зрывать меня на куски. Салли Джонсон, дама, которая изрезала мужа маникюрными ножницами, но сама при этом божий одуванчик, который периодически любит немного покромсать свои руки, ну нет, не стоит, слишком впечатлительная фигура, не хотелось бы, чтобы ее что-то зацепило в диалоге, после чего она решила бы себя немножко изувечить. Стенли Роуз, умственно отсталый паренек, который любит мягкие игрушки и солдатиков, попутно немного шизофреник, но общение с ним я вообще не представляю. Это, наверное, тот случай, который был бы оптимален, если бы я подбирал своей дочери компаньона для игры в песочнице, но никак не для собственного взаимодействия, тем более с целью получения какой-нибудь полезной информации для оглашения ее читающей публике. Затем идет какой-то старичок, чье имя я прослушал, но переспросить застеснялся, не хотел выглядеть невнимательным в глазах доктора. Так, этот пожилой мужчина неоднократно пытался покинуть этот мир, но ему почему-то загадочным образом не везло, видимо смерть хочет убить его скукой, не повезло бедняге. Ну и не уверен, что он согласится со мной общаться, раз ему все сейчас столь безразлично. И последний кандидат — Роб Джефферсон, товарищ, которому чудятся призраки, зомби, вампиры и прочие чудища из фильмов ужасов. Вот это было бы интересно публике, на такую тематику всегда есть спрос, что же, пожалуй, я выберу мистера Роба. Итак, подведем итоги, я выбрал Элизабет Шифер за ее вероятную общительность и Роба Джефферсона за его пугающие ведения, но нужен еще кто-то третий. Хм, тут я начал тщательно анализировать, кто же из оставшихся кажется мне наиболее интересной персоной, в итоге остановился на говорящим с летающими глазами и, к собственному удивлению, на подозрительном громиле, но вот кто из них будет третьим, вот вопрос. Хорошо, если рассуждать логически, то Питер чем-то похож на Роба, тоже видит несуществующих существ, только один от них убегает, другой с ними общается, но тот, который общается, уже не очень жаждет взаимодействовать с реальными существами — людьми. А вот агрессивный и опасный Оливер может оказаться вполне любопытным, если найти к нему подход, что же, решено, будет он. Уж не думаю, что доктор Блэк будет подвергать меня опасности, оставляя наедине с таким пациентом, а если и оставит, то, вероятно, по причине того, что тот накачен лошадиной дозой успокоительного, поэтому не стоит мне его бояться.
Итак, я выбрал трех главных кандидатов, диагнозы у которых заметно отличаются друг от друга, что будет легче для моего взаимодействия с ними, ну и намного любопытнее для будущих читателей. Ведь не так интересно читать интервью тех, кто обладает одинаковыми симптомами, или кто вообще никак не желает с тобой общаться, тогда и писать будет не о чем, кроме как об истории болезни описываемого пациента.
Еще около полутра часов я потратил на то, чтобы придумать какие-нибудь вопросы для моих будущих собеседников, но как бы я не пытался, ничего подходящего выбрать так и не смог, все вопросы казались абсурдными, неуместными и крайне примитивными. Мне, конечно, сложно оценивать то, как воспримет диалог тот или иной пациент клиники, ведь вопросы надо подбирать не общие, а те, которые подходят для конкретного случая, учитывая внутренние особенности и диагноз собеседника. Наверное, стоит предварительно переговорить на этот счет с профессором, чтобы он подкорректировал меня, направил в нужное русло и, в конце концов, обезопасил пациентов от тех слов, которые могли бы, по моему собственному незнанию, ранить их, ведь психика у таких людей крайне хрупка и неустойчива. Но звонить профессору не буду, уже слишком поздно, как-то неудобно, да и не очень хочется выглядеть глупо в его глазах, ведь это будет явным свидетельством моей профессиональной некомпетентности, значит придется выкручиваться самому, ну что же, тогда будем импровизировать. Я сделал основные наброски тех тем, которые я бы хотел обсудить с подопечными профессора Говарда Блэка, выделил некоторые интересующие вопросы, которые считал необходимыми к обсуждению и закрыл свою записную книжку. Ну вот, я сделал все, что было в моих возможностях, а там посмотрим, как оно пойдет. С этими мыслями я отложил в сторону все канцелярские принадлежности, налил чашку успокаивающего зеленого чая и уселся в любимое кресло, в котором стал придаваться уже своим собственным мыслям, касающимся непосредственно моего внутреннего состояния. Еще недавно меня мучали вопросы о личном безумии, а теперь я изучаю других безумцев, на фоне которых уже чувствую себя вполне нормальным и адекватным человеком. Возможно, это то самое, чего от меня и хотел господин Альберто, точнее то, чего требовали его магические карты.
