Для большего дохода нужно было собрать побольше людей. С этой целью Олефир заранее оповестил верующих во время богослужения в церкви о «новоявленной чудотворной» иконе и о предстоящем молебне.
Молебен состоялся. Денег было собрано много. И Олефир и Костенко были довольны. Но, как говорится, аппетит приходит во время еды. Был объявлен еще один молебен. Но тут-то их и подвела икона. Костенко не учла того, что медь имеет свойства окисляться и темнеть. Когда верующие собрались на второй молебен и Олефир, облачившись в священнические одежды, открыл ширму, закрывавшую икону, все увидели, что оправа на иконе уже не блестит, а опять стала темной. Шарлатанство было разоблачено, молебен не состоялся.
Одно время в Запорожье подвизался некий «раб божий» Георгий. Этот еще сравнительно нестарый человек для большей популярности своей «святой» личности отпустил себе бороду и длинные волосы, выдавая себя за «благочестивого странника», посещающего «святые места» Печерских, Почаевских и других лавр и монастырей. Часто посещая службы в церквах города, он старался завязывать как можно больше знакомств с верующими. В разговорах с ними он обычно, чтобы не вызвать подозрений, старался узнать адреса, где есть больные. Затем он являлся по этим адресам, расспрашивал о болезни, сочувствовал, рассказывал о чудесных исцелениях подобных болезней, советовал «лечиться» в «святых местах».
Когда больной поддавался этим советам, Георгий говорил, что он как раз собирается ехать молиться в Почаевскую лавру и может, ради христианского сострадания, исполнить поручение больного — отслужить за него молебен. Получив от доверчивых людей деньги на проезд, на уплату за молебен, на свечи, просфоры и, конечно, некоторую долю за его «труды» и «доброту», он уходил. Во время подобных разговоров Георгий, однако, не ограничивался вопросами медицины. Он как бы невзначай предлагал домашним больного купить то лакированные босоножки у одного из его знакомых, то какую-либо другую вещь. Если в этом доме не находилось покупателя, он просил сообщить ему, если узнают, кому нужно. Цены товаров были явно завышены, но обличать в этом такого «доброго» и «отзывчивого» «святого странника» было неудобно.
Собрав, таким образом, немалую сумму денег, он отбывал в «святые места» выполнять поручения и, через некоторое время явившись снова, рассказывал, как он сам день и ночь молился о страждущем, как молились священники, затем вручал бутылочку со «святой водой», которую больной должен каждое утро пить натощак, и она исцелит его…
И снова его угощали, благодарили, давали деньги и помогали продавать босоножки, покрывала, гардины, ткани.
Разоблачила «святого странника» его же сожительница. Когда он ее бросил, она рассказала, что Георгий в поисках легкой жизни бросил в Киевской области жену и детей и замаскировался под «святого странника» и «молитвенника». Рассказала, что, собирая у доверчивых людей деньги на молебны, он ездил вовсе не в «святые места», а в Ригу, Тбилиси, Ленинград, где приобретал дефицитные товары и продавал их по спекулятивным ценам, разнося по домам верующих.
Когда же ее спросили о «святой воде», она ответила:
— Из водопроводного крана эта вода.
ДУХОВНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ
Когда долго безвыездно живешь на одном месте, то не так ощутимо видишь и сознаешь все те изменения, которые происходят вокруг тебя. Если учесть мою замкнутость и недоверчивость в годы религиозного ослепления, то станет ясно, как далек я был от действительности, от правды.
Но все изменилось, когда я побывал в 1954 году на своей родине, в Славуте.
В прошлом тихий провинциальный городишко стал неузнаваем. Новые кварталы современных благоустроенных домов, новые заводы, новый красивый центр города, новый парк и многое другое неузнаваемо преобразили Славуту.
Выдающимися успехами заслуженно гордились мои земляки: ведь все это сделали они сами, своими руками. Мои друзья по школе, по юности стали уважаемыми людьми, опытными специалистами, активными общественными деятелями, заслуженно пользующимися всеобщим уважением. Жизнь у них была творческой, ясной и полезной, и дальнейший жизненный путь был прямой. Своим трудом они создавали счастливую жизнь на земле. Они не искали мифического «царства божьего», не верили блаженству «того света». И от этого, я видел, они ничего не потеряли, а, наоборот, были счастливы. Сопоставляя свою жизнь, я увидел, что отстал от них: жил, но без радости, жил, но не приносил никакой пользы, а мои поиски в религиозной тьме были лишь пустой тратой времени, отняли у меня лучшие годы жизни.
