— Уважаемые, тогда объясните мне, почему вон те, ироды, угоняют ваш монстрообразный транспорт?
Высунув руку из пухового тепла, указала на Гарта и Рыра. Паразиты в этот момент, уже отцепили от огромного стального чудовища комфортабельные клетки-купе, стремительно забрались на козлы и скомандовали ему: «Шир-ры-гайхя!». На вампирском это словосочетание явно означает нечто невообразимо жуткое, потому что неповоротливый зверюга, только что мирно посапывающий в центре площади, в мгновение ока скрылся за горизонтом.
Вот теперь и эти вампиры выдали что-то из непечатного серокожего лексикона. Получилось хлестко и звучно, после чего оба хмуро обернулась ко мне.
— Только не говорите, что их теперь нужно догнать.
— Если не скажем, ты проиграешь, — помрачнел низкорослый и указал на своего напарника, — а этот возьмет оплаченную им часть.
— Палец, — просиял клыкастый, — мизинчик с правой ноги.
— Оставьте меня без подробностей…
Собственно в это мгновение и я поняла, что и у меня есть слова, сопоставимые по силе действия с «Шары Гайя». И звучат они приблизительно так: «Беги, Форест! Беги!». Плед в сторону, подушку тоже. На лице решимость, в руках осточертевшая клетка и бледный мыш в ней.
— Потерпи, скоро закончится, — говорю ему и себе. А Шарпик уже лихо закидывает нас на свою спину.
— Удачи! — крикнули вампиры.
— Агаааааааа! — проорала в ответ, исчезая за тем же горизонтом, где скрылись Гарт, Рыр и огромный перепуганный монстр.
Вот зря я села на шею Церба. Нужно было, чтобы меня сразу же к кисточке его хвоста прицепили или приклеили и чем крепче, тем лучше. А теперь на вот, держись сама и клетку держи. Несправедливо. Еще более несправедливо было второй раз гнаться за победой с уже известными клыкастыми гадами. И вот зачем я их пожалела, а? Скушал бы Шарпей их перебежчиков и не подавился. Ему было бы сытно и мне спокойнее. Лежала бы в том кресле, укрытая пледом, и ждала остальных уцелевших участников. Эх… Хорошая мысля приходит опосля!
Опять погоня, смазанный мир и перекошенные морды знакомых вампиров. Не ждали, голубчики? А я приперлась! И мчались мы на одной скорости, вровень: стальной монстр по земле, счастливый Шарпик по воздуху. Черная полоса трибун с вампирами все ближе и ближе, уже видны какие-то шары, красные транспаранты и пятно ложи Владыки, два столба возвышающиеся над финишной чертой и огромная лента между ними.
Наконец-то этот ад закончится! Обрадовалась я, и как оказалось, сделала это рановато. За несколько сотен метров до финиша и мой замечательный перебежчик вильнул хвостом, и по инерции меня вместе с клеткой перенесло на морду стального монстра. Как раз между Гартом и Рыром на место возницы.
По-моему, для моей сохранности это не самое лучшее место. Но спорить мне никто не дал, Шарпик куда-то исчез, а вампиры с непередаваемым выражением лиц уставились на меня.
— Здрасти, — поприветствовала я временно выпавших из реальности. — Ну и паршивые же из вас угонщики…
Оба мгновенно пришли в себя и оскалились. И почему-то глядя друг на дружку, непреклонно заявили: «Моя!»
— Ууу какая у вас любовь взаимная, — протянула я из чистой вредности. — А так скрывались, так скрывались…
Мой комментарий потонул в оглушительном:
— Молчать! — а после они не сговариваясь, опять одновременно прорычали: «Краля моя!» и сразу же следом: «Она принадлежит мне!»
Так это они из-за меня хорошей готовы головы друг другу оторвать? Неожиданно приятно и в то же время страшно. Не за них, за себя страшно, потому что это моя шкура на кону, а они, гады, настырные.
— Кто сказал? — гаркнула я в ответ и крепче взялась за клетку. Без боя не дамся! Что примечательно, мыш понял мой маневр, мгновенно распластался на полу и крепче вцепился в прутья.
— Я сказал! — рыкнули оба серокожих и приподнялись со своих мест.
По всем статьям самое время сматываться. Перед глазами еще живы те два смертоносных смерча, в которые способны превратиться эти противоборствующие упыри, и хруст костей, которые они ломали друг другу.
И вот на этом эпическом моменте Шираг-га-риш порвал красную ленту финиша и затормозил, а я с опозданием вспомнила первое правило водителя: сел за руль, пристегнись. Мой вылет с лобовухи монстра новоявленные собственники не остановили. К счастью, полет был коротким и вполне вероятно красивым. Продолжая обнимать клетку, я шмякнулась на подушку близ дорожки для победителей, перед пьедесталом. Ударилась знатно, и первым делом тихо выругалась. Ругаться громко было бессмысленно, на трибунах меня уже стократно превзошли и по силе и заковыристости.
Вампиры ревели и драли кружева друг на дружке, дубасили соседей и производили частичную прополку на собственных головах. Я села на подушке с радостью отметив, что наступило время моей великой радости. Серокожие сами себе мстили за меня и мои испорченные нервы. Хорошо мстили, усердно, от души. Вот почти как я заказывала! Увидеть бы еще как советники на себе волосы рвут и как кто-нибудь пинает Рагу, и все, счастью моему не будет конца и края.
