После дозаправки и пополнения продовольствия передовой отряд в составе 2-го и 3-го батальонов 35-го танкового полка, 2-го дивизиона 103-го артиллерийского полка, 34-го мотоциклетного батальона, 3-й роты 79-го саперного батальона, батареи 53-го полка реактивных минометов, батареи 11-го зенитного полка, батареи 49-го противотанкового дивизиона.
Вновь обратимся к докладу 5-й танковой бригады о результатах выполнения боевой задачи:
«В 16:30 вышли к железнодорожной ветке; при нашем подходе к ней движение на ней продолжалось. Пути были взорваны. После наступления темноты танки вышли к мостам в селах Упорой и Халчевское и прошли по ним. Оба моста были целы. Противник почти не оказывал сопротивления, но раскисшие дороги затрудняли наступление, особенно для моторизованной пехоты.
Вышли к Дмитровску-Орловскому и в 21:30 заняли его, после преодоления сильно заболоченной местности и прохождения по двум мостам через реку Несса. Когда передовая рота достигла центра населенного пункта, стоявший там гарнизоном батальон начал отходить. Русские солдаты были в ужасе, увидев, что немецкие танки въезжают на городскую площадь».[288]
Как отмечал Л.М. Сандалов о захвате Дмитровска — Орловского в штабе Брянского фронта узнали по проводам гражданской связи, но не придали значения этой информации, так как ее пока не подтвердил А.Н. Ермаков.
К вечеру к Севску подошли 12-й стрелковый полк и основная масса дивизионной артиллерии, которые совместно с 1-м батальоном 35-го танкового полка и 3-м мотоциклетным батальоном заняли оборону на подступах к городу на случай возможных контратак советских войск.
Принятые меры оказались не лишними, так как к Севску выдвигалась резервная 42-я танковая бригада. Бригада была свежесформированным соединением, полностью укомплектованным личным составом и техникой и имела 61 танк (7 КВ-1, 22 Т-34, 32 Т-30).[289] Кроме того, бригаде повезло с командиром — генерал-майором Н.И. Воейковым. Николай Иванович начал войну на западной границе, командуя 42-й танковой дивизией 21-го механизированного корпуса под Даугавпилсом, Себежем и на рубеже реки Великой в июне — августе 1941 года. Это был командир «понюхавший пороху», получивший генеральское звание за летние бои.
А.И. Еременко планировал задействовать бригаду в контрударе по флангу ударной группировке противника совместно с 121-й и 150-й танковыми бригадами, стрелковыми и кавалерийскими дивизиями. Вот только никаких конкретных указаний Н.И. Воейков так и не получил из-за нарушения связи в войсках Брянского фронта. В итоге командир бригады принимал решения и действовал самостоятельно. О боях 1 октября 1941 года на севском направлении штаб 42-й танковой бригады впоследствии докладывал следующее:
«1.10.41 г. начался бой разведки МСПБ с разведкой противника, в 12.00 начался бой МСПБ с главными силами противника. В 13.00 МСПБ (без одной роты, находящейся в Олешек) был окружен превосходящими силами противника и понес значительные потери. Так как противник активными действиями (танками) в 16.00 появился в р-не Игрицкое, отрезав дальнейшее движение частей бригады в р-н Игрицкое, оставшаяся часть танков продолжала оставаться в лесу восточнее Семеновское. Потери: 2 стрелковые роты, 2 минометных взвода, 2 взвода батарей 57-мм пушек и взвод управления. Потери танков: КВ — 2, Т-34 — 2, Т-30 — 3. Уничтожено: 2 танка, 2 противотанковые пушки, 45 автомашин и до 2 рот пехоты, 3 миномета и 1 зенитная артиллерийская установка».[290]
По немецким данным, части 4-й танковой дивизии, оборонявшие Севск, с 18.15 дважды были атакованы от 3 до 6 советскими танками, в том числе и тяжелыми. Все атаки были отбиты огнем танков и противотанковых орудий, при этом 1 танк был уничтожен.
Уступом справа от 4-й танковой дивизии наступали боевые группы 3-й танковой дивизии, главным «врагом» которых 1 октября стала осенняя распутица. Начав движение с рассветом, боевая группа Климана в составе 394-го стрелкового полка и 2-го батальона 6-го танкового полка достигла Кучеровки, а 1-й танковый батальон того же полка продвинулся чуть дальше на северо-восток до деревни Уланово. Высланные патрули выяснили, что в Кучеровки нет противника, и боевая группа Климана ее заняла. Дальнейшее продвижение батальонов 6-го танкового полка было остановлено, так как в часть прибыло долгожданное пополнение — 35 танков. Остаток дня ушел на их распределение по батальонам. Так, 3-й батальон получил 10 новеньких Pz.III и Pz.IV. К вечеру передовые отряды дивизии достигли рубежей восточнее Бачевска.
10-я моторизованная дивизия весь день вела тяжелые бои с подразделениями 283-й стрелковой, 21-й и 52-й кавалерийских дивизий между Ямполем и рекой Яновка. К исходу дня дивизия заняла Орловку и продвинулась на восток до Гирино.
