У меня тут же закралось подозрение, что есть какой-то другой способ выхода из сферы взаимодействия, но Алиса теперь ни за что мне его не скажет. Ну и хрен с ней.
— Ладно, прыгать так прыгать, — пожал я плечами. — С парашютом прыгать тоже в первый раз страшно.
— Во второй еще страшнее, — усмехнулась рыжая бестия.
— А ты откуда знаешь? — удивился я.
— Прыгала.
Я взял еще кусок торта. Раз уж придется совершать переход таким варварским способом, то никакая энергия лишней не будет. К тому же чай у Алисы был очень хороший. Не из магазина «24 часа». Котяра зажмурился и начал урчать, как холодильник «Днепр». Алиса не глядя протянула руку и потрепала его по ушам. Мягкий грохнулся на бок и перевернулся лапами кверху.
— Где этот переход? — спросил я.
— В отличие от Обрыва, в реальности это динамическое образование. Надо искать.
— Такое же динамическое, как проекция Спящего Бога?
— Да, они даже некоторым образом связаны, — сказала Алиса и тут же прикусила язык. — В подробности я не буду вдаваться.
— Что значит «искать»?
— Да то и значит. Будем ездить по городу и искать.
— Ты что, чуешь эту дыру?
— Нет, — вздохнула Алиса. — Есть специальный прибор.
Это меня как следует проняло. Получалось, что с помощью какого-то технического средства любой человек мог без всяких порошков и снадобий целиком отправиться в сферу взаимодействия? Лихо.
— Показывай! — От любопытства я подался вперед.
Алиса открыла шкаф и достала... Я прекрасно знал, что это за прибор! Это был стандартный прибор ночного видения, каким пользуются танкисты. Только он был снят с танкового шлема, прикреплен к обручу, чтобы надевать его на голову, да к тому же сбоку к тому же обручу был прицеплен непонятного назначения блок, от которого к окулярам шел толстый витой провод.
— Издеваешься? — скривился я.
— Засохни. Это портативный детектор тонких излучений ЭДК-72. Попросту говоря, эфирный детектор. Создан в семьдесят втором году на базе стандартного армейского прибора ночного зрения. На самом деле от инфравизора тут только мониторы.
— Кем создан? — поразился я, заметив добротность переделок. Откровенно фабричный уровень.
— Много будешь знать, быстро состаришься, — ответила Алиса.
— Погоди, а что в него видно?
— Любые энергетические объекты.
— В смысле?
— Ну аура человека, например. Любые лептонные существа...
— Э... Притормози. Хорош лепить про лептонных существ! У меня Катька одно время сама эту фигню для желтой прессы придумывала. Привидения, барабашки...
— Дурак ты... — спокойно ответила Алиса и взгромоздила прибор мне на голову.
Сначала я ничего не видел, но стоило Алисе щелкнуть тумблером на обруче, как мониторы включились и я увидел черно-белое изображение комнаты. Точнее не черно-белое, а чуть зеленоватое, как и положено видеть окружающий мир через армейский прибор ночного видения. Но увидел я не только комнату. За окном, на дереве, в обледенелых ветвях, шевелилось что-то огромное и, как мне показалось, живое, Невольно я сделал несколько шагов вперед и пригляделся внимательнее.
Не оставалось никаких сомнений, что передо мной существо. Странное, ни на что не похожее, но я различил мешковидное тело и трепещущие щупальца. И, кажется, то, что с огромной натяжкой можно было назвать глазами.
— Ветвянку увидел? — усмехнулась за спиной Алиса. — С непривычки она страшненькая, но совершенно безобидная. Обычный дух, живущий на ветвях деревьев.. Питается положительными эмоциями людей, живущих в доме. Когда голодная, может даже их вызывать. Ну в смысле эмоции.
Я вспомнил, как Катька показывала мне белесый туман на деревьях в ботаническом саду. Она тогда так и сказала, что это духи. Но одно дело увидеть неизвестно что, хотя Катьке я верил, и совсем другое — безобидное эфирное чудище в трех метрах от балкона.
— Как работает этот прибор? — пораженно спросил я.
— Слышал что-нибудь про кирлиан-фотографию? Очень похожий принцип. Пространство сканируется слабым высокачастотным полем, а на основе его изменений выстраивается картинка и передается на мониторы окуляров.
Я обернулся. Вокруг Алисы полыхала яркая аура. В уголке экрана мерцала надпись — латинская буква «L» и цифра «девять».
— И в эту штуку будет видно Ворота?
— Несомненно.
— Ну так поехали! Чего тянуть?
— Ты голыми руками собираешься Кирилла нейтрализовать?
— Вот зараза... — пробурчал я, снимая прибор и усаживаясь обратно в кресло. — Понятно, зачем тебе деньги. Танк, надеюсь, покупать не будем?
— Нет, он неуклюжий.
— К тому же его ведь надо еще будет взорвать...
— А это еще зачем? — удивилась Алиса.
— Погоди... — не понял я. — Когда мне надо было кое-что затащить в сферу взаимодействия, пришлось это кое-что сначала сломать, потом увидеть во сне, а затем уже перетащить в более плотную сферу взаимодействия. Или есть другой способ?
