Девушка несколько мгновений, не веря происходящему, глядела на валяющиеся инструменты, а затем, подпрыгнув, обняла меня. Я замер от неожиданности, чувствуя, как сердце ускорило бег.
- Это чудесно! – радостно воскликнула она.
- Да. Еще как, – пробубнил я.
Ласка, словно опомнившись, смутилась, отступила назад.
- П… прости.
- Да нет, мне даже приятно.
- Дурак, – пробурчала она. – Давай приступим. Кто знает, сколько времени понадобится, а у нас осталось меньше восьми часов.
- Только тут есть маленькая проблема. У меня мало ловкости и силы, чтобы нормально работать с этими инструментами. Так что у меня штраф к эффективности в 40%. Не знаю, что это, но думаю, что прорубать камень буду медленнее.
- Удивительно. Ты смог пронести эти предметы из нашего мира, но при этом они согласуются с законами этого, и если у тебя недостаточно телосложения и ловкости, то накладываются штрафы.
- Ну, это никак не противоречит правилам нашего мира. Ребенок, к примеру, не сможет поднять эту кувалду, а если и сможет, то удар ею по штырю будет слабым и эффективность низкая, причем независимо от того, где это происходит, в нашем мире или в другом.
- Понимаю. Логично. Ладно, у меня с отбойником лишь чуть-чуть не хватает телосложения, так что эффективность падает на 10%, так что работать буду я. Если устану, тогда настанет твоя очередь.
Поначалу девушка использовала дисковую пилу, прорезала камень, а затем уже вставляла отбойник в прорубы. Не знаю, насколько это правильно – я сам ни разу этими инструментами не работал.
Как бы то ни было, через час в огромном булыжнике образовалась дыра, в которую мы смогли проползти.
Дальше был коридор с завалами, но какое-то время, иногда пригибаясь, иногда втягивая живот и протискиваясь между камней, мы прошли почти двадцать шагов, прежде чем уперлись в очередную каменную преграду.
Вновь в ход пошла дисковая пила, которая к моему удивлению довольно легко резала камень. Понятно, что перед нами не гранит и плотность у камня не слишком высокая, а лезвие из последних сортов стали, да еще и с графеновыми нанотрубками, что в полтора раза увеличивают все параметры металла такие как прочность, жаростойкость и прочее. Но даже так, удивительно, что пила с невероятной легкостью погружается в камень, словно тот пластилиновый, и при этом остается целой. Впрочем, на случай поломки у меня куплены запасные диски.
Затем в работу снова пошел отбойный молоток. Вставляя его в пропиленные отверстия, Ласка довольно быстро откалывала большие куски. Я же подхватывал их и относил в сторону или назад, чтобы не мешались.
Прошло еще полчаса, но Ласка все продолжала прорубаться вглубь.
- Какой толстый кусок. В прошлом мы быстро прорубили проход, а тут целый тоннель сделали и не видно, чтобы он заканчивался, – прошептала девушка, откладывая в сторону отбойный молоток и стирая пот с лица.
Я выгреб последние мелкие камушки и глянул на тоннель, прорубленный в камне. В высоту он метр восемьдесят, а в глубину все пять. Страшно представить размеры камня, в котором мы прорубаем проход.
- Ничего, глаза боятся – руки делают, – сказал я, беря дисковую пилу.
- Времени у нас все меньше и меньше.
- Не бойся, все получится, – заверил я.
Включил дисковую пилу, лезвие с шипением зашло в камень, небольшой тоннель тут же заполнила каменная пыль, что облачком стала распространяться в разные стороны и оседать на одежде. Инструмент то и дело норовил выскользнуть из рук, держать его ровно не получалось, в итоге я затратил на треть больше времени, чтобы сделать пропилы, нежели когда это делала Ласка.
Далее пришла очередь отбойного молотка.
Прошел еще час, затем еще. Наконец, во время проделки очередного пропила, пила резко ушла вглубь. Ласка обрадовалась, сразу взялась за отбойный молоток. Камень с хрустом проломился, и нам открылся выход. Но радость была недолгой. Впереди опять завалы из камней – на этот раз среднего размера. Каждый весом под семьдесят или сто килограмм. Некоторые приходилось дробить на части, чтобы вытащить.
С каждой минутой, с каждой секундой настроение Ласки падало. Оно и понятно, только она вновь обрела надежду, как та стала таять с каждой минутой. Мы разламывали камни, вытаскивали их, иногда делали это вдвоем, но двигались по заваленной пещере слишком медленно. Ласка, несмотря на усталость, с каждой минутой увеличивала темп, понимая, что еще несколько часов и мозг ее реального тела перегрузится и отключится.
Вообще, на первый взгляд кажется странным, что пользоваться капсулой разрешается без ограничений, учитывая, что мозг может быть перегружен. Но, во-первых, даже в древние времена пользователей компьютеров только предупреждали о вреде долгого пребывания за компьютером, и были нередки случаи, когда некоторые пользователи, просидев в онлайн играх по нескольку дней кряду без сна и отдыха, умирали. Во-вторых, в капсуле есть функция экстренного выхода, когда тебя принудительно выдергивают из сети и отключают от вирткапсулы. Но разлом – это другое: тут пока не пройдешь через выход, никакая электроника не сможет тебя вытащить из него.
