— Да… все они были людьми… мужчинами, которых я знала.
Хью нахмурился.
— Как это возможно? Я еще могу смириться с реинкарнацией, видел достаточно, чтобы поверить, что это случается. Но чтобы он всегда перерождался и оказывался рядом с тобой? Ты сталкивалась с ним… как там выходит? Десять раз? Это статистически невероятно.
— То, с чем мы имеем дело, не подвластно законам статистики и теории вероятности, — сказал Роман. — Тут действуют иные силы — силы, которые управляют его перерождениями. Это часть уговора — сделки, которую заключил Кириакос. Что ты можешь нам сказать об этом?
— Я понятия не имею, о чем вы говорите… Я не помню… Я… — Сет потряс головой, и ярость снова охватила его. — Я больше не хочу об этом говорить. Дайте мне уйти. Мне надо выбраться отсюда. Мне нужно уйти от нее!
— Сет… — сказала я.
— Но ты же ключ! — воскликнул Роман. — Ключ к решению проблем Джорджины! Твой контракт — это тот, другой, о котором говорил Эрик. Ты связан с ней, причастен ко всему, что с ней произойдет.
— Меня это не волнует, — сказал Сет. Казалось, он с трудом сдерживал эмоции. — Мне нет дела до ваших хитроумных планов! Вы хоть понимаете, что я сейчас видел? Через что прошел? Я сам до конца не понимаю, что это было! Не понимаю, кто я! Я знаю только ее и то, что она со мной сделала.
— Сет, — попыталась я унять его снова. Или, может, следовало назвать его Кириакосом? Я не знала. — Пожалуйста… Я люблю тебя. Я всегда тебя любила. То, что произошло… это была… случайность…
Сет искоса злобно посмотрел на меня.
— Наша с тобой встреча точно не была случайной.
— Я никогда не собиралась…
— Вырвать мое сердце? — закричал Сет. — Разрушить мой мир? Мою жизнь?
— Роман, — вкрадчиво сказал Хью. — Может, лучше дать ему время переварить все это.
— У нас нет времени, — ответил Роман. — Ад не станет медлить, особенно если они узнают о том, что мы раскопали. Если мы собираемся спасать Джорджину…
— Меня не волнует! — снова прокричал Сет, на этот раз с еще большей горячностью. — Мне наплевать, что станет со всеми вами, и, разумеется, мне совершенно безразлично, что будет с ней. Вероятно, это меньше того, что она заслуживает.
— Она тебе ничего плохого не сделала, — сказал Роман. — Была тебе верной подружкой, насколько я видел.
— Сет, — взмолилась я, понимая, что Роман еще не во все вник. — Я… прости меня. Это было так давно. — Мои слова звучали ужасно, ужасно неуместно, но Сет стучался в те двери, которые я отчаянно старалась запереть накрепко, потому что таившееся за ними причиняло слишком сильную боль.
— Для тебя — может быть, — сказал Сет. — Это случилось много столетий назад, в одной твоей жизни. Но для меня… все, что вы, ребята, вытащили из меня под гипнозом, все это теперь здесь — все эти жизни… воспоминания… все у меня в голове одновременно. Для меня это случилось не «ох как давно», а как будто только вчера! Все эти чувства, эта боль…
— Это пройдет, — сказал Хью, но голос его прозвучал так, будто он был не слишком уверен в своих словах. — То, что ты вспоминал, еще свежо, к тому же тебя вывели из транса неправильно. Подожди. Или… если хочешь, я могу снова загипнотизировать тебя, и ты все забудешь.
— И ее забуду? — резко спросил Сет. — Забуду, какой продажной дрянью она была по отношению ко мне?
— Сет… — На глаза навернулись слезы. — Прости меня. Прости. Если бы я могла вернуть все назад, я бы это сделала.
— Какую часть? — спросил он. — Ту, в которой ты доказала, что наш брак для тебя пустое место? Или те бесчисленные случаи, когда ты лгала мне и разбивала мне сердце? Ты хоть представляешь, что я чувствую? Каково это — пройти через всю цепь страданий за один раз? Может быть, ты переступишь через все это и больше ни о чем не вспомнишь, но для меня это реально!
— Для меня тоже. Я… я люблю тебя, — только и смогла сказать я, но этого было явно недостаточно. Куда подевалась моя очаровательная бойкость в речах? Моя способность выпутаться хитрым словом из любой ситуации? Я была слишком поглощена чувствами и боялась посмотреть в глаза Сету, зная, что это означает встретиться взглядом со всеми мужчинами, которых я когда-то любила. Я хотела показать ему, как мне горько, и объяснить, что от долгой жизни мои чувства ничуть не притупились. Вероятно, им просто требовалось больше времени, чтобы пробиться сквозь защитную оболочку и начать терзать и казнить меня. Я хотела дать ему понять, что я испытывала, когда согрешила в тот первый раз; ведь это была поспешная и глупая реакция на чувства, с которыми я не могла справиться, будучи всего лишь напуганной молодой женщиной. Я хотела объяснить ему, что большая часть моих поступков с тех пор, особенно когда я отталкивала других любовников, объяснялась желанием и неумелой попыткой защитить их.
Я так много всего хотела сказать ему, но у меня не хватало слов или смелости, чтобы произнести их. Поэтому я молчала, а из глаз моих текли слезы.
Сет глубоко вздохнул, силясь сдержаться.