Для 17-й танковой дивизии утро 1 октября 1941 года началось с контратак танков 141-й танковой бригады. Оборонявший Дупликовку 2-й батальон 40-го стрелкового полка отбил несколько контратак, уничтожил 2 танка, еще 9 танков уничтожили танкисты 39-го танкового полка, но в итоге штаб 47-го моторизованного корпуса отчитался об уничтожении частями 17-й танковой дивизии за утро 1 октября только 9 танков.[291]
После отражения последних контратак 2-й батальон 40-го стрелкового полка 17-й танковой дивизии возобновил наступление, в 19.00 после огневого налета он совместно с 1-м батальоном 39-го танкового полка атаковал город Середина-Буда.
В городе советских частей не было, поэтому штаб 13-й армии принял решение «выбросить» туда 120 человек «истребительной команды под командой капитана Гвозд», а также задействовать неисправные танки 141-й танковой бригады в качестве огневых точек (в городе дислоцировался СПАМ 141-й бригады — прим. автора). После уличных боев части 17-й танковой дивизии взяли Середина-Буду, а передовой отряд продвинулся до Павловичей (20 км западнее Севска).
18-я танковая дивизия к исходу дня своими стрелковыми подразделениями на широком фронте вышла к Орлии (17 км западнее Севска) и заняла местность северо-западнее села.
29-я моторизованная дивизия силами своего 15-го полка заняла Жихово и Уралово, потеснив 143-ю стрелковую дивизию 13-й армии. Одновременно подразделения полка продолжали зачищать территорию южнее данных населенных пунктов от остатков окруженных частей 298-й стрелковой дивизии. По данным журнала боевых действий 2-й танковой группы к 17.30 было захвачено 2000 пленных, 9 танков и 18 орудий.[292]
В свою очередь второй полк дивизии, 71-й моторизованный, продолжал успешное наступление на восток и к вечеру захватил Чернатское (3 км западнее Середина-Буды).
Тем самым 29-я моторизованная дивизия надежно прикрывала левый фланг 47-го моторизованного корпуса.
Сохранялась тяжелая ситуация на стыке 2-й танковой группы и группы армий «Юг». 48-й моторизованный корпус никак не мог выйти из боя в районе Штеповки, где отражал мощные контратаки советских войск. Лишь во второй половине дня 16-я и 25-я моторизованные дивизии начали организованный отвод на линию сторожевого охранения северо-восточнее Гадяч — рубежи реки Груня. Вплоть до района в 5 км северо-восточнее Василевка — в 8 км западнее Штеповка — рубеж реки Суда. 9-я танковая дивизия прикрывала их отход, с большим трудом сдерживая усиливающийся натиск частей 40-й армии. В ближайшие дни ожидался подход пехотных дивизий 35-го корпуса и 6-й армии, которые должны были сменить 48-й мотокорпус и высвободить его для участия в генеральном наступлении.
Не смотря на проблемы с 48-м корпусом в остальном ситуация на фронте складывалась для немецких войск более чем благоприятно. Фактически ударная группировка с захватом Севска вышла на оперативный простор, развив тактический успех в оперативный. Гудериан на следующий день планировал продолжить наступление на Орел: «По причине стремительного продвижения 4-й тд, главнокомандующий принимает решение — уже завтра утром нанести удар на Орел.
По всей видимости, 4-я тд прорвала линию фронта неприятеля, в то время как 47-й ТК до сих пор не смог преодолеть занятую противником и заминированную местность».[293]
Вот только стремительному прорыву «быстроходного Гейнца» мешали проблемы с доставкой горючего. В итоге пришлось обратиться за помощью в штаб группы армий, но поддержки и понимания командующий 2-й танковой армии там не нашел: «Развитию прорыва мешают трудности с доставкой по дорогам горюче-смазочных материалов.
Повсеместно подвоз топлива к войскам сталкивается с серьезными проблемами. Потребности войск при продолжительной операции не соизмеримы с низкой пропускной способностью железных дорог и с крайне незначительным парком технически исправных топливозаправщиков.
Так, к примеру, начальник тылового отдела 2-й Танковой Группы обращался в штаб Группы Армий «Центр»:
«…По мере развития операции самовывоз горючего силами автотранспорта 2-й Танковой Армии из Чернигова невозможен. Запрашивается поставка топлива объемом 1000 м3 на Конотоп автотранспортным парком Группы Армий «Центр».
На что последовал ответ штаба Группы Армий «Центр»:
«Уже многими неоднократно запрашивалось, чтобы автотранспортный парк ГА подвергался риску на плохих дорогах. Это будет сделано в крайнем случае, когда речь пойдет о жизни или смерти. Число аварий автотранспорта в войсках значительно меньше, чем в автопарке Группы Армий. К тому же в войсках имеется значительное количество неучтённого трофейного автотранспорта. Мощная концентрация частей обоза, автотранспорта и подразделений дивизионных колонн, к тому же широко используя самовывоз, — это лучшая помощь и поддержка, чем выход из строя автотранспортног