Его взяли под руку и повели вперед.
Рядом с ним послышался тихий голос Вишеса:
— Ступени.
Бутч слегка споткнулся, затем выпрямился. Когда он добрался до плато, Ви помог ему устроиться, поместив тело… туда, куда необходимо. Заняв нужную позицию, он ощутил, что оказался прямо перед чем-то огромным, пальцы его ног упирались, как показалось, в стену.
Наступила тишина, бисеринки пота капали с носа и падали на глянцевый пол прямо между ногами.
Ви ободряюще сжал его плечо. Потом отошел.
— Кто предлагает этого мужчину? — раздался требовательный голос Девы-Летописицы.
— Я, Вишес, сын Воина Черного Кинжала, известного как Бладлеттер.
— Кто отвергает этого мужчину?
Последовала тишина. Слава Богу.
Теперь голос Девы-Летописицы принял колоссальные масштабы, заполняя пространство вокруг них, и каждый дюйм между ушами Бутча, пока все, что он знал, не превратилось в звук слов, которые она произносила.
— На основании свидетельства Рофа, сына Рофа, и по предложению Вишеса, сына Воина Черного Кинжала, известного как Бладлеттер, я нахожу этого мужчину, стоящего передо мной, Бутча O`Нила, происходящего от Рофа, сына Рофа, подходящим кандидатом на членство в Братстве Черного Кинжала. Своей властью, по своему усмотрению и учитывая, что это действие предназначено для защиты расы, я допускаю отсутствие в данном случае материнской линии. Вы можете начинать.
Заговорил Роф:
— Поверните его. Снимите с него мантию.
Бутча развернули, и Вишес снял с него черное одеяние. Затем Брат перекинул золотой крест так, что теперь он лежал на спине Бутча, и ушел.
— Подними свои глаза, — приказал Роф.
Дыхание Бутча сбилось, он поднял голову.
Он стоял на возвышении из черного мрамора, в замешательстве глядя на подземелье, освещенное сотнями черных свечей. Перед ним находился алтарь из огромных каменных перемычек, сбалансированных на двух невысоких постаментах… на вершине алтаря лежал древний череп. Помимо этого, прямо перед ним выстроилось Братство во всем своем великолепии, пятеро мужчин, чьи лица были торжественны, а тела сильны.
Роф вышел из строя и встал у алтаря.
— Шагни назад к стене и держись за колья.
Бутч сделал, как было сказано, чувствуя, как гладкий, прохладный камень коснулся его спины и зада. Сжал в ладонях две прочные рукояти.
Роф поднял руку, она была… черт, на ней была старинная серебряная перчатка с шипами на костяшках пальцев. Рука была сжата в кулак, в котором он держал черный кинжал.
Вытянув руку, король сделал надрез на своем запястье и занес рану над черепом, в основании которого был сделан серебряный кубок. Ни капли не пропадало из того, что вытекало из вены Рофа, свечи отражались в сверкающей красной лужице.
— Моя плоть, — сказал Роф. Затем он лизнул рану, чтобы закрыть ее, опустил лезвие и подошел к Бутчу.
Бутч тяжело сглотнул.
Роф хлопнул ладонью по челюсти Бутча, откинул его голову назад и укусил в шею, сильно. Тело Бутча свело судорогой, и он стиснул зубы, чтобы не заорать, сжал руками колья с такой силой, что чуть не сломал запястья. Затем Роф отступил назад и вытер рот.
Он свирепо улыбнулся.
— Твоя плоть.
Король сложил руку в кулак и крепко прижал его к груди Бутча. Как только шипы впились в кожу, воздух вырвался из легких Бутча — яростный звук прокатился и по всей пещере.
Как только он отдышался, подошел Рейдж и взял перчатку. Брат выполнил тот же ритуал: надрезал запястье, держал его над черепом, произнес те же слова. Запечатав свою рану, подошел к Бутчу. Еще два слова, и здоровые клики Рейджа пронзили горло Бутча, чуть ниже укуса Рофа. Удар Рейджа был быстрым и твердым, он нанес его туда же, куда и Роф, в левую часть груди.
Следующим был Фьюри. За ним Зейдист.
К тому моменту, когда они закончили, шея Бутча была так разодрана, что ему казалось, что голова сейчас отвалится и покатится вниз. От раны на груди его мутило, кровь текла по животу, на бедра.
Теперь настал черед Ви.
Вишес поднялся на возвышенность опустив глаза. Он принял серебряную перчатку у Зеда, надел ее на руку поверх черной кожи. Порезал себя быстрым движением черного лезвия и смотрел на череп, когда его кровь капала в кубок, смешиваясь с кровью его братьев.
— Моя плоть, — прошептал он.
Казалось, он, не колеблясь, подошел к Бутчу. Развернулся, и их глаза встретились. Блики от свечей мерцали на жестком лице Ви, отражались в его алмазных радужках, Бутч почувствовал, как его дыхание стало жестким: в тот момент его сосед выглядел могущественным, как бог… и, возможно, таким же прекрасным.
Вишес шагнул ближе, убрал руку с плеча Бутча на затылок.
— Твоя плоть, — выдохнул Ви.
Затем он остановился, как будто о чем-то прося.
Не раздумывая, Бутч поднял подбородок вверх, понимая, что в данный момент он предлагал себя, зная, что он… о, черт. Мысли испарились, полностью обезволенные странными волнами, возникшими, Бог знает откуда.
