есь ее».
Ласка мгновенно оказалась в углу, нажала на панель, как сказал водитель. Внезапно пол в центре просел и уехал в сторону, а нашим взорам предстало углубление, в котором лежат два сложенных одноразовых гранатомета, две автоматические винтовки и несколько магазинов к ним.
«Сейчас скину инструкцию, как пользоваться. У них интеллектуальная система наведения, так что даже ребенок сможет из них БТР подбить, не беспокойтесь».
Перед нашими взорами появилась подробная пошаговая инструкция.
Я схватил гранатомет, раздвинул его, приведя в боевое положение, а затем приоткрыл дверцу и глянул в щель. Полиция на автомобилях в количестве четырех штук быстро настигает нас.
Наш грузовик периодически петляет, обходя фуры, едущие из города, иногда даже выскакивает на встречку, тогда слышится визг тормозов резко сворачивающих в сторону грузовиков. И хоть тут шесть полос, но все равно поток автомобилей довольно плотный.
— Приготовься, как подъедут ближе, целимся.
Стоило полиции подъехать на расстояние ближе десяти метров, как мы с Лаской пнули по дверцам, и навели гранатометы на автомобили. Полицейские увидели нас, в их глазах появился ужас. Тем временем система захвата просигнализировала, что цели захвачены, и мы нажали пуск. Полицейские закричали, давая команду ИИ к уклонению, автомобили тут же затормозили, резко свернули, но ракеты последовали за ними. Два мощных клуба огня поднялись в воздух, автомобили подлетели, как подброшенные на батуте, их перевернуло и бросило на асфальт крышами. Следующие за ними машины затормозили, дабы не врезаться в товарищей.
Грузовик начал смещаться, горящие останки автомобилей скрылись за потоком, а затем мы и вовсе свернули направо, и поехали по дороге, уходящей в сторону от основной. Полиция так и не отважилась преследовать нас. Да и если бы начали, то вряд ли бы что получилось — мы успели достаточно оторваться, чтобы они смогли найти наш грузовик в потоке автомобилей.
Я глядел на унылый пейзаж, сидя на крыше грузовика, на который выбрался, как только стало понятно, что погони не будет. Теплый ветер дует в лицо, а солнце палит так, что чувствую, будто попал в микроволновку — прямо физически ощущаю, как лучи проникают сквозь одежду, потом проходят сквозь кожу, попутно нагревая ее, мышцы и, наконец, добираются до костей. Раньше существовало выражение: холод, пробирающий до костей. Вот тут тоже самое, только не холод, а тепло.
Повсюду, куда ни кинь взгляд, простирается безжизненная земля — жесткая и серая как камень, иногда попадаются высохшие деревья и колючие кустарники. И так до самого горизонта.
Крыша у кузова необычной формы с вогнутой в виде прямоугольника внутренней частью, из-за чего по краям образуется что-то типа бортиков шириной и высотой в двадцать сантиметров. Хотя и без них, думаю, не свалился бы с крыши. Рядом сидит Ласка, тоже взирая не безжизненные просторы.
— Интересно, и так везде? — спросила Ласка.
— Говорят, ближе к полюсам все еще есть леса и трава. Иначе кислород давно бы закончился на планете.
— Так есть еще специальные газовые фабрики, что поглощают углекислый газ и выпускают в атмосферу воздух.
— Не думаю, что одних фабрик хватило бы. Да и делают они это в черте супергородов. А как же с воздухом за его пределами?
Несмотря на хорошую подвеску, автомобиль слегка потряхивает. Все потому, что мы уже давно едем не по асфальтированной дороге, а по пересеченной местности. Оно и понятно, асфальтированные дороги построены корпоратами и ведут к их зданиям, наша же цель — временная база, с которой отправимся к научному центру.
— Как-то все это мутно выглядит, — внезапно произнесла девушка.
— Что ты имеешь в виду? — спросил я.
— Ну, наша вылазка. Нас даже не посвятили в общий план.
— Уверен, что как только прибудем, нам все расскажут.
— Ты так во всем уверен…
— Конечно, ведь у меня есть запасной план.
Ласка прищурилась, а я просто набрал сообщение и передал. После его прочтения глаза девушки расширились.
— Не волнуйся, я проверял. Это работает, — заверил я. — Так что если нас везут в ловушку, мы выберемся.
Девушка цокнула языком.
— Кажется, у тебя всегда есть план.
— А как же? Иначе я уже был бы трупом. Жизнь быстро научила всегда продумывать планы и ожидать чего-то худшего.
Солнце палило нещадно, по крайней мере, я чувствовал, что это должно было быть так, но то ли из-за того, что наполовину аватар, то ли из-за прокачанного телосложения, то ли еще из-за чего, но какого-то дискомфорта я не испытывал, хотя воздух вдалеке отчетливо вибрирует, как будто от земли идет настоящий жар. Да и операторы пару раз спрашивали, нормально ли нам там, не жарковато ли, и очень удивлялись, получая ответ, что все в порядке.
Со временем солнце опустилось к горизонту, покраснело, будто из последних сил, как бодибилдер, поднимающий тяжеленную штангу, пыталось расплавить землю, ну или хотя бы прожарить нас с Лаской. К моему удивлению, несмотря на то что мы провели весь день под солнцем, открытые участки кожи даже не покраснели. Возможно, солнечные ожоги считаются уроном, но так как у нас высокая регенерация, то он нам не наносится.
