Через пять минут окошко машинки погасло опять. Конечно, Регина опять потрясла, подергала, и подавила в разных местах. Бесполезно.
Ну и что, ей теперь в столбик считать?..
Жуков на этот раз рассердился.
— Техника в руках дикаря — это булыжник! — воскликнул он плачущим голосом. — Техника в руках женщины — это даже не булыжник. Ну, как же вы, дружочек, ну, как же так?
— Владимир Степанович, дайте мне, пожалуйста, что-нибудь менее историческое! — попросила Регина.
— Так это к Василию Ивановичу.
— Так нет же его.
— А я что сделаю? Он команду даст — я куплю. Не даст — я не куплю.
Вчерашняя волна накатила на Регину — ей захотелось прихлопнуть каким-нибудь толстым фолиантом этого старикашку, от которого один крик, и никакого толку. Но дальше желания дело на этот раз не пошло — все-таки она слыла человеком сдержанным. Она поспешила выйти и прикрыла за собой дверь.
Жуков не виноват. Это его Чапаев так воспитал.
И тут Регина услышала хохот. Почти истерический. Так смеются до колик в животе. А потом, через секунду, она поняла, что вокруг — тихо. Хохот отдавался в ее существе, так, что самой захотелось смеяться. Она отошла к окну кое-как проглотила смех.
Лара.
— Ты меня уморишь, подруга! — всхлипнула Лара. — Такого цирка я давно не видела.
— Помолчи пока, — попросила Регина. — Потом поговорим, мне сейчас некогда.
— Некогда, — согласилась Лара. — И что делать, ты не знаешь. Прими совет — прогони от компьютера дорогого Валеру, и садись работай.
— В смысле?
— Что — в смысле? Ну, попроси его, и все. Тебе же надо?
— Зачем мне его компьютер? Я не умею.
— Что — не умеешь? Послушай, там, на худой конец, калькулятор есть. Посчитаешь.
— М-м-м…
— Все, подруга, больше не слова. На месте разберемся. Ну, иди же, пожалуйста!
Не хотелось бы. Очень не хотелось бы. Но…
— Поможешь? — спросила Регина.
— Естественно.
Регина вначале сходила к себе и собрала в папку все документы.
— Регина Арнольдовна, где бумаги? Давайте, я подпишу! — это опять Шмаров откуда-то взялся.
— Евгений Иванович, мне нужно подсчитать, но нет калькулятора. Сломался.
— Что, не готово?
— Я же говорю — нет калькулятора. Но я сейчас что-нибудь придумаю.
— Регина Арнольдовна, я повторяю — нам некогда! Почему меня должно беспокоить, что у вас нет калькулятора?
— Можете не беспокоиться, просто одолжите мне свой! На каких-нибудь полчаса!
— У меня нет своего, зачем он мне?
— Ну, раз у вас нет своего, нечего кричать и портить мне рабочее настроение, — брякнула Регина сердито. — Дайте пройти, пожалуйста.
Шмаров замолчал — от неожиданности, и посторонился.
Опять Лара! Внимательнее надо, внимательнее!
Регина пошла к Валере. Про Шмарова, который ей вслед долгим взглядом, она пока решила забыть — нельзя же беспокоиться из-за всего разом. Надо по очереди.
Валера работал. Он смотрел в монитор, вытаращив глаза, и быстро перебирал пальцами клавиши. Но разговор со Шмаровым вдохновил Регину на решительные действия. Она осторожно тронула Валеру за плечо.
— Валер, может, дашь мне посчитать? Пожалуйста, очень срочно!
Тот в ответ замотал головой:
— Не могу, Рина, не могу, Шмара наседает, Чушкин в командировку едет.
Так. И что теперь?
— Свободный компьютер стоит на столе начальника, — монотонно сообщила Лара.
Регина только рукой махнула.
— Повторяю еще раз, — настырничала Лара. — Единственный свободный компьютер, который тебе так необходим, стоит на столе Василия Ивановича. Пароля на нем нет.
— Что? — Регина торопливо отошла от Валеры, чтобы тот не решил, что она с ним разговаривает. — Какого еще пароля?
— Да так. Бывают иногда на компьютерах пароли, чтобы разные нехорошие хулиганы не могли их включать без разрешения хозяина. Так вот, пароля нет. Пойдем, включим?
— На компьютере Василия Ивановича? Послушай, я не могу. И не проси.
— Могу и не просить. Это же тебе надо.
Чапаев со Шмаровым сидели в одном кабинете, и теперь Регина как раз была от него в паре шагов. Шмаров где-то здесь ходит, значит, кабинет не заперт.
Она прошла мимо, потом остановилась, шагнула назад. Вообще, положение ее было незавидное — надо что-то делать, а что? И еще эта сущность в голове советы дурацкие дает!
— Ну что, решилась? — хмыкнула Лара.
— Нет. Я не могу. Так нельзя.
— Почему? Можно. В интересах дела все можно. Чапаев, будь он здесь, сам бы тебе велел сесть за его компьютер. Ты подумай — у человека в два часа поезд, ему собраться надо, а тут ты мечешься, не можешь бумажки оформить. Представь его состояние? Тебе скоро икаться будет, подруга! — Лара нахально засмеялась.
Но ведь — действительно надо. Что же делать?
Она постояла, разглядывая трещину на стене, прямо возле чапаевской двери, и решила вдруг — а, ладно! Не убьют же ее за это. Что самое страшное может случиться?
Подумалось, что раз не убьют, то все остальное страшное не так уж и страшно.