- Это бесполезно, – на выдохе произнесла девушка, отбрасывая кусок камня весом килограмм в двадцать.
Он пролетел пару метров и с грохотом опустился на небольшую кучу позади.
- У нас все получится, – уверенно произнес я. – Главное – не сдаваться. Ласка, мы могли умереть еще в самом начале, затем от взрыва, затем, когда на нас посыпались камни. Если бы мы сдались тогда, то уже умерли бы.
- А так продолжили агонию...
- И пусть! Знаешь, что я понял за последние месяцы своей жизни? Пока ты борешься – у тебя всегда есть шанс выжить. Так что не вздумай опускать руки. Цепляйся за жизнь, как ты делала все это время. Ты столько прожила, борясь со смертью, так не смей сдаваться!
Она опустила взгляд, но я успел заметить, как в глазах блеснули слезы. Ласка шмыгнула носом.
- Спасибо, Тим. Ты прав. Что-то я расклеилась. Ладно, прочь уныние. И правда, я столько времени противилась судьбе, так чего уныла?
Девушка одним движением смахнула слезы, в глазах появилась решимость, и она с новыми силами, словно открылось второе дыхание, стала убирать камни.
Я с помощью отбойника расколол здоровенный булыжник, отложил инструмент и взял верхнюю половину. Взгляду открылась дыра, пахнуло свежим прохладным воздухом. Ласка, видимо, это тоже почувствовала, так как быстро обернулась. Наши взгляды встретились.
- Выход близко, – разом произнесли мы.
- Что ж, тогда давай поднажмем! – сказала она.
Девушка подскочила ко мне, вытащила вторую половину камня, расширяя проход.
Потребовалось еще минут пять, чтобы сделать дыру приемлемой. Первой пошла Ласка, я следом, хотя, наверное, лучше бы мне идти вперед, так как огонь у меня, но девушка ступала так уверено, словно видела в темноте.
Мы оказались в небольшом тоннеле, что, изгибаясь, уходит вперед. В этой части пещеры холоднее, чем в той, в которой были элементали. Более того, тут растут сталактиты и сталагмиты, а воздух слегка влажный. Но главное – это то, что тут нет никаких обрушений.
- У нас еще пять часов, но все равно поспешим, не успокоюсь, пока не окажусь на свободе.
Я убрал инструменты и поспешил за девушкой. Проход петляет из стороны в сторону, то идет вниз, то потом вверх, чувство такое, словно иду по американским горкам. Издалека доносится шум ветра и воды. С каждым шагом он все ближе. Проход в очередной раз вильнул, и нашим взорам открылась небольшая щель. Девушка подбежала к ней, выглянула наружу.
- Мы почти у подножья, склон тут пологий, – сказала она. – Сейчас идет дождь.
Я взял дисковую пилу, стал пропиливать с одной стороны, Ласка же отбойным молотком с другой. За несколько минут нам удалось расширить проход настолько, что в открывшийся проем можно с легкостью пройти, но с темных небес льется дождь, а ветер то и дело налетает, забрасывая брызги воды в пещеру. И пусть уже утро, но из-за пасмурной погоды, кажется, что сейчас поздний вечер.
- Надо перевести дух. Хотя бы десять минут, – произнесла девушка, отходя от входа.
Она буквально рухнула на ближайший камень, закрыла глаза и стала глубоко вдыхать и выдыхать. Не могу ее судить. Я ее понимаю. Несколько напряженных часов борьбы за собственную жизнь – кого угодно измотают.
Созданный магией огонь в моей руке полыхает не подверженный ни ветру, ни сырости. Будь тут факел, пламя бы на нем дрожало, то и дело затухая, а этот магический огонь горит ровно, словно какая-нибудь голограмма, но он вполне материален, и если брошу в кого-нибудь, нанесет вполне ощутимый урон. А еще им многое можно поджечь. И все же меня он не обжигает, и вообще тепла не чувствую. Интересно, если Ласка коснется его, то обожжется?
Молчание затянулось. Шум дождя становится тише, видимо, уже скоро осадки прекратятся. Ласка сидит, обняв колени, подрагивает, то ли от холода, то ли от пережитого стресса.
От нечего делать я проверил логи. За убийство Вития получил лишь 77 600 опыта, это значит, что максимум за него дали 40 000, которые поделились на двоих. Учитывая, что нет сообщения о штрафе или бонусе, получается, что он был примерно нашего уровня, хотя его способности явно были слишком опасны: возможность становиться невидимым, создавать иллюзии, накладывать на себя иллюзию, управлять разумом других существ. А ведь еще была какая-то необычная атака, это был точно не магический удар, а нечто иное. Никогда не слышал, что у целителей может быть какая-то боевая магия. Да и очков жизни у него было прилично, раз оставался жив, даже после моих атак на 800 и 1200 очков жизни, плюс атак Ласки топорами.
Тем временем дождь ослаб, а затем и вовсе прекратился. Небо потихоньку стало светлеть. Ласка глянула в сторону выхода.
- Ладно, пора идти, – сказала она, поднимаясь с камня.
Мы просидели чуть больше двенадцати минут, ей примерно осталось три с половиной часа, но до ближайшего выхода, судя по карте, полтора часа ходьбы.