Было уже около пяти часов утра, когда у села Червона Долина, это недалеко от Снигиревки, мы догнали передовой отряд 9-й гвардейской кавдивизии — 32-й казачий полк.
…Надвигались сумерки. Значит скоро ночь, та пора, когда Конно-механизированная группа избавлялась от назойливой авиации противника и получала подавляющее превосходство на поле боя.
Перед самым селом мы наткнулись на командный пункт 32-го кавполка. Майор Шакшаев доложил, что село занято противником. На западном склоне балки ведутся оборонительные работы.
— Подведите полк по боковой балке к селу и с ходу атакуйте его, — было приказано командиру полка.
Подойти к Червоной Долине удалось незаметно. Оставив коней в балке, казаки выдвинулись на высоту и молча бросились вниз по ее склону к селу. Гитлеровцы были захвачены врасплох. Семьдесят восемь солдат и офицеров во главе с капитаном пополнили колонны пленных.
Узловым вопросом для нас в этот день было, конечно, Бармашово. Взятие его развязывало руки и мехкорпусу, и 10-й гвардейской кавдивизии для наступления на Снигиревку. О том, как было взято Бармашово, стоит коротко рассказать.
Мотострелковые бригады полковника Н. Е. Щербакова и подполковника М. А. Андрианова в середине дня вышли к Бармашово и завязали бой. Генерал Танасчишин доложил, что на корпус обрушилась большая группа «Юнкерсов-87», «Фокке-Вульфов-190» и «Хейншелей-129». Я и сам видел адскую карусель мечущихся стервятников. Сбросив весь бомбовый груз, они улетели.
Командир 36-й гвардейской танковой бригады выдвинулся вперед к селу, чтобы провести командирскую рекогносцировку. Вдруг он услышал, что там идет бой, и решил немедленно атаковать всей бригадой. На танки была посажена мотопехота. Полки на большой скорости ринулись вдоль шоссейной дороги и с ходу ворвались в северную часть Бармашово. К первым танкам навстречу выскочило несколько вооруженных жителей села. Танки остановились, автоматчики заняли подходы к кварталу. К командиру бригады подошел лейтенант чехословацкой части и доложил, что население Бармашово восстало, и на их сторону перешли некоторые чехословацкие военнослужащие. Северная половина села захвачена повстанцами. Подоспевшая мотопехота корпуса сломила сопротивление гитлеровцев. К этому времени 10-я гвардейская кавалерийская дивизия, прорвавшись через железную дорогу Новый Буг — Николаев, подходила к Бармашово.
К вечеру положение войск Конно-механизированной группы выглядело несколько своеобразно. Дело в том, что кавалерийские дивизии и отдельная мотострелковая бригада прорвались к Новопетровке и завязали напряженный бой. Через этот населенный пункт, находящийся всего в десяти километрах к западу от Снигиревки, проходят главные шоссейная и железнодорожная магистрали на город Николаев. Поэтому командование 6-й армии бросило сюда крупные силы, чтобы удержать этот пункт. Сталинградский корпус оказался значительно западнее кубанцев, а танковый корпус генерал-лейтенанта Пушкина по имеющимся сведениям выдвигался к Баштанке, чтобы начать наступление в общем направлении на Бурхановку. Таким образом, к моменту решающих боев Конно-механизированная группа, ведущая непрерывные многосуточные бои в условиях непролазной грязи и бездорожья, под непрекращающимися массированными ударами с воздуха, продолжала операцию, сохраняя надежду на скорый подход ее танкового корпуса.
Когда генерал Танасчишин докладывал мне о ходе и результатах боя за Бармашово, я приказал захваченные позиции передать 10-й гвардейской дивизии полковника Гадалина, а корпусу развернуться фронтом на восток и развивать стремительное наступление на Снигиревку через село Спасское.
— Товарищ командующий, — обратился ко мне Танасчишин. — Направление на Спасское — это сплошное море непроходимой грязи, а от него на Снигиревку еще хуже. Боюсь, запорим моторы. Лучше наступать вдоль шоссе через Ново-Петровку. К тому же это наикратчайший путь.
Казалось бы, действительно, коли дивизия Тутаринова с ходу не взяла Ново-Петровку ударом с севера, то наступлением корпуса Танасчишина с востока вдоль шоссе эта задача может быть решена быстро, что ускорит возможность наступления на Снигиревку всеми силами. Эту идею поддерживал и начальник штаба группы. Они, конечно, были правы. Приказом фронта перед Конномеханизированной группой была поставлена задача: «Снигиревку взять». Необходимо было во что бы то ни стало прочно закрепиться на рубеже балки, на которой много населенных пунктов. Этим достигалась главная цель рейдовой операции — завершалось окружение 6-й армии немцев. В связи с тем, что 23-й танковый корпус до сих пор не приступил к выполнению поставленной перед ним задачи, — эта задача была возложена на 30-ю кавалерийскую дивизию. Она должна была пройти между Бармашово и Ново-Петровкой, захватить Киселевку и, развернувшись здесь фронтом на восток, наступать на Бурхановку.
Надвигалась ночь с 11 на 12 марта 1944 года — ночь, на которую мы возлагали большие надежды. Нам предстояло овладеть всеми пунктами на фронте от села Спасское до Светлой Дачи и закрепиться здесь. Частью сил овладеть Снигиревкой.
