– Ничего не понимаю, – покачала головой Дашка, – почему нужно было скрывать от нас свой отъезд? Она ведь уехала и даже «прости» не сказала.
– Подождите, если это не туристический тур, значит, она оформляла вид на жительство?
Нет, определенно, это письмо ничего не объясняло, а только еще больше все запутывало. Даже для скрытной Регины такое поведение было более чем странным.
– Как будто мы ей враги! – возмутилась Светка. – Молчала в тряпочку, а сама вынашивала планы, как слинять от всех нас! Интересно, будь Пашка жив, как бы она выкручивалась? Он бы из вредности никогда бы не согласился на такое!
– Давайте напишем ей свое «фи»! – предложила Аленка. – Я не представляю, насколько нужно нам не доверять, чтобы поступить так, как она!
– Тогда она вообще перестанет с нами общаться, даже в письменной форме, – заметила Зайка.
– Ну и пусть! Все равно это не общение, а насмешка какая-то!
В общем, так они ни к чему и не пришли в тот вечер. Слопали вкусный ужин, обсудили все на свете, включая поведение вероломной подруги. Регина пропала с их горизонта, поставив их перед фактом – дружба дружбой, а доверия – никакого! С этим очень тяжело было смириться, но пришлось принять это как данность.
«Насильно мил не будешь, – говорила себе Дашка, вспоминая время от времени о письме подруги. – Но почему она не написала мне или Аленке, почему именно Зайке? Выбрала самое слабое звено?»
Жизнь шла своим чередом. Одни события наслаивались на другие, успевай только приноравливаться. Но были среди них и вовсе сногсшибательные.
Во-первых, поженились Зайка с Муратовым. Они решили обойтись без помпезности, ограничившись походом в загс и празднованием своего бракосочетания в ресторане. Объяснили они это тем, что сейчас у них начнется множество хлопот из-за переезда, которые сильно ударят по их карманам.
Муратов продал свою квартиру, Зайка распродала ценности, принадлежавшие ей по праву. И, хотя никто ее не гнал из дома Василия, а даже наоборот, – зарубежные владельцы дома предоставили ей возможность жить в нем, сколько она пожелает, – она больше не хотела оставаться на территории, чьей владелицей она не являлась по закону. В общем, новоявленная семья переехала в скромный домик в пригороде, успев заселиться в свое новое жилье как раз перед выпиской Галины Сергеевны из больницы. Она была совсем слабенькой, почти не разговаривала, и Зайка страшно страдала по поводу ее здоровья. Было ясно, что лучше матери уже не станет.
Аленка поговаривала о том, что, скорее всего, они съедутся с Сергеем, но, памятуя о своих прежних ошибках, не торопила события. И даже склонялась к мысли об оформлении их отношений. «Знаете, девочки, я уже столько раз думала, – вот, именно это и есть любовь всей моей жизни, а потом так больно обжигалась, что не хочу спешить, – говорила она подругам. – Он – классный, заботливый, ответственный. И с Артемкой они ладят хорошо. Но мне все время кажется, что вот-вот сейчас что-то случится и он тоже превратится в какого-нибудь мутанта».
– Да кто же тебя гонит под венец? – удивлялась Дашка. – Вы уже вполне взрослые люди, можете пожить какое-то время вместе, а потом уже определиться со своими намерениями.
– Хватит, я уже пожила с одним, другим, третьим, – противоречила самой себе Аленка. – И что? Еще одного сожителя терпеть на своей территории? А потом он належится на моем диване – и слиняет к очередной подружке!
– Ну тогда я не знаю, – качала головой Дашка. – Тебя не поймешь. Кинь пятачок, может, это тебе поможет!
– Мы с Муратовым тоже не стали бы спешить, – вступала со своей партией Зайка, – но тут все сложилось до кучи. Мне надо было дом освобождать, маму куда-то из больницы перевозить… Вот мы и решили все свои проблемы одним махом. А так как мой брак с Василием был, по большому счету, условным, не имел юридической силы, то и траур я не обязана была соблюдать.
И при этих словах она с любовью поглядывала на безымянный палец своей правой руки, на котором красовалось новенькое обручальное колечко.
И только Светка была категорична: «Аленка, если ты чувствуешь, что это твой мужик, бери его в мужья, что тут мелочиться! Годы у нас уже не те, чтобы долго раздумывать. Надо действовать, а не ждать у моря погоды. И вообще, поступай, как я, – решительно!»
Да, да, да! Светка теперь вполне могла себе позволить такое заявление. Потому что, встретив в своем подъезде Енисея, она сумела разглядеть в нем не какого-то чудака-простачка, а вполне достойного ее внимания мужчину. И вот уже три недели она самозабвенно крутила любовь со своим ботаником – и форсировала события, когда считала это нужным. Проявив некую настойчивость, она затащила мужика в койку, сразу же после посещения выставки инсталляций одного его друга – общепризнанного гения из Германии.
– Он всю дорогу рассуждал о высоком, а я думала: ну все, сегодня ты от меня не уйдешь! – делилась она с подругами. – Вы бы видели те инсталляции, они могут посоперничать с немецкими порнушками. Йа, йа, йа! Сплошные фаллические символы! Я едва дотерпела до дома!
Девчонки ржали над ее рассказами, а Светка повторяла: «И представьте себе, я не прогадала! Отличный мужик, и как быстро обучается! Без пяти минут профессор, что вы хотите!»
