Толстяк смотрел на него стеклянными глазами, ничего не понимая, ничего не отвечая. Болан бросил его и повернулся к другому. Но в этот миг сам Джулио вывалился из дымного дверного проема и упал у ног Болана.
Выживших было человек десять, все — люди Паттриччи. Самый молодой из них стоял, опустившись на одно колено, рядом с пылающим зданием. Он тяжело дышал и завороженно глядел на Болана.
Мак схватил парня за дымящуюся куртку и оттащил от огня.
— Это все? — спросил он.
Раненый и обожженный парень кивнул и выдавил из себя ответ:
— Благодаря вам хоть столько спаслось. Я — Тони Далтон. Я обязан вам жизнью, мистер.
— Ты мне ничем не обязан, парень, — проворчал Болан. — Уводи этих людей подальше отсюда.
— Вас послал Арти?
— Сейчас не время для трепа, — отрезал Болан. — Фараоны мчатся сюда со всех направлений. Я забираю Джулио с собой. А вам приказано исчезнуть. Уносите отсюда ноги и не спешите возвращаться.
— Понял. Спасибо.
— Отходим, Политик! — заорал Болан.
Он забросил старика на плечо и торопливо направился к поваленному участку изгороди.
Но одно слово, произнесенное Тони Далтоном, заставило его остановиться через несколько шагов.
— Болан!
Мак мгновенно обернулся на голос, произнесший его имя, и ствол «отомага» немедленно нацелился на парня, так и не тронувшегося с места.
— Вы — Болан!
— Да, это я.
— Ничего не понимаю!
— Не пытайся провести остаток жизни, разгадывая эту тайну. Просто вали отсюда!
— Не обижайте старика, сэр. Он и так умирает.
Болан повернулся спиной к новоявленному гуманисту и помчался прочь. Сопляк забыл одну истину — солдат никогда не обидит ни старика, ни ребенка.
Он пришел сюда сражаться с идеей. А старики должны были помочь ему в этой борьбе. Если, конечно, он сможет проскочить сейчас мимо распроклятых сент-луисских фараонов.
Мак Болан вовсе не был уверен, что сумеет это сделать.
Глава 9
— ТК-1 вызывает ТК-2. Вы слышите, что делается?
— Кой черт, слышу! Я все вижу!
— База вызывает ТК-1. Что там у вас?
— База, мы в секторе «4-Бостон-7». Наткнулись на разбомбленную тачку и семь трупов. А несколькими милями дальше тоже происходит что-то очень шумное. Я сейчас микрофон в ту сторону поверну... слышно?..
— Слышу, ТК-1. Похоже на высадку союзников в Нормандии. Засекли, где это?
— Нет. Предположительно в районе старой верфи. Столб дыма в той стороне поднялся на несколько сот метров, и до сих пор слышны взрывы. Мы вместе с ТК-2 едем туда для расследования.
— Внимание! Всем подразделениям, говорит База. Общий сбор на «Бостон-3», повторяю — «Бостон-3». Действовать с предельной осторожностью, возможен «огневой» контакт. ТК-1, вы уполномочены действовать по собственному усмотрению, вплоть до крайних мер. ТК-2, окажите ТК-1 всестороннюю поддержку. Остальным подразделениям в «секторе-4» быть готовым к любым неожиданностям. В случае огневого контакта санкционируется применение оружия. ТК-1 и ТК-2, подтвердите прием.
— ТК-1, вас понял.
— ТК-2, подтверждаю. Конец связи.
Командир спецподразделения, крутнувшись на вращающейся табуретке, повернулся спиной к стойке с аппаратурой связи. Он помассировал шею и затылок, затем искоса посмотрел на начальника полиции.
— Обстановка на месте хорошо стыкуется с перехваченным разговором, о котором докладывал Постум, — заметил он. — «Бандит» — это машина группы прикрытия. Болан пристроился к ним сзади и, выбрав подходящий момент, нанес молниеносный удар. Думаю, именно это он и имел в виду, когда говорил, что «приступает к чистке». А теперь что-то происходит в районе доков и верфей. Непонятно, правда, причем тут «винные погреба». Вы не знаете?
Начальник полиции покачал головой и посмотрел на Постума:
— Том?
— Я ввел «винные погреба» в компьютер для поиска в базе данных, — ответил Постум, — но пока ничего похожего на этот файл не обнаружено. Думаю...
Лейтенанта прервали ожившие динамики аппаратуры связи.
— База, говорит ТК-1. Мы въехали в облако густого дыма. Источник непонятен, но, кажется, те взрывы к нему отношения не имеют.
Командир полицейского спецназа снова повернулся к пульту, чтобы ответить на вызов.
— ТК-1, поясните.
— Мы... я так понимаю: нам поставили дымовую завесу. Видимость почти нулевая.
Начальник полиции коротко выругался. Постум подтянул к себе стул и сел на него верхом.
— Доложите обстановку, ТК-1.
— Мы продвигаемся с максимально возможной скоростью — нас обгонит любой пешеход. А видимость все ухудшается.
— ТК-4, ТК-4, вас вызывает База!
— Здесь ТК-4.
— Обстановка?
— Приближаемся к «Альфа-3».
— ТК-4, вы получаете полномочия на крайние меры, ТК-5, обеспечьте максимальную поддержку. Подтвердите прием.
— ТК-4, прием подтверждаю.
— ТК-5, прием подтверждаю.
Командир спецназа повернулся к начальнику полиции Сент-Луиса с кривой ухмылкой на лице.
