, сравнение: «Пускай я умру под забором, как пёс», – звучит диаметрально противоположно предыдущему: «Потом вылезали из будок, как псы…».
Выбрав для своего произведения семантически обобщённую лексику (поэты, читатель, город, дружба), поэт вместе с тем нашёл особые, индивидуальные, яркие наименования свойств и действий (куцая конституция; болтали цинично и прямо; бессильные потуги; усердные работы; золото прохожей косы).
В последних строчках возникают образы снега и вьюги:
Я верю: то Бог меня снегом занёс,
То вьюга меня целовала!
Для Блока снежные вихри, белый снег, метель – символы любви, тайны и творчества.
Как обычно у Блока, богато звуковое наполнение текста: чего стоит одно только словосочетание «куцая конституция» или затруднённое произношение согласных в строчках: «Под утро их рвало. Потом, запершись, / Работали тупо и рьяно».
Стихотворение написано амфибрахием с мужскими рифмами в нечётных строках.
С. А. Есенин
«Гой ты, Русь моя родная…» (1914)
Гой ты, Русь моя родная,
Хаты – в ризах образа…
Не видать конца и края —
Только синь сосёт глаза.
Как захожий богомолец,
Я смотрю твои поля.
А у низеньких околиц
Звонко чахнут тополя.
Пахнет яблоком и мёдом
По церквам твой кроткий Спас.
И гудит за корогодом
На лугах весёлый пляс.
Побегу по мятой стёжке
На приволь зелёных лех,
Мне навстречу, как серёжки,
Прозвенит девичий смех.
Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою».
Родине и природе посвятил Сергей Есенин большую часть своих произведений. Любимая Русь для него – это и мир крестьянских домов, в которых «пахнет яблоком и мёдом», и природа средней полосы с бескрайними полями, с деревеньками, где «у низеньких околиц звонко чахнут тополя». В природе поэт черпал своё вдохновение, искренне ощущая себя её частицей.
Стихотворение «Гой ты, Русь моя родная…» – нежное признание поэта в любви к родной земле. Оно вошло в первый сборник Сергея Есенина «Радуница».
С присущей поэту склонностью одушевлять всё живое, он и к России обращается как к близкому ему человеку: «Гой ты, Русь моя родная». В этом стихотворении есть всё, что характерно для ранней поэзии Есенина: не совсем понятные городскому читателю слова (зелёные лехи – полевые полосы; корогод – хоровод) и обилие религиозной символики (рать святая; хаты – в ризах образа; кроткий Спас; рай). Картина воспринимается как бы глазами «захожего богомольца», и читатель ощущает настроение просветлённого восторга. Окунуться в атмосферу чистой радости, которая наступает после праздничной церковной службы, поэт помогает читателю самыми разными средствами.
Звуковой ряд – слова звонно, гудит, прозвенит – создают иллюзию колокольного звона. А деревенская изба уподобляется храму: «хаты – в ризах образа». Это ключевой образ произведения. Деревня воспринимается лирическим героем в образе Храма. С самой первой строки Русь предстаёт как нечто святое. За этим сравнением – целая философия и система ценностей автора.
Поэт использует цветопись: «только синь сосёт глаза». Эта метафора необычна: синь будто бы впивается в глаза. Есенин представлял Русь синей и связывал этот образ с небесами и водной гладью. Если синий цвет в стихотворении назван прямо, то золотой присутствует в стихотворении скрытно: он в соломенных крышах, налитых яблоках, мёде, жёлтой стерне на сжатых полях, в пожелтевшей тополиной листве.
В стихотворении большинство глаголов использовано в форме будущего времени (побегу; прозвенит; если крикнет; скажу) – лирический герой только собирается отправиться в путь для того, чтобы познать бесконечные просторы родной земли.
Используемые Есениным художественно-выразительные средства, прежде всего олицетворения (звонко чахнут тополя; гудит весёлый пляс), создают живой образ мира, раскинувшегося между небом и землёй. Праздничное состояние души – и у лирического героя, и у крестьян, и в природе. Лирический герой находится в полной гармонии с собой и с природой – другого счастья ему не надо. Если начальная строка стихотворения определила настроение автора, то в последней строфе все чувства, вся любовь Есенина к родине вылились в важное для него утверждение:
Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою».
