– Почему?
Марс снова ткнул в сторону синих линий.
– Потому что они означают, что нам конец, – сказал он. – Если это все, что у нас есть, нам просто не хватит времени. Даже если прямо сейчас отправить людей на Край на всех имеющихся в нашем распоряжении кораблях, мы сумеем доставить туда всего несколько миллионов из миллиардов. Всех остальных ждет то же, что случилось на Даласисле.
При слове «Даласисла» Шенвер посерьезнел. Это была взаимозависимая система, Поток которой рухнул восемьсот лет назад, выбросив ее на мель и обрекая жителей на болезненное истощение ресурсов, которое шло медленно, а затем ужасающе быстро, убивая миллионы.
– И тем не менее некоторым обитателям Даласислы удалось выжить, – сказал он.
– Нескольким сотням, – уточнил Марс. – И, как ты помнишь, жилось им не так уж сладко.
– Помню.
– У нас нет времени, – повторил Марс, кивая в сторону синих линий. – Если мы хотим хоть кого-то спасти, нужно смотреть сюда. – Он бросил взгляд на красные линии. – Нужно найти больше времени. И я должен его найти. – Он снова посмотрел на Шенвера. – Вот только я чувствую, будто мне чего-то не хватает. Хотя и не знаю, чего именно.
– Может, просто не там ищешь? – мягко предположил Шенвер.
– Может быть, – кивнул Марс. – Но я не был бы хорошим ученым, если бы просто отказался от поисков.
– А время у тебя найдется? Сверх всех остальных дел?
– Я имперский страж времени, – ответил Марс. – Я должен попытаться спасти всех. Так что, думаю, найду время.
Императорский дворцовый комплекс на Сиани был настолько огромен, что говорили, будто имперо может посещать по одной комнате в день в течение всего времени своего правления, но все равно не побывает в каждой. Естественно, то, насколько это являлось преувеличением, полностью зависело от правления каждого конкретного имперо, будучи абсолютной истиной в отношении имперо Виктоза Первого, который пробыл таковым тринадцать дней и умер от анафилактического шока из-за случайно оказавшихся в картофельном пюре имперо-аллергика толченых грибов, и, возможно, не являясь таковой для имперо Сизанны, которая взошла на трон в семнадцать лет и дожила до ста двух, передав трон праправнуку.
На самом же деле никто из имперо не побывал в каждой комнате императорского комплекса за почти тысячелетие его существования на Сиани, космическом поселении, построенном исключительно для имперо и их двора. В дворцовом комплексе имелись не только личные покои имперо и их семей, но также жилые помещения для разнообразных министров и персонала, от роскошных апартаментов до фактически общежитий.
Императорский дворцовый комплекс являлся также местом для работы, с кабинетами, конференц-залами, аудиториями, магазинами и кафетериями, не говоря уже о складах, туалетах, спортзалах, шкафах для уборочного инвентаря и электрощитовых. В нем имелись своя тюрьма и отель (достаточно далеко друг от друга), несколько почтовых отделений как для внутренней, так и межпланетной почты, производственное помещение, а также целое крыло для службы безопасности и комнат для допросов, попасть в которое можно было, либо имея очень высокий допуск, либо совершив нечто по-настоящему ужасное, либо и то и другое одновременно.
Грейланд Вторая не совершила ничего ужасного, но, будучи имперо, обладала достаточно высоким допуском, чтобы попасть в закрытое крыло комплекса. Фактически она никогда раньше там не бывала – в ее собственных покоях и кабинетах имелись свои секретные комнаты, не только соперничавшие по секретности с вышеупомянутым крылом, но и превосходившие его в данном отношении. В любом случае, любой работавший в секретном крыле являлся к ней сам. Сегодня, однако, служба безопасности обратилась к ней с просьбой провести совещание на их территории по материально-техническим причинам.
И потому Грейланд Вторая теперь шла по коридорам ее собственной службы безопасности, направляясь к тщательно охраняемому залу для совещаний. Грейланд не сопровождал никто из персонала, и с ней был лишь самый минимум личной охраны, нанятой и проверенной обитателями этого крыла дворца.