— Ну да. Тебе пришлось так поступить, потому что ты попадал в сферу взаимодействия через сон. А тут совсем другой вариант. Тут мы энергетически разгоним всю телегу со всем добром до такой степени, что она прямиком...
— Какую, блин, телегу?
— Твою дристопалину, — ответила Алиса. — Ну в смысле «жигульку».
— Что?! Как ты ее назвала?
— Дристопалина.
— Ты знаешь, сколько я в нее денег вложил?
— Знаешь, на мой взгляд, в российскую машину сколько ни вкладывай, она все равно останется дристопалиной.
Я придержал свое мнение на этот счет — не хотелось ссориться.
— Ладно. Ты хочешь набить мой багажник вооружением и прямо вместе с машиной туда отправиться?
— Конечно. Техника там не помешает. Надо только бензина будет побольше взять.
— Да там же грязюка непролазная!
— Ничего. Все равно лучше, чем ничего.
С этим трудно было поспорить. Оставалось только выяснить, где произвести закупку вооружений и что именно нам понадобится. Вопрос был не так прост — надо было хоть немного представлять себе тактические и стратегические задачи. Пришлось устроить с Алисой настоящий военный совет. Однако быстро выяснилось, что наши мнения во многом удивительно совпадают, так что по количеству и составу экипировки мы быстро пришли к единогласному мнению. Хуже обстояло с вопросом, где все это взять. Я тут же позвонил Эдику, но он умыл руки:
— За несколько часов портативный зенитный комплекс я не достану. Да и остальное... Ты что, форт Нокс собираешься штурмовать?
— Да нет. Человечек один заколебал меня до последней возможности, — весело ответил я. — Все убиваю его, убиваю... Но привезли его домой, и оказался он живой.
Эдик умолк, сразу понял, о ком я. Уж не знаю, насколько он был в курсе сложившейся ситуации, но помогать он мне остерегся.
— Нет, Саша, это немыслимый заказ. В Москве я не знаю ни одного человека, который мог бы в такие сроки достать столько железа.
Я хмыкнул и положил трубку.
— Я знаю такого человека, — сощурившись, сказала Алиса. — Но с ним трудно будет разговаривать.
— Кто это?
— Немой.
— В смысле?
— Ну кличка у него — Немой.
— Глухонемой, что ли?
— Да нет, слышит он великолепно. Вот только не разговаривает ни с кем. Ни с ментами, ни с бандитами. Сразу стреляет из всех стволов, и весь разговор. На него уже все забили давно — и бандиты, и беспредельщики, и воры в законе. Да он и не достает никого. Сидит себе на даче, девок трахает.
— Мило. Откуда же он взялся такой?
— А фиг знает. Говорят, что бывший военный. С юга откуда-то, то ли из Грузии, то ли из Крыма. Вроде бизнесом каким-то тут занялся, а на него бандиты наехали, как водится. Но он разговаривать с ними не стал, перебил всю банду за несколько секунд. Приехали менты — он их тоже покоцал. Потом разборки — он опять за свое. Может, его и угомонили бы, но первым он ни на кого не наезжал. Получилось, что связываться дороже. Пытались на базаре развести, но он вообще ни с кем не разговаривал. Потому его так и окрестили — Немой. Окрестили и выкинули из головы.
— Да брось, — не поверил я. — Как это можно выбросить из головы убийство ментов? Ладно бандиты ему простили, но государство?
— Ты что, больной? — вытаращилась на меня Алиса. — Когда это государство связывалось с тем, кто на него срать хотел? Ты хочешь сказать, что любой из олигархов покосил ментов меньше Немого? А посадили одного Ходорковского! Наверно, он просто перестарался. А Немой так, по мелочи. Пару патрульных машин подорвал. Любому государству важно создать ИКД, а не реально с кем-то бороться. Реально бороться — слишком накладно. Да и чаще всего попросту не с кем.
— Что за ИКД?
— Имитация Кипучей Деятельности, — усмехнулась Алиса. — Сначала создать врага, а потом устроить победоносную борьбу с ним. Но какой из Немого враг, если он ни с кем говорить не собирается? Врага ведь надо пиарить, а Немой интервью для телевизора не дает, в отличие от Бен Ладена.
В ее словах была логика, но какая-то диковатая. Настолько диковатая, что я ей все-таки не поверил. В каждом городе, в каждой субкультуре имеются свои байки. В Москве вот, оказывается, есть байка про Немого. Будь это правдой, я бы скорее всего знал.
— Ладно. Хочешь сказать, что Немой мог бы нам продать всю амуницию?
— Он бы достал, — уверенно заявила Алиса. — Только я не знаю, как с ним говорить. Он же Немой.
— Понятно. А где его найти, знаешь?
— Конечно. Я же говорю, он на даче живет. Он бывший военный, ты бывший военный. Может, как-нибудь договоритесь? Хотя ходят слухи, что он и ребят из фонда ветеранов перестрелял.
— Я не из фонда, — усмехнулся я. — Погнали к нему на дачу.
Отправились мы на «жигульке», чтобы не задействовать обе машины, и хотя Алиса настойчиво предлагала свой «Форд», я попросил ее умолкнуть. При всех достоинствах современных переднеприводных автомобилей с автоматическими коробками передач я знал, что в критической ситуации переделанная старушка любому из них даст сто очко