сестрой версии. Да, они поехали в Булонь сразу после завтрака. Нет, ничего необычного она не заметила. Она умолчала о том, что сестра не ночевала дома, не стала рассказывать о кроссовках, полных песка, о белесых разводах на брюках от соленой морской воды и о странном поведении младшей сестры. И самое главное, она не упомянула о том, что в день исчезновения Сары у вернувшейся с пляжа Анжелики была в руках белая замшевая куртка ее бывшей подруги, именно та куртка с пятнами крови, которую позже найдут в спортивной сумке Эрика Шевалье.
В следующем году Жасмин, Моргана и Сара учились в одном классе – девятом «А». Бенжамен и Анжелика оказались вместе в девятом «Б». В первый же день Анжелика попросила месье Фолле – он уже не был ее классным руководителем, но оставался единственным, кому она доверяла, – помочь ей перевестись в другой класс. Он обратился в администрацию лицея, но получил отказ: Анжелику и Сару определили в разные классы по настоянию Ирис Леруа.
Вскоре после начала учебного года на уроке физкультуры Сара потеряла сознание. Учитель отвел ее к медсестре, и та отправила девочку домой. Вернулась к учебе Сара лишь через неделю. Еще какое-то время она оставалась бледной, уставшей и подавленной. Даже Жюли Дюроше не могла сказать, что приключилось с подругой. Впрочем, через несколько недель Сара снова стала прежней. Съездила с братьями на выходные в Париж на концерт Pink и все так же оставалась центром притяжения в девичьей компании, к которой теперь присоединились и несколько мальчиков. Пятничными вечерами на веранде у Леруа часто устраивали вечеринки. Играли в «Правду или действие» или в «Бутылочку», баловались сигаретами, а то и травкой, слушали программы диджея Дифула на радиостанции Skyrock или самые популярные музыкальные группы. Иногда Бенжамен доставал гитару и напевал песни групп Nirvana или Radiohead. Тогда все замолкали. Меланхоличное обаяние, исходящее от светлоглазого Бенжамена в старой куртке-бомбере, с которой он никогда не расставался, притягивало девушек, хотя ему, похоже, до них не было дела. Несколько недель он встречался с Магали, подругой Сары, и она нарисовала маркером сердечко на своем пенале. Парочка гуляла по школьным коридорам, взявшись за руки, их видели целующимися у школьных ворот. Они были в том возрасте, когда целоваться взасос и обжиматься часа два кряду – отдельное времяпрепровождение. Но он порвал с ней без всяких видимых причин, даже не попытавшись переспать. Обиженная Магали стала трезвонить направо и налево, что он депрессивный гомик. Сара приняла сторону брата, сердце Магали было окончательно разбито, и она перестала общаться с той компанией. А Бенжамена, казалось, одолевала какая-то тайная печаль, и он топил ее в музыке. Он тусовался с крутыми учениками, но держался особняком. Думаю, Бенжамен не мог оправиться от того, что потерял Анжелику. Раньше они все время проводили вместе и в одночасье перестали общаться. Не так-то просто забыть свою первую любовь.
Теперь у Сары был небольшой красный скутер. Она расхаживала со шлемом под мышкой, в белой замшевой куртке, и все девочки ей завидовали. Она по-прежнему много времени проводила в бассейне, а выходя из него, обрызгивала себя с ног до головы парфюмом, чтобы заглушить запах хлорки. Модный тогда аромат Anaïs Anaïs от Cacharel возвещал о ее появлении с другого конца коридора. Раздраженные преподаватели даже делали ей замечания, мол, она задушит этим запахом весь класс.
Несмотря на то, что Анжелика теперь училась не вместе с Жасмин и Морганой, это не мешало их дружбе, они втроем обедали в столовой, встречались у выхода из школы, когда совпадало расписание. Они виделись по выходным, регулярно созванивались и не переставали носить розовые браслеты с надписью «Разочарованные». Однако бо́льшую часть времени Анжелика оставалась вдали от подруг и общалась черт знает с кем. В октябре она стала встречаться с второгодником из выпускного класса по имени Кристоф, торговавшим гашишем. Поговаривали, что она спала с ним ради бесплатного косячка. Пожалуй, среди всех слухов, которые ходили об Анжелике, только в этом была доля правды.
В первом триместре учеников лицея Виктора Гюго будоражили две новости, появившиеся одна за другой. Сначала Эрик Шевалье вернулся в Бувиль. Блестяще окончив первый год подготовительных курсов, он решил прервать обучение за шесть месяцев до поступления в высшую школу, ради которой он так усердно трудился. Он вернулся к родителям, заявив, что ему нужно подумать о своем будущем. Такое решение удивило всех. Вторым событием стал слух о том, что Сару Леруа якобы застукали целующейся с другой девочкой в заброшенном туалете на школьных задворках – проблему с асбестом в нем так и не уладили. Молву пустил не кто иной, как Кристоф, приятель Анжелики, который там преспокойно толкал наркотики. Он описал сцену во всех подробностях, что делало рассказ правдоподобным, поскольку Кристоф был начисто лишен воображения. Вторую девушку он не узнал, так как она, услышав его шаги, убежала. Эта сплетня пошатнула репутацию Сары.