И теперь они с будущим профессором нашли еще одно увлекательное занятие, кроме шашек и просмотров старых кинофильмов. Кстати, Енисей так расхорохорился, что познакомил ее с остальными своими Светланами: бабушкой, мамой и сестрой. Светка думала, что эти тетки примут ее в штыки: еще бы, она хочет отнять у них единственного мужчину! Но они оказались очень милыми, интеллигентными женщинами, любящими Енисея в меру и искренно желающими его быстрейшей женитьбы. Светка несказанно вдохновилась после знакомства с родней любимого и заявила подругам, что Сеня вполне пригоден для брака.
Одна Дашка никак не могла встретить достойного претендента на роль жениха. «Не везет мне что-то, – жаловалась она подругам, – выхожу каждый раз из дома, а очереди из принцев у подъезда все нет и нет! Где ж они скачут на своих белых лошадях, а?» И подруги ее утешали: «Будет и на твоей улице праздник, главное, не отчаивайся!»
И она не отчаивалась – до того самого момента, пока на пороге ее квартиры не нарисовался ее бывший муж с букетом цветов в руках. Вот тут волна отчаяния ее и накрыла. Еще бы: столько времени ждать принца – и увидеть на пороге все ту же жабу! Дашка так растерялась, что пропустила «жабу» в прихожую. Но тут же опомнилась и в квартиру его не повела – что ему тут делать!
Оказалось, что у товарища большие планы. Семейная жизнь с американской женой почему-то его достала, и он приехал прощупать почву – а не примут ли его обратно в России? Не приняли! Но Дашке этот его визит дался с большим трудом. Слава богу, сыновей в это время не было дома. Они слишком долго и тяжело сживались с предательством отца, хоть и были тогда совсем еще крошками. А тут на тебе – свалился как снег на голову!
Бывший уехал ни с чем, даже не настаивая на встрече с сыновьями. Чем еще раз продемонстрировал, что, кроме себя любимого, он никем в этой жизни не интересуется. А Дашка забрала мальчишек из лагеря и уехала на дачу, зализывать душевные раны. Ей хотелось побыть в тишине и покое и поразмыслить на тему несчастной женской доли.
А чтобы лучше размышлялось, она усиленно варила вишневое варенье, закатывала банки с компотами, сушила укроп, петрушку и ромашку, собирала чайные сборы из листьев смородины, малины, мелиссы и мяты. По вечерам читала мальчишкам книги, а потом сидела с вязаньем перед телевизором.
«Вот так и помру замшелой девой, вяжущей салфеточки!» – растравливала себе сердце Дашка.
В один из таких вечеров ей взбрело в голову сходить за молочком к соседке напротив. Зашла она к ней во двор да так и замерла: стоит у колодца двухметровый богатырь – косая сажень в плечах, полуголый, и пьет воду из ведра. Дашка застыла истуканом, любуясь его бугристыми мышцами, которые так и перекатывались по его спине.
– Здравствуйте, – не растерялся он, обнаружив за своей спиной истукана Дашку. – Вы к Маньке, за молоком?
– Да, – проблеяла Дашка, злясь на себя за это блеяние. – А вы кто? В том смысле, что…
– Я брат ее, Владимир, – представился он и улыбнулся ей широкой мальчишеской улыбкой.
– Очень приятно, – улыбнулась Дашка и тоже назвала свое имя.
– А вы соседка будете?
– Буду, в смысле, да, соседка, – до ушей наливаясь малиновой краской, сказала Дашка.
Тут на порог вылетела Манька, какая-то нервная и дерганая, и утащила Дашку на задний двор, где у нее под навесом стоял большой деревянный стол, покрытый клеенкой, а на нем – куча крынок с молоком.
– Представляешь, – шепнула она, переливая молоко из своей банки в Дашкину, – свалился на мою голову! А меня тут Петька на море пригласил. Но я ж дом на него не оставлю, будет баб таскать, а те сопрут что-нибудь мое, а я потом умру от разрыва сердца! Вот что мне делать? А?!
В нужную минуту Дашка соображала мгновенно.
– А ты когда собралась на море и на сколько дней? – спросила она.
– Да на три дня всего! Кто ж меня дольше отпустит, у меня же еще работа!
– Тогда поезжай, обязательно, а братца твоего я возьму себе в постояльцы, пусть он мне забор за это подчинит и крышу сарая.
– Господи, но что я ему-то скажу?
– Скажешь так: приехала специальная служба, потравила крыс в подполе, в доме оставаться нельзя, это вещество, испаряясь, влияет на мужеские и женские гормоны. Мужики после этого импотентами становятся, а женщины – нимфоманками.
Манька сунула ей банку с молоком и от денег наотрез отказалась.
– Это тебе подарок от меня! Пей на здоровье! Я такого умища не встречала ни у одной бабы! – сказала она с уважением. – Это ж надо такое выдумать – нимфоманками! Дай бог тебе счастья, Дашуня! Я об этой поездке уже месяц мечтаю!
В общем, Дашка вернулась от соседки воодушевленная, от ужина отказалась, попила молочка парного, с улыбочкой на губах, да спать легла. Ученые утверждают, что здоровый сон прекрасно отражается на цвете лица. А уж Дашке никак не помешало бы обрести здоровый румянец!