— Ловкий ублюдок, — проворчал он.
— Что ж, если наши люди ничего не видят, значит и мафиози видят не больше нашего, — философски заметил начальник полиции.
— Может быть, и так, — с сомнением в голосе проговорил Постум.
— Что значит, может быть?
— Я только имею в виду...
— База, говорит ТК-4 — мы тоже вошли в зону дымовой завесы. Видимость — не более трех метров.
— Чтоб его черти взяли! — взревел командир спецгруппы и яростно нажал кнопку селектора каналов связи. — ТК-3, доложите обстановку.
— ТК-3, вас понял. Нахожусь на полпути между зонами «Альфа» и «Бостон». Только что я тоже вошел в плотную дымовую завесу.
— Ну так поцелуйте меня в задницу! — завопил спецназовец.
— Возьмите себя в руки, — одернул командира спецгруппы начальник полиции и взял у него из рук микрофон. — Внимание, говорит База «сектора-4»! Всем подразделениям даются полномочия на крайние меры. Объект подлежит безоговорочному уничтожению. Огонь открывать без предупреждения...
Постум вскочил со стула и прервал его:
— Они вас не слышат, Ларри!
— Что?!
— Черт побери, поглядите на модуляторы!
Капитан уставился на мониторы, потом, чертыхаясь, ударил кулаком по кнопке звукового контроля.
Из всех динамиков полилась оглушительная какофония всевозможных звуков: визг, завывания, скрежет...
— Да что же это такое? — растерянно спросил капитан.
— Нас попросту глушат.
— Нас... что?
— Кто-то забивает помехами наши каналы!
Поступило донесение от командира другого сектора:
— Нас тоже глушат.
— Переключитесь на запасные частоты, — предложил Постум.
— Без толку, — доложил один из дежурных связистов. — Как он это делает? Каким образом можно забить сразу весь диапазон частот?
— Для этого нужно быть Боланом, — мрачно ответил Постум с оттенком восхищения в голосе.
Начальник полиции впервые за все это время начал нервничать.
— Черт бы его побрал! Что у него за аппаратура?!
Лейтенант Постум поймал себя на том, что на его лице блуждала идиотская улыбка.
— Понятия не имею, сэр, — сказал он командиру. — Нет ни малейшего представления.
И это было чистой правдой, как и тот факт, что лейтенанта Постума данная проблема ничуть не волновала.
Боевой фургон мчался сквозь дымовую завесу, ведомый с помощью системы инфракрасного видения с лазерной подпиткой. Для Розарио Бланканалеса эти слова звучали как китайская грамота. Политик сидел по правую руку от Болана и с благоговейным почтением взирал на маленький экран, светящийся на панели управления.
Шварц дублировал Мака, работая с центральным пультом управления в боевом отсеке, хотя это было излишне — Болан сам прекрасно справлялся со всей электроникой.
Бланканалес признался:
— У меня аж голова кружится. Впечатление такое, будто играешь в автогонки на компьютере: тебе показывают только маленький участок дороги впереди, а из-за поворота каждую секунду может выскочить что-то неожиданное. С какой скоростью мы едем, Мак?
— Миль двадцать в час, — ответил Болан.
— Боже!
— Главное, чтобы сетка на экране совмещалась с картинкой, ну и тормоза чтоб были в порядке.
— Слушай, Мак, я такого дыма отродясь не видал. Что это такое?
— Тяжелый газ, — рассеянно ответил Болан, чье внимание было приковано к навигационным приборам. — У него коэффициент рассеяния примерно миллион к одному. Он очень быстро достигает такого состояния, становится инертным и тяжелым и просто стоит на месте. Конечно, в сильный ветер он не так эффективен.
— Впечатляет, весьма впечатляет, — протянул Политик.
— Как там Джулио?
— Вдыхает кислород и сыплет проклятия. Если бы слова сразу превращались в дела, то Чилья к настоящему времени был бы уже распят, четвертован, поджарен, подвешен на крюк для освежеванных туш и, в конечном итоге, подан к столу «Коммиссионе» в качестве легкой закуски. Когда я от него уходил, он уже взялся за Оджи Маринелло в качестве главного блюда.
Болан испустил смешок.
— Семьдесят пять старичку, — прокомментировал он.
— Это точно. Лично я... э-э... глянь! Там что — просвет?
— Так оно и есть, — ответил Мак. — Вот теперь готовься к худшему. Дым, защитничек наш, закончился. Теперь придется полагаться только на самих себя.
— Гм... ну да! А вот и шоссе! Что у него за номер, 1-70?
— Хорошо бы так, — угрюмо заметил Болан, добавляя газу.
Они ехали по дороге, параллельной федеральному шоссе.
— Гаджет! — крикнул Мак в дверь, ведущую в боевой отсек. — Доложи обстановку.
— Вроде все чисто, сержант.
— Ладно, тогда едем домой, — решил Болан.
Он вывел фургон на шоссе.
Бланканалес раскурил две сигареты и передал одну Болану. Тот принял ее с благодарной улыбкой и признался:
— А ведь еле-еле проскочили.
— А по мне так нормально, — сказал Шварц, просовывая голову в отделение водителя. — Слушай, старик, где ты раздобыл все эти шикарные железки? В жизни таких живьем не видел. В комплекте радиоаппаратуры у тебя там имеется сатурационно-пульсирующий УКВ-микшер с линией двойного контроля и выходом на широкополосный сканер-демодулятор. Тебе об этом известно?