От таких, как этот мажор, хлопочущий вокруг застывшей на месте Вики, не уходят. Орут, плачут, истерят, размазывают сопли и слёзы по лицу или срываются с места, как сама Вика, кидаясь в объятия первого встречного. Будто хотят доказать самим себе, что они выше всего этого: выше, лучше и чище того непреодолимого притяжения, что имеют власть и деньги. Нет, Влад не знал этого пижона, кто он и чем занимается, но безошибочно угадывал его статус по тому, как тот держится. По внедорожнику представительского класса, по дорогущим шмоткам и по наличию водителя, терпеливо дожидающегося приказов своего хозяина.
А "Хозяин жизни" сейчас что-то говорил Вике с мягкой улыбкой на лице, оправлял дорогую, но коротенькую шубку, запахивая её на груди. Мудак. Посади девчонку в машину. На улице мороз, а ты, сука, держишь свою жену на морозе в этом дорогом, но бесполезном клочке меха, что-то втирая ей. Кулаки зачесались — до того было сильным желанием подойти и как следует встряхнуть этого мажористого мужчину. И в то же время Влад наблюдал, жадно и находясь поодаль. Ждал нервного или недовольного жеста от Вики. Ждал, что скажет своему мужу что-нибудь резкое или откажется садиться с ним в машину. Глупость, конечно. Но тогда бы он имел право подойти и сделать хоть что-то, забрать эту куколку с огромными серыми глазами и спрятать от всего.
Но девчонка слушала и слушала, что ей говорит муж. С места Влада было не разобрать выражения лица Вики, но поза была спокойной и даже расслабленной. И руки не отняла, когда тот всё же догадался усадить её в тёплый салон дорогого автомобиля. Никуда она не уйдёт. Пережуёт и послушно проглотит предложенное. Может быть даже будет радоваться, что в отместку больше суток находилась здесь, в снежном плену и трахалась с малознакомым мужчиной так, будто это были последние сутки в её жизни. Плевать…
Дорога уже расчищена. И впереди по обе стороны автомобильного полотна простираются белые далёкие просторы, безжизненные и пустые. Мотор всё же завёлся, недовольно рыкнув, и автомобиль Влада резко сорвался с места.
Спустя два с половиной года
Знакомые родные места… Не думала, что вернусь сюда однажды. Но что-то упорно толкало меня обратно. Приехала на годовщину смерти матери и решила остаться. На удивление быстро нашла работу в риэлторской конторе. Взяли с энтузиазмом. Ещё бы… Посчитали ценным кадром и опытным сотрудником, исходя из данных трудовой книжки, в которой я долго числилась сотрудником риэлторской фирмы бывшего мужа. Я и на самом деле неплохо знала свое дело и выполняла свою работу хорошо. Так что с этой стороны всё было гладко.
Я сижу в кафе и дожидаюсь свою младшенькую сестру. Карина. Сводная сестра по матери, дочь от второго мужа. Мой отец погиб в автокатастрофе много лет назад, когда я была ещё совсем маленькой, и мама вышла замуж. Повторно. Поспешно. Неудачно. Нужное подчеркнуть. А в данном конкретном случае — дважды. Жирной чёрной линией. Отец Карины, к счастью, всё же давным-давно оказался за бортом нашей семьи, заберя с собой и все свои неудачные начинания, выкачивающие семейные финансы до последней копейки, и дурной нрав, и даже зарождающуюся любовь к рюмке. Хорошо, что у мамы в своё время хватило сил избавиться от этого недостойного экземпляра, как только всё начало катиться под откос быстрее и быстрее. Хоть ей было и непросто растить двух дочек самой. Она у меня была самая лучшая…
Карина запаздывает. Её не было на годовщине матери — какая-то деловая поездка. Маленькая поправочка — сестренка уже не то бледное подобие своего папаши, а вполне успешная, по её словам, бизнес-вумен. Да, Карина любит громкие слова. Даже если весь её бизнес — это пара точек в местных торговых центрах небольшого города. Ну и что? У меня и такого бизнеса нет… А что есть?.. На данный момент не так уж много: только что сменила место жительства и работы, съёмная однушка и кольцо, напоминающее о бывшем браке. Оно так и болтается у меня на шее на длинной цепочке на уровне груди под одеждой.
— Привет, Викуся…
Терпеть не могу, когда она так меня называет. С детства. Причём она это знает, но нарочно произносит уменьшительно-ласкательный вариант моего имени так, что оно звучит подобно "выкуси". Кариночка, я-то думала, что ты уже большая девочка и не играешь в детские игры. А ты… Ты нисколько не повзрослела, даром что держишься так, словно мир лежит у твоих ног. Её губы целуют пустоту возле моей щеки. Носом я улавливаю аромат парфюма Versace Crystal Noire. Усмехаюсь про себя. Ты же терпеть не могла этот аромат, когда в своё время я душилась им. Ты говорила, что это последнее, чем бы ты воспользовалась. Что изменилось?
— Привет, Карина.
Она садится напротив, закидывает ногу на ногу и улыбается.
— Ты сильно изменилась, — говорю ласково, перед тем кольнуть, — лёгкая ринопластика и уколы в губы пошли тебе на пользу.
Улыбка Карины уже не светится как люминисцентная лампочка. Да, сестрёнка. Я не хотела играть в старые детские игры. Но если перчатка брошена…
— Ты к нам надолго или проездом?
— Я же говорила, что пока решила пожить в родных местах.
— Извини, Вик. Пропустила мимо ушей. Наверное, отвлеклась на более важное занятие… Ладно, это все мелочи. Рассказывай, что у тебя нового…
— Кроме того, что переехала в родные края — ничего. Обустроилась довольно быстро. Вот пожалуй и всё…
Карина в это время машет официанту, прося меню, а пальцы второй руки тычут сенсорный экран смартфона.
