– Лорд, если честно, я не желаю узнавать вас лучше… – На миг замялась, не зная, уместно ли вообще такое говорить, но все же решилась: – …В предложенной вами сфере.
– Я сегодня молчу по этому поводу, Альена. – Евгран обезоруживающе посмотрел на меня. – Но хотел бы пообщаться с вами на иную тему…
– Какую же? – насторожилась я, не зная, чего еще от него ожидать.
– Ваши отношения с предполагаемым «дядей».
– Не понимаю, о чем вы. – Поджала губы и до боли сжала пальцы. Как он смеет такое говорить?! Это… неправильно, некрасиво и почти подло!
– Милая, я понимаю, что Хор – обаятельный мужчина и не вы первая за влечением к нему не видите реального мира, но за вас я волнуюсь, – заботливо придержал меня под локоток Рыж. – И еще… Только немногие могут понимать, что между вами на деле нет кровных уз. А вот остальные… вы в курсе, что отношения между родственниками именуются инцестом?
Восхитительно. Мало того что он оскорбляет ни за что ни про что меня. Так еще и Хора. Который, между прочим, его друг!
– Вы в курсе, что маниакальные идеи называются паранойей? – смирив гнев, холодно спросила я. – А помыслы такого рода символизируют, что вы тоже далеки от идеала целомудрия.
– А я никогда не давал вам повода обманываться на этот счет. – Рыж поймал прядь моих волос, пропустил сквозь пальцы и позволил выскользнуть прежде, чем я успела возмутиться.
– Я вынуждена просить вас уйти, – процедила, призывая всю свою выдержку, чтобы не устроить безобразный скандал, в процессе которого неминуемо себя раскрою. Ведь я была так обижена, потому что позавчера он был другим… Нежным, ласковым, родным. А сейчас расчетливый мерзавец! Так как, похоже, план «затащи Альену в постель» перешел в новую стадию! «Очерни соперника» называется…
– Вынужден вам отказать. – Он весело посмотрел на меня. – И настаиваю на прогулке.
– Нет, – независимо скрестила руки на груди и задрала подбородок.
– Альена, – малахитовые глаза снова оказались нестерпимо близко, – такие, как мой приятель, если и смешивают работу и интим, то ненадолго и без обязательств. Я беспокоюсь о вас!
– Ага, – язвительно ответила я. – А вы у нас сторонник долгостроя.
– Я про то, что вы игрушка, сладкая лишь своей недоступностью, – с фальшивым сочувствием сообщил меднокосый и отстранился так же быстро, как оказался рядом.
– Кто бы говорил, лорд. – Резко подошла к Пламенеющему, всучила ему обратно герберы и сказала: – Мне пора. – Увернулась от его руки и стремительно направилась к департаменту, на ходу крикнув: – Можно не провожать!
– Как скажете, – донеслось мне вслед.
Как только я скрылась за первым поворотом, то ускорила шаг почти до бега, ощущая, как киплю от возмущения.
Нет, вот хитрая рыжая морда! Бессовестный! Зла, как я зла! А еще было даже физически неприятно, что после случившегося, он сразу побежал по бабам!
Да, это было под влиянием силы, да, это было неправильно и невыгодно. Да, я сама бы его осадила, если бы Пламенеющий намекнул на развитие таких отношений. Но! Но все равно неприятно! Наверное, это и есть уязвленное женское самолюбие…
Гад! Я так погрузилась в свои мысли, что не смотрела вперед и неожиданно в кого-то врезалась.
– Аля, – раздался обеспокоенный голос Лира, – почему ты бежишь? Что случилось?
– Ничего, – опустила голову. Вдох – выдох. Успокоиться.
– Та-а-ак! – Хор скользнул прохладными пальцами по подбородку, заставив посмотреть на него. – Кто тебя обидел?
– Никто, – вздохнула и слабо улыбнулась. – Все хорошо, Алир.
– Как скажешь. – Блондин ласково погладил меня по щеке и отпустил. – Пойдем выпьем чай, у меня есть вкусные пирожные, честно отобранные у Лесли.
– Пошли, – кивнула, отстраняясь от безопасника, хоть и не хотелось. Он был такой… уютный. – А почему ты сладкое у нее отобрал?
– Потому, что на рабочем месте надо работать, а не красить ногти, одновременно болтая по кристаллу связи и поедая пирожные, – рассмеялся Алир.
– Ясно, – хихикнула я.
Затем и правда был вкусный зеленый чай со сладким. Лирвейн, непривычно доброжелательный, продолжал потрясать меня теплым отношением.
Но самое интересное выяснилось под конец дня. Когда я спросила у Леславы, где она покупала такие вкусные сладости, секретарь удивленно на меня посмотрела и сообщила, что у нее сегодня ничего не конфисковали. Вывод напрашивался… приятный. Он купил их сам. Для меня.
После работы мы перенеслись в резиденцию.
Ужин прошел в дружной, почти семейной обстановке. Весело, тепло и хорошо. Отчетливо ощущалось, что Хранители ценят тех, кто входит в их ближний круг. И нас с Мариоль в него включили.
Спать отправились довольно поздно. Уже покидая гостиную, я заметила странный взгляд Ярра, направленный на Водника. Такой… изучающий. Тяжелый. Но тогда я не придала этому значения и спокойно ушла.
Утро началось хорошо. И я выспалась. Жизнь уже прекрасна!