Темная голова Вишеса медленно опустилась, его шелковистая эспаньолка скользнула по горлу Бутча. С восхитительной аккуратностью его клыки прижались к вене, которая спускалась прямо к сердцу Бутча, а затем медленно, неумолимо прошли сквозь кожу. Их грудные клетки слились.
Бутч закрыл глаза, вбирая в себя то, что сейчас чувствовал: тепло их тел, стоящих так близко, ощущение мягких волос Ви на своей челюсти, мощной мужской руки, обернувшейся вокруг его талии. По собственному желанию, руки Бутча соскользнули с кольев и опустились на бедра Ви, сжав твердую плоть, сводя их тела вместе с головы до ног. Дрожь прошла сквозь одного из них. Или, может быть… черт, похоже, что они оба задрожали.
Затем, все кончилось. Чтобы никогда снова не случиться.
Они не смотрели друг на друга, когда Ви оторвался от Бутча… и расставание было полным и окончательным. Путь, которым они не пойдут. Никогда.
Ви отнял руку, а затем впечатал ее в грудь Бутча, сильнее, чем все остальные, даже сильнее, чем Рейдж. Бутч задохнулся от силы удара, Вишес отвернулся и присоединился к Братству.
Спустя минуту Роф вышел вперед к алтарю, взял череп в руки и высоко поднял его над головой, представляя его Братьям.
— Это первый из нас. Иди к нему, Воин, породивший Братство.
Пещеру заполнил боевой клич Братьев, Роф обратился к Бутчу.
— Пей и присоединяйся к нам.
Бутч охотно вышел, схватил череп, наклонил голову назад, выливая кровь прямо себе в горло. Пока он пил, Братья пели, и их голоса звенели все громче и громче. Он внимал каждому из них. Грубую мощь и величие Рофа. Огромную силу Рейджа. Горящую, покровительственную благонадежность Фьюри. Холодную жестокость Зейдиста. Тонкий ум Вишеса.
Кто-то забрал череп из его рук, его оттолкнули обратно к стене.
Губы Рофа мрачно разомкнулись.
— Тебе лучше держаться за эти колья.
Бутч вцепился в них, когда волна бурной энергии врезалась в него. Он напрягся, не позволяя воплю боли вырваться наружу, и смутно услышал одобрительное рычание Братьев. Рев энергии усилился, его тело дергалось между кольями, как будто кто-то со всей мощи колотил его по лицу. Он обессилел, каждый нейрон его мозга горел, каждая вена, каждый сосуд заполнились. Сердце бешено колотилось, голова кружилась, тело напряглось, он…
Бутч очнулся, свернувшись на алтаре, голый. Он чувствовал жжение в груди. Когда он положил на нее руку, то почувствовал что-то зернистое. Соль?
Он моргнул и огляделся по сторонам. Понял, что лежит перед черной мраморной стеной с выгравированными надписями, должно быть, это были имена на Древнем языке. Боже, их были сотни. Ошеломленный этим зрелищем, он сел и попытался встать на ноги. Качнулся вперед, но смог удержаться, чтобы не коснулся того, что, он знал, было свято.
Он смотрел на имена и понял, что все они были вырезаны одной рукой, каждое из них, потому что все символы были выведены с одинаковой любовью.
Это сделал Вишес. Бутч не понимал, откуда он это знал, хотя нет — понимал. Теперь в его голове возникали отголоски… отголоски жизни его… братьев? Да… и все эти мужчины, чьи имена он здесь прочитал… были его братьями. И теперь, каким-то образом, он знал каждого из них.
Широко раскрыв глаза, он исследовал исписанную колонну до… вон там… там это было, внизу, справа. Нижняя строка. Последнее имя. Оно было его?
Он услышал хлопки и посмотрел через плечо. Братья опять надели свои накидки, но капюшоны были сняты. Они сияли, сияли радостно, даже Зед.
— Это ты, — сказал Роф. — Теперь ты Воин Черного Кинжала Дестроер, потомок Рофа, сына Рофа.
— Но для нас ты навсегда останешься Бутчем, — вмешался Рейдж. — Крутым парнем. Ловкачом. Занозой королевских размеров. Ну, в зависимости от ситуации. Думаю, любое саркастическое прозвище подойдет.
— Как насчет ублюдка? — предложил Зед.
— Отлично. Я согласен.
Они рассмеялись. Перед Бутчем возникла его накидка, придерживаемая рукой Ви в кожаной перчатке.
Ви старался не встречаться с ним глазами.
— Вот.
Бутч взял накидку, он не хотел, чтобы его сосед по комнате убежал. Он быстро и тихо произнес:
— Ви?
Брови Ви взметнулись вверх, но на Бутча он все равно не смотрел.
— Вишес? Эй, парень. Ты же посмотришь на меня когда-нибудь, а, Ви?
Вишес расправил грудь… его алмазный взгляд медленно вернулся к Бутчу. Сердце судорожно забилось. Тогда Ви протянул руку и вернул крест Бутча на место, теперь он опять висел прямо над сердцем.
— Ты отлично справился, коп. Мои поздравления, да?
— Спасибо, что поддержал меня в этом… трэйнер. — Когда глаза Ви загорелись, Бутч сказал: — Да, я выяснил, что означает это слово. «Горячо любимый друг» подходит тебе идеально, насколько я могу судить.
Ви покраснел. Прочистил горло.
— Договорились, коп… Договорились.
Вишес отошел, Бутч облачился в накидку и посмотрела на свою грудь. Круглый шрам над левой частью груди был выжжен на его коже, вечное клеймо, как у каждого из Братьев. Символ той связи, что их объединяла.