— Риша, у тебя ведь Ваня во вторую сегодня?
— Ну, да, к двенадцати будет…
— А Сереженька дома? Или опять у друга?
— Мама, я не знаю, — удивилась Регина. — Если у друга, то это в нашем же подъезде, на два этажа ниже. Ты не волнуйся.
— Как за детей не волноваться!
Виталик галантно проводил взволнованную тещу до квартиры, вернулся, перекатывая в ладонях банку с вареньем — мама всегда снабжала его вареньем. Виталик варенье любил, а мама любила его варить. Все остальные, кроме Виталика, предпочитали шоколадные конфеты.
Банку Виталик аккуратно положил на заднее сиденье, а для Регины открыл переднюю дверь.
— Сядь здесь, удобнее будет разговаривать.
Регина пересела на переднее сиденье, запахнула поплотнее куртку. Только сейчас заметила — голова опять начинает болеть, вгрызается в оба виска по настырному такому сверлу. С Ларой у нее чуть не каждый вечер болит голова. Или тут дело не в Ларе?..
Виталик сказал:
— Насчет Жени, Рин — он ведь не в командировке.
— А где он? — Регина удивилась, и Лара, похоже, тоже.
— Он сбежал. Прячется. У него недоразумение случилось на работе.
— А подробнее можно?
— Естественно. Лариска пыталась объяснить мне, что он дурак, я ей не верил…
— Нет. Совсем не так, — возразила Лара так решительно, что Регина опять чуть не повторила.
Она, Лара, понятное дело, была вне себя от желания узнать все и немедленно, Регина чувствовала, как Лару от этого желания просто затрясло.
— Пропала одна вещь, — объяснил Виталик. — Дорогая штучка. Женя решил, что его могут обвинить в краже, и сбежал. А она, штучка, потом нашлась. Это если вкратце. Я письмо от него недавно получил, по мылу, ничего толкового, зато хоть понятно, что жив и здоров.
— Какое… говоришь, письмо?
— Электронное, по электронной почте, то есть.
— Ага, понятно. Хотя, ничего не понятно. Ты подробнее можешь объяснить, что случилось? Женя тебе в письме рассказал, или откуда ты об этом знаешь?
— Да говорю же, ничего он мне не рассказывал. Не письмо было, а недоразумение. Я о том, что случилось, случайно узнал, до письма еще. Понадобился он мне, стал звонить ему на работу, потому что ни домашнего, ни мобильного номеров не знал, а рабочий мог выяснить — у меня на “Кристалле” однокашник работает. Он бы нашел, через кого Женькин номер узнать. Вот он мне отзвонил и объяснил, что с Женькой странная история приключилась. У них пропала, говорю, штуковинка одна, микросхемка, дорогая очень. Какое-то там ноу-хау. Семенцов, ну, у которого Женька диссертацию писал — он такими вещами занимается, под него американцы деньги и дали, “Кристалл” под него открыли, под его разработки…
— Да, Виталь, я это, кажется, в газете читала, — прервала его Регина. — Давай лучше про Женю. Эта микросхема — военное что-то?
— Да нет, наверное. Но если эту штучку продать заинтересованным лицам, можно неплохо нагреть руки. За такими вещами охотятся, Ринка, это неплохо поставленный бизнес…
— Но это же кошмар, — и Регина, и Лара без сил откинулись на пружинистое сиденье. — Почему — Женя? И потом, это же значит, что он в беде! Надо искать его, милицию подключать! А вдруг и это, с Верой Михайловной … тоже … из-за этого?
— Женя — потому что есть будто бы запись, где он подходит и что-то берет со стола. Пашка, то есть друг мой из “Кристалла”, ничего про запись не говорил. Ты послушай, Рин, что дальше было. Спустя несколько дней микросхему эту нашли. Где нашли? Да в сейфе у того самого Семенцова. Она крохотная, лежит в футлярчике таком пластиковом с маркировкой. Так вот, ее положили по ошибке в футляр от другой микросхемы, очень похожей внешне — на глаз не сразу отличишь. А стоит та, другая… Точно не скажу, но соотношение, наверное, такое, как если бы та стоила миллион долларов, а эта — сотню какую-нибудь…
— Украли другую? Не дорогую, а дешевую? То есть, пропал футляр от дорогой микросхемы, в который положили дешевую. Вор ошибся? — поняла Регина.
— Вот именно, Ринчик. Вор ошибся. Я уж подумал, что, и правда, Женьку бес попутал, прячется он где-нибудь с дешевкой, думая, что украл бриллиант. Или он, скорее уж, под заказ украл, и ошибся. Но потом и дешевку нашли. В ящике стола в лаборатории. Ее туда подбросил кто-то, и ясно, что не Женя.
— И что теперь?
— Теперь ему надо на работу выйти, объясниться, с кем надо, и работать дальше. К врачу сходить. Мне сказали — возможно, тут стресс виноват, Женя перетрудился и стал неадекватно себя вести. Он это может.
— Он не псих, ничего подобного! — заявила Лара.
— Его искали? — спросила Регина.
Все услышанное подействовало на нее убийственно. Очень просто — Жени нет, и это ее проблема. Большая ее проблема.
Виталик поморщился.