В коротком стихотворении герой успевает испытать самые разнообразные чувства и настроения от общения с родиной: щемящую нежность и грусть в первой строфе, неприкаянность «захожего богомольца» – во второй, умиротворение и беззаботную радость в третьей и четвёртой, гордость – в заключительной. А в общем, он счастлив тем, что живёт на этой земле.
Стихотворение написано четырёхстопным хореем.
Песнь о собаке (1915)
Утром в ржаном закуте,
Где златятся рогожи в ряд,
Семерых ощенила сука,
Рыжих семерых щенят.
До вечера она их ласкала,
Причёсывая языком,
И струился снежок подталый
Под тёплым её животом.
А вечером, когда куры
Обсиживают шесток,
Вышел хозяин хмурый,
Семерых всех поклал в мешок.
По сугробам она бежала,
Поспевая за ним бежать…
И так долго, долго дрожала
Воды незамёрзшей гладь.
А когда чуть плелась обратно,
Слизывая пот с боков,
Показался ей месяц над хатой
Одним из её щенков.
В синюю высь звонко
Глядела она, скуля,
А месяц скользил тонкий
И скрылся за холм в полях.
И глухо, как от подачки,
Когда бросят ей камень в смех,
Покатились глаза собачьи
Золотыми звёздами в снег.
«Песнь о собаке» – одно из самых пронзительных в русской поэзии стихотворений о животных. Рассказана, вроде бы, вполне обыденная история о том, как утопили щенков. Для Сергея Есенина, выросшего в деревне, картина хорошо знакомая – в обычае топить щенков деревенские люди не видели ничего плохого. Но эта история рассказана так, что читатель не может не сочувствовать любящему и страдающему живому существу.
Начинается стихотворение радостно. В первой строфе нарисована трогательная картина материнского счастья собаки. Здесь нет сентиментальных слов и фраз – всё просто названо своими именами: «Семерых ощенила сука, / Рыжих семерых щенят». Она вылизывала своих детёнышей, и «Струился снежок подталый / Под тёплым её животом».
Тёплое отношение к этому событию определяют сразу несколько выразительных средств. Во-первых, это метафора златятся рогожи – на рогожах золотого цвета (жёлтого, радостного) родились щенята. Во-вторых, это ласковый звук л, который звучит всё время (златятся; ласкала; струился; подталый). С помощью лексического повтора: «Семерых ощенила сука, / Рыжих семерых щенят», – показана радость собаки. Ну и, конечно же, уменьшительное – снежок, а также эпитет – тёплый живот.
Первая и вторая строфы проникнуты нежностью. Ничто не предвещает беду. И единственная тревожная нотка: «До вечера она их ласкала…». Собаке удалось повозиться со своими детьми только один день. В следующей строфе тревога нарастает стремительно, появляется строчка с нагромождением согласных: «Семерых всех поклал в мешок». Эпитет хмурый (хозяин) усиливает тревожное впечатление. Использование просторечного слова поклал подчёркивает ощущение, что хозяин совершает привычное дело.
А в следующей строфе автор использует очень сильный приём – фигуру умолчания. Самая страшная сцена опущена – она скрыта за многоточием. Просто долго дрожит вода на месте падения мешка со щенками. Лексический повтор «бежала» – «бежать» передаёт состояние матери-собаки.
Есенин так и не допустил в своё стихотворение никаких сентиментальностей – он рассказывает о случившейся трагедии обычными словами, не окрашенными эмоционально. Именно поэтому такими убедительными, а не метафоричными выглядят дальнейшие события: собака-мать принимает «месяц над хатой» за одного из своих щенков. Собака обращается со своей болью «в синюю высь». Плач собаки показан с помощью повторяющихся гласных звуков: и, ю, о, у:
В синюю высь звонко
Глядела она, скуля…
Образ месяца, привычного символа ночи, усиливает трагическую тональность строфы. Действие происходит сразу в двух измерениях – в бытовом и в космическом, потому что нарушена гармония Мира.
Вся жестокость совершившегося сконцентрирована в последней строфе стихотворения – показано не собачье, а вселенское горе:
И глухо, как от подачки,
Когда бросят ей камень в смех,
Покатились глаза собачьи
Золотыми звёздами в снег.
Искренность и сила поэтической выразительности Есенина так велики, что горе одного живого существа в этом стихотворении разрастается до вселенских масштабов. При этом каждый из читателей ощущает не только горе собаки, но и переживания автора.
Стихотворение написано разносложной стопой с ударением на разных слогах.
«Я последний поэт деревни…» (1920)
Я последний поэт деревни,