– Давай.
– Месье Фолле, одно событие того десятилетия меня особенно интересует: исчезновение Сары Леруа. Вы ее помните?
Старик перевел взгляд на окно, и Лилу уловила в собеседнике едва заметную напряженность.
– Сару? Да, помню бедняжку.
– А какой она была, помните?
– Я знал ее с пятого класса. Обычная маленькая девочка, страдала дислексией. Родители не хотели водить ее к логопеду. Особым талантом к учебе она не обладала, но трудилась усердно. Они были такими славными – с ее подружкой… с малышкой Анжеликой.
– Вы хотите сказать, с Анжеликой Куртен? – спросила Лилу. – Они были очень близкими подругами?
Как и в случае со стариком Рене, имя Сары автоматически вызвало воспоминания об Анжелике.
Месье Фолле умиленно улыбался, глядя куда-то вдаль.
– Они были неразлучными, вечно над чем-то смеялись. Мне даже пришлось запретить им сидеть рядом на уроках французского. Анжелика, если бы захотела, могла бы хорошо учиться. Мне они обе очень нравились. Но я не смог им помочь.
– Что вы хотите этим сказать? – осторожно поинтересовалась Лилу.
Она понимала: погруженный в события прошлого, старик теперь говорил, пожалуй, сам с собой. После ее вопроса он замолчал. Лилу испугалась, что разрушила чары благостных воспоминаний и поток откровений не возобновится.
– Они поссорились, – пробормотал он. – Если бы мне удалось с ними побеседовать, помирить их, может, ничего бы и не случилось.
– Вы хотите сказать, что если бы Анжелика и Сара не поссорились, то Сара не умерла бы? Но я не понимаю, какое отношение Анжелика имеет к исчезновению Сары.
Тень печали легла на его лицо. Лилу даже показалось, что старик сейчас заплачет.
– Эта их история с дополнительными занятиями… Я выделил им комнату, а они никогда ей не пользовались. Я так и не понял, зачем они солгали…
– Кто это «они»?
– Разочарованные.
– Не понимаю. Кто такие Разочарованные? И какое они имеют отношение к Саре?
– Анжелика, Моргана, Жасмин. Компания подружек, на вид безобидная. Никто не знал, почему они так себя называли. А Сара с Анжеликой после той ссоры возненавидели друг друга… Я все время спрашиваю себя, были ли они способны…
Он не договорил, вдруг разволновался и стал нервно теребить пуговицы на своей вязаной кофте.
– Способны на что? И что вы подразумеваете под историей с дополнительными занятиями?
Месье Фолле покачал головой.
– Все в прошлом. Что сделано, то сделано.
Он подал знак сотруднику в медицинском халате – и тот немедля к ним подошел.
– Я утомился, не поможете ли мне подняться в мою комнату?
– Конечно, я вас отведу.
Остановив запись на телефоне, Лилу смотрела, как старик направляется к лифту под руку с санитаром. Вот уже второй раз расспросы о Саре приводили ее к Анжелике и Разочарованным. Что это за сообщество? Какая-то секта для девочек? Если Анжелика и Сара были столь близки, почему Фанни не возьмет интервью для статьи у своей сестры?
Лилу подхватила рюкзак, взяла телефон и вбила адрес лицея Виктора Гюго. Там она попросила разрешения поработать с архивом общих фотографий классов, мол, это для ее учебного проекта. Любезная и весьма словоохотливая секретарша в школьной приемной ответила, что они как раз закончили все оцифровывать и теперь на компьютере в читальном зале можно в несколько кликов найти фото любого класса, начиная с 1967 года.
Лилу задала интересующий ее период, с 1996 по 2001 годы. Отсканированные фотографии сопровождались указателем имен, перечисленных в том порядке, в каком дети были запечатлены на снимках. На страницах пятого, шестого и седьмого классов она нашла Анжелику и Сару. Они стояли не вместе: Сару, явно более высокую, отправляли в последний ряд. Но на всех этих фотографиях Сара и Анжелика одеты в одинаковые футболки в красно-синюю полоску. Лилу не смогла сдержать улыбку. Будь это только на одном снимке, она бы, возможно, и не заметила. Но это повторялось на каждой фотографии, из года в год, и она поняла: Анжелика с Сарой забавлялись, одинаково наряжаясь в день фотографирования. Всего лишь деталь, но она указывала на их неразлучную дружбу. С восьмого класса все изменилось. Хмурая Анжелика утопала в бесформенных мрачных толстовках, Сара же теперь всегда оказывалась в первом ряду, более женственная, более нарядная, чем прежде. Лилу отыскала еще двух девочек, о которых упомянул месье Фолле, – Моргану Ришар и Жасмин Бенсалах – и записала их фамилии.
Она сфотографировала на телефон изображения с экрана и возвратилась в гостиницу. Фанни даже не думала работать над статьей, она сидела в холле у камина и читала какой-то роман. Взглянув на мачеху, Лилу засомневалась. Почему Фанни категорически не желает заниматься этой темой? Чтобы не опуститься до бульварной журналистики, или все же здесь есть личные причины? В любом случае ее поведение все больше и больше разжигало любопытство падчерицы.
Лилу отключила от розетки свой ноутбук и подхватила его под мышку.
– Я не голодна, ужинай без меня, – бросила она Фанни. – Можешь одолжить мне зарядку для айфона? У моей отходит контакт.
