— Если ты этого хочешь. Научись исполнять свои желания, Оливия, думаю, в этом твой секрет. Кстати, вроде сегодня очередной ужин с этой занудой — Эдвардом?
— Занудой? — рассмеялась демонесса.
Сиренити усмехнулась. Сегодня она планировала беспрепятственно и глубоко залезть в сознание короля Галории и хорошенько его обработать. Но сообщать подобное Её Величеству — лишнее…
— Ну что ж, тогда один урок я могу дать тебе прямо сейчас. Пойдём-ка, выгоним твоих служанок, вё равно толку от них нет, сегодня я за тобой поухаживаю…
Два часа спустя довольная Сиренити сидела в столовой зале рядом с Дианом и наслаждалась полученным от "ухаживания" эффектом. Мягко, нежно, ласково ей удалось заставить Оливию одеть красивое золотистое платье с глубоким вырезом декольте. У девушки оказалась высокая грудь, которой она почему-то стеснялась. Бедняжка! Гладкость кожи подчёркивал изящный золотой медальон с янтарём-вставкой, тонкие запястья украшали браслеты-цепочки. Пришлось, правда, потрудится над волосами Оливии. Королева абсолютно за ними не следила. Потребовались не только раскалённые щипцы и расчёска, но и ножницы, чтобы придать причёске форму. Но Сиренити так часто меняла собственный облик, что сделать то же с демонессой не составило труда.
Ногти, руки, макияж глаз, губы… Сиренити раскрашивала Оливию, создавая из скромницы загадочную, притягательную суккубу и упивалась процессом. А уж когда они вместе вошли в залу — волшебница, натянув на демонессу корсет (но не туго, чтобы осанка казалась естественной) заставила её держаться прямо и "величественно" — и все взгляды обратились к ним… О, Сиренити особенно сильно запомнился один — Эдварда — изумлённый, почти злой. Ха! И глупцу понятно, что королю Галории невыгодно иметь в соседях уверенную в себе демонессу. А именно такой Оливия скоро станет. Непременно. У Сиренити слишком большой опыт воспитывать правителей, чтобы у неё не получилось! Поднося к губам бокал, Сиренити настроилась на мысли волшебницы и улыбнулась.
Оливия чувствовала, что у неё, как у демонов из сказок, растут крылья. Невидимые, но они поднимают её над землёй, заставляют держать голову прямо и раздвигать плечи. Видя сейчас собственное отражение в восхищённых глазах Диана — да! Он смотрел на неё! — она была готова горы свернуть, чтобы продлить это чудесное ощущение.
Она всё никак не могла привыкнуть, что эта очаровательная девушка-загадка — действительно она. Да, Сиренити и правда волшебница! Поколдовать над ней — и сотворить такое чудо!
Диан смотрел на неё, не отрываясь, так, словно видел впервые. Эдвард морщился и молчал. Сиренити улыбалась, поглядывая на мужа. Даже лорд Войлд не хмурился. Правда, он ничего Оливии не сказал даже после ужина, когда на волне эйфории и радости ей особенно удался заключительный тост, но всё же канцлер не ворчал на неё, как обычно.
Неужели быть королевой демонов действительно так весело?
Солнце медленно, ярко вспыхивая золотистым снопом лучей, уплывало за горизонт. Небо порозовело, словно через сиреневую вуаль улыбалась звёздная ночь.
Диан стоял на балконе, наблюдая, как исчезает за чёткой линией гор золотисто-алый диск. В воздухе разлился степенный покой и предвкушение — для всех. Но не для него. Проклятый человек никогда не оставит его в покое. Даже если им удастся избавить страну от его войск — он всегда найдёт способ использовать Оливию так, ему захочется. Королева демонов — такая чистая, нежная, хрупкая, как цветок лилии. Она поникнет, задохнётся, попав в цепкие лапы этого человека. Пусть уж лучше он… пусть так, только бы её улыбка — счастливая, яркая улыбка, сияющая сегодня вечером лучше солнца — никогда не исчезла. Он отдаст за это всё. Даже свою честь.
— Прости, — произнёс вдруг рядом тихий, красивый голос.
Диан резко обернулся. Сиренити стояла рядом, опираясь на перила балкона и смотрела вниз, в полный сумерек и свежего ветра сад.
— Прости, — повторила она.
Диан удивлённо глянул на неё. Добиться от мага извинений, слышал он, почти невозможно. Так почему же Сиренити сама…
— Я никогда не считала тебя ниже себя, — вдруг произнесла Повелительница, по-прежнему глядя в сад. — И вряд ли когда-нибудь стану тебе приказывать, — вздохнула она. — Так жаль… мне сложно привыкнуть, что рядом есть кто-то… кто должен быть для меня близким… но… мне просто сложно привыкнуть к тебе. Прости, что вела себя… так высокомерно. Мне не следовало.
— Не стоит, Ваше Величество — откликнулся демон. — Я…
— Ты любишь её? — не дослушав, перебила волшебница, кинув быстрый взгляд на Диана. — Ты ведь любишь её? Оливию. Да?
Демон изумлённо смотрел на девушку. Где-то в глубине зелёных глаз вспыхнул знакомый страх. "Думает, я захочу её использовать, как и тот человек?" — решила Сиренити. И тихо добавила:
— Я эмпатка, помнишь? От меня ни одно чувство не скрыть, — волшебница грустно улыбнулась и внимательно посмотрела на демона. — Всё нормально, Диан. Ещё увидев тебя там, в бальной зале моего дворца, я поняла это. Мне не нужна твоя любовь, ведь иначе ответить тебе было бы сложно. Тогда… Останемся друзьями? Или нет… Ваше высочество, консорт Средних миров, — волшебница ослепительно улыбнулась, — смею ли я просить Вас стать моим другом? — Сиренити протянула демону руку.
