Человеческая мысль, по Тютчеву, неистощима, но в то же время она не может до конца проникнуть в тайны Вселенной. Как и фонтан, она неудержимо стремится ввысь, к небу, но и для неё есть предел, некая граница, через которую она перейти не может – её остановит «длань незримо-роковая». Мысль, жадно рвущаяся ввысь, осуждена, подобно струям воды в фонтане, «ниспасть на землю».
Внутри каждой строфы ощущается линия «подъёма» и «нисхождения».
В первой строфе:
Лучом поднявшись к небу, он
Коснулся высоты заветной —
И снова пылью огнецветной
Ниспасть на землю осуждён.
Во второй строфе:
Как жадно к небу рвёшься ты!..
Но длань незримо-роковая,
Твой луч упорный преломляя,
Свергает в брызгах с высоты.
Стихотворение композиционно делится на две части – на две строфы, каждая из которых состоит из восьми строк. В первой части изображён фонтан, во второй – поэт описывает движение человеческой мысли. Такую композицию обычно называют «зеркальной».
Образ непрерывного движения воды в фонтане, нарисованный в первой строфе, иллюстрируют прямое значение слова фонтан (струя воды, бьющая вверх). Во второй части речь идёт о человеческой мысли и задействовано переносное значение слова фонтан (неиссякаемый, обильный поток чего-либо).
Первую часть стихотворения можно назвать иллюстрацией, живописной картинкой, тогда как вторая часть – философское размышление. Связь между частями прямая и неразрывная – сопоставляя их, читатель может понять идею произведения.
Вторая строфа даже с внешней стороны выглядит гораздо эмоциональнее первой. В первой использованы «спокойные» знаки препинания: запятая, точка, тире, точка с запятой. Во второй строфе – не только восклицательный и вопросительный знаки, но есть даже особый синтетический знак препинания (!..). Риторические восклицания и риторический вопрос вовлекают читателя в авторские раздумья. Понятно, что философское зерно стихотворения, его идея заключены во второй части стихотворения.
Важно и то, что в самом облике главного образа произведения есть детали, на которые интересно обратить внимание. Графическое изображение буквы ф каким-то волшебным образом напоминает фонтан. К тому же она своеобразно отражает композицию стихотворения: кроме двух кругов у неё есть стержень, соединяющий их посередине – и в композиции стихотворения Тютчева тоже есть некая вертикаль, соединяющая небесное и земное. Получается, что заглавный образ выбран автором не случайно. Фонтан прекрасно символизирует картину вечного движения к высокой цели: воды – к небу, человеческой мысли – к истине.
Идею стихотворения Фёдора Ивановича Тютчева, наверное, можно изложить просто: мир, в котором мы живём, прекрасен и удивителен, он неисчерпаем и не может быть познан человеком до конца.
Возвышенная лексика, метафоры соединяют образ фонтана с образом «смертной мысли» человека.
В первой части стихотворения образная система более живописна, ярче цветовая палитра художника. Автор использует романтические эпитеты (фонтан сияющий; пыль огнецветная; высота заветная), яркую лексику (пламенеет; солнце; луч), метафоры (облако живое; лучом поднявшись к небу). Эпитеты являются одновременно метафорами (фонтан сияющий; влажный дым; высота заветная; пыль огне-цветная). Метафоры содержатся и в сравнениях (облаком живым фонтан… клубится; пылью огне-цветной ниспасть на землю осуждён).
Эмоциональная насыщенность стихотворения усиливается использованием разнообразных синтаксических конструкций.
Первые четыре строки, объединённые общей рифмой, представляют собой сложноподчинённое предложение с главным, состоящим из одного слова: «Смотри…», – которое содержит обращение и призыв. Повтор союза как привлекает внимание к объекту изображения – фонтану, связывая между собой глаголы клубится, пламенеет, дробится, что помогает сделать картину зримой.
Важную стилистическую роль играет инверсия, которая подчёркивает значимость слов (облаком живым фонтан сияющий клубится; его на солнце влажный дым; длань незримо-роковая; луч упорный).
Вторая строфа, в которой автор обращается к философским вопросам бытия, наполнена более абстрактными образами, словами с высокой стилистической окраской, в том числе и устаревшими (стремит, длань). Особенно значима замена слова фонтан синонимом водомёт.
Чтобы усилить впечатление, автор прибегает к повторам.
В стихотворении два раза повторяется слово «луч»: луч фонтана и луч «смертной мысли». Это сопоставление подчёркивает тщетность стремлений человека постигнуть все тайны Вселенной.