В то время я уже был настоятелем Успенской церкви города Запорожья, имел священный сан протоиерея. Я и моя семья были полностью обеспечены в материальном отношении. Кроме этого, я имел в едином пользовании легковую автомашину «Победа». Но все эти материальные блага не могли удержать меня на пути обмана.
«Страх божий» развеивался жизнью. Помню, архиепископ Комаров любил наставлять меня, молодого священника:
— Ты молод и впечатлителен. И, во избежание соблазнов мира сего, хотя имеешь глаза, будь слепым, хотя имеешь уши, будь глухим. Не стремись познавать мир, ибо в нем сатана со своими прелестями подстерегает тебя, чтобы погубить твою душу и твое тело. Детей воспитывай в страхе божьем, не допускай, чтобы они прельщались миром сим.
Священник Днепропетровской области Николай Ангелов, наслушавшись подобных «наставлений», «воспитывал» своего сына Дмитрия только на «поучениях» Библии, запрещал ему участвовать в общественной жизни, под страхом телесных наказаний держал мальчика взаперти. Когда мальчик окончил 7 классов, отец определил его в Одесскую духовную семинарию, где его еще более пичкали разными страхами перед «сатанинским миром».
Окружающая действительность, счастливая, творческая жизнь его сверстников была большим контрастом по сравнению с тем затхлым миром, в котором он жил и воспитывался. Его неудержимо звала жизнь, но внушенный с детства рабский страх парализовал мальчика, а помочь разобраться в ложности этого страха было некому.
Вся цель и «премудрость» преподавания богословских наук направлена на то, чтобы убить всякие духовные потребности, заменив их животным страхом перед богом и сатаной. Подобное воспитание раздавило сына Ангелова. В семинарии он лишился рассудка и вскоре умер на руках родителей.
Такие факты убеждали меня в том, что слепое исполнение верующими «наставлений» «служителей бога» уродует жизнь человека.
Живя в окружении честных тружеников, руками которых создаются все блага жизни человека, видя их счастливые лица, их светлые глаза, чувствуя во всем их правоту, их силу, я не мог оставаться слепым и глухим ко всему этому реальному миру. Пугало «сатанинского мира сего» производило на меня все меньше впечатления. Я, наоборот, убеждался, что «страх божий» вреден, ибо он уводит людей от истинного счастья, которое создается для человека в нашей стране. Не мог я оставаться безучастным свидетелем всего этого, не мог больше незаслуженно пользоваться благами, созданными трудом моих соотечественников, не мог жить, не принося никому никакой пользы.
Мне было стыдно и совестно смотреть людям в глаза, хотя мое паразитическое существование никем из них при мне не осуждалось. Меня осуждала моя не потерянная еще окончательно совесть. И жизнь победила навеянные страхи, а вместе с ними и веру в бога, 10 сентября 1958 года я выступил на страницах газеты «Запорожская правда» с открытым письмом, в котором рассказал о путях, приведших меня к единственно правильному решению — к уходу из церкви. Меня радует тот факт, что после моего выступления многие верующие отошли от церкви, перестали верить в бога. Среди освободившихся от религиозных пут оказался и священник Николай Телятников, который 25 декабря 1958 года тоже отрекся от священного сана иерея и от должности настоятеля Константиновской церкви, Мелитопольского района.
Оглядываясь на прошедшие годы, я удивляюсь своему религиозному ослеплению, которое закрывало от здравого рассудка всю нелепость и вред религии, все лицемерие, а подчас и преступления священнослужителей, в среде которых я был, всю ту ненасытную алчность, ради которой поддерживается вера в несуществующего бога.
15 потерянных лет! Кто вернет мне их?
Ударения
А́а́, Е́е́, И́и́, О́о́, У́у́, Ы́ы́, Э́э́, Ю́ю́, Я́я́
Проверить ссылки href
Заменить дефис с пробелом на дефис.