— Хью, отпусти меня. Я не стану бросаться на нее. Я не хочу иметь с ней ничего общего. Просто хочу пойти домой. Мне надо выбраться отсюда.
— Нет, — сказал Роман. — Он нам нужен. Нам нужны еще сведения, чтобы понять, в чем суть контрактов.
— Хью, отпусти его. — Я едва узнала собственный голос. Роман посмотрел на меня, как на сумасшедшую, и повторил:
— Он нам нужен.
— Он сделал достаточно, — произнесла я ровным голосом. В голове эхом отдавались слова Сета: «Я не хочу иметь с ней ничего общего». — И мы над ним покуражились достаточно. — Никто не шелохнулся, тогда я взглянула прямо в глаза Хью. — Делай, что сказано. Отпусти его.
Хью посмотрел в пространство между мной и Романом, а потом принял решение. Держа Сета за руку, он протащил его мимо нас и подвел к двери. Роман так легко не хотел уступать. Он сделал несколько шагов по направлению к Хью с Сетом, а я не сдвинулась с места. Я не обернулась, даже когда хлопнула дверь. Хью вернулся, и Роман плюхнулся на стул с досадливым вздохом, говоря:
— Ладно, он успокоится, тогда и поговорим.
— Не думаю, что он собирается успокаиваться, — произнесла я, уставившись в пустоту. «Я не хочу иметь с ней ничего общего».
— Он просто сейчас в шоке, — сказал Роман.
Я не ответила. Что отвечать, если Роман не знает и не может понять всех перипетий нашей истории. Он не видел, какое лицо было у Кириакоса после моего предательства; на нем отразилась глубочайшая печаль, какая способна привести человека к самоубийству. Отчасти поэтому я и стала суккубом — использовала свою душу, чтобы купить для него покой в форме забвения. Это был единственный способ спасти его. Но если сейчас он все вспомнил, если он действительно переродившийся Кириакос… тогда нет, он не «просто в шоке». Я поступила с ним поистине ужасно, и его ярость нельзя считать беспричинной.
У меня по спине пробежала дрожь при мысли о неразрывной связи, которую я ощущала с Сетом: мне всегда казалось, будто я его знала всегда. Объяснение нашлось, и очень простое: я действительно знала его всегда. Жизнь за жизнью. Я всегда ощущала, что мы связаны накрепко и от нашего единства возникает нечто большее, чем просто мы двое, — нечто великое и ужасное.
Хью подтащил стул, сел напротив меня и взял мою руку.
— Дорогая, клянусь тебе, я не представлял, что случится такое.
Я с искренним чувством пожала ему руку в ответ.
— А что, по-твоему, должно было случиться?
Хью глянул на Романа.
— Он спросил, могу ли я загипнотизировать Сета и вызвать у него воспоминания о прошлом. Я понятия не имел, для чего это нужно. Черт, я вообще не думал, что это сработает и в результате кто-то прогуляется по девяти эмоционально разрушенным жизням. По десяти, поскольку теперь мы испоганили ему и эту.
Я ощущала пустоту внутри, болезненную пустоту; обернулась к Роману, удивляясь, что еще способна вести разумную беседу, когда весь мой мир только что рухнул.
— Откуда ты знал, что это случится? Как ты все это просчитал?
— Я просчитал только часть этого, — сказал Роман. — На самом деле это твой спор с Сантой натолкнул меня на мысль. Ну, о том, что этот парень переживал, как это Санта раздвоится и будет находиться одновременно в двух разных местах? — Титан ухмыльнулся и провел рукой по волосам. — Я стал думать о том, как все говорили, что с твоим контрактом все в порядке, а Эрик упомянул второй контракт. Мы уже выяснили: Ад хочет разлучить вас с Сетом, но почему? И тогда я подумал: а не похоже ли это на историю с Сантой? Сами по себе ваши контракты не вызывают вопросов, но вот вместе не сходятся, тут что-то не так.
— А откуда ты узнал, что у Сета тоже есть какой-то контракт? — спросил Хью.
— В том-то и дело. Я этого не знал. И, судя по тому, что Сет никогда об этом не упоминал, он и сам ничего не знал. А как такое возможно? Я стал соображать: вероятно, причина в том, что он заключил контракт не в этой жизни. Я подумал, не мог ли Ад затеять с ним игру, которая тянется уже несколько жизней, и вот тут появилась мысль о гипнозе.
— Иисусе Христе, — сказал Хью, качая головой. — Да ты тут дедуктивный метод применил.
— И добился результата, — сказал Роман. — Джорджина и Сет оба заключили сделки с Адом. И эти контракты противоречат один другому.
— Почему? — спросила я.
В глазах Романа снова засветился огонек страсти.
— Что мы смогли выяснить относительно контракта Сета? Что он получил?
Единственное, что мне стало ясно: Сет больше не хочет со мной разговаривать. Я отказалась отвечать, и роль ученика Романа послушно исполнил Хью.
— Он получил десять жизней вместо одной — дар реинкарнации.
— Зачем? — задал вопрос Роман.
— Чтобы отыскать Джорджину, — ответил Хью. Он помолчал; полагаю, прокручивал в голове слова Сета. — Похоже, в той первой жизни он умер и, когда его душе пришло время отлетать, он сознавал утрату Джорджины. Моя догадка такова: Ад в тот момент не мог завладеть его душой, поэтому заключил с ним сделку — дал ему еще девять шансов, чтобы найти Джорджину и воссоединиться с ней.