Тайлер все еще висел на моей ноге.
— Да, сэр!
Я заставил себя проглотить бутерброд с курицей и сыром, чипсы и выпить холодный чай. Мы сидели на задней веранде в доме Кэрри и Джо, и меня безумно это нервировало. Я все время ждал, когда же появятся копы и Кэрри выдаст меня со словами, что я нарушил приказ суда. Чтобы прикрыть свой зад, я позвонил миссис Коллинз по пути сюда и рассказал ей о ланче. Она трижды напомнила мне, чтобы я следил за языком.
— Пошли, Ной, я покажу тебе свою комнату. — Джейкоб потянул меня за руку, и я оглянулся на его приемных родителей за разрешением. Джо кивнул.
Дом оказался просто огромным. Фасад был выполнен в викторианском стиле, однако интерьеры выглядели абсолютно современно. Гранитные кухонные столешницы, стальная встроенная техника, паркетные полы на первом этаже и холл размером с подвал Дэйла.
Пока мы поднимались по огромной лестнице. Джейкоб радостно болтал о школе и баскетболе.
— Комната Тайлера напротив моей, а мама с папой живут дальше по коридору. У нас две гостевые спальни. Две! Мама с папой говорят, что если я продолжу заниматься со своим психологом и продержусь месяц без ночных кошмаров, то смогу пригласить друзей на ночевку. Не могу дождаться…
Он завел меня в большую спальню, и я замер в дверях, словно оказавшись в детской версии ТВ-шоу «Укрась свою комнату». У стены стояла деревянная двухъярусная кровать. Нижняя часть была шире стандартной двуспальной, а к верхней части крепилась детская горка. У Джейкоба стоял свой телевизор. А игрушки! Они были повсюду.
Мой взгляд зацепился за фотографию на его комоде, и у меня перехватило дыхание. Мальчик продолжал что-то рассказывать, но я его уже на слышал, протягивая руку к рамке.
— Ты знаешь, кто это? — пробормотал я, надеясь, что мой голос в этот момент не дрогнул.
Джейкоб посмотрел на фотографию и вернулся к фигуркам «лего» на полу.
— Да. Это наши мама с папой, — произнес он так, будто это само собой разумеется, что такой снимок стоит в его комнате.
Я сел на кровать и дрожащими пальцами провел по лицу. Мои мама с папой. Это была фотография моих родителей, и они выглядели… счастливыми. Я сделал глубокий вдох, который прозвучал как всхлип.
— Джейкоб? — позвала Кэрри. — Десерт на столе.
Мальчишка вскочил, но затем замешкался.
— Ты идешь?
Я часто заморгал.
— Да, через секунду. — Мой взгляд не отрывался от фотографии.
Братишка выскочил в коридор, и я изо всех сил пытался справиться с эмоциями, которые все больше сдавливали мою грудь. Мужчины не плачут. Черт. Мужчины не плачут. Я вытер глаза. Как же я скучаю по родителям…
— Ты в порядке?
Я резко поднял голову; оказывается, Кэрри все еще стоит в комнате.
— Да. Простите. — Я указал на рамку, прежде чем поставить ее обратно на комод. — Где вы ее достали?
— Джо связался с организацией «Жилье для людей» и попросил фотографию твоих родителей. Нам показалось важным, чтобы они оставались частью жизни мальчиков.
Я снова глубоко вздохнул и повернулся к ней.
— Но не я.
Кэрри уставилась в пол.
— Пожалуйста, не забирай у меня мальчиков. Они — моя жизнь и… я не смогу без них.
В спальню вошел Джо и обнял ее за талию.
— Кэрри.
Она тряслась, как лист в чертовом торнадо.
— Мы даем им все. Все! Клянусь, они счастливы здесь, и я люблю их. Так сильно, что даже сердцу больно.
Я пытался найти в себе злость, что последние пару месяцев давала мне силы, но чувствовал лишь недоумение.
— Они мои братья, а вы отобрали их у меня. Чего вы еще ждали?
Кэрри начала всхлипывать. Джо прижал ее к груди и погладил по спине.
— Мы боялись, что выберут тебя. Что мы потеряем их. И теперь мы все равно можем их потерять.
Мужчина что-то прошептал жене на ухо. Она кивнула и вышла из комнаты. Он почесал затылок.
— Спасибо, что помог Джейкобу. Ты изменил всю нашу семью.
Семью. Почему бы ему сразу не вскрыть меня бритвой?
— У вас очень интересный способ выражать свою благодарность.
— И мы были не правы. — Джо присел рядом с разбросанными деталями конструктора и начал методично складыать их в коробку. — Кэрри всегда мечтала о детях. Мы много лет пытались завести своих, но ее здоровье не позволяло. Она сделала операцию, но результатом стали лишь шрамы.
К сожалению, я много знал о шрамах.
— Когда она смирилась с тем, что у нас никогда не будет своих детей, мы решили взять приемных. Друзья познакомили нас с Киишей, и та убедила нас обратиться в службу опеки. Мы посещали занятия, лекции, но никогда всерьез не планировали сделать это, пока не встретили твоих братьев. Несмотря на все, что мы узнали, мы с Кэрри сразу же полюбили их.
Он продолжал убирать кусочки «лего» — один за другим.
— Прошло еще несколько месяцев, и мы решили взять их к себе. Нам нужно было доказать суду, что никто не имел на них родительских прав. Мы думали, это будет легко, но оказалось, что у твоей мамы есть живые родственники.
