, говоря: «Ai-je été assez vulgaire aujourd’hui?» [Как я был вульгарен сегодня?].
А.П. Керн. Майков, стр. 241.
…Он вспоминал нашу первую встречу у Олениных[110], выражался о ней увлекательно, восторженно и в конце разговора сказал: «Vous aviez un air si virginal; n’est-ce pas que vous aviez sur vous quelque chose comme une croix?» [У вас был такой девственный вид, и, не правда ли, на вас было надето нечто вроде креста?]
А.П. Керн. Майков, стр. 242.
Un bon mot, la repartie vive [острое слово, быстрый отпор] всегда ему нравились. Он мне однажды сказал, – да тогда именно, когда я ему сказала, что нехорошо меня обижать, – moi qui suis si inoffensive [меня, такую безобидную]; выражение ему понравилось, и он простил мне выговор, повторяя: C’est réelement cela, Vous êtes si inoffensive [Да, действительно так, вы такая безобидная], и потом сказал: «Да, с вами и не весело ссориться; voilà Votre cousine c’est toute autre chose: et cela fait plaisir, on trouve à qui parler…» [вот с вашей кузиной совсем другое дело: это доставляет удовольствие – есть с кем поговорить].
Любезность, остроумное замечание женщины всегда способны были его развеселить. Однажды он пришел к нам и сидел у одного окна с книгой, я – у другого, он подсел ко мне и начал говорить мне нежности à propos de bottes [ни с того ни с сего] и просить ручку, говоря: «C’est si satin» [Они такие атласные]. Я ему отвечала: «Satan» [Сатана][111], а сестра сказала, шутя: «Не понимаю, как вы можете ему в чем-нибудь отказать». Он от этой фразы пришел в восторг и бросился перед нею на колени в знак благодарности… Однако ж он однажды мне говорил – кстати, о женщине, которая его обожала и терпеливо переносила его равнодушие [вероятно, Е.М. Хитрово[112]]: «Rien de plus insipide que la patience et la resignation» [Нет ничего более нелепого, как терпение и покорность].
А.П. Керн. П.В. Анненкову. ПС, V, стр. 144–145.
Начало октября
Трагедия моя[113] кончена, я перечел ее вслух, один, и бил в ладоши и кричал: «Ай да Пушкин, ай да сукин сын!»
Пушкин кн. П.А. Вяземскому.
Декабрь. Село Лямоново Псковской губ.
[Пушкин читал кн. А.М. Горчакову[114] наброски сцены Пимена и Григория. Горчакову не понравились некоторые выражения. – Ред.].
– Вычеркни, братец, эти слюни. Ну к чему они тут?
– А посмотри у Шекспира – и не такие выражения попадаются, – возразил Пушкин.
– Да, но Шекспир жил не в XIX веке и говорил языком своего времени, – заметил князь.
Кн. А.М. Горчаков о Пушкине. РА 1883, II, стр. 206.
1825–1826 гг. Михайловское
* Ребятишки в летнюю пору насбирают ягод, понесут ему продавать, а он деньги заплатит и ягоды им же отдаст: «Кушайте, мол, ребятки, сами, деньги все равно уплачены».
И. Павлов (Михайловский старожил) по записи Е. Шведер. ИВ 1908, № 10, стр. 137.
…Подъедет это верхом к дому и в окошко плетью цок: «Поп у себя?» спрашивает… А если тятеньки не случится дома, завсегда прибавит: «Скажи, красавица, чтоб беспременно ко мне наведался… мне кой о чем потолковать с ним надо!»
А.Л. Скоропостижная (урожд. Раевская, дочь священника с. Вороноча[115]) по записи И.Л. Щеглова. Новое о Пушкине. СПб., 1902, стр. 58.
*…Раз увязался со мной в рощу по грибы… «Пойдем, – говорит, грибы собирать, красавица, – у меня, – говорит, острый глаз на всякий гриб»…
А.Л. Скоропостижная по записи И.Л. Щеглова, стр. 60.
Благодетелем он нашим был, Александр Сергеевич… однажды возьми и подари папеньке семь десятинок, – а папенька-то и говорит: «Как же, – говорит, – Александр Сергеевич, – нужно ведь это все на бумагу перенести, в город поехать»… А Александр Сергеевич и отвечает: «Ничего этого не надо, я сам все напишу, и никто от вас моего подарка не отнимет».
А.Л. Скоропостижная по записи Е. Шведер. ИВ 1908, № 10, стр. 141.
*…Пойдем это мы утром, чуть свет, с девушкой грибы собирать… а Александр Сергеевич уже вставши идет нам навстречу и окликает: «Кто это здесь?» Увидит меня, улыбнется. «А, это ты, – скажет, – поповна? Ну, давай-ка я помогу вам собирать грибы». Вот и начнет ходить по парку, палкой указывать, где грибов больше, зовет: «Сюда, поповна, сюда, смотри, сколько их!» Насбираешь корзину и станешь просить: «Батюшка, Александр Сергеевич, вы бы хоть себе грибков на фриштык отобрали!» А Александр Сергеевич улыбнется и спрашивает: «Вас сколько собиральщиц?» «Да две всего», – говорю. – «Ну а у меня их двадцать!» Так и уйдет.
А.Л. Скоропостижная по записи Е. Шведер. ИВ 1908, № 10, стр. 140–141.