Диан молча протянул свою. Улыбка Сиренити казалась счастливой.
— А скажи мне, Диан, — вдруг вкрадчивым голосом поинтересовалась она. — Почему ты такой бледный? И откуда у тебя это? — волшебница легко коснулась тонкой царапины на подбородке демона. Принц вздрогнул. Волшебница обожгла его яростным взглядом и покачала головой. — Что, он требовал, чтобы я уехала, м-м-м?
Диан глядел на неё расширенными от ужаса глазами.
— Откуда Вы…
— Но это же очевидно, — усмехнулась девушка. — Что он наговорил тебе на этот раз? Что на Оливию снова нападут? — Сиренити горько рассмеялась. — Я поставила охрану вокруг её апартаментов, и на самой королеве — мой амулет. Сомневаюсь, что ему удастся сделать это незаметно. — Волшебница покачала головой. — Он использует тебя, Диан. Это… неправильно. Я не позволю…
— Вы не знаете, на что он способен, — перебил Диан, опуская голову и спиной прижимаясь к перилам балкона.
Сиренити усмехнулась.
— Ты так думаешь? Мне всю жизнь приходится иметь дело с такими, как он. Похотливыми мерзавцами, надменными глупцами, считающими, что они умнее и сильнее меня. Забавно, я жива, а они гниют в могилах…Так что вряд ли хоть что-то будет для меня сюрпризом, — Сиренити легко коснулась прохладной щеки демона. — Просто пообещай мне, что не будешь мне мешать. Хорошо?
Диан долго смотрел на волшебницу. Потом, склонив голову, медленно произнёс:
— Обещаю.
Сиренити порадовало, что он не прибавил её титул.
Может, хоть что-нибудь она ещё способна изменить? Хотя бы добиться уважения от этого хумары? Вместо подчинению её положению…
А ведь ещё волшебница и демон по-прежнему держались за руки и золотистые лучи закатного солнца оплетали скрещенные пальцы невидимыми нитями чудной мелодии…
Оливия сидела перед зеркалом, счастливыми глазами глядя на своё отражение. Прекращать эту сказку не хотелось. Казалось, если она снимет корону, медальон и платье, то снова превратится в ту забитую, серую мышку — безродную королеву, ни разу не проявившую свою силу, о которой она и представления не имеет.
В дверь тихо постучали. Девушка удивлённо обернулась. Тихо пригласила позднего посетителя.
В спальню, осторожно прикрыв за собой дверь, вошёл…Диан.
Оливия вздрогнула и быстро опустила глаза.
— Милорд…
— Я хотел узнать, как вы себя чувствуете, — произнёс демон, подходя ближе. — И выразить восхищение…
Оливия подняла голову и их взгляды на мгновение встретились.
Девушка зарделась.
— Спасибо, — пробормотала она, отворачиваясь и следя за демоном в зеркале. Не так страшно, как смотреть на прямую.
Диан подошёл ещё ближе и осторожно коснулся её плеча.
— Вы всегда были прекрасны, — тихо сказал он и вдруг, неожиданно для Оливии, взял со стола расчёску. — Давайте я на время побуду вашей горничной, — улыбаясь, добавил он, ещё сильнее вогнав девушку в краску.
Бережно и как-то особенно нежно расчёска касалась её волос и от этого по затылку к сердцу пробегали маленькие молнии странного, упоительно сладкого чувства. Оливия расслабилась и, откинув голову, отдалась ему без остатка…
…Сиренити открыла глаза. Подглядывать нехорошо, в этом она теперь убедилась. По щеке скользнула слеза. Да, волшебницу с Дианом ничего не связывает, кроме формальных супружеских отношений. Но почему тогда так обидно видеть его с другой?
Повелительница вздохнула и вернулась в спальню. С тоской посмотрела на пустую постель. Окинула равнодушным взглядом гобелены на стенах.
— А! — вдруг выдохнула она. — Кажется, у меня есть шанс провести этот вечер с пользой.
Сиренити быстро махнула рукой и, наклонившись, подняла с пола появившуюся из ниоткуда арфу.
— Что, займёмся старым, привычным делом? — усмехнулась она, рисуя в воздухе золотистые руны.
Её фигура в вечернем воздухе подёрнулась дымкой и растворилась, словно туман.
… В Рагнорсе — маленьком городе на границе с Галорией сегодня было шумно. Стояла тёплая, осенняя ночь. С неба нагло моргали звёзды и луна пялилась на разгуливающих по по улицам жителей.
Сиренити наигрывала на арфе весёлые мелодии, заставляя посетителей таверны, где она устроилась, заворожено им внимать. Народу сегодня много, а всё, что хотелось волшебнице — это музыки и знаний. Вот, совмещая приятное с полезным, она играла, рассматривая слушателей. О нет, ей не приходилось смотреть им в лица — достаточно просто расслабиться и их мысли, чувства потекут через неё рекой.
В городе царило болезненное веселье. Эпидемия, скосившая север страны, пока обходила Рагнорс стороной, но слухи о ней, конечно, распространились повсюду. И жители веселились, ожидая не сегодня-завтра, что и их коснётся проклятая зараза. И тогда путь только один — в могилу.