Машину тряхнуло, мужик с чувством выругался, покосился на Регину.
— Пардон.
А утро сегодня было дивное — небо чистое, солнце, и тихо, никакого ветра. Правда, основательно подморозило, над оком повисли сосульки, и лужи на дороге, это было хорошо видно в окно, застыли сплошной зеркальной броней. Пришлось повоевать с Сережкой, чтобы надел свитер, и шапку тоже. Конечно, едва выйдя за дверь, шапку он сдернул и сунул в карман, но, по крайней мере, она у него есть. Наденет, когда замерзнет, куда денется.
— Какая погода хорошая! — радовалась Лара. — Смотри, все для нас, все одно к одному. Не придется грязь месить. Подруга, нам везет, разве не видишь? С самого начала везет. Едем, обязательно едем!
Вот, поехали. Теперь придется месить снег.
— Надолго к нам? — не отрываясь от дороги, или что он там видел впереди, спросил Григорий.
— Нет, сегодня же обратно.
— Гм… Ну, не знаю, не знаю…
Собственно, сначала она вполне допускала, что даже подходить не будет к дому Виталика — ей там делать нечего. А теперь, видно, придется. Регина похвалила себя за то, что захватила ключи. Не придется обращаться к Мишане, соседу, который у Виталика за домом присматривает. Ключи у Регины были свои, Виталик когда-то сделал по комплекту им с мамой, это, в сущности, означало приглашение — приезжайте, когда хотите. Вот она и приехала.
— Так ты, что ли, по делу? — не отставал Григорий.
— По делу…
— Вот оно что. А то, я смотрю, и женка приезжала. Случилось что? Все цело в доме-то?
— Наверное. Я не знаю, — Регина даже растерялась.
— Все в порядке, значит. Да, ясное дело, в порядке, дом-то на людной улице стоит, соседи рядом, и присматривают за домом. Это вон на дачах шарят, говорят. Там и горело что-то, зимой еще. Да там бомжи живут какие-то, из города, наверное, не здешние. Они, может, и подожгли. Конечно, тут и в деревне пьяни хватает, но чтобы они жгли — это вряд ли. А чего же Виталька сам глаз не кажет, все женщин шлет?
— Работает много!
— Оно конечно, — сосед рассмеялся, как будто не поверил, что Виталик может много работать. — Летом хоть заедет? На рыбалку сходим…
— Обязательно, — пообещала Регина.
Скорей всего, так оно и будет — летом Виталик сюда ненадолго заедет, порыбачить. Потом Вероника утащит его куда-нибудь в Египет. Сестра в деревне бывать не любит, потому что в доме никаких удобств, вода во дворе, туалет деревянный в конце огорода, и никакой ванны с душем тоже нет, а для Вероники это невозможные условия. Вот мама сюда приедет обязательно, может быть, на целый месяц, когда начнут спеть ягоды. Маме здесь нравится, и еще она не может видеть, как добро пропадает — вишня, смородина, слива, яблоки.
— Ну, мы и на месте, сейчас за угол завернем… — сообщил Григорий.
Регина даже вздрогнула, огляделась. Она и не заметила, как въехали в деревню, как мимо поплыли ряды домов. Собственно, их, домов, не очень было видно. Кругом — беспорядочное мельтешение снежных хлопьев, как стена, а уже дальше чуть просматриваются заборы и темные стены. Вот, еще до конца улицы, и за угол…
Григорий довез ее до самой калитки. В последний момент вдруг вспомнил:
— Знаешь, Вероника ведь мне пилу так и не вернула. Оно, конечно, не горит, однако верни уж, будь добра. И еще она перчатки, что ли, оставила. Небось, думает, что потеряла.
— Пилу? — поразилась Регина. — Вероника взяла у тебя пилу?
Представить сестру с пилой было сложно. Почти невозможно. К тому же, Регина это точно знала, в доме, в темном чулане, стоял ящик с полным набором инструментов, и пила там тоже была. Иван точил ее прошлым летом, и они с Сережкой пилили сухое дерево у калитки.
— Я посмотрю, — пообещала Регина. — Если найду, принесу обязательно.
— Да оставь на крыльце, я заберу. Или вот что: утихнет маленько, я сына пришлю, он и перчатки принесет, и пилу заберет.
— Спасибо. Только я ведь ненадолго.
— А это вряд ли. Через пару часов так заметет, что и до шоссе не доберешься. Рейсовый автобус будет завтра утром, он один раз в день бывает. Но, думаю, отменят автобус, если заметет, конечно. Так я пришлю сына. За пилой.
— Да, да, конечно, — вздохнула Регина. — Спасибо тебе…
Гринины предположения про “занесет” и завтрашний автобус, который отменят, были ужасны, потому что Регине нужно вернуться домой сегодня, и точка.
Калитка закрывалась на незаметный снаружи кованый крючок, чтобы открыть, надо просунуть руку между рейками забора. Свет на веранде не зажегся, не было лампочки. Зато на полу — ледяная лужица. Крыша протекает. Как только мама весной начнет ездить сюда и обнаружит течь, она примется звонить им, и Иван в ближайший выходной приедет заниматься ремонтом.
В просторной кухне Регина первым делом огляделась в поисках пилы и очень скоро нашла: пила стояла в углу у печки. В сторонке, незаметно, поэтому Вероника и забыла вернуть ее соседу. Такая новенькая, блестящая пила с пластиковой ручкой. Регина перенесла ее к двери, чтобы тоже не забыть. Потом заглянула в чулан. Ящик с ручкой оказался на месте, задвинутый в дальний угол, и все его содержимое тоже было на месте — пила, молоток, какие-то клещи и разводной ключ, и целая коробка длинных толстых гвоздей, и еще что-то, на дне.