Думая так, я поднялась с колен и посмотрела на ложу Зарбу. Н-да моей мечте было не суждено сбыться, белобрысой выдры и двух высокопоставленных уродов там не было, и даже ее кузины в ложе не нашлось. Были только Владыка, Лихо и… какой-то темненький и мрачненький. Рассмотреть его я не успела, потому что в следующее мгновение меня за руки и за ноги схватили два взбешенных упыря.
— Она моя!
— Нет, моя!
— Эй! — истошно завопила, дергая руками и ногами. — Я на дыбу не напрашивалась. Пустите!
Упыри не слышали, продолжая отстаивать свои права:
— Я пришел первым! Она достанется мне. — Рыр грозен настолько, что его собственные зубы вот-вот раскрошатся.
— Нет. Я! — не отстает от него взбешенный Гарт. — Убери руки от моей дев…, добычи!
— Зашибись! — это уже я.
Ну вот, все время думала, что этот статный серокожий симпатяга более нежно ко мне относится. Ошиблась. Как, оказывается, недостоверно передают характер его внешность и галантное обхождение. Обидно до слез, хотя слезы здесь, скорее от боли. Так как никто из них упускать добычу не собирался. Еще чуть-чуть и прощай Галя, я это уже не точкой опоры чувствую, а хребтом.
Взмолилась мысленно. Не хочу умирать, не хочу, у меня только-только жизнь началась веселая, а они…
Неожиданно, но очень громко над ревущей массой беснующихся вампиров раздалось:
— Победителем тура становится… Краля Мордовская…, второе место: Рандорыр Шоре, третье: Гарт Горем Лишс!
Не сдержалась, прошептала:
— Ху, вот это я везучая!
Мертвая тишина накрывает трибуны, и голос распорядителя соревнований со вздохом просит:
— Суккуб и вампиры поднимитесь на пьедесталы.
— Ха! Отпускайте!
Гарт меня тут же руки убрал и брезгливо их вытер, а вот Рыр, подхватив аккуратно, спас от очередного падения и на руках пронес по лесенке к месту победителя.
— За такое и отблагодарить не страшно, — улыбнулась я и, поймав его красный взгляд, осеклась.
— В таком случае, может, передумаешь относительно своего решения? — он очаровательно улыбнулся. — Я ласковый.
— Прости, нет.
— Ладно, — подозрительно легко согласился клыкастый и не позволил мне спрыгнуть с его рук. — Будешь должна за доставку.
Донес на место, поставил на ноги, растрепавшиеся локоны пригладил и со свойственной ему страстностью зека поцеловал. Это вот с крепкими объятиями, наглой проверкой на упругость всего до чего можно дотянуться и полномасштабным штурмом моего рта.
Дьявол! И не отбиться, и не вздохнуть.
Оборвав поцелуй, он нахально подмигнул мне:
— Доставка оплачена! Был рад познакомиться.
— Чувствую… — прошептала я, стараясь восстановить дыхание, унять дрожь в коленках и собственное сердцебиение.
И только сейчас со стороны ложи Владыки послышался самый красивый баритон на свете:
— Пожалуй, я пополню кладбище перед академией некромантов еще двумя экземплярами. Возьмем этого и вот этого…
То, что Гарт и Рыр со своих мест испарились, как не бывало, я и не заметила. Попав в свет синих бездонных глаз моего самого замечательного, неповторимо нежного и страстного мужа, стою и улыбаюсь, отчаянно желая зацеловать его до умопомрачения. Вот только браслеты чужие сниму, а то они что-то уж слишком подозрительно сиять начали, и сразу же зацелую. Протянула руки к нему, произнесла восторженно восклицательно, как супруга дождавшейся мужа с северного полюса:
— Нардо!
А в ответ рык рогоносца, застукавшего жену в чужих объятиях.
— Галя!
И как это называется? Я его имя произнесла с небывалой радостью и нежностью, а он решил поорать. Причем зло и как-то нервно, и, совсем не глядя на меня, а выше. Спрашивается, и какого черта он орет, глядя вверх? Подлетел бы и обнял. Трудно, что ли? Ну, подожди, милый! Сейчас поговорим!
Кажется, он понял выражение моих глаз и полетел навстречу. Стремительно, неумолимо, неотвратимо, а пути следования снес половину трибун, разметал вампиров, разорвал транспаранты, и все это сопровождается скрипом его зубов и взглядом вверх на что-то очень опасное. Понятное дело, а тоже заинтересовалась, что же там наверху такого. И в самый последний момент увидела, как под довольный рев вампирюг клыкастых на меня из каменного шара выливается странное огненное месиво. Расплавленное золото или все-таки лава?! Оторопело подумала я. А синеглазка мой все еще в полете. А горящая субстанция все ближе и ближе. Неожиданно все вокруг потемнело, то ли в моих глазах от ужаса, то ли на улице, и совсем уж внезапно прозвенело: «Вжик!»
Прощай, Нардо. Теперь уже точно прощай! Больше не свидимся…
Додумать не успела, как вдруг меня заволокло знакомым черным туманом с красными вспышками.
Бумц!
И теперь стою я зажмурившаяся неизвестно где, и прислушиваюсь. Никто не обнимает, никто не обещает отшлепать, никто не предъявляет монетку на кусочек меня. Значит, в Рогри не осталась, в объятия к мужу не попала и домой, судя по звукам, не вернулась. Ну и куда меня на этот раз занесло? Открываю глаза, озираюсь и холодею от ужаса.