— «Джереми, ты сам себя слышишь? Ты играешь в игру, которую начали какие-то мистические карты, ты принял их мнение, выраженное в раскладе, за чистую монету. Ты — врач, образованный человек, поверил в какую-то ерунду, шутку, фарс, который разыгрался вокруг тебя. Как же это наивно». — «Но ведь мне нравится эта игра, я чувствую, что увлечен ей, нет, даже более того, я ощущаю, как она меняет меня, делает другим. А может и не делает, может я всегда был таким». — «Но ведь это же неразумно, Джереми, согласись?» — «Ну а кто сказал, что разумность заключена в противоположности этому? Может здесь как раз и скрывается разумность, а я всего лишь перепутал сторону и все это время шел не туда, хотя и это не точно, может я вообще стою на месте или умер?» — «Нет, Джереми, ты просто спишь, а мысли твои смешались».
Утром я обнаружил, что всю ночь проспал в кресле, так и не добравшись хотя бы до дивана, видимо организационные вопросы были настолько выматывающими, что я мгновенно вырубился. Ну и что, ничего страшного, в скаутском лагере и не в таких позах спали, когда устраивали двухнедельное выживание в диких лесах — вспомнил я свою молодость, когда клевал носом на посту. Ну что же, сегодня важный день, поэтому не будем затягивать с утренними процедурами. Быстро приводим себя в порядок, завтракаем и отправляемся в «Обитель надежды», где доктор Говард Блэк организует мне встречу со своими пациентами, столь необходимую для написания моей книги.
Я молниеносно ополоснулся, погладил рубашку, приговорил завтрак и собрался в путь. Перед выходом еще раз пролистал записную книжку, чтобы не забыть ничего важного, а то я не обсудил с профессором условия взаимодействия, вдруг нам запрещено заходить в палату к пациенту с опасными предметами в руках, и тогда мою книжку отберут на входе в переговорную. Конечно, сложно назвать мой ежедневник опасным предметом, но все-таки есть регламент, распространяющийся на все и на всех, поэтому лучше подстраховаться. Ну все, поехали!
Я приехал ровно за двадцать минут до назначенного времени, так как пик основных пробок уже прошел, и город не был сильно загружен. Я всегда предпочитаю немного подстраховаться, чтобы минут пятнадцать или двадцать было в запасе, лучше приезжать пораньше и подождать, чем нестись, сломя голову, опаздывая на встречу. Ничего, посижу немного в машине или же прогуляюсь по парковке, а к назначенному времени уже буду у кабинета профессора Говарда Блэка. Немного потоптавшись вокруг машины, осмотрев парковку и фасад здания, я направился к проходной, где меня уже встречал пожилой охранник, тот, который в прошлый раз провожал меня до кабинета профессора. Второго охранника я не заметил, видимо он куда-то отлучился, поэтому пожилой охранник молча проверил мои документы, внес отметку в журнал и попросил немного подождать, сообщив, что профессор Блэк лично спустится за мной. Оказывается, этот охранник не был абсолютно немым, как я предположил изначально, все-таки он разговаривал, но просто делал это крайне редко, видимо по причине того, что был крайне флегматичным и не очень интересовался окружающими. Примерно через пять минут после того, как охранник заговорил со мной, спустился доктор Говард Блэк, который радостно поприветствовал меня широкой улыбкой и крепким рукопожатием.
— Ну вот, Джереми, настал час икс, — произнес довольный моему появлению доктор.
— В некотором роде да, можно и так сказать, — заулыбался я в ответ.
— Ну пойдем смотреть твоих кандидатов, — оживленно скомандовал он.
— Пойдёмте, посмотрим, — кивнул я.
— Так, на ком же остановился ваш выбор, Джереми? — по дороге спросил профессор.
— Я выбрал мисс Элизабет Шифер, мистера Роба Джефферсона и мистера Оливера Блэнкса.
— Весьма интересный выбор, я предполагал нечто подобное, только не ожидал, что вы выберете мистера Блэнкса, почему-то мне казалось, что выбор на нем не остановится.
— Знаете, профессор, я колебался, не мог определиться с последним претендентом, но в итоге решил, что мистер Блэнкс отлично подойдет для моих задач, поэтому стоит попробовать пообщаться и с ним.
— Ну хорошо, Джереми, тем более что это твой выбор, а не мой, поэтому тебе решать. Только учти, что при общении с каждым из пациентов необходимо придерживаться некоторых правил, не произнося вещи, касающиеся запретных тем. Понимаешь, о чем я? — профессор строго посмотрел мне в глаза.
— Естественно мистер Говард, если вы мне озвучите темы, которых не стоит касаться в общении с тем или иным пациентом, то я, конечно, обойду их, чтобы не травмировать психику своего собеседника, — заверил я доктора.
— Ну тогда отлично, что ты понимаешь это, Джереми, все же мы имеем дело с особенными людьми, чья психика не совсем устойчива.
— Профессор, даже скажу больше, я еще вчера отметил этот момент, предполагая, что мы его непременно коснемся. Если бы не вы его подняли, то я бы сам его озвучил, — с небольшой гордостью похвастался я.
— Вот как? Похоже на то, что у вас, дорогой Джереми, есть потенциал для работы в нашем учреждении, — радостно похвалил доктор.
— Ну не знаю, — я изобразил небольшое смущение.
— Так, предлагаю начать с мисс Элизабет. Как считаете? — спросил доктор.
— Да, меня такой вариант вполне устраивает, давайте начнём общение с нее, — согласился я.