принялась набирать номер.
Длинные гудки, и больше ничего. Девушки Светы нет дома. Тогда Регина позвонила на Светин мобильный, и механический голос сообщил, что телефон абонента выключен, или… Неважно, что с ним там “или”!
— Не верю я, что у него есть девушка, — сказала Лара. — Вот пока своими глазами не увижу… Не верится мне, и все!
— А я думаю, что непременно есть, — возразила Регина. — Любой нормальный мужик, пять лет как разведенный, за это время заводит себе какую-нибудь девушку, или вдовушку, или неважно кого!
Лара удивилась:
— Зачем ты со мной так?
— А чего ты хотела? Чтобы он в монастырь ушел и умер там через сто лет с твоим именем на устах? У тебя уже другая жизнь, и у него другая. А ты, мне кажется, все не хочешь отпустить его окончательно.
— Что?! Подруга, ну, ты и сказала! Да, мы не передрались перед разводом, и не пилили вещи двуручной пилой! Мы расстались цивилизованно. Можно сказать — остались друзьями.
— Это же чушь собачья! Как можно отпустить любимого человека, и “остаться друзьями”? Это только если бы ни один из вас не любил…
— Подруга, что ты в этом понимаешь?!
— Ничего, наверное, — вздохнула Регина. — Извини, я не о том говорю. Это твоя жизнь, и меня она не касается. Мы отвлеклись от наших баранов.
— Вот именно, — с готовностью согласилась Лара. — Скажи мне только — ты ведь не собираешься ждать, пока твой друг Сергей Веснин представит нам Женю на блюдечке? Я не хочу ждать. Пойми, подруга, у меня всего несколько дней, и я не хочу потратить их на ожидание. Я все-таки не верю твоему Веснину, уж прости меня, но не верю. Шурику вот, в принципе… Не знаю. Тоже не верю, наверное. Сам то он, может, и безвредный, но Генка… нет, я никому не верю.
— Нам и не обязательно ждать, — согласилась Регина. — Но надо придумать, что делать? Если бы мы знали фамилию Светы, или, хотя бы, где она работает…
— Знаешь, о чем я все время думаю? — перебила Лара. — Женины рубашки, которые к костюму, все остались на полу, возле кровати. Особенно одна — без нее он бы точно не уехал! И куртка его новая там валялась, я видела, и ботинки зимние тоже.
— То есть?
— Что тебе неясно? Повторяю еще раз — его цивильная одежда, в которой он мог бы куда-нибудь уехать, осталась дома.
— Ты как будто хочешь сказать, что он не уехал, а сидит где-нибудь под кроватью? Но это исключено, так?
— А еще что скажешь?
— Предложить варианты, куда он мог уйти без одежды? К кому-нибудь из соседей по подъезду. Или по дому. Еще он мог на машине уехать.
— Если человек не собирается жить в машине, он должен одеться.
— У него могут быть вещи, тебе неизвестные…
— Летом я заглядывала в его шкаф! Я даже купила ему рубашку…
Это Регина пропустила мимо ушей. Она продолжила:
— …а может, он оделся во все новое! Чтобы его никто не узнавал. Мы же считаем, что он прячется.
— Он не способен самостоятельно купить себе одежду. Я его знаю.
— А ему помогла девушка Света, — ввернула Регина. — Видишь, мы вернулись к тому же — хорошо бы найти девушку Свету! Хотя, может быть, она тут и ни при чем. Но ничего лучшего пока мне не приходит в голову.
— А мне вот, знаешь, что пришло? Я подумала, что если его приличная одежка висит в шкафу, то он ушел из дома в чем-то непрезентабельном. Куда он мог уйти в непрезентабельном виде?
— Ну, уж не знаю, — удивилась Регина. — Женя твой бывший муж, тебе виднее. Слушай, а что, если его похитили? Он вышел за сигаретами, его втолкнули в машину и увезли? Поэтому и одежда на месте.
Лара это тут же отмела:
— Да что ты! Его мать сразу подняла бы шум. А так она и соседям сказала, что он в командировке…
А вообще, Регина решила, что в этом что-то есть. “В непрезентабельном виде”. Что это — какая-нибудь одежда поплоше? Или что-то спортивное? Если предположить, что вид у Жени действительно непрезентабельный… Он, скорее всего, отправился туда, где уже был. В деревню. На турбазу. В какой-нибудь домик в лесу. В лесу? Нет, это уже на кино смахивает. В любом случае, место должно быть ему знакомое. Или он кому-то доверился.
— Во-первых, ты должна еще раз попробовать вспомнить — куда Женя, к примеру, ездил отдыхать на выходные? К друзьям? Знакомым? Родственникам друзей? Ты говорила, что вы переписывались, может, он что-то такое упоминал? Или — еще в старые времена? Когда вы женаты были? Место ведь может быть самое неожиданное. Если он уверен в какой-то опасности, то от близких людей, наоборот, постарается держаться подальше. Ведь в первую очередь его стали бы искать у близких.
— Конечно, я подумаю, — согласилась Лара. — Пока, правда, ничего в голову не приходит. А что во-вторых?
— Во-вторых — опять же девушка Света. А вот что в-третьих, я не знаю. Поживем — увидим.
Регина… нет, Лара смотрела не телефон. Глаз с него не сводила.
— Не надо, — сказала Регина. — Лучше не надо.
— Пожалуйста. Я хочу услышать голос, и больше ничего. Его голос. Ну, спросишь, как я себя чувствую. Что такого?