Участок фронта, разорванный Конно-механизированной группой, представлял собой широкий коридор. Северную стену его образовала 37-я армия, а южную — 8-я гвардейская армия. Через него к Южному Бугу, в общем направлении на Новую Одессу хлынули войска 46-й армии. Наступление этой армии уже к вечеру 11 марта вынудило генерала Холлидта обратить внимание на усиление обороны по рубежу реки Южный Буг. Он спешно перебрасывает в район Новой Одессы свои последние резервы. Но главное, к чему стремилось командование «армии мстителей», — любой ценой спасти попавшие в окружение 4-й, 17-й и 29-й армейские корпуса и другие части.
Мне было известно, что первая попытка немцев пробить коридор через Ново-Григорьевку провалилась, а группа войск «Кирхнера»[24]была начисто изолирована от главных сил, то есть от южной группировки 6-й армии Холлидта. Было ясно, что приказ Холлидта «все подчинить прорыву за Южный Буг» теперь был на грани провала. 29-й армейский корпус 11 марта не смог прорвать фронт войск генерала Чуйкова. Бои там развернулись кровопролитные. Некоторые населенные пункты по нескольку раз переходили из рук в руки. Обстановка сложилась крайне напряженная. Зато 28-й стрелковый корпус, наступавший вслед за Конно-механизированной группой на юг, вышел уже на рубеж Константиновка, Ново-Григорьевка. Разрыв между нами был все же большой — до сорока километров. Из всего этого я сделал для себя вывод, что 29-й армейский корпус не может угрожать Конно-механизированной группе с тыла. Ему, как говорится, не до этого. На него возложены такие задачи, от которых он наверняка лопнет. Все-таки 8-я гвардейская — это закаленная в боях армия, да и командует ею опытный и боевой командарм — генерал-полковник В. И. Чуйков — герой Сталинграда.
Генерал Тутаринов с группой танкистов — участников освобождения Одессы. 1944 год.
Более всего меня волновали события, развивающиеся в полосе 6-й, 5-й ударной и 28-й армий. В случае, если бы армия генерала И. Т. Шлемина сломила сопротивление противостоящего ей противника раньше других, то он, отступая на юго-запад (на западе пути были уже перерезаны войсками генерала Чуйкова), навалится на наш левый фланг. Для их разгрома надо будет перестроить боевые порядки фронтом на север и северо-восток. Ну, а если успех обеспечит сначала армия генерала А. А. Гречкина, наступающая, как известно, на левом крыле фронта, в этом случае нам придется перестраивать боевые порядки для разгрома противника в юго-восточном и в южном направлениях. Нас устраивало более всего успешное наступление войск генерала-полковника В. Д. Цветаева. Даже еще не закрепившись на захваченном рубеже, мы могли достойно и организованно встретить отходящего с востока прямо на нас противника.
Исходя из этих возможностей, возникло решение дальше захваченного рубежа по Ново-Петровской балке не наступать, а Снигиревку захватить частью сил 4-го гвардейского мехкорпуса. Казалось, что если Конно-механизированная группа будет продолжать наступление на восток и смассирует свои усилия на Снигиревку, то за нашей спиной противник может начать отход на запад. Какое-то основание для такого решения давало и то, что приказ об овладении городом Снигиревкой подкреплялся передачей в мое подчинение 23-го танкового корпуса, подход которого мы ждали с часа на час.
Вечером 11 марта мы начали осуществлять широкий маневр, изменяя фронт наступления своих войск с южного направления на восточное, перебрасывая одновременно одну кавдивизию на правый фланг, другую — от реки Ингул в Бармашово для образования второго, эшелона. Мехкорпус выдвигался на левый фланг группы.
На первых порах наибольшую трудность представлял разгром противника, удерживающего Ново-Петровку и Дарьево-Александровку. Эти два населенных пункта расположены рядом — один на западных, другой на восточных скатах балки Веревчина, которая тянется на юг до самого Херсона. По их северным окраинам проходят железная и шоссейная дорога, за которыми лежит село Люблино.
На Ново-Петровку наступал 30-й, а на Дарьево-Александровку — 32-й полки 9-й гвардейской кавалерийской дивизии. Их поддерживал 128-й танковый полк. У лесо-посада, за селом Орлово, полки развернулись в боевой порядок и начали движение на юг, обтекая Люблино с двух сторон. Немцы попытались задержать казаков, но густые сумерки укрыли Их от Прицельного огня. Последовала контратака. Напряжение боя быстро нарастало. Первые пленные показали, что этот важный узел сопротивления обороняют части 304-й пехотной дивизии.
К полуночи казаки генерала Тутаринова прорвались к железнодорожной насыпи и залегли под сильным огнем противника. «Быть может часть сил дивизии генерала Головского завернуть для удара во фланг с востока? — подумал я, и представил, как его полки движутся по бездорожью, по пояс в грязи. Они идут с непрерывными боями, уничтожая на своем пути подразделения противника, отходящие по полевым дорогам. — Нет, если его дивизию ослабить, она не сможет выполнить поставленную перед ней задачу». По дороге из Снигиревки подходили все новые и новые подразделения, авангардные части, обозы. Командир 574-го пехотного полка немцев собирал их вместе и бросал в бой. Полковник Компаниец доложил, что разведчики обнаружили в восточной части Снигиревки скопление пехоты и танков. По всем признакам идет подготовка к решительным действиям на Ново-Петровку. В этих условиях надо было идти на риск, чтобы успеть разбить гарнизон узла сопротивления в Ново-Петровке до подхода новых сил.