В мире судебной медицины Марсель Леклерк является общепризнанным авторитетом. Он умер в 2008 году, но его и сегодня продолжают цитировать как автора 353 публикаций и 3 книг, одна из которых была опубликована еще в 1978 году – Entomologie et médecine légale («Энтомология и судебная медицина»). Один экземпляр стоит на почетном месте и в моем шкафу. Помимо авторства книг, он также принимал участие в работе над 3 научно-популярными фильмами, в том числе в одном – вместе со мной (La guerre des mouches – «Война мух» компании Mona Lisa Production). Фактически он вернул из забвения, переосмыслил и значительно доработал книги доктора Жан-Пьера Меньена (Jean-Pierre Mégnin, 1828–1901), французского ветеринара и энтомолога, автора фундаментального произведения по судебно-медицинской энтомологии – La faune des cadavres («Фауна трупов»). Эта книга вышла в 1894 году, но ее переиздают и сейчас, хотя в судебной медицине она была основательно забыта на долгие годы.
Вернемся к нашему трупу. Марсель доказал, что мухи размножились за рекордно короткое время из-за повышенной температуры в помещении, что позволило предположить наступление смерти 8 днями ранее, то есть через 2 дня после визита полицейских для обыска. Такой вывод подарил судмедэкспертам чрезвычайно полезный опыт.
В первый и единственный раз за всю свою карьеру я видел, чтобы мухи вычистили тело с такой головокружительной скоростью. Но следует иметь в виду, что для этого были исключительно благоприятные условия: лето, самый разгар жары и маленькая комнатка, окна которой – с двойным стеклопакетом – выходили на юг. Настоящий инкубатор для мух.
Скелеты повсюду
Нередко бывает и так, что нас вызывают для проведения осмотра скелета, что соответствует последней стадии гниения. Анализ костей скелета требует особых компетенций. К счастью, как во Франции, так и в Бельгии есть отличные судебно-медицинские антропологи. Среди французских специалистов я бы отметил профессора Жеральда Катрома из Ниццы и профессора Эрика Баччино из Монпелье, а в Бельгии в случае обнаружения скелета с признаками насильственной смерти я регулярно обращаюсь к Филиппу Лефевру из Шарлеруа. Я тоже проходил специальную подготовку в этой области, но, поскольку мне не так часто доводится иметь дело со скелетами, я предпочитаю использовать опыт тех людей, которые являются настоящими профессионалами. Так я не нарушаю свое излюбленное правило: «Хорошо получается та работа, которая привычна».
Кристиан любил спелеологию и занимался ей каждую неделю. Ему повезло, ведь пещеры находились рядом с его домом, а он очень любил совершать в них прогулки. В подземные лабиринты вели многочисленные входы, которые он хорошо знал, потому что излазил все их вдоль и поперек. «Я не потеряюсь там даже с завязанными глазами», – говорил он. Около полудня к нему домой зашел его друг Пьер, с которым он обычно отправлялся на такие прогулки, но Кристиана не оказалось дома. Как и его спелеологической экипировки. Мать Кристиана ответила Пьеру, что тот, наверно, все еще бродил «по своим пещерам», поэтому Пьер вернулся домой.
На следующее утро к Пьеру пришла полиция. «Доброе утро. Кристиан, случайно, не у вас?» Выяснилось, что Кристиана не было дома ночью, и утром его встревоженная мама позвонила в полицию.
– Нет, он не у меня, но его мать сказала, что он ушел в пещеры.
– Мы в курсе, но перед тем, как начать поиски Кристиана в пещерах, мы обзваниваем всех его друзей.
– Я пойду с вами. Я хорошо знаю эти пещеры, и, если он там, мы обязательно его найдем.
На этих словах Пьер на время расстался с полицейскими, чтобы взять свою спелеологическую экипировку. Он был преисполнен решимости отправиться на поиски Кристиана и, самое главное, найти его во что бы то ни стало. Пьер подумал, что Кристиан, вероятно, упал и получил серьезную травму, а потому действовать надо было как можно быстрее – он отсутствовал уже почти сутки. Когда Пьер понял, что Кристиан остался без света, его охватил страх. Дело в том, что Кристиан не любил темноту, и, вероятно, одной из причин его увлечения спелеологией стало желание преодолеть эту фобию. Тем временем для поисков Кристиана полицейские собрали небольшую группу спелеологов-любителей из числа местных жителей – в этих краях пещерами увлекались многие.
Поиски начались около полудня. Если на открытом воздухе чувство времени определяется по яркости света и положению солнца, то под землей оно утрачивается. Пещеры огромны и сложны, а поиски проводились стихийно, без какой-либо системы. Все надеялись быстро найти Кристиана, но, к глубокому сожалению, успехов не наблюдалось. К 20:00 поиски прекратились из-за всеобщей усталости, но они приняли решение возобновить их в 7 часов утра на следующий день.
В то же время на поверхности земли другая группа обходила окружающие леса. Ее участники обнаружили расщелину в земле – глубокую вертикальную яму, напоминающую колодец, с привязанной к дереву веревкой. Они вытащили веревку и убедились, что та была слишком короткой и не доставала до дна расщелины – судя по рваному краю, она просто не выдержала и лопнула. В ход пошла другая веревка, по которой в расщелину спустился один из поисковиков, чтобы проверить, нет ли там раненого Кристиана: он мог получить серьезную травму при падении и находиться на дне колодца в бессознательном состоянии. Но никаких следов Кристиана там не обнаружилось.