Шмарова, к счастью, в кабинете не было. Пока она шла к столу Чапаева, порыв прошел, и она поняла, что делает что-то решительно не то, но…
Ладно, чего уж там!
— Садись в кресло, подруга, и помни, что правда на твоей стороне. Так что если сюда сунется тот толстый, не вздумай его пугаться. Больше, больше металла во взгляде, больше решительности! Дома потренируйся. С производственными хамами нужно только так.
— Да он не хам!
— Ну, не хам, и ладно. Так, что у нас тут?
Пока Регина переживала, ее пальцы резво барабанили по клавишам, и картинки на экране менялись — все делала Лара. Она охотно перехватывала инициативу, стоило Регине чуть-чуть расслабиться. Но в данный момент на экране был изображен как бы калькулятор, а Лара быстро пересчитывала злосчастные накладные, при этом клавиши на нарисованном калькуляторе как бы нажимались. Мешать не стоило.
— Так, вот сумма! Что дальше? Значит, подруга, давай так — говори мне, что надо делать, я в твоей абракадабре ничего не смыслю. Говори, что тебе нужно, и мы сообразим! Только не мешай мне. Расслабь руки, поняла?
Дело пошло, и, между прочим, достаточно быстро. Регина опять увлеклась.
Открылась дверь, зашел Шмаров, и изумленно уставился на Регину.
— Вы… Вы что здесь делаете?
— А… это вы… — Регина подняла голову. — Послушайте, почему вы мне все время мешаете?! Я тороплюсь, человек ждет, ему нужно командировочные выдать, времени в обрез! А у вас то калькуляторов нет, то ходите и дергаете меня, работать не даете. Вы хотите, чтобы человек опоздал на поезд, и это было на вашей совести?
У Регины при этом голос звенел, и глаза сверкали. Хотя, конечно, это была Лара, а не Регина.
Шмаров очень медленно отступил за порог, и дверь за собой прикрыл, тоже медленно.
Регина бессильно откинулась на мягкую спинку.
— Что ты делаешь? — вздохнула она. — Он же меня возненавидит. И вообще, не смей так себя вести! Тем более от моего имени!
— Подруга. У меня нет сейчас другого имени. Точнее, только оно и есть, но — ты понимаешь…
— Да какое мне дело? Что мне делать теперь, после того, как ты?..
— Ох ты, елки зеленые. Да ничего не делать. Заканчивай эту дребедень, и неси на подпись.
— Да я теперь к нему и подойти боюсь.
— Прекращай этот детский сад. С чего ты взяла, хотя бы, что он обиделся?
— С чего взяла?!
— Ну, да. С чего? Может, ему, наоборот, понравилось? Может, он приятно удивлен?
— Приятно удивлен?!
— Ну, да. Давай, по крайней мере, на него посмотрим, как он, удивлен или нет? Да не волнуйся ты, — опять засмеялась Лара. — Перемелется. Так, что у нас там дальше?
Регина вздохнула и постаралась взять себя в руки. Надо закончить с документами, их действительно ждут. И надо… Вот именно, надо что-то сделать с Ларой, так же нельзя, в конце концов…
И еще — ей понравился компьютер Чапаева, и его удобное кресло, и вообще, ей все здесь понравилось. И было так интересно, прямо сидела бы и сидела, и нажимала бы на клавиши. Почему это она считала, что эта дивная игрушка ей совсем не нужна? И Сережка не зря вздыхает и мечтает о компьютере!
— Ладно, — сказала Лара. — Я сама перед ним извинюсь. Хочешь?
— Спасибо, не надо.
— Да нет же, я обязательно сама извинюсь. А то смущаться начнешь, ну и так далее…
— Не стану я смущаться. А впрочем — извиняйся. Хуже уже не будет.
— Ладушки, — обрадовалась Лара. — Так, что там у нас дальше?
Они быстро все доделали, и Регина пошла разыскивать Шмарова. И где его разыскивать, если обыкновенно он сидел в своем кабинете, в том самом, общем с Чапаевым, откуда Регина его выгнала? Лара, то есть, выгнала, но это уже неважно.
Шмаров выбежал из комнаты комплектовщиков, выхватил у Регины листочки и торопливо принялся ставить на них свои закорючки. На Регину он даже не взглянул, и на листочки, в общем, тоже.
— Евгений Петрович, — Регина мягко, по-кошачьи, взяла его за руку и нежно улыбнулась.
Точнее, это все сделала Лара. Как и договаривались. Регина наблюдала со стороны. Хотя она чуть было не отшатнулась от Шмарова, и не отдернула руку.
Шмаров тоже попытался выдернуть руку, но как-то вяло. И не выдернул, конечно.
— Евгений Иванович, поверьте, я просто вся извелась, нервы на пределе. Пожалуйста, Евгений Иванович, скажите мне, что вы меня извиняете…
— Угу, — угукнул Шмаров озадаченно.
Как филин, только намного тоньше.
— Извиняете, Евгений Иванович? — Регина протяжно вздохнула, и даже как бы всхлипнула.
— Конечно, Регина Арнольдовна, конечно, дружочек. Может, вам взять выходной? — он смотрел с сочувствием, и с некоторой опаской. — У вас дома …это… все в порядке?
— Да, конечно, ничего… Так вы не против, если я сегодня уйду пораньше, Евгений Иванович? На часик?
— Ну, разумеется. И спасибо вам, — добавил он проникновенно.
А что он подумал, интересно?
Регина отошла, потрясенная. Ну и ну! Однако на душе у нее было, как бы сказать — не очень хорошо. Достаточно противно было на душе.