил ее, мама зацепилась за стол и попала рукой в торт. Пальцы были покрыты белой глазурью, а торт испорчен, – она подняла голову и с отвращением покачала головой.
Взгляд Марио потемнел, словно он не мог смириться с тем, что его жена осознала, какое он ничтожество.
Когда человек оказывается в стрессовой ситуации, у него автоматически срабатывает инстинкт «бей или беги», а ребенок поступает под воздействием порыва. Поэтому, даже не думая о боли и возможных неприятностях, я рванул вперед, готовый встать между ними. Я отлично знал, каким отец бывает в гневе. Понимал, что он снова ударит ее. И все же Кейд успел поймать меня.
Держа меня за руку своими двумя, он умоляюще смотрел на меня.
– Папа уйдет, а мы позаботимся о маме. Если ты пойдешь к ней сейчас, он заберет тебя.
Я все равно вырвал руку и бросился на кухню. Когда начал ругаться с отцом, мама заплакала, и, как и предупреждал Кейд, отец увел меня из дома.
В ту ночь я увидел много крови, потому что он заставил меня наблюдать за тем, как на самом деле ведут дела мафиози.
Его первенец не должен быть мягкотелым, говорил он мне. Так что лучше привыкнуть ко всему.
Тот случай изменил и меня, и маму. Когда-то наша семья славилась умением печь… а теперь мы возглавили итальянскую мафию. В тот вечер, когда я пришел домой, мама сказала:
– Бастиан, любимый, я научу тебя готовить.
Единственным прощальным подарком, который она могла нам преподнести, была ее любовь к приготовлению пищи.
Теперь я стоял и гадал, заберет ли Морина что-то с собой, когда уйдет от меня.
Потому что я не собирался удерживать ее.
Морина Бейли не заслуживала такого, как я, главу мафии. Она была достойна мужчины, который ставил бы ее на первое место, не заключал сделок с демонами и не был настоящим дьяволом. И все же я стоял в дверях ее комнаты, пока она рылась в вещах. Идя навстречу своей гибели по осколкам кристаллов, я понимал, что заслужил такое унижение.
– Морина, я…
– Бастиан, не пытайся объясниться. В детстве я выслушала немало оправданий. – Она закрыла глаза, и слезы покатились по ее щекам. – Ты знаешь, что я верила каждому? Какой же доверчивой я была? Неужели именно такой меня и считают? Наивной, глупой девчонкой, которая никак не может собраться с мыслями.
– Морина, я никогда так не считал. Просто не видел смысла утомлять тебя подробностями…
– И почему ты не видел в этом смысла? Потому что считал, что я не пойму или слишком остро отреагирую? Ты ведь понимаешь, что увеличение нефти грозит огромными рисками?
– Риск неизбежен, – бросил я в ответ. – Я рискую здесь, с тобой. Ты рисковала в тот день, когда вышла за меня замуж.
Она поникла.
– Вот только я не думала, что придется рискнуть собственным сердцем.
– Не говори так, ragazza. – Из-за этих слов мне захотелось навсегда запереть ее в пентхаусе. – Я должен заботиться о семье, а значит, тщательно взвешивать каждое принимаемое решение. Так будет лучше для всех. Мы сохраним хорошие отношения и со временем перейдем на чистую энергию.
– Бастиан, а если что-то случится? Если та нефтяная компания допустит ошибку? Ты заключил сделку, хотя собирался действовать другим путем. Как это будет выглядеть?
– Ничего не случится. Я в этом уверен. Ты можешь просто… Пойдем, поедим, а? Я тебе все объясню.
Сидя там в своей мешковатой футболке и крошечных шортах, она посмотрела на меня, затем встала и прищурилась.
– Я должна сказать «нет», но мне хочется ответить «да». Хорошо, я согласна поесть и выслушать тебя. Ты должен радоваться, что у меня еще есть аппетит.
Она прошла мимо меня и обулась. Я мысленно поздравил себя с этой маленькой победой. У меня получилось образумить ее и охладить ее пыл.
Мы поехали в небольшое местечко в городе. Ехали молча, но в машине витало напряжение. Морина крутила браслеты, дышала медленно и ровно, и я понимал, что она делает какие-то упражнения. К кольцу она не притронулась, и мне стало интересно, прикоснется ли она к нему когда-нибудь снова.
Стены и потолок ресторана покрывала растительность, тянувшаяся от конструкции из дутого стекла.
– Последние пару месяцев мы редко выходили куда-то. Мне надо чаще выводить тебя в люди.
– Для этого нет причин. Нас связывает лишь договоренность. – Она пожала плечами и посмотрела в свое меню, как бы отмахиваясь от наших отношений.
– Ragazza, ты же знаешь, что это неправда. Дело не только в соглашении. Мы заключили брак, и если ты хочешь расторгнуть его, так и будет, но не обесценивай то, что у нас есть, – мой голос прозвучал резче, чем я хотел.
Я сделал глубокий вдох, а она закатила глаза.
– Правильно, Бастиан. Держи себя в руках.
Черт подери.
Несмотря на провокации я не собирался давать волю чувствам. Я не хотел становиться похожим на отца и предпочитал во всем искать компромиссы.
– Чтобы заниматься тем, чем занимаюсь я, необходимо иметь трезвую голову и уступать. Нельзя полагаться лишь на чутье и надеяться, что все обойдется.
– Это твое прощальное отеческое наставление? – Она подняла бровь.
Я раздраженно усмехнулся.
– Тебе нравится доставать меня, и у тебя это получается лучше, чем у большинства. Клянусь Богом, если бы я не любил тебя… – услышав эти слова, Морина ахнула. Они вырвались под воздействием раздражения, но я не собирался отказываться от них. – Да, я люблю тебя. Вряд ли для тебя это новость. – Я выдержал ее взгляд, хотя сердце колотилось как бешеное. – Мне нравится твоя неспособность закончить дело, в промежутке не сделав миллион других, и твое полное отвращение к моему умению вести переговоры. Мне нравится, что ты обожаешь воду и плывешь по течению. Я люблю тебя. Вот почему я должен тебя отпустить.
Она покачала головой и поникла, а потом прошептала:
– Ты отпустишь меня?
Возможно, я бы изменил свое мнение, если бы просто продолжил смотреть в эти завораживающие глаза, которые искрились, как ее любимый океан.
Но внезапно Рональд, мужчина, которому вообще не стоило даже пытаться разговаривать с моей женой, подошел к нам, его белые зубы сверкнули в тусклом свете.
– Бастиан, Морина. – Он встал рядом, затем взял стул и придвинул его к нашему столу. Стоявшая в углу охрана зашевелилась, но я поднял руку. Пусть принимает последствия своих действий, какими бы неприятными они ни были.
Мое тело вибрировало от эмоций, которые я едва сдерживал. Держи себя в руках, говорила Морина. Но глава мафии Себастиан Арманелли знал, что этот мужчина пошел против меня, втайне от меня разговаривал с моей женой и разрушил единственное, что приносило мне счастье.