Мурлыча незатейливый мотивчик, приняла душ и едва ли не вприпрыжку пошла на завтрак. Сегодня мы целый день в резиденции. И… кажется, у Лира дела только с утра, а потом он свободен. Стало быть, остальное время проведет здесь. Как и я. Получается, «вместе»? По губам расплылась довольная улыбка, которая никак не хотела стираться, невзирая на все доводы разума.
Так как время в запасе еще было, я пошла не по прямой дороге, а окольными путями. По солнечным анфиладам, просторным залам, искрящимся разноцветным мрамором в солнечном свете, открытым террасам, которые были увиты покрасневшей виноградной лозой и плющом.
Видимо, потому, что в эту часть замка, как правило, захаживают редко, они и выбрали для разговора именно это место…
Поэтому и услышала то, что для моих ушей не предназначалось.
Застыла в дверях длинной галереи, а спустя миг отскочила к стене, чтобы стоящие у распахнутого окна мужчины меня не увидели.
– И зачем ты меня вытащил? – Лирвейн с независимым видом скрестил руки на груди и с некоторой надменностью взирал на рыжего коллегу.
Мидьяр вершителя судеб из себя не изображал. Спокойно сидел на подоконнике, согнув одну ногу в колене, второй медленно покачивал в воздухе и задумчиво смотрел на беловолосого.
– Нам надо поговорить.
– Это я уже знаю. И у меня мало времени, еще в департамент сегодня нужно. Так что давай приступим.
– Как скажешь, – кивнул Искусник, все так же внимательно глядя на Хранителя Воды синими глазами. – Итак. Лир, я хочу знать, что между вами происходит. Сначала ты, разозленный, уносишься из бального зала, а спустя полчаса я застаю в твоих руках плачущую Алю, полуголую. Притом, судя по зацелованным губам, ты не просто помогал ей перед сном платье снять.
Лир поджал губы, и его лицо окаменело окончательно.
– Это обязательно… освещать?
– Да, – сощурился Мидьяр Ле-Кинаро. – И мне не нравится то, что происходит сейчас. Я настаиваю на объяснениях.
– Как скажете, – поклонился беловолосый, и в этот миг я впервые поняла, что Ярр и правда старше Лирвейна. – Я… тогда высказал леди некоторые претензии по поводу ее наряда, а в особенности его цветовой гаммы.
– Ну да, – усмехнулся Искусник. – А потом по поводу белья.
Лир недовольно взглянул на собеседника и чуть заметно дернул бровью:
– Да, вел себя несколько несдержанно.
– Это теперь так называется? Не знал, не знал… – Хранитель Грез соскочил со своего насеста и встал напротив Водника. – Лир, мне плевать, что ты ее сейчас соблазняешь. По сути, ей это и правда нужно, да и тебя возможно так клинить перестанет… – Ярр нервно дернул себя за косичку. – Мне плевать на твои… да и на ее моральные нормы. Но! Она должна быть уравновешенна! У девочки испытание на носу. Ты чем думал?! Хотя что я спрашиваю… И так понятно!
– У тебя все? – холодно осведомился блондин.
– Нет, – скривился Ярр. – Я хочу знать причину ее слез. Тут два варианта. В первый мне не верится, все же ты не последний ублюдок, да и прекрасно знаешь, что делать с женщиной…
– Спасибо за столь высокую оценку моих моральных качеств, – ухмыльнулся Лир.
– Да, пожалуйста. Второй вариант более вероятен. Не удержался, увлекся, потерял поводья. В результате сделал все, чтобы сохранить лицо. То есть свалил все на Алю. Знаешь, кто ты после этого?
– Хватит, а! – коротко рыкнул блондин, ожесточенно наматывая на руку собственную косу. – Я и так все знаю! И мне нелегко!
– А ей? – Мидьяр зло прищурился. – Ты о ней подумал?!
– Я только о ней и думаю, – тихо и горько признался Лирвейн, откинулся на стену и закрыл глаза.
– Тогда перемести мозг немного выше места его нынешней дислокации, – посоветовал коллега. – Потому что ты не о ней думаешь. А о себе. Ведь не мог не понимать, что девочка увлеклась! Ты интуит и симпатию еще на стадии зарождения должен чувствовать! Почему ничего не сделал?! – Тут Ярр зло рассмеялся. – Хотя о чем это я… Вероятно, все по той же причине смещения мозга!
– Хватит оскорблять, – кинул на него острый взгляд Лирвейн. – Я очень тебя уважаю, но знай меру, Искусник.
– А ведь и тебе тоже не помешает вспомнить о мере, – откликнулся Хранитель Грез. – Продолжим. Почему ничего не предпринял, когда понял, что нравишься?
– Я пытался, – развел руками блондин. – Но как-то… недейственно, что ли.
Это, видимо, он про хамство, строгость и вообще противное поведение. Никудышный из вас интуит, господин Хранитель.
– А по мне, ты просто постоянно сам срывался на нормальное общение и сводил на «нет» все нужное нам впечатление. – Ярр уселся обратно на подоконник.
– Так получалось, – вздохнул орвир.
– С Алей-то все понятно. – Мидьяр покосился на Лира. – Ты у нас и правда на диво интересный тип.
– Хватит издеваться, – устало сказал тот, примостившись рядом.
– А я и не издеваюсь. Был бы дамой, тоже проникся бы. И вообще, недостатка в женщинах у тебя никогда не было. Сколько сейчас любовниц? Две? Три? Тебя всегда любили… Так что реакция юной, неискушенной принцессы неудивительна.