* По словам Акулины Ларионовны, ей было лет двенадцать, когда она знала Пушкина. Он часто приезжал к отцу Лариону… Приедет и стучит: «Дома поп?» И коли нет да долго не видались, сердится: «Что он ко мне уже три дня не едет?» А то увидит меня и говорит: «Пойдем, поповна, грибы искать». Ну, пойдешь… Придем в лес, а он и кричит: «Поповна, поповна, иди сюда, здесь грибов много!..»
А то я сама… возьму работницу и пойдем за грибами. Насбираем и принесем ему: «Вот вам, барин, на фрыштык!» А он говорит: «Сколько вас собирало-то?» «А двое», – отвечаю. «У меня, говорит, тридцать отпущено, да тридцать масленок и принесли».
А.Л. Скоропостижная по записи Ал. Гр-ва. «Новое время» 1909, № 11834, стр. 7.
…Опекуны к нему были приставлены из помещиков: Р[окотов][116] да П[ещуро]в[117]. П[ещуро]ва-то он хорошо принимал, ну а того так, бывало, скажет:
– Опять ко мне тащится, я его когда-нибудь в окошко выброшу.
Кучер Пушкина Петр по записи К.Я. Тимофеева. «Журн. Мин. нар. просв.» 1859, т. 103, отд. II, стр. 146.
Святогорский монастырь
*…Приехал… капитан-исправник на ярмарку: ходит, смотрит, что за человек чудной в красной рубахе с нищими сидит? Посылает старосту спросить: кто, мол, такой? А Александр-то Сергеевич тоже на него смотрит, зло так, да и говорит эдак скоро (грубо так он всегда говорил): «Скажи капитану-исправнику, что он меня не боится и я его не боюсь, а если надо ему меня знать, так я Пушкин». Капитан ничто взял, с тем и уехал…
Кучер Пушкина Петр по записи К.Я. Тимофеева. «Журн. Мин. нар. просв.» 1859, т. 103, отд. II, стр. 146–147.
* Пел это он в девятницкую нашу ярмарку с нищими Лазаря и деньги собирал. Народу набилось столь много, что в воротах ни пройти ни проехать. А тут сам г. исправник идет – нет ему хода, да и только. Осерчал, кричит:
– Взять его, мол, под арест!
…двое соцких и повели Пушкина. Тот идет себе ничего. Только вдруг это ему навстречу становой пристав.
– Александр, – говорит, – Сергеич! Куда это вы, батюшка?
– Да вот, – говорит, – под арест ведут.
– Кто же это вас арестовал?
– Исправник.
– Да бог с вами, ступайте домой.
А Пушкин-то:
– Нет, – говорит, – не хочу. Арестован и пойду.
В. Острогорский со слов Святогорского мещанина. «Мир Божий» 1898, № 9, стр. 222–223.
Чуть встанет утром, уж и бежит [к няне] глядеть:
– Здорова ли, мама? – Он ее все мамой называл.
А она ему, бывало, эдак нараспев…
– Батюшка ты, за что все мамой зовешь, какая я тебе мать?
– Разумеется, ты мне мать: не та мать, что родила, а та, что своим молоком вскормила.
Кучер Пушкина Петр по записи А.И. Фаресова. ИВ 1899, № 7, стр. 160. Ср.: К.Я. Тимофеев. Могила Пушкина и село Михайловское. «Журн. Мин. нар. просв.» 1859, т. 103, отд. II.
Михайловское Тригорское
Бывало, едем мы все с прогулки, и Пушкин, разумеется, с нами: все встречные мужички и бабы кланяются нам, на Пушкина же и внимания не обращают, так что он, бывало, не без досады и заметит: «Что это на меня-де никто и не взглянет?»
Бар. Е.Н. Вревская[118] по записи М. С[емевского]. «СПб. ведомости» 1866, № 139, стр. 2.
*…Жила тогда у нас ключницей Акулина Памфиловна – ворчунья ужасная. Бывало, беседуем мы все до поздней ночи – Пушкину и захочется яблок; вот и пойдем мы просить Акулину Памфиловну: «Принеси да принеси моченых яблок». А та и разворчится. Вот Пушкин раз и говорит ей шутя: «Акулина Памфиловна, полноте, не сердитесь, завтра же вас произведу в попадьи». И точно под именем ее чуть ли не в «Капитанской дочке» и вывел попадью.
М.И. О[сипова][119] по записи М. С[емевского]. «СПб. ведомости» 1866, № 139, стр. 2.
Однажды был неурожай, и у одного бедного мужика хлеба не было и денег не было, купить не на что. «Пойду, – говорит, – попрошу у Пушкина: не даст ли сколько-нибудь хлеба». Подходит он к селу, а около села – большой лес, ельник; из этого леса выходит навстречу мужику Пушкин. «Здравствуй», – говорит ему мужик, а Пушкин спрашивает его: «Куда идешь?» «Да вот, батюшка, иду к вашему барину попросить хлеба, не даст ли сколько-нибудь». А Пушкин говорит ему: «Голубчик, у нашего барина-то и хлеба нет, – больно горазд пьянствовать, все пропил!» Но мужик его не послушал, пошел в село, а Пушкин – лесом, да скорей в дом. Покудова мужик подходил к дому, а Пушкин уж в дому и посылает к мужику своего слугу спросить, не встречал ли он кого-нибудь по дороге, в лесу. «Батюшка, – говорит мужик, – встретил; только не знаю кого, как будто какой холоп или лакей: рубашка красная, шляпа соломенная, волосы курчавые и книжка под мышкой». Пушкин рассмеялся, что мужик его назвал холопом, и дал ему хлеба, сколько было нужно.