«Мы подъезжаем».
Я нахмурился, огляделся, но вокруг все такая же безжизненная пустошь с редкими колючими кустарниками и кактусами. Словно почувствовав мое сомнение, спустя мгновение водитель прислал координаты. Чип тут же их обработал и подсветил впереди метрах в трехстах небольшой квадрат.
Как подъехали ближе, я смог разглядеть квадратный металлический люк, чуть присыпанный песком. Стоило нам остановиться, как люк дрогнул, приподнялся и уехал в сторону, открыв нашим взорам вертикальный проход с лестницей.
«Спускаемся».
«А машину тут просто так и оставим?» — спросил я.
Если учесть, что сейчас на орбите сотни спутников с хорошим разрешением, то в пустыне смогут найти автомобиль, что недавно прорывался за пределы супергорода.
«Нет, конечно».
Едва мы слезли с грузовика, как ребята вытащили большое покрывало песчаного цвета и за двадцать секунд накрыли им машину. В земле вокруг я обнаружил штыри, к которым стальными цепями и прикрепили покрывало, чтобы его не сорвало ветром. Приглядевшись, я заметил, что покрывало слегка меняет цвет так, что даже под дуновением ветра выглядит словно неподвижно. Интересное свойство. Накрытый тканью грузовик теперь походит на небольшой песчаный холмик. Теперь такой найти визуально точно непросто. Даже стоя в пятидесяти шагах невозможно понять, что это не песчаный холм, а замаскированный грузовик.
Мы по очереди стали спускаться по лестнице. Люк тем временем задвинулся, а вокруг нас загорелись неоновые лампочки.
Высота спуска всего пять метров, так что можно было и спрыгнуть. Стоило спуститься, как мы оказались в просторном округлом помещении с тремя металлическими дверьми с маленькими окошками на уровне глаз, расположенными так, что если провести от них линии к центру комнаты, то ее можно поделить на три равные части.
Внезапно в одном из окошек появился желтый свет, раздался легкий скрип и дверь открылась. К нам вышел уже давно не молодой, но все еще крепкий мужчина в песчаного цвета майке, штанах и берцах. Седые волосы на голове коротко подстрижены, подбородок чистый и выбритый до скрипа.
— Удивлен, что вы прибыли первыми, — произнес мужчина. — Проходите. Я майор Томас Янг… бывший майор.
Глава 24
План и штурм.
— Военный? — удивленно спросила Ласка.
— Я раньше был в частной военной компании. Выполняли разные поручения за деньги корпоратов. В основном, занимались уничтожением диких.
— Что за дикие? — спросил я.
Майор усмехнулся.
— Проходите. А пока идем, расскажу.
Мы пошли по узкому коридору. По нему едва смогут пройти плечом к плечу два человека, и то будут задевать металлические стенки.
— Такое чувство, словно по кораблю идем.
— Все верно. Мы идем по кораблю, — сказал Томас. — Здесь когда-то было Каспийское море, но оно высохло. Этот корабль был боевым, но брошенным. Когда вода ушла, он оказался на дне расщелины, которую занесло. Надстройку пришлось убрать — слишком заметна. Люк — это один из входов в трюм.
— Удивительно. И давно вы его используете? — поинтересовалась Ласка.
— Давно, лет пятнадцать. Моя группа наемников оборудовала это место как перевалочный пункт и временное убежище, между рейдами против диких.
Мы прошли через очередной дверной проход, выйдя на перекресток. Майор уверенно свернул направо.
— Что это за дикие? — спросил я.
— Жители пустошей. Те, кто решили жить сами по себе и не подчиняться корпоратам. Но ныне за пределами городов особо не поживешь. Так что они промышляют тем, что грабят грузовики, нападают на хранилища и логистические центры. В основном, это бывшие жители супергородов, а также их жены и дети. И нашей задачей было уничтожать их всех. Выжигать паразитов. А чтобы не возникало вопросов, и чтобы рука в последний момент не дрогнула, бойцов снабжали психотропными веществами, а также постоянно промывали мозги чушью, что те, с кем мы боремся — не люди. Точнее уже не люди, а некие одичавшие люди, ставшие животными. Корпораты умеют промывать мозги. Многие верили в это. Правда потом, уйдя со службы и не принимая больше препаратов, не находясь под прессом пропаганды, они начинали размышлять о прошлом. Вспоминать его. Некоторые из моих сослуживцев в итоге просто пустили себе пулю в лоб, либо сошли с ума.
Когда он произносил последние слова, его лицо помрачнело, а пальцы дернулись к виску, но он быстро отдернул руку, нахмурился и двинулся дальше. Приглядевшись, я заметил шрам от пули, что скрывают волосы.
Открыв очередную дверь, мы оказались в просторном квадратном помещении.
— Бывший склад с боеприпасами. Крылатые ракеты, снаряды — все это хранилось здесь, — сказал Томас, — теперь здесь сборный пункт.
В центре стоит стол, над ним голографическая карта. В стороне у стены несколько широких диванов, в дальней части помещения длинный стол с десятком приставленных к нему стульев, а чуть дальше в углу просторная кухня. Есть также небольшое помещение, а над входом в него изображены значки душа и туалета.