— Негусто, — улыбается она и радостно выдыхает, — раз уж мы встретились, познакомлю тебя кое с кем.
— Неужели? Твой новый парень?
Я непроизвольно выделяю слово "новый". У Карины они всегда менялись со скоростью света…
— Нет, — улыбка едва не разрывает её лицо на две счастливые половины, — жених… Будет через минут пять. Я пригласила его. Надеюсь, ты не против. Мы просто не виделись некоторое время. Ужасно скучала…
— Конечно, не против.
Официант наливает в бокал вина.
— Интересно будет посмотреть на твоего очередного избранника.
— Не очередного, Викуся. Единственного. Все предыдущие были пробниками. Но пользуешься же ты полноразмерной версией элитного парфюма, а не натираешься одноразовыми смоченными блоттерами.
Я отпиваю вина, слушаю быструю речь Карины, когда она хвастается собственными успехами. Рассыпает передо мной самоцветы своего довольства, переливающиеся всеми цветами радуги…
— А вот и он.
Взгляд Карины устремляется мне за спину. Я не оборачиваюсь, жду, пока "избранник" займёт место за столом. И едва в поле моего зрения попадают крупные руки со знакомым рисунком вен, замираю внутри себя на мгновение. Внешняя оболочка аккуратно ставит бокал вина и поднимает глаза, вежливо кивая.
— Влад… Вика… — представляет нас друг другу Карина. Не могу разобрать выражения тёмных глаз Влада. Гадаю про себя, узнал меня или нет… Если даже и узнал, то не подаёт виду. А внутри меня начинает вновь разыгрываться снежная метель, уносящая в прошлое… Тшшш… Не стоит так сильно. Ураганным ветром может выдуть снежинки на поверхность, и они растают непрошеной влагой на глазах. Пусть лучше кружат и беснуются внутри. В мёртвой оглушительной тишине.
Влад ловит себя на мысли, что такой Вику он еще не видел. Не видел и не знал. И знал ли вообще? Тогда, на протяжении почти двух суток казалось, что ближе и понятнее не существует. А потом пелена с глаз упала — хрупкая девочка, наигравшись на стороне, послушно дала себя увести своему мужу в ту самую жизнь, которую якобы хотела покинуть.
И сейчас, глядя на то, как холодно и спокойно она держится, перебрасываясь ядовитыми словечками со своей сестрой, Влад не узнавал в ней ту самую Вику. Перед ним сидела Виктория — повзрослевшая, расцвётшая ещё больше. Всё те же пухлые губы и ярко выраженные скулы, белокурые, завитые локоны. Только глазами режет как бритвой.
Тонкие кисти рук. Длинные узкие пальчики удерживают стеклянную ножку бокала с вином. На мгновение прикладывает его к губам, отпивая тёмно-красную жидкость. Губы смыкаются на холодном стекле бокала, а у него в голове кадры на повторе, как она этими же самыми губами тянется к нему и целует. Так соблазнительно, что в одном поцелуе больше секса, чем во всех тех женщинах, что у него были до неё. Она чудесно держится и ничем не показывает, что они были знакомы. Они были… Были ли? Кажется, что нет…
А Карина трещит и трещит без умолка, постоянно притрагивается к нему, гладит пальцы и вкладывает свою руку в его ладонь. Влад автоматически переплетает пальцы с её. Какие они разные: Виктория и Карина. И угораздило же его сейчас… Чёрт!.. Послать бы всё и сорваться прочь. Подальше. Сидеть рядом с одной женщиной и в это же самое время желать другую — то ещё удовольствие. Ему хочется сдержаться и сидеть с таким же невозмутимым видом, как Вика. Так же остро шутить, вставляя меткие выражения, но вместо этого он то и дело поглядывает на часы.
— Вы чудесная пара, — улыбаясь говорит Вика, — посидела бы с вами ещё, но мне уже пора. Дел хватает.
— Да? Жаль… Но сейчас мы будем видеться чаще. Правда? Всё же вернулась в родные края…
— Конечно, Карин. Созвонимся, посидим, поболтаем ещё как-нибудь.
Вика наклоняется и целует Карину в щёку, прощаясь. Обдаёт волной аромата своего парфюма и уходит, даже не взглянув на него.
— Может, закажем десерт? — со счастливой улыбкой спрашивает Карина.
— Конечно, милая. Выбирай, что хочешь.
— А ты?
— Я не ем сладкое, ты же знаешь, — усмехается Влад. Есть только один десерт, которого он бы сейчас попробовал с удовольствием — ярко-красные пухлые губки холодной красавицы, сидевшей рядом всего несколько минут назад…
— Я выйду покурить.
— Ты же бросаешь? — спрашивает Карина.
— Бросаю… Но день был тяжёлым. Я недолго…
Карина подставляет свою щеку для поцелуя и воодушевленно ковыряет воздушное пирожное.
— Я уже скучааааю, — кокетливый взгляд из-под наращенных ресниц и призывная улыбка. Влад подмигивает ей и спешит выйти на воздух. Ложь. Не день был тяжелым, а жалкие пару десятков минут, проведенных так близко от Вики. Будто и не было этих двух с половиной лет, что прошли с момента встречи. Когда вживую вблизи увидел — вновь подняло и закружило, руки чешутся обнять и обхватить тонкую талию, пальцами пробежаться по нежной коже. Зажигалка чиркает пару раз вхолостую, прежде чем зажигается огонёк. Влад подносит её к концу сигареты, отворачиваясь от ветра, и замечает стоящую сбоку крыльца кафе Вику. Ветер относит назад светлые волосы, пальто нараспашку. Влад, словно притягиваемый