Ее руки сильнее надавили мне на грудь, и наши губы соприкоснулись.
— Не могу, — Эхо оттолкнула меня. — Я… я… не могу. — Она больше не смеялась, ее глаза широко распахнулись. — Я на свидании с Люком, и это… — она указала на нас, — неправильно. Ты — Ной Хатчинс, а я не из тех девушек, которые занимаются «этим» с… с…
Я закрыл глаза, чтобы вернуть хоть какой-то контроль над своим телом, и закончил за нее:
— Со мной.
— Да… нет… не знаю. Я хочу нормальных отношений, Ной. Ты можешь мне это дать?
Забавно, при этих словах она тянула за перчатки на своих руках.
— Когда же ты поймешь, что это невозможно для таких, как мы?
Не знаю, кого я хотел ранить больше — себя или ее. Эхо могла притворяться, но она никогда больше не станет девушкой без шрамов. Черт, может, я сказал это, чтобы напомнить самому себе, что такой парень, как я, никогда не получит Эхо.
Девушка резко подняла голову, от нее взметнулась волна такой же ярости, которую я наблюдал в первый день в офисе миссис Коллинз.
— И что прикажешь делать, Ной? Сдаться, как ты? Зависать черт знает с кем, пропускать школу? Наплевать на все?
— Это гораздо лучше, чем притворятся той, кем не являешься. Почему тебе так важно быть с парнем, который кинул тебя, чтобы посмотреть чертов фильм?
Эхо потерла лицо руками, ее злость испарилась.
— Ты отведешь меня на танцы в честь Дня святого Валентина? Стану ли я больше чем очередной девушкой на заднем сиденье твоей машины или окажусь поводом для шуток для тебя и твоих друзей?
Не знаю.
Правда застряла у меня в горле. Я хотел сказать, что она станет кем-то гораздо больше, но не мог. Я ни к кому не привязывался, и вот передо мной стояло прекрасное создание, спрашивая именно об этом.
Девушка откинула назад волосы.
— Все нормально. Не напрягайся так из-за этого. Я твой репетитор, а ты… ты нуждаешься в помощи. Мы будем работать вместе, чтобы залезть в наши папки, и жить каждый своей жизнью. Мне нужно идти. Спасибо за ужин и игру.
Эхо отвернулась, явно собираясь уйти и возвращая меня в реальность.
— Подожди.
Девушка оглянулась. Вокруг ее глаз обозначились темные круги, а плечи ссутулились. Как так получилось, что я не заметил, насколько изможденной она выглядит? Эхо призналась в том, что видит кошмары. Когда ей в последний раз удавалось выспаться? Это не мое дело… и мое молчание тому подтверждение.
Когда я ничего не сказал, лучшее, что случилось со мной за последние три года, ушло. Черт, я был идиотом.
Глава 19Эхо
Десять тысяч долларов. Cтолько механик захотел за починку машины Эйриса. Потому я подняла цену до десяти долларов в час, и, если мне повезет, Ной будет учиться у меня два часа в неделю. Если отниму федеральные, государственные, местные налоги и страховку, то смогу получить машину к… никогда.
Через щели в жалюзи проникали лучи солнца. Свет падал прямо на фотографию на моей тумбочке со мной, Эйрисом и мамой.
— Привет, красавица. — В мою спальню вошел Люк и закрыл за собой дверь.
Я стремительно подскочила на постели, схватила толстовку и натянула ее на себя и, что важнее, на руки.
— Что ты здесь делаешь?
— Я же говорил, что могу заехать. — Парень прошагал по комнате и плюхнулся на мое лиловое одеяло.
— Нет, что ты делаешь здесь, в моей спальне?
На моей кровати?!
— Мистер Эмерсон и Эшли сказали, что я могу подняться к тебе.
Я приподняла бровь.
— Папа? Сказал, что ты… можешь подняться… ко мне?
— Да. Думаю, ты его недооцениваешь. Теперь он клевый. Совсем не такой, как раньше, когда мы были парой.
— Раньше. Раньше у нас были постоянные отношения. Теперь… мы вроде как встречаемся. — «Быть парой» подразумевало наличие настоящих чувств, а единственная вещь, которую я сейчас по-настоящему хотела, — это чтобы Люк испарился из этой комнаты, особенно с моей кровати, в которой сейчас находилась я. — А как же баскетбол со Стивеном и парнями? — Уже лет десять, с того времени как Люку исполнилось восемь, субботнее утро у него начиналось одинаково.
— Встречусь с ними через полчаса. Я знаю, что ты сегодня собираешься пройтись по магазинам, и хотел поговорить с тобой до того, как ты уедешь. — Парень положил свою ладонь поверх моей и провел пальцем по открытому участку кожи. — Слушай, я собираюсь снова это сказать, поскольку вчера ты ничего не ответила. Мне жаль. Серьезно, Эхо. Я только потом сообразил, что этот фильм напомнил тебе про Эйриса. Клянусь.
— Все в порядке.
Правда… мы в расчете. Ты отвел меня на дерьмовый фильм. Я ушла и чуть не поцеловала очень сексуального парня, который заставляет пальцы на моих ногах сжиматься и делится со мной едой. По которому мне пора бы перестать страдать, поскольку, Бог тому свидетель, он не думает обо мне.
Люк перевел взгляд на морские пейзажи на стене.
— Не могу поверить, что ты сохранила эту хрень. После того что с тобой сделала твоя мать…
У меня внутри все сжалось, и я вытащила руку.
— Она все равно моя мама.