Регина аккуратно вытащила пилу. Эта пила была старой, тяжелой, с деревянной, явно самодельной рукоятью, но очень острой и, конечно, годилась для того, чтобы пилить. Вероника просто могла забыть, что в доме есть инструменты. А могла и не знать.
Но это не важно. Интересней другое: зачем вообще Веронике понадобилась пила?
— Вот именно, — согласилась Лара. — Дров во дворе целая поленница, а что еще здесь пилить?
— Я говорю вслух?
— Конечно, вслух. Хотя, ну ее, сестрицу твою, вместе с пилой и всем прочим. Вскипяти лучше чайник.
В доме, конечно, было холодно. Чтобы согреться как следует, придется растопить печь, но это на крайний случай. Пока можно просто выпить горячего. Вскипятить электрический чайник, благо он закипает почти мгновенно, и заварить чай.
Банку с заваркой Регина нашла сразу, а вот чайника в шкафу не было.
— Чайник на столе, — подсказала Лара. — И вообще, разденься, а? Тепло ведь.
— Тепло? Да у меня зуб на зуб не попадает!
— Да нет, тебе кажется. Довольно тепло. Расстегни куртку.
Регина подумала: почему чайник на столе, а не в шкафу? Обычно Вероника всегда и все убирала на место. У них это рефлекс, надежно привитый мамой в детстве. Вероника торопилась?..
Около чайника ровной стопочкой сложены конфетные обертки. Вероника пила чай с конфетами? Вполне возможно. Но странно, что она оставила обертки на столе, а не бросила их в корзину с дровами.
— Смотри — стружки, — заметила Лара. — Она, и правда, здесь пилила.
Угол возле печки действительно был припорошен мелкой стружкой, как будто Вероника подмела ее, но небрежно. Значит, и впрямь торопилась.
— Нам нужна вода, — вздохнула Регина. — Колонка не замерзшая, интересно?
— Не должна бы. Послушай-ка, а вот в ведре вода, посмотри.
Точно, в ведре была вода, на вид чистая, и запах у нее был нормальный, свежий. Вероника и воду не выплеснула — странно. Как будто она собиралась в скором времени приехать еще.
Неужели собиралась?..
Чайник вскипел через полминуты, Регина заварила чай в большой керамической кружке, накрыла ее блюдечком, и подошла к окну.
— А тебе не кажется, что уже не так метет? Вот увидишь, скоро утихнет, — сказала Лара. — Знаешь, а у меня идея. В чулане ведь лыжи стоят, так?
— Предлагаешь прогуляться на лыжах?
— А тебе лучше шагать по сугробам без лыж? Даже не сомневайся. Обернемся в два счета. Нет, ты только представь — я в больнице, ни жива ни мертва, а мне обломился такой кайф — на лыжах побегать! Буду потом рассказывать, а мне скажут, что я бредила!
Надо же, Лара радовалась.
— Конечно. А если я буду об этом рассказывать… — буркнула Регина. — Там хоть ботинки найдутся подходящего размера? По-моему, все огромные были.
— Нет, что ты, там есть мои ботинки, я же каталась. У тебя нога меньше, но подойдет. Ты, только, подруга, не бойся. Я буду помогать, здорово добежим!
— Не надо, — отрезала Регина. — Помогать не надо. Я умею. Жалко только, что лыжни нет.
В сложившихся обстоятельствах лыжи — это было не так уж плохо, гораздо лучше, чем идти пешком. В том, то справится, Регина не сомневалась — когда-то она каталась много, а это как велосипед, не разучишься. А потом можно будет на лыжах добежать до шоссе — опять же, лучше, чем брести по колено в снегу. Она еще засветло успеет поймать что-нибудь попутное и вернуться домой!
Да, домой. С парой лыж наперевес. Придется опять что-нибудь врать, но это лучше, чем не вернуться сегодня вовсе…
В дверь громко постучали. Это было так неожиданно, что Регина чуть не подпрыгнула. Уже пришли за пилой?
Вовсе нет. За дверью стоял молодой парень в куртке и “трениках”. Мишаня Егоров, сосед, и по совместительству сторож.
— Это вы? — удивился Мишаня. — Здравствуйте… А то я гляжу — шарит кто-то!
— Нет, все в порядке, это я, — утешила его Регина. — Здравствуй. Я ненадолго приехала, забрать кое-что, вечером уже уеду. Все в порядке.
— Хорошо, я понял. А то я забеспокоился, сами понимаете. Мне ведь Виталий Денисович всегда звонил перед тем, как кто-то приезжал, а тут и Вероника без предупреждения приехала, и вы вот. Вечером домой, говорите?
— Обязательно. Я ведь не думала, что попаду в снегопад, хотела быстро, туда и обратно. А Вероника когда приезжала?
— В прошлый понедельник. Значит, вы можете и не уехать? — продолжал беспокоиться Миша, и это Регине было уже непонятно.
— Должна, — объяснила она. — Буду очень стараться. Так что, наверное, уеду.
Сосед продолжал стоять, и лицо его выражало некую борьбу чувств.
— Вам нужно что-нибудь? — спросил он.
— Ничего, спасибо. Миш, ты извини, мне некогда. Я ухожу сейчас.
— Можно зайти на минуточку?
— Да, — растерялась Регина, и отступила от двери.