— Кажется, до него попытались, как бы сказать, донести всю эту информацию. Может, он не поверил? А искать — да кому он особенно нужен? Я про мать ему сообщу, конечно, сегодня же. Может, объявится. Если он посылает электронные письма, то, наверняка же он их и получает! Понимаешь, у Женьки характер такой, своеобразный. Лариска, когда с ним разводилась, мне многое пыталась втолковать, но суть там была такая, что он дурак, мудак, идиот — скажи сама, как тебе больше нравится…
— Неправда! — завопила Лара в Регининых мыслях.
— Я ей тогда сказал, хочешь уйти от мужика, уходи, и все, нечего под это дело теоретическую базу подводить. Я этой ерунды повидал, не ладится у какой-нибудь фифы с мужем, и начинает она плести плетень, соседкам сказки разные рассказывает, подругам, случайным знакомым, создает себе общественное мнение. Так вот, это глупости, надо принимать решение, и все! Тут такой вопрос — хочу или не хочу, подходит мне или не подходит. Ну, есть у Хижанского что-то такое в характере, что не каждому подойдет…
— То мне, психолог нашелся, — проворчала Лара.
— Последнее время Женька был одержим идеей зарабатывать деньги. Раньше он считал себя ученым, которому все остальное до фени, а теперь поменял полярность! На противоположную! Поэтому я и поверил, что мог он микросхему… И не последнюю роль в этом сыграла Лариска.
— Ну, знаешь! — это опять Лара не удержалась, но Регина была начеку.
— Точнее, тот факт, что она ушла, — поправился Виталик. — Женька решил преуспеть, и что-то этим ей доказать. Он же год назад даже машину купил, старый-престарый “Мерс”, за копейки, но представь, он неплохо ездил! Только запчасти не достать, а ездил он хорошо, и “Мерседес”, опять же — круто? Только он его сразу разбил, об придорожный столб — задумался, наверное. Хорошо еще, никто не пострадал. Понимаешь, таким людям, как он, машины нельзя водить. А последнее время у него вообще крыша съехала. Женьку ведь в “Кристалл” в числе первых пригласили, а он носом крутил — как же, он не продаст науку за заморские серебренники! А когда зарабатывать захотел, сразу согласился. Он решил вернуть Лариску. Он мне так и сказал, представляешь?
— Ой, — Лара всхлипнула. — Если бы я знала, я бы…
— Я ему говорю — опомнись, дорогой! Она замужем. У нее ребенок. Она нашла себе именно такого парня, который ей по жизни был нужен. Давно пора понять, простить, и отпустить. Говорю — дорогой, оглянись! Вокруг столько прекрасных женщин! Ты свободен! Так пользуйся. Потом какая-нибудь непременно тебя окольцует, раз тебе так этого хочется. Живи, пока молодой. Чего смеешься? Ринка, это приятно и увлекательно, и мы, женатые, можем только завидовать тем, кто свободен!
— Серьезно?
— Шучу, шучу, конечно.
— Виталь, притормози около аптеки, если не трудно, — попросила Регина. — Что-нибудь от головной боли куплю, аспирин, что ли! Дома ничего нет…
— Вот, возьми, хочешь? — Виталик вытащил из бардачка пластиковую баночку с таблетками, теми самыми, Вероникиными, только там гремела определенно не одна таблетка, а штук пять-шесть.
— Выпей перед сном, и все дела. Эффективная штука, сам ем, когда невмоготу. Только после них за руль нельзя.
— Мне не нужно за руль. Спасибо, Виталь, — Регина сунула баночку в карман.
Решила, что все-таки стоит спросить, и спросила:
— Как там твоя сестра, ей не стало лучше?
— Лариска? Все так же, нового ничего…
Виталик вдруг глянул на нее исподлобья и улыбнулся.
— Странно. Ринка. Ты никогда в жизни не напоминала мне Лариску. А сейчас напоминаешь.
— И чем же напоминаю? — она не узнала свой голос.
— Сам не пойму! Знаешь, она была… Она бы тебе понравилась. Жаль, как-то так получилось, что я вас не познакомил. Ты почему такая, Ринка? Тебе нехорошо?
Она покачала головой и побрела домой.
— Ох, есть хочется! — вздохнула Лара. — Мы же с тобой жратвы так и не купили сегодня!
И точно, курицу они не купили, и вообще ничего не купили, даже хлеба.
Сына дома нет. Она позвонила, чтобы убедиться — Сережка, действительно, у друга Димки на втором этаже, ребята занимаются физикой, и дел у них, то есть физики этой, просто невпроворот. Ну, физика так физика…
Ого, а в холодильнике есть творог, значит, на ужин у них творожники. Уже неплохо. Не пастурма, конечно, или как ее там…
Телефонный звонок.
— Але… Мама?
— Ришенька, ты дома? И Ваня тоже дома? А Виталик не у вас, случайно?
— Мам, он домой поехал. Ты подожди немного, он не доехал еще. А что случилось? У тебя к нему что-то срочное?
— А Ваня дома?
— Ваня во вторую сегодня, мама…
— А Сереженька?
— Он у друга. Мам, тебе кто нужен? — Регина удивилась. — Что случилось?
— Ну, что ты, деточка, что могло случиться? Ну, раз, у вас все хорошо, ладно, деточка, потом созвонимся… — и мама положила трубку.
— Ты испачкала штанину грязью! — ворчливо сообщила Лара. — И где умудрилась?..
— Сегодня тепло, все тает! — объяснила Регина. — Весна началась. И прекрати ворчать, понятно? И без тебя голова раскалывается. Можешь говорить мне только приятные вещи!
Она проглотила таблетку, быстро сообразила ужин, ушла в спальню и прилегла на краешек кровати.