По саду пробежал паж, на бегу отвесив Исте весьма своеобразный поклон, и скрылся в главной части замка. Спустя несколько минут оттуда появился ди Феррей и тяжело зашагал по дорожке, за ним по пятам следовал всё тот же паж. Ключи от замка позвякивали на поясе управляющего, выдавая его статус.
— Куда это вы собрались, ди Феррей? — лениво поинтересовалась Иста. Она принудила ноги прекратить отбивать чечётку.
Управляющий остановился и изогнулся в поклоне, подобающем её рангу, его должности и тучности, рукой он сделал знак, чтобы паж последовал его примеру.
— Мне сообщили, что прибыли всадники из Кардегосса, рейна, — ди Феррей немного помедлил. — Ваш довод о том, что согласно присяге, данной мной вам и вашим родственникам, я обязан не только охранять вас, но и подчиняться вам, не давал мне покоя.
Ага, значит, один выпад достиг цели. Отлично. Иста улыбнулась краешком губ.
Он улыбнулся в ответ, его лицом светилось торжеством:
— Но, поскольку мои мольбы вас не тронули, я отправил тем, кого вы наверняка послушаете, просьбу о том, чтобы они присоединились к моему скромному голосу и добавили ему королевской весомости. Старый ди Феррей в самом деле не имел права препятствовать вам, и я виноват в том, что вам пришлось из-за меня задержаться… Я не прошу меня помиловать… но за все годы, что я вам служил…
При этих словах губы Исты превратились в ниточку. Я сейчас выругаюсь.
— Однако рейна Исель и рей-консорт Бергон — ваши сюзерены, и помимо этого они заботятся о вашей безопасности, поскольку вы — мать рейны. Кроме всего прочего, насколько я понимаю, вы наверняка прислушаетесь к мнению канцлера ди Кэсерила. Если я не ошибаюсь, с этими послами прибудет успокаивающий совет, — он удовлетворённо кивнул и продолжил путь.
Иста сжала зубы. Ей хотелось осыпать проклятиями Исель, Бергона или Кэсерила. Или, если честно, старого ди Феррея, который готов был лопнуть от гордости, — а ведь он всего лет на десять старше Исты. Напряжение, сковавшее тело, мешало дышать. Если так будет продолжаться, то в скором времени покровители, ограждая её от прошедшего безумия, заново сведут её с ума.
Из-за угла донёсся стук копыт, голоса и окрики грумов. Внезапно Иста вскочила и поспешила за ди Ферреем. Фрейлина, выпутавшись из ниток вышивания, с трудом поднялась и засеменила за госпожой, издавая протестующие звуки. По привычке, видимо, решила Иста.
Во дворе, вымощенном камнями, под доброжелательным и гостеприимным взглядом ди Феррея спешивались два всадника в одеждах Ордена Дочери. Они не походили на служителей местного храма. В их нарядах не было ничего аляповатого, грубого, деревенского. Всё — от начищенных сапог, аккуратных голубых штанов и туник, чистых вышитых накидок из белой шерстяной ткани и до характерных для их Ордена серых плащей с капюшонами, — всё кричало об искусстве кардегосских портных. Всё оружие, все попоны были вычищены, блестящие части отполированы и протёрты масляной тряпкой, всё было ухожено, но отнюдь не ново. Офицер-дедикат был чуть выше среднего роста, жилист и вынослив. Второй, тот, что пониже, казался более крепким, а тяжёлый меч, висевший на перевязи, совсем не напоминал церемониальный.
Когда ди Феррей закончил приветствовать вновь прибывших и раздавать приказания слугам, Иста пристроилась за ним. Она сощурила глаза:
— Господа, мы знакомы?
Улыбаясь, они передали поводья замковым грумам и изящно поклонились.
— Рейна, — пробормотал тот, что повыше, — мы счастливы видеть вас снова.
И, чтобы Иста не мучилась, добавил:
— Ферда ди Гьюра. А это мой брат Фойкс.
— Ах, да. Вы те самые молодые люди, что три года назад отправились вместе с канцлером ди Кэсерилом в Ибру. Мы встретились, когда Бергон прибыл сюда. Канцлер и рей Бергон ценят вас очень высоко.
— Они очень добры, — прошептал более коренастый Фойкс.
— Это честь служить вам, леди, — старший ди Гьюра вытянулся перед ней по стойке смирно и огласил: — Канцлер ди Кэсерил с наилучшими пожеланиями шлёт нас вам, дабы мы сопровождали вас в пути, рейна. Он просит вас, чтобы вы считали нас своей правой рукой. Руками…
Ферда споткнулся, но быстро нашёлся:
— Или правой и левой рукой, например. — Его брат ехидно поднял бровь:
— И кто какая рука?
Довольство во взгляде ди Феррея сменилось удивлением:
— И канцлер поддерживает это… эту авантюру?
Интересно, какое слово он не решился сказать? Ферда и Фойкс переглянулись. Фойкс пожал плечами и принялся рыться в седельной сумке.
— Милорд ди Кэсерил поручил мне вручить это письмо лично вам в руки, леди, — забавно краснея, он передал ей пакет. На нём красовалась большая красная канцлерская печать и личное клеймо Кэсерила — ворон, сидящий на буквах КЭС, — выдавленное на синем воске.
Иста, не скрывая удивления, приняла пакет и поблагодарила. Когда она взломала печать, роняя воск на камни, ди Феррей вытянул шею, чтобы прочесть содержимое. Но Иста отвернулась, чтобы лишить его такой возможности.