Когда в коридорах при виде Сары начинали шушукаться, она громко заявляла, что все неправда. Она уверяла, что Анжелика из ревности подговорила своего дружка распространить этот нелепый слух. Все знали, что Анжелика, как и Кристоф, наркоманила, да еще и вечно выдумывала всякие небылицы. С тех пор Сара стала донимать Анжелику. И чем дальше, тем агрессивнее. Сначала оскорбления, плевки, потом Анжелика нашла свой пенал плавающим в унитазе, однажды в раздевалке после физкультуры она обнаружила, что у нее украли всю одежду, и ей пришлось выйти оттуда в нижнем белье, чтобы у кого-нибудь попросить взаймы спортивный костюм. Подружки Сары поджидали ее с фотоаппаратом, потом размножили снимки и развесили по коридорам. Для руководства школы Анжелика и так была безнадежной, поэтому на проделки Сары – дочери влиятельных родителей – закрывали глаза.
Поначалу Анжелика не обращала внимания на постоянные нападки бывшей подруги. Но на следующий день после той истории с фотографиями она подошла к Саре на школьном дворе и отвесила ей звонкую пощечину. На мгновение повисла мертвая тишина, затем Сара набросилась на Анжелику, и они стали бешено драться, пока Жюли Дюроше их не разняла. И все окружающие слышали, как Анжелика, вытирая окровавленный нос, произнесла ледяным тоном:
– Попробуй еще раз мне что-нибудь сделать – и тебе не жить.
Позже, во время расследования, свидетели однозначно интерпретировали эту фразу и тон, которым она была сказана, как угрозу убийства.
После той ссоры Сара больше не нападала на Анжелику и, казалось, замкнулась в себе. Ее оценки ухудшились по всем предметам, кроме английского, который хоть как-то ее интересовал. Вечеринки в доме Леруа прекратились. Сара порвала со своими подругами, а ее одержимость плаванием стала почти маниакальной. Жюли Дюроше позже в полиции заявила, что Сара изменилась, начала ее избегать. Жюли даже думала, что она чего-то опасается. Ее подруга выглядела отстраненной, все время погруженной в себя, ее невозможно было расшевелить и куда-либо вытащить.
Спустя девять месяцев с небольшим Сара Леруа пропала.
Нынешнее время. Лилу
Лилу решила пропустить завтрак, предупредила Фанни эсэмэской, что собирается прокатиться, и села на велосипед. В конечном счете идея с этим видом транспорта оказалась очень даже ничего. Лилу пыхтела на подъемах и дышала полной грудью на спусках: соленый ветер в лицо, море насколько хватало глаз, ощущение свободы и уединения – благодаря всему этому забывались школьные проблемы и укоризненные взгляды Фанни, легче воспринималась разлука с младшим братом, по которому она скучала. Дорожка привела Лилу к ржавым решетчатым воротам с висячим замком, преграждавшим вход на небольшое кладбище, где похоронили мать Анжелики и Фанни. Чуть ниже виднелись строгие очертания серой каменной церкви, в которой проходила месса. Лилу прислонила велосипед к воротам и перелезла через ограду, спрыгнув в некошеную траву. На кладбищах Лилу бывала часто. Не реже раза в месяц она ездила на могилу к матери, меняла цветы, протирала надгробие из гладкого гранита. Хуже смерти может быть только забвение. Ее не страшили эти места, дарующие мир и покой не только усопшим, но и живым. А это кладбище на краю скалы казалось ей особенно подходящим уголком для последнего пристанища. Цветы на могиле Мари-Клер Куртен были еще свежими. Но вдруг Лилу заметила чуть поодаль какое-то ярко-красное пятно на малоприметном надгробии, одном из тех неухоженных, покрытых мхом и птичьим пометом, из-за которых более поздние захоронения казались показушными и аляповатыми. Лилу подошла: ярким пятном, привлекшим ее внимание, оказалась красная роза на могильном камне без всяких табличек. Если когда-то они и были, то с годами разрушились или их унесло ураганом. Лилу соскребла с памятника мох и увидела гравировку: «Клодетта Леруа, 1961–1992». Она взяла розу, медленно повертела ее в руках. На похороны Анжелика принесла охапку красных роз, которые бросали на гроб покойной. Кто-то взял одну из них и отнес на могилу матери Сары. Но кто? Анжелика? Фанни? Или кто-то еще?
Лилу хотелось бы, чтобы кто-нибудь продолжал ухаживать за могилой ее мамы, если однажды она не сможет больше это делать сама. Поэтому она присела на корточки и стала приводить в порядок место последнего пристанища Клодетты Леруа. Она соскребла ногтями мох, выдернула, насколько хватило сил, сорняки и заботливо вернула розу на место. Потом она достала блокнот и карандаш, нарисовала надгробие с цветком, летящих в небе чаек и пену разбивающихся вдали волн. Сара была маленькой, когда пришла на кладбище хоронить маму, примерно такого же возраста, в котором Лилу пришлось похоронить свою. У Лилу возникло ощущение, что их с Сарой связывает одно горе и что они поняли бы друг друга, если бы встретились. Может быть, Сара выросла такой же, как она, с незаполненной пустотой в сердце, фантомными болями, усиливающимися в те дни, когда накатывает грусть, или воскресными вечерами. Но Саре кто-то причинил зло. Кто-то заставил ее исчезнуть, даже не позволив ей упокоиться здесь, рядом с мамой, на утесе над морем. Лилу считала, что разлучить мать и ребенка на веки вечные было не менее жестоко, чем убить Сару. Поколебавшись, Лилу написала на своем рисунке имя дочери рядом с именем матери: «Сара Леруа, 1985–2001». Пусть они воссоединятся хотя бы в вымышленном мире. Она убрала блокнот. Кому, как не ей, следует разобраться, что именно случилось с Сарой?