На следующий день администрация коммуны предоставила полицейским план пещер. Комиссар разбил карту на квадраты и определил секторы для формирования групп, каждая из которых должна была исследовать закрепленный за ней участок. В конце дня, как и накануне, людей ждал все тот же результат – полная неудача.
Дни шли, а найти Кристиана не удавалось. Пещеры действительно очень большие, но за 5 дней все они были основательно проверены. Следовало признать очевидное: Кристиана в пещерах не было. Тогда появились другие версии. Побег из дома? В 23 года из дома не сбегают. Спонтанная поездка? Но все его документы находились дома, как и чемодан, и все личные вещи. Похищение? Но семья Кристиана небогата, и ей было бы нечем заплатить выкуп. Оставалось убийство. Возбудили дело, но и эта версия тоже казалась не очень убедительной.
Проходили дни, недели, месяцы, годы. Исчезновение Кристиана стало местной легендой, которая вдохновляла местных спелеологов посещать пещеры в поисках его тела – его обнаружение можно было бы сравнить с находкой кубка святого Грааля. Но прошло 25 лет, и люди перестали в это верить.
Однажды днем двери полицейского комиссариата раскрылись: в приемную вошли трое молодых людей в снаряжении спелеологов и положили каску перед дежурной.
– Мы нашли тело Кристиана.
– Кого? – переспросила молодая женщина-полицейский. Она работала в этом комиссариате совсем недавно, к тому же была родом из другого города.
– Тело Кристиана, того парня, который исчез 25 лет назад.
К ним подошел другой полицейский, случайно услышавший разговор. Он оказался местным, а потому хорошо знал эту историю:
– Послушайте, ребята, сегодня не 1 апреля, так что можете не стараться с вашими шутками.
– Мы не разыгрываем вас, это действительно Кристиан. Посмотрите на каску – там написано его имя.
С недоверчивой улыбкой полицейский взял в руки каску, которую ему протянул молодой человек, рассмотрел ее со всех сторон, и улыбка тут же сошла с его лица. Он побледнел как полотно и позвал начальника: «Комиссар, идите сюда! Кристиан нашелся!»
Через 2 часа я уже стоял в комиссариате и держал в руках снаряжение спелеолога – меня жадала первая в моей жизни прогулка по пещере. После часа ходьбы с элементами спусков и подъемов вместе с уголовной полицией, экспертом-криминалистом и даже помощником прокурора, мы оказались на месте обнаружения останков.
Кристиан лежал, ожидая нас вот уже 25 лет. Разумеется, время сделало свое дело – произошло полное скелетирование, – и все же это точно был Кристиан.
Не думаю, что когда-нибудь еще увижу скелет в таком состоянии. В пещере, на совершенно ровном полу, в условиях отсутствия ветра и осадков, а также стабильной температуры и одного и того же уровня влажности кости отлично сохранились и остались на своем месте за исключением небольшого участка на уровне шейных позвонков. Его повредили ребята-спелеологи, когда снимали с Кристиана каску, чтобы им поверили в полиции. На скелете по-прежнему были куртка и ботинки. Остальная одежда отсутствовала – разрушилась под действием влажности.
Кости сохранились отлично. Рядом с ними я подобрал следы жизнедеятельности насекомых – многочисленные пустые куколки, – чтобы затем передать их доктору Леклерку, нашему судебно-медицинскому энтомологу. Через несколько дней он их тщательно изучил и обнаружил, что трупы принадлежали неизвестным в нашей местности насекомым. Зато они оказались хорошо известны в Англии, что привело к широкому обсуждению факта их присутствия в континентальной части Евразии.
Эксперт-криминалист сфотографировал место обнаружения тела и той среды, которая окружала Кристиана в последние часы его жизни, а потом стала его могилой на долгие годы. Я же собрал кости и поднял их на поверхность, чтобы наконец, 25 лет спустя, вызволить Кристиана из пещер.
В зале для вскрытий я лучше исследовал кости, но внешний осмотр не дал ничего, кроме вывода об отсутствии переломов. Тогда я приступил к антропологическому исследованию, что уже привело к некоторым результатам: скелет совершенно точно принадлежал мужчине около 20 лет, европеоидного типа, что соответствовало описанию Кристиана. Судебный стоматолог сравнил зубы скелета с зубной картой Кристиана, сохранившейся несмотря на долгие годы ожидания и смерть лечащего врача Кристиана, и эта экспертиза окончательно подтвердила предварительные выводы: останки принадлежали Кристиану.
Кости вернули родственникам, которые наконец смогли его похоронить. Но дело было не только в погребении – эта находка положила конец всем сомнениям. Ведь если Кристиана не нашли несмотря на долгие тщательные поиски, то оставалась вероятность, что он не умер в этих пещерах, а жил где-то в другом месте. Конечно, тогда он мог дать о себе знать, но надежда жила в сердцах родственников. Предположений было много.