Я прищурился.
— Мама с папой были единственными детьми в семье. Мамины родители умерли, когда она училась на первом курсе. Папины — с разницей в шесть месяцев, когда мне было десять.
— Вообще-то твоя бабушка по маминой линии все еще жива, как и ее братья и сестры. Твоя мама сбежала из дома, чтобы поступить в колледж. Судя по тому, что мы смогли выяснить, у твоей мамы было… нелегкое детство.
Я окончательно запутался, мой мир переворачивался с ног на голову…
— Зачем вы мне это рассказываете?
И почему не рассказала мама?
Джо пожал плечами.
— На случай, если ты хочешь знать, что у тебя есть еще родственники. И чтобы ты понял: мы потратили два года, сражаясь за то, чтобы не позволить твоим братьям оказаться там, откуда сбежала ваша мама. Мы выиграли, но вскоре началась борьба посложнее… с тобой.
Когда я подумал, что моя жизнь вряд ли станет еще хреновей, как Джо нашел способ это сделать. Он стоял, изучающе глядя на меня — совсем как Исайя, когда решал, стоит ли выкурить еще один косяк.
— Мы ошибались, обращаясь с тобой подобным образом и препятствуя твоему общению с братьями. В свою защиту могу сказать: когда мы взяли мальчиков к себе, ты избил своего приемного отца. Система повесила на тебя ярлык эмоционально нестабильного, и мы беспокоились, как ты повлияешь на детей, особенно когда узнали, что ни в одной семье ты не задерживался надолго. Поначалу мы держали их вдали от тебя, чтобы защитить.
— А когда система поняла, что проблема не во мне?
— Тогда мы испугались тебя. — Мужчина взглянул на меня. — Когда ты объявил о своих планах стать их опекуном, я попросил накопать на тебя информацию, чтобы использовать ее в суде.
Джо подошел к кровати и оперся рукой на деревянную балку.
— То, что ты сделал, чтобы помочь детям в предыдущих приемных домах, было хорошим поступком, а то, что произошло с тобой, — недопустимо. Ной, мы с женой были не правы, но не знали, как закончить начатое, не потеряв свой шанс оставить у себя мальчиков.
Мой разум опустел. Последние пару лет мы с Джо грызли друг другу глотки, а теперь из-за одной случайной встречи он поднимал белый флаг? Мужчина снова потер затылок, явно ощущая те же сомнения, что и я.
— У тебя три варианта. Ты можешь уйти из этого дома и продолжить бороться за братьев, возможно, выиграть, забирая их от друзей, школы, дома и от нас. Ты можешь бороться и проиграть, и в итоге видеться с ними по расписанию, определенному судом, если тебе вообще это позволят. Или ты можешь отозвать свое заявление. Позволить нам оставить их и растить как своих собственных. В этом случае ты станешь частью нашей семьи. Сможешь приходить к ним в любое время. Звонить, гулять, ходить с ними в школу и на баскетбол. Черт, да можешь даже приходить на ужин раз в неделю!
— Почему? — спросил я.
Он удивленно заморгал.
— Что почему?
— Почему вы делаете мне такое предложение?
Джо и Кэрри так долго ненавидели меня. С чего вдруг такая щедрость?
— Потому что мальчики любят тебя, Ной, а мы любим их. Я не хочу через десять лет объяснять своим сыновьям, что я боялся и был слишком горд, чтобы позволить им видеться с единственным кровным родственником, который заботился о них.
— Я вам не верю.
Все взрослые лгут. Но Джо посмотрел мне прямо в глаза.
— Я попрошу своего юриста составить письменное соглашение.
Я достаточно услышал, теперь мне нужен был воздух. Слишком много информации, и мои мозги просто скручивались. Я вышел из комнаты и отправился на поиски своих братьев. Все это время Кэрри, замерев, стояла в коридоре, прижимая к груди плюшевого мишку. Столько лет она была для меня мерзкой стервой, которая забрала осколок моей семьи. После того что я услышал, я видел перед собой сломленную женщину, у которой я отбирал ее мечту.
Да, я многое знал о шрамах. Но если я помогу ей, мои станут еще глубже.
Глава 51Эхо
Я хлопнула дверью машины и помчалась по темной дорожке.
Слава богу, Исайя уже лежал под капотом машины Эйриса.
— Прости, что опоздала. У меня были дела… — Я встретила маму, и отец взбесится, если узнает об этом. — …и я не заметила… — Она заставила меня годами страдать от кошмаров, потому что боялась, что я плохо о ней подумаю, а затем назвала меня бессердечной, не способной прощать сукой, — … и потеряла счет времени.
Я ездила по округе, пытаясь убедить себя, что она не права.
Исайя выглянул из-под капота и улыбнулся до безумия счастливой улыбкой.
— Все нормально. Твой отец сказал, что я могу приступать к работе.
Ладно. Это, конечно, не в его стиле — пускать татуированных парней с пирсингом в наш гараж, но, возможно, он был слишком занят Эшли. Хлопнула дверь в кухню, и в гараж с банкой диетической колы зашла Бет.
— У тебя в доме одна диетическая фигня. И фрукты. Много фруктов. Вы что, не держите замороженную пиццу?
— Эшли не любит фаст фуд, только здоровую пищу. — Что я несла? — Что ты делала в моем доме? — Я оглянулась, и сердце сжалось. — Где Ной? — Мой медленный мозг наконец подметил, что папиной машины нет на месте. — Где папа?