Царь Михаил Федорович
Ярким свидетельством внимания к Коломенскому первого самодержца династии Романовых, Михаила Федоровича, служит храм Казанской Иконы Божией Матери. Название храма указывает на основную и наиболее вероятную версию его возведения – в память освобождения Москвы от польско-литовских интервентов 4 ноября 1612 года, день почитания Казанской иконы Божией Матери. Поначалу храм был деревянным, время его строительства относят к 1630-м годам, когда и на Красной площади появился собор, также освященный в честь чудотворной иконы и известный нам сегодня как Казанский. Храм в Коломенском был домовым и связывался со вновь отстроенным царским дворцом широким пятидесятиметровым переходом.
Сам дворец был отстроен к сентябрю 1640 года, когда на Руси отмечался Новый год. Сохранившиеся документы скупо указывают и дату новоселья: «сентября 20–26 в Коломенском, по случаю новоселья в новых хоромах, царица Евдокия Лукьяновна (Стрешнева. – А.В.) раздает милостыни больши 10 рублей». Милостыню с поклоном и благодарностью принимали крестьяне Коломенского, по-прежнему поставлявшие к царскому столу всякого рода продукты и деликатесы.
Царь Алексей Михайлович
С воцарением Алексея Михайловича в 1645 году активизировались строительные работы в Коломенском. В 1649 году по случаю рождения у царя наследника Дмитрия к Казанскому храму пристроили придел Святого Дмитрия Солунского, еще один придел храма был посвящен Святому Аверкию Иеропольскому, день памяти которого приходится на 4 ноября. Приезжая в Коломенское, отличавшийся необыкновенной набожностью Алексей Михайлович неоднократно наведывался в Казанский храм. Историк П. Строев в своей книге «Выходы государей, царей и великих князей Михаила Феодоровича, Алексия Михайловича, Феодора Алексиевича, всея Руси самодержцев (с 1632 по 1682 годы)» сообщает, что в июле 1653 года царь прожил в Коломенском две недели. 12-го числа «слушал всенощную у Пречистыя Богородицы Казанские в объезде в селе Коломенском», а затем отметил день ангела царевны Анны Михайловны, своей сестры. А 5 июля 1657 года Алексей Михайлович пришел послушать «всенощное бдение в церкви у Казанской Богородицы».
Летописи гласят, что 8 мая 1666 года в присутствии царя был освящен алтарь и водружен крест на Казанском храме. Возможно, что в тот год велось строительство уже каменного храма. Во всяком случае, хотя точная дата окончания строительства неизвестна, его архитектурный стиль относят к 1660–1670-м годам. А в 1771 году прибывшие в Коломенское польские дипломаты отмечали: «В начале церковь каменная с притворами по обе стороны в которых окна, полчетверти аршина ширина, мосты войлоками постланы для тепла и мягкого хождения». Мосты – это переход, соединявший храм с дворцом. Сооружение храма велось одновременно со строительством новых царских палат.
История дворца Алексея Михайловича – яркая страница жизни не только села Коломенского, но и всего государства Российского второй половины XVII столетия. Судьбоносные исторические события, в ряду которых стоит строительство дворца, во многом определили создание предпосылок для дальнейшего становления Российской империи. Пришлись эти события на вторую половину 1660-х годов. Если первые два десятка лет своего правления Алексей Михайлович, как говорится, «разбрасывал камни», то начиная с 1665 года пришло время их «собирать».
В 1666 году в Москве начался Большой Московский собор, низложивший патриарха Никона, в 1667 году был подписан мир в Андрусе, оформивший присоединение к России украинских и белорусских земель, тогда же закончилось строительство первого российского корабля «Орел», для которого и был выткан первый российский триколор, а еще был утвержден Новоторговый устав. Вот в какой оптимистичной обстановке затевался царем новый дворец в Коломенском, одной из важнейших функций которого стала представительская. И по внешнему виду дворца, и по его интерьеру у все большего числа приезжих иностранцев должно было создаваться мнение о России как богатом, большом и сильном государстве.
Еще в 1666 году царь повелел заготавливать древесину в лесах по берегам Оки, Угры и Жиздры. Лесами, как мы помним, Россия всегда была богата. Дворец строился не на один год, а потому и отношение к заготовке требовалось особое. Еще в те времена строители знали, в какое именно время надо рубить деревья, как хранить, чтобы лес служил долго и прочно. Дата закладки дворца известна – 3 мая 1667 года (большой церковный праздник!). Царь по такому случаю заранее приехал в Коломенское: «В четверток, после столового кушания, за два часа до вечера государь пошел с Москвы в Коломенское для складывания своих государевых хором». Создавался дворец по заранее одобренному царем проекту, для пущей наглядности и ясности ему была продемонстрирована уменьшенная копия будущих хором.