Фанни протянула ей ключ от своего номера:
– Бери, только верни потом, ладно?
В комнате Фанни Лилу подошла к кровати, взяла с тумбочки зарядку и тут увидела на маленьком деревянном бюро синюю папку. На обложке черным маркером были выведены две буквы «С. Л.». Лилу не удержалась и заглянула внутрь. Оказывается, мачеха не бездельничала и уже написала шесть статей о деле Сары Леруа. Пробежав текст по диагонали, Лилу поняла, что все обстоятельства произошедшего подробно описаны, и решила прочитать содержимое папки целиком. Добравшись до конца, она в задумчивости закрыла последнюю страницу. В такой короткий срок невозможно было провести расследование и столь точно, в деталях, описать события. Никаких сомнений: Фанни знала дело Сары Леруа наизусть. Теперь ясно, что она не хотела, чтобы о нем говорили, не хотела, чтобы ставили под сомнение официальную версию полиции. Но почему? Почему она преуменьшила дружбу Анжелики и Сары? Почему так резко отреагировала, когда Лилу заговорила на эту тему в присутствии ее сестры?
Лилу вернулась в свою комнату и включила ноутбук. Уж слишком интригующим было все это, ей не терпелось понять, чем кончилась эта история. Она набрала в поисковой строке «Сара Леруа – Анжелика Куртен» и вскоре наткнулась на существенный факт, который, однако, не фигурировал ни в одной статье Фанни:
«Позавчера полиция задержала по делу Сары Леруа шестнадцатилетнюю Анжелику Куртен. Их взаимная неприязнь ни для кого не была секретом: за несколько месяцев до случившегося Анжелика Куртен ударила Сару Леруа и угрожала ей расправой во дворе лицея Виктора Гюго на глазах у десятка человек. Кроме того, один свидетель утверждал, что видел, как Сара и Анжелика громко ругались на пляже накануне исчезновения Сары».
Лилу скопировала текст себе на компьютер. Пролистав еще несколько статей, она прочла следующее:
«Ученица лицея Виктора Гюго Анжелика Куртен, проходящая по делу Сары Леруа в качестве подозреваемой, освобождена из-под стражи почти сразу после ареста. В день исчезновения Сары Леруа она находилась в городе Булонь-сюр-Мер со своей сестрой Фанни Куртен и подругой последней, которые подтвердили ее алиби».
Лилу скопировала этот абзац и откинулась на спинку кресла. Она вспомнила, как смертельно побледнела Фанни, когда ее начальница упомянула о деле Сары Леруа, как отчаянно сопротивлялась, не желая браться за эту тему. Она так или иначе замешана в этой истории. Как именно, Лилу не знала, но мачеха несколько раз солгала и не упомянула в статьях о своей причастности к освобождению Анжелики. Лилу бросило в дрожь. Она набрала на клавиатуре «убийца Сары Леруа» – и поисковик выдал фотографии молодого парня с очаровательной улыбкой. Он был красив, выглядел открытым, доброжелательным и не переставал заявлять о своей невиновности. Его осудили главным образом потому, что нашли у него в спортивной сумке белую замшевую куртку Сары с пятнами крови. Неужели Фанни солгала полиции, чтобы отвести подозрения от Анжелики, которая люто ненавидела Сару? Возможно ли, что Эрика Шевалье, отсидевшего в тюрьме двадцать лет за убийство сводной сестры, осудили ошибочно?
Для Жасмин стало обычным делом дважды в неделю приходить в особняк Леруа. Чаще всего в этом доме с синими ставнями не было ни души, не считая ее матери, которая делала там уборку. Эрик учился на подготовительных курсах в Лилле и лишь изредка приезжал на выходные. Ирис весь день проводила в своем салоне красоты, а Бернар Леруа без продыху трудился в мэрии или умасливал каких-нибудь высокопоставленных чиновников, которые могли быть полезными для его карьеры. Сара поздно возвращалась из бассейна. Бенжамен, похоже, старался избегать Жасмин, а если и пересекался с ней, то ограничивался невнятным «привет». Когда в доме появлялись другие родственники хозяев, они и вовсе ее не замечали.
Как правило, Жасмин устраивалась в большой кухне, обставленной мебелью с желтыми фасадами. Мать умоляла ее ничего не трогать и вести себя как можно тише. Ирис была столь великодушна, что позволила дочери домработницы приходить сюда на час в день и делать уроки. Разумеется, злоупотреблять ее расположением было нельзя. Этот дом очень нравился Жасмин. Временами, когда звук пылесоса доносился из гостиной, она крадучись поднималась наверх и приоткрывала двери спален: ее восхищал толстый ковер, дизайнерская мебель, мраморная облицовка ванных комнат. Но больше всего ей нравилось разглядывать гардеробную Ирис. Она походила на ту, что была у Керри Брэдшоу из сериала «Секс в большом городе». Жасмин проводила рукой по нарядам, тщательно отутюженным ее мамой, закрывала глаза и вдыхала запах свежей лаванды и обновок. Она представляла, как надевает платье или туфли-лодочки, наносит на лицо немного дорогущего крема от морщин, который стоял у зеркала в ванной комнате, смежной со спальней. Она задавалась вопросом, что нужно делать, чтобы стать такой, как Ирис, и обладать всем, что есть у Ирис.