Мое сердце ухнуло, когда глаза парня расширились, и он посмотрел на меня как на безумную. Люди не единожды смотрели так на маму. Оказаться теперь на ее месте было отстойно.
— Это все?
— Нет. Ты же знаешь, что я считаю тебя очень сексуальной. — Люк смотрел на меня голодным взглядом, но я сомневалась, что он хотел доесть остатки бублика на моей тумбочке. — А те платья, которые ты носила на танцы, были такими бунтарскими. — Он закрыл глаза и облизал губы. Могу поспорить, парень вспоминал вечер встречи футбольной команды в девятом классе.
Голубое атласное платье, короткая юбка и заднее сиденье отцовского «Линкольна». Даже у меня остались теплые воспоминания о той ночи.
Он открыл глаза, и голод из них исчез.
— Но я тут думал, какое платье ты собираешься надеть… ну, понимаешь, чтобы тебе не было неудобно…
М-да. Может, ему стоит пойти на танцы с Эшли?
— Ты спрашиваешь, собираюсь ли я всем демонстрировать свои шрамы?
— Да. Нет. Да. — Подвинувшись ближе ко мне, Люк начал поглаживать мою ногу. Я боролась с желанием отодвинуться. — Я хочу тебя, Эхо. Ты же знаешь. Это ты жмешь на тормоза, когда дело доходит до физического контакта… не я. Если быть честным, я чертовски от этого устал. Столько девчонок с радостью переспят со мной.
В отличие от меня парень всегда любил поговорить. Однако я перебила его:
— Ну, так иди к ним. Ты не заставишь меня спать с тобой из чувства вины.
Слава богу, руку от моей ноги он все же убрал.
— Я не так себе это представлял.
— А как? Поделись. Или ты предполагал, что скажешь мне, как ты расстроен тем, что мне придется всем продемонстрировать свои шрамы, а я брошусь в твои объятия, после чего мы займемся сексом? — Люк опустил голову. Вот дерьмо! Он действительно так все себе и представлял. — Выметайся.
— Да ладно тебе, Эхо. — Я и забыла, как быстро он умел двигаться. Парень скользнул по кровати ближе ко мне и положил тяжелую руку на мою талию, удерживая меня. — Я все еще люблю тебя.
Забавно, как слово «люблю» могло остудить мою ярость. Напряжение сразу отпустило меня. Почувствовав это, Люк сразу же заключил меня в объятия и притиснул к своей груди.
Когда-то я любила лежать с Люком в обнимку, особенно когда он говорил, что любит меня. Было время, когда мой мир вращался вокруг него. Я скучала по тем дням. Скучала по уверенности в том, что я кому-то нужна. А еще я поняла, что мне снова захочется ощутить: каково это любить самой.
— Я никогда не переставал любить тебя. Когда ты рассталась со мной, это было больно. — Парень гладил меня по спине. Сейчас его касание казалось знакомым и правильным. Знакомое означает правильное.
— Тогда почему так сильно давил на меня из-за секса? Почему не мог подождать, пока я буду готова? — Когда я бросила Люка, мое сердце разбилось тоже, но меня тошнило от наших ссор. Он постоянно приставал ко мне, желая большего, настаивая на большем.
— Не знаю. Я хотел узнать, каково это: заниматься сексом. Думал, если дам тебе время, мы снова сойдемся через пару недель, но потом… — Благодаря моим друзьям он знал, что случилось потом. — Можно спросить?
Я сомневалась, что хочу услышать очередной «вопрос» Люка. Моя грудь поднялась и опустилась с раздраженным вздохом.
— Конечно. — Почему бы и нет?
— Ты еще любишь меня?
Я облокотилась на колени и заставила себя посмотреть на парня. Действительно посмотреть: на его черные волосы, голубые глаза — на лицо, которое я когда-то любила целовать и ласкать.
— Я всегда буду любить тебя, но я не влюблена… пока нет. Даже в самых невероятных мечтах я не представляла, что ты захочешь снова быть со мной после того, как я стала странной.
Его палец погладил мою щеку.
— Ты никогда не была странной, Эхо. Не для меня. Я провел полтора года, ожидая, пока ты разберешься в себе. В тот день, когда ты вернулась в столовую, мой мир будто снова вернулся на круги своя.
Мои глаза округлились. Вау! Просто вау.
— Я хочу, чтобы ты снова в меня влюбилась. Думаю, нам нужно продолжить с того, на чем мы остановились. Мы должны заняться сексом.
Я ахнула.
— Что?!
— Не сейчас, но скоро. Могу поспорить, если мы это сделаем, ты снова в меня влюбишься.
Я понимала, что сейчас, беззвучно глотая воздух, напоминаю золотую рыбку в маленьком аквариуме. Странно, мое желание почти исполнилось — я могла заняться сексом с кем-то, кто любил меня. Но кажется, я забыла добавить одно условие — я тоже хотела любить этого человека.
— Не знаю.
Люк просто улыбнулся.
— Переспи с этой мыслью. Утро вечера мудренее.
Переспи. Ах, как смешно!
— Святые угодники, Эхо! Ты впадаешь в зимнюю спячку на полтора года, а затем — ба-бах! И пробуждаешься! — Лила сбросила костюм, в котором ходила на службу в церковь, и переоделась в обтягивающий розовый свитер и голубые джинсы. — Люк признался, что все еще любит тебя — кстати, разве не об этом я тебе говорила! А этот гадкий Ной Хатчинс пытался тебя поцеловать! И ты еще жаловалась, что умрешь девственницей?