В прошлый раз мы говорили с вами об анафоре: о начале евхаристического канона во время Божественной литургии, о той молитве, которая в литургии святителя Иоанна Златоуста начинается со слов: «Достойно и праведно Тебя пети, Тебя благословити, Тебя хвалити, Тебя благодарити, Тебе поклонятися на всяком месте владычествия Твоего». Я говорил тогда, что анафора распадается на три части. Молитва анафоры разделяется на три молитвы, первая из которых говорит прежде всего о Боге Творце и о творении земли из ничего; о том, как «из небытия в бытие» призвал всех нас и землю, на которой мы живем, Бог. Об этом говорит первая молитва анафоры, заканчивающаяся песнью «Свят, свят, свят, Господь Саваоф». Вторая часть анафоры говорит о служении Сына Божьего на земле, об Иисусе, пришедшем в этот мир во плоти. И третья часть молитвы посвящена Духу Святому, Который наполняет всех нас, сердца каждого и каждой.
Итак, первая часть молитвы анафоры кончается словами: «Благодарим Тебя за эту службу, которую Ты принимаешь из наших рук, хотя Тебе предстоят тысячи архангелов и мириады ангелов, херувимы и серафимы, шестокрылатии, многоочитии, возвышающиися пернатые. Победную песнь поюще, вопиюще, взывающе и глаголюще». И весь храм отвечает на эти слова пением древнего гимна: «Свят, свят, свят» (или на иврите: «кадош, кадош, кадош» из 6-й главы Книги пророка Исайи). Об этом гимне, о словах литургии «херувимы и серафимы шестокрылатии, многоочитии, возвышающиися пернатые», Златоуст говорит, обращаясь в одной из проповедей к своим слушателям: «Не думайте, что у них действительно есть ноги и крылья – они ведь невидимые, – но образами этими думай о том, что Тот, Кто сидит на престоле, непостижим и необъятен». Более того, когда Златоуст говорит о литургии, он употребляет именно такие слова и о нас, людях, участвующих в таинстве: «стать окрыленным», «парить», «летать», – чтобы вернее передать состояние человека во время молитвы, особенно во время евхаристического канона. Итак, не только ангелы парят и летают, но и мы сердцами летаем, когда нашими руками и в наших сердцах, нами, через нас и в нас Сам Христос совершает великое таинство Евхаристии.
К гимну «Свят, свят, свят» из Книги пророка Исайи Церковь прибавляет слова, которые восклицает город Иерусалим, его жители, встречая входящего в него Спасителя: «Осанна в вышних! Благословен грядый во имя Господне! Осанна в вышних!» И после этого гимна священник продолжает, уже теперь обращаясь не столько к теме творения мира, сколько к служению Иисуса в этом мире: «С сими и мы блаженными силами, Владыко Человеколюбче, вопием и глаголем: свят еси и пресвят Ты и Единородный Твой Сын и Дух Твой Святый». Так в анафоре литургии Иоанна Златоуста. А в анафоре литургии святителя Василия говорится немного по-другому. «С сими блаженными силами, Владыко Человеколюбче, и мы, грешные…» Здесь молитва противопоставляет блаженные ангельские силы и грешных нас, людей. Но и мы, грешные, вместе с ними, блаженными ангелами, вопием: «Свят еси, яко воистину, и пресвят, и несть меры великолепию святыни Твоея». И дальше святитель Василий, выбирая из посланий апостола Павла, рассказывает в этой молитве всю историю евангельской проповеди. «Ты, иже сый сияние славы… на земли явися и с человеками вместе пожил, воплотился от Святой Девы, истощил Себя, принял образ раба, был сообразен телу смирения нашего, чтобы нас сотворить сообразными образу славы Твоей. Благоволил Единородный Твой Сын, будучи в недрах Тебя, Бога и Отца, родиться от жены, святой Богородицы и Приснодевы Марии, быть под законом и осудить грех во плоти Своей, да во Адаме умирающие оживотворятся в Самом Христе Твоем». Эта молитва подробно рассказывает о служении Иисуса в этом мире. «Он оставил нам воспоминания спасительного Своего страдания, которые и мы предлагаем по Его заповеди. Ибо, хотя идти на вольную и приснопамятную и животворящую Свою смерть в ночь, в которую предал Себя за жизнь мира, взял хлеб во святые Свои и пречистые руки, показал Тебе, Богу и Отцу, благодарив, благословив, освятив, преломив, дал святым Своим ученикам и апостолам со словами: Приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое во оставление грехов».
