Бывает, что авторы обманывают зрителя и устраивают ложную перемену сверхзадачи. Мы следим за героем и его поступками и искренне верим, что он изменился, но рано или поздно герой все равно возвращается к своему изначальному «я». Анализируя такого персонажа, мы должны иметь в виду, что, хотя он сам искренне верит в то, что изменился, это – самообман. Его поступки все равно нужно разбирать, пользуясь изначально найденной сверхзадачей.
Примеры таких ложных переворотов можно найти в «Игре престолов». Вообще, создается ощущение, что авторы сериала очень хотели донести до нас простую мысль: люди не меняются. Например, Пес, Сандор Клиган (Рори Макканн), наемник и убийца, в середине истории оказывается на грани смерти, и его спасают и выхаживают простые крестьяне. Побывав на самом краю и чувствуя благодарность к спасителям, герой вроде бы меняется и посвящает себя простой жизни в общине и помощи другим людям. Но когда на поселок нападают, Клиган возвращается к своей предыдущей жизни и цели (мщению), и в конце истории мы видим его мстящим своему старшему брату, к чему он собственно с самого начала и стремился. Похожим образом строится и линия Джейме Ланнистера, близнеца королевы Серсеи. Его сверхзадача – потребность в руководящем партнере – в начале сериала выражается в безоговорочном подчинении сестре. Потом он вроде бы освобождается и от зависимости, и от тяги к запретным отношениям с Серсеей (брат и сестра с юности были сексуально близки). Но в конце он все равно возвращается к ней и погибает с ней вместе, не сумев измениться.
А теперь несколько слов о том, что происходит, если менять сверхзадачу не по правилам. Это заставляет зрителя сомневаться в психологической правдивости происходящего и достоверности героя. Приведу два примера, каждый из которых сопровождался волной зрительского обсуждения. Начнем с классики, а именно со «Звездных войн».
Энакин Скайуокер, в будущем Дарт Вейдер, один из самых узнаваемых образов массовой культуры. Арка героя в оригинальной трилогии Лукаса проста и безупречна. Есть джедай, когда-то перешедший на темную сторону Силы ради власти. Его изначальная сверхзадача находится в модусе «иметь». Спасая своего сына Люка от Темного владыки ситхов, он переходит на светлую сторону Силы, и его сверхзадача меняется на «быть», после чего герой с чувством облегчения и выполненного долга умирает. Все прекрасно. Но вопросы начинаются в первом эпизоде (новая трилогия Лукаса), когда мы видим маленького Энакина, идеального доброго мальчика, стремящегося помогать другим, героя без изъяна. Как так? Откуда тогда появился монстр Вейдер? Непонятно. Вопросов становится больше, когда во втором эпизоде повзрослевший Энакин предстает уже совсем другим: горделивым и эмоционально неуравновешенным. Когда и как произошло это изменение? Непонятно. А проблема состоит в том, что сверхзадача персонажа менялась дважды, и это нас запутывает. К тому же изменение молодого Энакина остается за кадром, между эпизодами, что еще более затрудняет понимание героя.
Другой пример – снова из моей любимой «Игры престолов». Дейенерис, Мать драконов, на протяжении всего сериала стремится быть безупречной королевой, матерью не только драконов, но и всех своих подданных (сверхзадача «иметь» – потребность в безупречности и неопровержимости). И даже убийства, которые она совершает, например казнь работорговцев, в ее глазах оправдываются тем, что она защищает своих «детей». И вот мы подходим к восьмому сезону. Дейенерис с войском стоит у ворот Королевской Гавани, столицы Семи королевств, которой она мечтала править с детства. Враги казнят ее ближайшую подругу, и Дейенерис объявляет ультиматум: город должен сдаться до полудня, иначе пощады никому не будет. Вся история крутится вокруг того, зазвонят ли городские колокола до полудня, провозглашая капитуляцию столицы. Дейенерис на драконе наматывает круги над городом, нагнетая ситуацию. И вот уже двенадцать часов. И конечно, в последний момент колокола звонят. Но героиню это почему-то не останавливает, и она устраивает кровавое «барбекю» на улицах города, которым мечтала править. Зритель шокирован невероятным поворотом. Но не совсем так, как этого, вероятно, хотели авторы. После выхода серии интернет захлестывает волна мемов, объясняющих, почему Мать драконов так поступила. Начиная от непереносимости колокольного звона, заканчивая эйрподсами в ушах. Почему так? Дело в том, что за семь сезонов сериала мы очень хорошо узнали героиню, поняли ее и логику ее поступков, которая, напомню, диктовалась стремлением быть идеальной королевой. И тут вдруг, по мановению колокольного звона, она преображается, и главной для нее становятся власть и месть. «Вы меня не слушались, я вас накажу» – вот новая логика героини. То есть сверхзадача поменялась с одного «иметь» на другое. Нас, конечно, попытались убедить в этой перемене нарезкой кровавых «подвигов» Дейенерис из предыдущих сезонов, но проблема не в поступках, а в мотивации, которая не может поменяться вдруг. При всем при этом я лично знаю немало людей, которым очень понравился финал «Игры престолов». И это прекрасно, искусство всегда субъективно. Я лишь обращаю внимание на те примеры построения персонажа, которые с психологической точки зрения вызывают вопросы.