Письмо было написано мелким почерком канцлера. Кэсерил указал все её формальные титулы, так что заголовок был длиннее, чем сам текст, который гласил:
«Я посылаю Вам этих двух братьев, Ферду и Фойкса ди Гьюра. Куда бы ни завела вас дорога, они будут Вам верными спутниками и помощниками. Я уверен, что они послужат Вам не хуже, чем когда-то послужили мне. И пусть пятеро богов направляют Ваш путь.
Ваш наипокорнейший слуга».
Дальше следовал небрежный росчерк, конец которого полукругом загибался назад, — подпись ди Кэсерила.
Тем же самым жутким почерком — Иста вспомнила, что в пальцах Кэсерила больше силы, чем изящества, — был написан постскриптум:
«В память о драгоценностях, пожертвованных на путешествие, которые преподнесло королевство, Исель и Бергон шлют вам кошель. Я доверил его Фойксу. И не беспокойтесь насчёт его юмора, он вовсе не так прост, как кажется».
Иста медленно улыбнулась:
— Думаю, тут всё ясно изложено.
Она передала листок переминающемуся с ноги на ногу ди Феррею. По мере того как он прочитывал строки, его лицо менялось. Губы управляющего сложились в беззвучное «О»: он был слишком хорошо воспитан, чтобы произнести вслух то, что вертелось на языке. Иста мысленно поблагодарила за это старую провинкару.
Ди Феррей посмотрел на братьев:
— Но… Но рейна не может разъезжать по дорогам в сопровождении только двух солдат, какими бы хорошими они не были.
— Конечно нет, сэр, — Ферда отвесил ему полупоклон. — С нами приехал целый отряд. Я оставил их внизу, в городе, подкрепиться в храмовой харчевне. Всех, кроме двоих, которых отправил с другим поручением. Они вернутся завтра и пополнят наши ряды.
— С другим поручением? — переспросил ди Феррей.
— Узнав, что мы отправляемся сюда, Марч ди Паллиар решил прибавить нам работы. Он отправил с нами отличного рокнарского жеребца, захваченного в недавней кампании по взятию Готоргета, чтобы мы доставили коня в Палму, на коневодческую ферму, принадлежащую нашему Ордену, где ему предстоит оплодотворить местных кобыл, — лицо Ферды оживилось. — Ох, рейна, если бы вы видели этого красавца! Он отталкивается от земли и летит по воздуху! А какая у него чудесная серебристая шкура! Торговцы шёлком в обморок попадали бы от зависти. Стук копыт напоминает звон цимбал; хвост развевается, как знамя; грива — словно девичьи косы; настоящее чудо природы…
Второй брат деликатно кашлянул.
— Ээ-э, в общем, замечательный конь, — заключил Ферда.
— Мне кажется, — ди Феррей, глядя в пространство, всё ещё сжимал в руке письмо канцлера, — нам стоит написать вашему брату ди Баосии в Тариун, чтобы он выслал конный отряд в дополнение к тому, что у нас есть. И пусть несколько леди из его домочадцев явятся сюда. Ваша невестка, например, или кто-нибудь из уже взрослых племянниц… какие-нибудь близкие семье дамы, ваши фрейлины, конечно же, и необходимые служанки и грумы. Ещё следует обратиться в храм за подходящим духовным наставником. Нет, лучше будет, если мы отправим письмо в Кардегосс и попросим настоятеля Менедаля порекомендовать какого-нибудь высокообразованного служителя.
— Но это займёт ещё дней десять, — забеспокоилась Иста. Как минимум. Надежды на вынужденную капитуляцию ди Феррея начали улетучиваться. Если всё пойдёт так, как он задумал, — а наверняка так и случится, — то вместе с ней в поход отправится целая армия.
— Я бы не хотела откладывать выезд. Погода стоит хорошая, и дороги уже подсохли, — в отчаянии добавила она. — Мне бы хотелось путешествовать при ясном небе.
— Хорошо, хорошо, мы это обсудим, — ответил управляющий, взглянув на безоблачные небеса, словно бы соглашаясь с её доводом. — Я поговорю с фрейлинами и напишу вашему брату.
Он задумчиво потеребил губу:
— Прислав этот кошелёк, Исель и Бергон явно что-то имели в виду. Может быть, рейна, они хотели бы, чтобы вы, совершая паломничество, помолились о внуке? Это стало бы настоящим благословением для королевского дома Шалион и достойной целью молитв ваших паломников.
Эта идея очевидно больше нравилась ди Феррею, чем ей самой, ведь и его совсем недавно осчастливили рождением первого внука. Управляющий в первый раз положительно отозвался о её авантюре, так что Иста не стала его разочаровывать.
Братья ди Гьюра и их лошади были вверены гостеприимству замка и конюшен соответственно, а ди Феррей поспешил претворять в жизнь собственные идеи. Фрейлина Исты принялась трещать о том, что же нужно надеть и взять с собой в такое трудное путешествие, как будто бы Иста собралась перевалить через горы, пересечь Дартаку и отправиться дальше, а не совершить благочестивое паломничество по Баосии. Иста попыталась остановить словесный поток жалобами на головную боль, но, поняв, что всё бесполезно, скрепя сердце, приготовилась терпеть.
Служанка продолжала болтать и выражала беспокойство, что так быстро наступил вечер. Сопровождаемая тремя фрейлинами, она носилась по комнате Исты, расположенной в старой части замка, складывала и перекладывала кучи платьев, мантий, накидок и туфель, отбирая одежду, подходящую по цвету для траурных