Регина позволила Ларе набрать номер. Трубка прогудела лишь несколько раз, и ее сняли.
— Я?
Низкий мужской голос, почти бас. Регина даже вздрогнула от неожиданности. Хотя, на что она рассчитывала? Что не ответят?
— Я? Вер ис дас?
Тогда Лара что-то сказала. Длинную фразу на одном дыхании.
— Вер ис дас? — хрипло прокричала трубка.
Регина поспешно нажала на рычаг.
Связь прервалась. Мостик в далекую Ларину жизнь, хрупкий и неустойчивый. Из проводов. А может, не только из них. Только что был, и нет его.
— Что ты делаешь? Послушай, я больше никогда не буду набирать твой Бонн!
— Тебе жалко?..
— Ты что, действительно не понимаешь, что нельзя… так?
— Ну и не набирала бы, если понимаешь!
Внутри Регины что-то билось и трепыхалось, болезненно и жалко, потом слезы потекли по щекам. Все ясно, это Лара плачет.
— Не плачь, — попросила Регина, вытирая щеки. — Пожалуйста, успокойся. Все будет хорошо.
— Да что, что хорошо? Ничего хорошего!!
У Лары истерика.
Регина промокнула глаза рукавом халата, и сказала уверенно и немного безжалостно:
— А ты думай только так, что все будет хорошо. И никак иначе. А плохое случится и без твоей помощи, и не смей об этом думать, поняла? И нюни распускать тоже не смей!
Это подействовало. Лара последний раз шмыгнула Регининым носом, и все.
У них осталось пять дней. Уже не неделя. Но — целых пять…
Морщась, Регина посмотрела в зеркало над раковиной. Растрепанная, круги под глазами. А вчера казалось — ничего. Это потому, что опять спала отвратительно…
Вчера она прилегла и уснула, и не проснулась, когда вернулись Иван с Сережкой. Проснулась позже, в темноте и тишине, слышалось лишь тихое дыхание мужа рядом. А она — почему-то в халате, пояс мешает, жмет.
— Сядь за комп, — попросила Лара. — Женьку поищем. В аське. А вдруг?
Два часа ночи было, между прочим.
Включенный компьютер загудел так громко, что Регина испугалась, как бы шум не перебудил всех. Днем ведь он не так шумел, а тихонько совсем!
Это потому, что ночь. Все, что днем тихо, сейчас громко.
Лара что-то делала, искала Женю и не находила, и сердилась, а Регина ничего не понимала, и даже не пыталась — хотелось спать
— Он в это время, если не спал, всегда болтал с кем-нибудь.
— Значит, спит. А может, просто ему до компьютера трудно добраться.
— Или он новую аську завел, — пробормотала Лара разочарованно, — конечно. Но бук у него с собой, это точно.
— Прости?..
— У него бук был в ящике. Я же посмотрела — нет его. Значит, с собой взял. Он говорил, что всегда его в командировки таскает.
— Что такое бук?
— Ноутбук. Портативный компьютер, тонкий такой, открывается и закрывается как книжка. Неужели тебе и это объяснять надо?
Понятно. Валерик, их деловой компьютерный гений, говорит “ноут”. “Когда же я, наконец, куплю себе новый “ноут”?
— Ноутбук могли украсть, — напомнила Регина.
— Вот блин, — Лара почему-то рассердилась. — Уж поверь мне — он его с собой взял. Ну, хорошо. Во что поиграем?
— Чокнутая ты. Как и твой Женя. Я — чистить зубы, и спать.
— Подруга, перестань! Может быть, у меня есть только…
Но на моральный шантаж Регина решила не поддаваться. На этот раз.
Еще она на кухню зашла — выпить воды. Под столом стояла пара пивных бутылок. Пустых, конечно.
Когда укладывалась в постель, осторожно освобождая для себя край одеяла, Иван недовольно заворочался, буркнул:
— Ты чего бродишь, как привидение?
— Извини. Уже ложусь.
Захотелось залезть под одеяло к нему поближе, прижаться, и чтобы он обнял. Чтобы не быть одной. Она уже столько времени одна и одна! Лара тут с ее проблемами — не с ней, а просто ее проблема.
Да просто полежать с ним так, согреться, отдохнуть. Ужасно хочется. Но ведь не поймет он такое — просто полежать. Несмотря на те две бутылки под столом…
Как здорово было бы наплевать на эту Лару или избавиться от нее хотя бы на ночь, чтобы не мешала!
— Подруга, — позвала Лара. — Ты меня не стесняйся, а? Ну, поприставай к нему…
Прямо мысли читает. А может, просто чувствует? Все то же самое чувствует, что и Регина? К ее мужу?
Регина поспешно отодвинулась на край кровати. Все, некуда дальше двигаться. Дальше только свалиться.
— Ну и зря, — сказала Лара виноватым таким тоном. — Я ведь сейчас как бы не настоящая, ты же понимаешь.
— Почему не спишь? Случилось что-нибудь? — Иван сонно моргал.
Да с чего он взял, что она не спит? Она же его не трогает, не шевелится, дышит и то еле-еле.
— Все хорошо. Я сплю, — отозвалась она тихонько.
Он тут же закрыл глаза.
— Вань!
— Угу?
— Вань, скажи, ты любишь меня?..
Такой любимый женщинами идиотский вопрос. Ты только скажи, а я поверю…
Лара тяжело вздохнула.
— Угу, — пробормотал муж, — конечно… — и повернулся на другой бок.