В анафоре святителя Иоанна Златоуста эта молитва изложена гораздо более кратко. Здесь не рассказывается о всём земном пути Иисуса, о всём Его служении, не рассказывается так, как это сделано прямо по текстам апостольских Посланий в анафоре святителя Василия. Здесь о служении Иисуса сказано одной фразой, взятой из 3-й главы Евангелия от Иоанна. Ибо «Мир Твой Ты тако возлюбил еси, что Сына Твоего Единородного даде, да всякий верующий в Него не погибнет, но имеет жизнь вечную. Он, придя и все о нас смотрение исполнив, в ночь, в которую был предан, а вернее, Сам Себя предал за жизнь мира, взяв хлеб…» И дальше так же, как в анафоре у Василия Великого: «взял хлеб в Свои святые, пречистые и непорочные руки, благословил, освятил, преломил и дал святым Своим ученикам и апостолам со словами: Приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое во оставление грехов», – громко возглашает священник. И вот мы уже в той самой горнице иерусалимской, где Сам Иисус совершает Свою Тайную Вечерю. И если в первой части молитвы анафоры мы присутствовали при творении мира Богом, то сейчас мы вмещаемся все, сколько нас ни есть христиан, в эту маленькую горницу, устланную старыми коврами, где Сам Иисус, повторяю, совершает Свою Тайную Вечерю – берет хлеб и дает его нам со словами: «Приимите, ядите, сие есть Тело Мое. И затем чашу по вечере, глаголя: Пийте от нея вси, сия есть Кровь Моя нового завета, изливаемая за вас и за многих во оставление грехов». Тайная Вечеря продолжается, и мы, каждый из нас – ее участники. Мы все собираемся вокруг Него, вокруг Иисуса – вокруг Тебя, Господи, – в этот вечер, когда Ты Сам берешь хлеб, благословляешь, преломляешь его и даешь нам со словами: «Приимите, ядите».
Златоуст обладал особыми силами, особым дарованием – всё в этих молитвах анафоры выразить чрезвычайно кратко. Он был принципиальным противником всякого многословия. В лаконичности его анафоры, как это ни парадоксально, полностью вмещается огромная, торжественная и глубоко поэтичная анафора литургии святителя Василия. И вся глубина прежних, более древних анафор, которые сохранились нам от первых веков, – в лаконичности краткой анафоры Златоуста.
Литургисты, то есть исследователи, занимающиеся изучением того, как складывался чин Божественной литургии, по-разному оценивают текст литургии, которую мы называем литургией святителя Иоанна Златоуста. Одни считают, что она действительно принадлежит Златоусту. Другие говорят, что к Златоусту восходит только общая схема литургии, а в целом молитвы сложились значительно позднее. Эту тему подробно исследовал покойный архиепископ Георгий (Вагнер), служивший в Париже, в церкви Александра Невского на rue Daru и бывший архипастырем русских православных людей во Франции и в Западной Европе. Титул его был «архиепископ Евдокиадский», хотя служил он всю жизнь именно в Париже. Еще в молодости он написал замечательную книгу – диссертацию «Происхождение литургии Иоанна Златоуста», в которой тщательнейшим образом сопоставил тексты из проповедей Златоуста, подлинные тексты святителя Иоанна, с текстом Божественной литургии. И установил путем этого сопоставления, что практически все те формулы, которые есть в Служебнике в чине Божественной литургии, есть в проповедях святителя Иоанна Златоуста. Таким образом, тот текст, который мы по традиции считаем златоустовским, действительно принадлежит Златоусту. В частности, Златоуст постоянно, говоря о служении Спасителя, цитирует 3-ю главу Евангелия от Иоанна – ночную беседу с Никодимом и слова: «Так возлюбил Бог мир, что Сына Своего Единородного не пощадил дать, да всяк верующий в Него не погибнет, но имеет жизнь вечную» (ср. Ин 3: 16). Огромное значение придает Златоуст этим словам: «не пощадил», и не случайно включает их в чин Божественной литургии. Вот в этом «тако возлюбил» присутствует всё, о чем говорит апостол Павел в разных местах своих посланий, – то, что так бережно собрал в молитве своей анафоры святитель Василий. Но у святителя Василия это две страницы текста. У Златоуста – одна фраза, но в нее он сумел вместить всё, используя евангельский текст.
Вообще, просто удивительно, как святитель Иоанн Златоуст включает во всё, что он делает, текст Священного Писания. До какой степени бережно, молитвенно, благоговейно обращается он с евангельским текстом, с одной стороны, и, с другой стороны, как прекрасно он его знает и как не отступает от него никогда. Обратите внимание на эту особенность. Ведь Златоуст живет и трудится в ту эпоху, когда многие церковные писатели в своих писаниях вообще не используют евангельский текст, идут путями не евангельскими, а более путями греческой философии, цитируют скорее греческих стоиков или Гиппократа, других писателей – но не Евангелие.
Ничего подобного нет у Златоуста. Его текст – это всегда и прежде всего Евангелие. И его литургический текст тоже наполнен евангельскими словами от начала до конца. Наверное, именно в силу этого обстоятельства, именно по той причине, что текст Златоуста так глубоко укоренен в тексте Писания, мы, совершая литургию по его чину, действительно оказываемся вместе с Иисусом в той горнице, в которой Он со Своими учениками берет хлеб, благословляет, преломляет и дает ученикам со словами: «Приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое». Именно в силу укорененности всей литургии в Слове Божием, в Евангелии, литургия так глубоко пронзает нашу душу, так пронзительно наполняет и переполняет сердце наше. «Сие есть Тело Мое, за вас ломимое». Христос не просто дает нам Тело Свое, но Тело, которое ломимо, которое предается за нас, за каждого из нас. В таинстве Евхаристии мы соединяемся не просто с Иисусом, но с Иисусом, Который жизнь отдает за каждого из нас, «за жизнь мира», как здесь сказано.
Я шестьдесят лет болею душой. У меня в 1939 году умер ребенок, которого мы хотели окрестить, но не смогли. Как мне молиться за него? Я в храм не могу ходить по состоянию здоровья. Имя его Анатолий.