– Я смотрела «Войну миров», так что все мы знаем, что с нами тогда произойдет. Иногда не следует желать слишком многого. Они могут быть опасны.
Инопланетяне действительно могут оказаться неприятными личностями, и массовая культура определенно предпочитает изображать их такими. Посмотрите почти любой фильм об инопланетянах, и, скорее всего, в нем они прилетают на Землю на огромных космических кораблях с сомнительными намерениями. На экранах в 1996 году американские истребители взмыли в воздух, чтобы помешать инопланетной расе взорвать Белый дом, что привело к неординарному Дню независимости[39]. В 1979 году Ридли Скотт подарил нам фильм «Чужой» о суперэффективном хищнике, который взращивает эмбрионы в животах своих несчастных жертв. «Отвали от нее, мерзкая тварь!» – кричит Сигурни Уивер[40], когда инопланетянин атакует одного из членов ее команды. Я бы не стал использовать такие выражения в адрес внеземного разума, но что поделать. Так что я не был удивлен, встретив таксистку, считающую контакт с инопланетянами потенциально опасным.
В научных учреждениях тоже не относятся к рискам возможного контакта шутя. Серьезные ученые задаются вопросом, разумно ли транслировать в космос радиосообщения, объявляя о нашем существовании и призывая инопланетян посетить нашу планету. Что произойдет, если трудности перевода приведут к тому, что сообщение «Привет, мы тут, на Земле» превратится в «Наша планета подходит для такого сложного разума, как мы сами; возможно, Земля будет отличным местом для колонизации!». Должен ли существовать международный протокол, какая-то согласованная процедура для передачи сообщений инопланетянам?
Может показаться, что такие опасения чрезмерны. В конце концов, каков шанс, что инопланетная жизнь вообще существует? А если это так, то правда ли, что блуждающее сообщение обречет нас на гибель? К тому же мы передаем радиосообщения в космос с 1920-х годов, так что, возможно, сейчас уже слишком поздно что-то предпринимать. Те сообщения не были осмысленными попытками связаться с инопланетянами, но они все еще могут непреднамеренно долететь до кого-то. По мере того, как эти передачи рассеиваются в космосе, они сводятся к треску в соответствии с законом обратных квадратов, который гласит, что каждый раз, когда расстояние передачи удваивается, интенсивность сигнала уменьшается не вдвое, а в четыре раза. Тем не менее, если у инопланетян есть достаточно мощный приемник, то они могут слушать наши первые радиопередачи на расстоянии до 100 световых лет. Существа на любой планете, вращающейся вокруг Zeta2Cancri[41], примерно в 83 световых годах от нас, могут прямо сейчас слушать разглагольствования Адольфа Гитлера на Олимпийских играх 1936 года в Берлине. Надеюсь, они этим не особо впечатлены.
Прежде чем начать сильно волноваться о том, как мы можем вызвать раздражение неких злобных инопланетян, возможно, нам стоит найти хоть каких-то инопланетян вообще.
– Понимаю вашу обеспокоенность тем, что они могут быть опасны, – сказал я. – Но, как вы думаете, они вообще существуют?
– О, я думаю, что да, конечно. Должны быть, верно? Звезд так много. Непременно должны быть. Было бы безумием думать, что мы совсем одни, – ответила она.
Та же мысль пришла в голову Энрико Ферми, одному из величайших физиков XX века и изобретателю первого ядерного реактора. Ферми прославился тем, что придумывал короткие содержательные вопросы, на которые не было простых ответов, но которые дразнили и озадачивали мозг. Среди самых известных: «Где все инопланетяне?» Если подумать, странно, что мы с ними не сталкивались. Всего лишь за последние сто лет или около того человечество оставило лошадей и повозки далеко позади и превратилось в космическую цивилизацию, ступившую на Луну. Если мы смогли это сделать за один век, что могли бы сделать инопланетяне, имея в распоряжении миллион лет? Ферми считал само собой разумеющимся, что если в галактике существуют другие цивилизации, то наверняка некоторые из них старше нашей и, следовательно, более технологически развиты. При наличии достаточного количества времени какая-то раса должна быть в состоянии осуществить межзвездный полет. Так почему же контакты с инопланетянами не являются распространенным явлением? Почему инопланетяне регулярно не приземляются в Эдинбурге, не общаются с местными жителями, не едят хаггис, запивая его холодной баночкой «Айрн-Брю»[42]?
Этот наводящий на размышления вопрос стал известен как ранее упомянутый парадокс Ферми, хотя это ошибочный термин. В нем нет логического противоречия: возможно, инопланетян, с которыми можно было бы общаться, просто не существует. Может быть, стоило назвать его загадкой Ферми. Как бы мы его ни называли, сначала следует решить парадокс Ферми, а потом уже беспокоиться об инопланетянах, вынашивающих злобные планы.