Коломенский дворец. Неизвестный художник, 1830-е годы. Фрагмент
Дворец выстроили к 1668 году. Впрочем, более правильным было бы использовать здесь другой глагол: дворец срубили. А трудились на строительстве царских хором рубленики – именно так называли мастеров плотницкого дела в те благословенные времена. Сохранились имена мастеров и их руководителей – стрелецкий голова Иван Михайлов и плотницкий староста Семен Петров. Иван Забелин в книге «Домашний быт русских царей…» пишет: «Замечательным памятником их (рублеников. – А.В.) искусства, о котором мы можем иметь понятие, хотя по сохранившимся рисункам, служит деревянный Коломенский дворец XVII ст.». Забелин считал дворец Алексея Михайловича «типическим памятником древних деревянных построек».
Отыскав в архиве план дворца, историк установил, что «дворец заключал в себе несколько отделений, или особых хором, соединенных между собою переходами и частию сенями; что постройка этих отделений происходила в разное время, смотря по надобности; что постепенно к старым пристроивались новые клети, избы, избушки, сени, крыльца, переходы, так что целое лишено всякой симметрии и того порядка в соответствии частей, к которому приучены теперешние вкусы строителей. Хоромы, крыльца, переходы разбросаны с мыслию не о правильности плана или о его красоте, а об удобствах, какие представлялись местом постройки или отношением и зависимостью этой постройки от других отделений дворца. В лице всех построек, с восточной их стороны, стояли передние хоромы государевы, заключавшие пять комнат жилых, с отдельными сенями при каждом выходе: именно две впереди, в лице, передняя и комната, и три, составлявшие как бы особое отделение, назади, глубже во двор. Противоположно передней, дальше к северу, стояла обширная столовая. Она соединялась с комнатами посредством весьма обширных столовых сеней, над которыми в три яруса возвышались светлые чердаки, или терема, с открытыми галереями, или гульбищами, со всех четырех сторон. Кровля столовой была устроена кубом четвероугольным и на вершине украшена глобусом с изображением орла промежду льва и единорога, или инрога. Кровля двух передних комнат крыта бочкою с резным гребнем наверху и прапорцами, или флюгерами. Задние комнаты с принадлежащими к ним сенями покрыты четырехскатною кровлею; над четвертою и пятою был светлый чердак – терем и шатровая кровля, дававшая строению вид башни, тем более, что вершина ее была украшена двуглавым орлом. Над рундуками, или отдыхами, площадками крыльца и над сеньми возвышались также стройные шатры. Все кровли крыты гон-тинами (дощечками. – А.В.) в чешую. Высота этих шатровых строений или башен простиралась от 7 до 15 сажен. Нижний этаж хором занимали подклеты, в которых помещались кладовые, жилье для дворовых людей и для стрелецких караулов, находившихся – один подле крыльца, под передними комнатами; другой подле ворот, под столовою.
Еще глубже во двор, за комнатами государя, стояли хоромы царевича с двумя комнатами и с теремами наверху, крытые двумя шатровыми кровлями в виде башен, соединенных в верхних чердаках переходцами. Далее, за хоромами царевича стояла государева мыленка, а за нею Оружейная и Стря-пущие избы. Из мыленки шла лестница вверх на сени царицыных хором, которые стояли лицом к северу, позади хором государевых, и заключали в себе три комнаты с обширными теремами наверху, крытые бочкою; и одну комнату также с теремами, крытую шатром в виде башни. Обширные передние сени этих хором были покрыты также шатром, а крыльцо – шатром с бочками. Взади дворца, с западной стороны, размещены были четыре отделения хором больших и меньших царевен, каждое из трех комнат, с теремами наверху, с мыленками, стряпущими избушками и другими принадлежностями старого быта, – крытые также шатровыми кровлями наподобие башен. Нижний этаж всех хором точно так же состоял из подклетов, которые служили помещением для дворовых людей, для кладовых и для стрелецких караулов. Хоромы царевен соединялись длинными крытыми переходами с хоромами царицы и с церковью. Точно так же переходами соединялись и другие отделения коломенских хором».
Вид дворца в селе Коломенском с северной стороны. Хромолитография Ф. Дрегера по рисунку Ф. Солнцева. Середина XIX века. Фрагмент
Рассказ Забелина о Коломенском дворце дополняется воспоминаниями путешественника и дипломата, автора книги о Москве, Якова Рейтенфельса, утверждавшего, что он «так превосходно украшен был резьбою и позолотою, что подумаешь – это игрушечка, только что вынутая из ящика». Все шесть ворот дворца, как и его интерьер, действительно были щедро украшены. На позолоту Алексей Михайлович денег не пожалел. Центром этого великолепия, его серединной частью были иконы: «В Коломенском на шести воротах государева двора поставлены были иконы: Вознесения Христова, Богородицы Смоленской, Богородицы Казанской, Спаса Нерукотворенного, Иоанна Предтечи, Московских Чудотворцев…»
Особая тема – роспись дворцовых интерьеров, в которой принимали участие выдающиеся иконописцы Симон Ушаков, Федор Евстигнеев, Иван Филатов. Привлекли и иностранцев, среди которых встречаются польские имена – Иван Мировский, Станислав Лопуцкий, и даже один армянин по фамилии Богдан Салтанов.