Коротко: алгоритм определения сверхзадачи
Подводя итог всему, что мы узнали про сверхзадачу, соберем полученные знания в последовательность действий.
1. Познакомившись со сценарием или пьесой, выявите все поступки героя, а также то, что он говорит о себе и что о нем говорят другие.
2. Пользуясь полученной информацией и режиссерским разбором, определите, какой способ существования, на ваш взгляд, присущ герою: «иметь» («для себя») или «быть» («для другого»).
3. Выбрав модус существования героя, определите ценность, ради которой он существует, или невротическую потребность, которая им управляет. Помните, что не может быть больше одной ведущей ценности или потребности.
4. Конкретизируйте выбранную сверхзадачу под вашего персонажа (если ведущая потребность – в любви и одобрении, то в чьем именно; если ведущая ценность – созидание, то что конкретно стремится создать герой, и т. д.).
5. Определите, меняется ли сверхзадача героя в процессе развития истории. Помните, что изменение возможно только из модуса «иметь» в модус «быть» или обратно.
Схема определения сверхзадачи
Если вы не разбираете, а создаете персонажа, то определение его цели также должно быть одним из первых этапов работы. Скорее всего, изначально ваш герой (особенно главный) будет принадлежать модусу «иметь». Его сверхзадача должна быть напрямую связана с темой и посылом всей истории. И, сообразуясь с принципом архитектоники[38], герой должен пройти через три смысловых этапа: тезис – его изначальное состояние и исходная сверхзадача; антитезис – попытка отринуть изначальную сверхзадачу и действовать полностью противоположно, которая обычно приводит к провалу и «темному часу»; синтез – реальное изменение сверхзадачи и преображение героя, которое происходит ближе к финалу истории, в третьем акте. Крейг Мэйзин, один из лучших современных сценаристов, использует для описания этого изменения термины «антитема» и «тема»[39]. У героя в изначальном его состоянии есть антитема – это то, как он привык жить, его цель, позволяющая ему пребывать в неизменном состоянии. А в процессе развития истории он все ближе знакомится с темой, тем уроком, который нужно усвоить, изменением, которое ему предстоит пережить. И процесс перехода от одного к другому и есть наша история. Соответственно, антитема и тема – это и есть изначальная и конечная сверхзадачи героя. И вы легко можете использовать предложенный выше алгоритм (пункты 3–5) для создания арок персонажей.
Глава 2От сверхзадачи к действию. Схема разбора роли
Итак, мы с вами достаточно подробно разобрались в том, что такое сверхзадача и как ее формулировать. Но есть важный нюанс: сыграть сверхзадачу нельзя. Она дает общее направление разбору роли, но дальше нам нужно пройти от этой отвлеченной конструкции до момента «здесь и сейчас», то есть проследить путь от базовых потребностей героя до его текущих сиюминутных поступков. Сценариста же ожидает путь от цели и структуры истории к диалогам, и на этом пути тоже очень легко заблудиться. Как я уже говорил, у каждого, даже мельчайшего, действия есть своя причина. Мы ничего не делаем просто так. Чтобы поведение героя было оправданным, каждое действие персонажа необходимо обосновать. И система Станиславского позволяет это сделать. Правда, тут есть одна проблема.
В «Работе актера над собой» нет четкой схемы разбора, которая позволила бы шаг за шагом выстроить рисунок роли. И тут нам на помощь снова приходит психология, а именно психология деятельности[40],[41],[42].
Деятельностный подход в психологии возник в советской науке и связан с именами великих русских психологов Льва Выготского, Алексея Леонтьева, Сергея Рубинштейна и многих других. У нас с вами нет цели погружаться в научные дебри, поэтому постараюсь передать ключевые идеи этого подхода, которые мы затем применим на практике.
Лев Выготский
Алексей Леонтьев
Сергей Рубинштейн
Первым делом надо разобраться, что же такое деятельность.
Деятельность – это «активное взаимодействие с окружающей действительностью, в ходе которого живое существо выступает как субъект, целенаправленно воздействующий на объект и удовлетворяющий таким образом свои потребности»[43]. В этом определении для нас особенно важно то, что в деятельности мы активны, а не просто вынужденно реагируем на внешние события. И благодаря этой активности мы не только удовлетворяем все возникающие потребности, но еще и непрерывно меняемся, становимся теми, кто мы есть. «Формируясь в деятельности, психика, сознание в деятельности, в поведении и проявляется»