Заканчивается произведение словом «высоты». Оно тоже прозвучало в самом начале, в сопровождении эпитета заветная («коснулся высоты заветной»). Теперь оно звучит по-другому:
Но длань незримо-роковая,
Твой луч упорный преломляя,
Свергает в брызгах с высоты.
Интересно рассмотреть, как меняется художественное пространство и художественное время в этом произведении.
На первый взгляд, обе части стихотворения кажутся организованными однотипно: движение (воды в фонтане и мысли) сначала идёт вверх, а затем следует неумолимый спуск вниз. В этом движении есть некая обречённость – кажется, что невозможно вырваться за пределы этого круга. Но внимательному взору читателя открывается, что эти два круга вовсе не одинаковы.
Первый круг небольшой – это движение воды в фонтане по замкнутому кругу, это материальный мир. Второй круг намного больше – это круг мысли, который можно расширять бесконечно. Чем шире круг, тем ближе к истине находится человек.
Художественное время в тексте первой строфы можно определить словом сейчас, а во второй – словом всегда (автор подсказывает это словами «закон непостижимый»).
Стихотворение написано четырёхстопным ямбом, рифма – кольцевая.
А. А. Фет
«Шёпот, робкое дыханье…» (1850)
Шёпот, робкое дыханье,
Трели соловья,
Серебро и колыханье
Сонного ручья,
Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица,
В дымных тучках пурпур розы,
Отблеск янтаря,
И лобзания, и слёзы,
И заря, заря!..
В русской поэзии трудно найти поэта более мажорного и светлого, чем Афанасий Фет. В его творчестве отсутствуют гражданские мотивы и социальные вопросы. Основные темы его произведений – природа, любовь, красота. Поэт считал, что назначение поэзии – помочь человеку выйти из мира страданий и печали окружающей жизни и погрузиться в мир красоты. Он утверждал:
Нельзя пред вечной красотой
Не петь, не славить, не молиться.
Природа в произведениях Фета – объект художественного восторга и эстетического наслаждения. Образы природы у него никак не связаны с человеческими нуждами и трудом (как, например, у Н. А. Некрасова).
Стихи Фета создают настроение, как картины художников-импрессионистов. Стихотворение «Шёпот, робкое дыханье…» часто сравнивали с картинами импрессиониста Поля Синьяка «Гавань в Марселе» и «Сосна». Обе картины написаны лёгкими мазками, даже точками, и создают ощущения, связанные с законом оптического восприятия. Когда соединяются световые лучи, у зрителя синтезируется нужный цвет. Примерно то же самое происходит при прочтении стихотворения Фета.
Перед нами три короткие строфы, рассказывающие о любовном свидании.
В первом четверостишии описание вечера дано мелкими мазками-существительными: шёпот, дыханье, серебро, колыханье. В соединении с эпитетами они передают ощущение от встречи влюблённых.
Второе четверостишие даёт описание ночи любви. Эпитет ночной в первой строке усиливает магию ночи, которая изменила черты лица возлюбленной.
Третье четверостишие описывает утро, слёзы счастья, расставание влюблённых:
И лобзания, и слёзы,
И заря, заря!..
В каждой строфе – свои краски и звуки, а всё вместе сливается в красоту и магию ночи любви и любовного свидания.
Есть интересная особенность у этого произведения: во всём стихотворении нет ни одного глагола. Все действия остаются как бы за кадром, а имена существительные придают каждой фразе необычный ритм, размеренный и неторопливый. Вместе с тем, стихотворение вовсе не статично. Более того, оно передаёт беспрестанное движение и изменение в природе и в отношениях между влюблёнными. Стихи заставляют работать воображение читателя – «дорисовывать» недостающие детали.
Как этого добился автор?
Поэт подобрал такие существительные, которые содержат в себе категорию глагола и являются своего рода подлежащими-сказуемыми: шёпот, дыханье, трели, колыханье, лобзания, слёзы.
Рядом с этими словами находятся существительные, служащие дополнениями к ним: трели соловья, колыханье ручья.
Важную роль играют запятые – они как бы обрамляют отдельные картины и образуют между ними паузы.
Точек на протяжении всех трёх строф нет – стихотворение читается как одно предложение.
Новизна и необычность этого действительно новаторского произведения заключаются в том, что оно говорит обо всём, ничего при этом не называя.
Не названа, например, луна, хотя без её света невозможна игра теней, придающих динамику нарисованной картине. Ничего не сказано о самом любовном свидании – просто передано его течение от ночи к утру.
Внимательный читатель заметит, как «пурпур розы», разрастаясь в «дымных тучках», переходит в зарю.