Моя таксистка склонялась к мрачному ответу на эту загадку. Представьте, что по Вселенной свободно перемещается действительно злобное существо, возможно кто-то вроде Чужого Ридли Скотта. Оно путешествует по галактике, ища, кого бы сожрать, уничтожить или поработить. Подобно чересчур отважному кабану, преследуемому волком, цивилизация, которая кричит громче всех, вероятнее всего, привлечет его внимание и будет обречена на пренеприятнейший визит. Урок тут идет сразу двойной. Во-первых, молчание означает выживание, так что, может быть, нам повезло, что у нас нет технологической способности издавать более громкие звуки. Во-вторых, если в эволюционном смысле цивилизация выбирает молчание, избавляясь от возможного вторжения кровожадных инопланетян, то вряд ли мы услышим о наших товарищах по галактике. Это объясняет, почему представители внеземных рас никогда не приземлялись на Таймс-сквер: виды, которые ведут себя тихо, держатся подальше от опасности, выживают, в то время как те, что заявляют о себе и шатаются по Вселенной, подвергаются нападениям, и их попытки установить контакт с другими оборачиваются гибелью[43].
Но, в самом деле, насколько серьезно мы должны задумываться об этом? С одной стороны, легко вообразить, что инопланетяне – хищные существа. Ведь мы, люди, безусловно, агрессивны. У нас достаточно атомного оружия, чтобы уничтожить все города на планете. Вот уж кто не имеет права ужасаться инопланетной враждебности, так это мы. Тем не менее я думаю, что есть причины сомневаться в том, что инопланетные существа выбрали своим эволюционным путем сидеть тихо, чтобы избежать внимания какого-нибудь ужасного космического убийцы. Несмотря на нашу собственную склонность к конфликтам – и несмотря на возможное влияние дарвиновской конкуренции на это поведение, – концепт буйствующего сверхпришельца кажется не очень правдоподобным. Каков был бы его мотив? Легкомысленное разрушительное путешествие по галактике кажется довольно бессмысленным. Даже люди, какими бы деструктивными мы ни были, вряд ли станут отправлять миссии в межзвездное пространство в целях уничтожения других рас, если только те не представляют для нас прямую угрозу. И даже если бы у нас действительно был серьезный мотив, например выселить инопланетный вид с его планеты, которую мы бы посчитали возможным вторым домом для себя, мы бы дважды подумали, учитывая, как сложно было бы избавиться от инопланетян без ущерба для биосферы, в которой мы бы хотели обосноваться. Если мы не можем полностью сбросить со счетов опасность контакта с другими цивилизациями в качестве объяснения так называемого парадокса Ферми, все равно трудно вообразить реалистичное биологическое обоснование, которое бы привело расу к галактическому уровню разрушительности.
Более правдоподобный вариант агрессии пришельцев состоит в том, что, скорее всего, они уничтожат себя раньше, чем доберутся до нас. Раз уж мы способны на такую губительную ошибку, то наверняка и другие так могут? Цивилизация, достаточно развитая в технологическом отношении, чтобы достичь межзвездной зрелости, также является цивилизацией, способной к самовредительству. Ведь та же технология, которая необходима для выхода в космос, а именно ракеты, также является технологией для метания бомб по планете. Таким образом, способность учинить разрушения планетарного масштаба в вашем собственном мире неотъемлема от способности к космическим путешествиям. Возможно, это и есть рифы, о которые разбились другие инопланетные общества, способные к контакту. Их межзвездные путешествия упреждены войной на родной планете.
Возможно, что опасность, препятствующая нашей встрече с инопланетянами, – это опасность, которую инопланетяне представляют для самих себя, опасность, которую, опять же, люди вполне способны понять.
Может ли быть так, что простое размышление о парадоксе Ферми вызывает парадокс? Вот я сижу и болтаю с таксисткой о злобных инопланетянах. Если слишком много об этом размышлять, то вполне можно повысить уровень своей тревоги до такой степени, чтобы согласиться с тем, что попытки общаться с инопланетянами – плохая идея. Я, например, не могу придумать убедительную причину, по которой инопланетяне стали бы уничтожать другие виды существ, но кто знает. Береженого бог бережет. И инопланетяне, по понятным причинам, могут чувствовать то же самое: они по крайней мере так же разумны и опытны, как и мы, и, следовательно, так же способны к чрезмерной осторожности. Таким образом, где-то во Вселенной может сидеть группа осьминогов с зелеными щупальцами и рассуждать о парадоксе Зога. Ну, знаете, того самого профессора Зога, известного биохимика, который размышлял о том, почему же инопланетяне до сих пор не посетили Накнар 3.
Если все расы поступают таким образом, то парадокс Ферми самосбывающийся. Все эти параноидальные существа размышляют о возможных катастрофических последствиях любого шума. Настоящая катастрофа, таким образом, заключается в том, что никто не пытается установить контакт, даже те, кто способен на это, что все живые существа, поддавшись страху, выбрали добровольное уединение. Что ж, если это не парадокс, то по крайней мере трагическая ирония.