Никто не таращился на Грейланд, которая шла по коридору в сторону конференц-зала, одетая в темное, ничем не выделяющееся платье – обычную ее одежду не на публике. Если не знать, что это имперо, по реакции на ее появление можно было бы решить, что это в лучшем случае кто-то из бюрократов среднего уровня – что вполне устраивало Грейланд, которая продолжала считать окружавший ее ореол имперо одной из самых утомительных составляющих ее работы.
Грейланд прошла по коридору и вошла в зал для совещаний, где ее ждали трое. Она кивнула телохранителям, которые закрыли дверь и расположились по обеим ее сторонам. С едва слышным шипением и щелчком дверь отрезала их от внешнего мира. Пока ее не открыли бы изнутри, для проникновения в помещение потребовалось бы что-то наподобие ядерной бомбы.
– Ваше величество, – с поклоном обратился к ней Хайберт Лимбар, глава императорской гвардии, показывая на двух других. – Это Коэт Гамель, заведующий аналитическим отделом имперской службы безопасности. А это Донтела Себроган, которая занимается исследованиями и симуляциями, о которых вы спрашивали. У обоих, естественно, имеется высший допуск.
Гамель и Себроган поклонились Грейланд, которая поклонилась в ответ.
– Это из-за вас нас попросили прийти сюда? – спросила она. Обычно, встречаясь с Лимбаром, Грейланд не возражала против неформального обращения к себе, но в присутствии новых людей, с которыми имперо, скорее всего, предстояло встретиться первый и последний раз в жизни, она переключилась на царственное «мы».
– Да, ваше величество, – ответил Гамель. – Все здесь присутствующие тщательно проверены. И хотя у нас нет никаких причин сомневаться в том же самом в отношении вашего личного персонала, наверняка пойдут разговоры, пусть даже вполне невинные. Кто-то, кто знает, чем занимаемся мы с Донтела, мог бы предположить, с какой целью мы нанесли вам визит и устроили презентацию.
– Одного нашего визита сюда хватит, чтобы стать темой для разговоров, – сказала Грейланд Лимбару.
– Да, мэм, – кивнул Лимбар. – Но, учитывая масштабы… гм… вызовов, с которыми в данный момент сталкивается Взаимозависимость, вряд ли стоит ждать консенсуса по поводу того, какой из них является поводом для вашего неожиданного визита.
– Воистину, – печально улыбнулась Грейланд. Дав знак остальным сесть, она села сама. Лимбар, Гамель и Себроган дождались, пока она сядет, прежде чем занять свои места. – В таком случае выслушаем, что стало поводом для нашего визита.
Лимбар кивнул Гамелю, который кивнул в ответ, а затем повернулся к Грейланд.
– Несколько недель назад, после попытки переворота против вас, к моему отделу обратились с просьбой – полагаю, по указанию вашего величества – провести оценку угрозы Взаимозависимости в свете надвигающегося коллапса Потока и прочих факторов.
– Естественно, мы моделировали оценку угрозы с тех пор, как появились свидетельства коллапса Потока, – сказал Лимбар.
– Да, конечно, – согласился Гамель. – Однако в новых оценках учитывался фактор негативных последствий как попытки переворота, так и реакции на него вашего величества.
– Вы имеете в виду, что я бросила в тюрьму за измену пару сотен самых высокопоставленных и имеющих самые большие связи членов парламента, императорской семьи и духовенства? – спросила Грейланд.
– Именно так, – кивнул Гамель и, кашлянув, показал на Себроган. – Донтела, вне всякого сомнения, лучший аналитик в моем отделе, и ее работа в последний год заключалась в моделировании последствий коллапса Потока. Если ваше величество не возражает, передам слово ей.
– Да, конечно. – Грейланд повернулась к Себроган. – Можете продолжать.
Себроган неуверенно посмотрела на своих начальников, потом снова на Грейланд.
– Ваше величество, – сказала она, – прежде чем начать, я должна задать вам вопрос.
– Слушаю.
– Насколько прямо я могу высказываться, представляя свою оценку?
– Имеется в виду, – улыбнулась Грейланд, – оскорбят ли меня крепкие словечки и, возможно, не слишком приятные итоги?
– Да, мэм.
– Одна из лучших наших советниц, которая и фразы не может сказать, не вставив в нее «твою мать», только что в течение половины заседания исполнительного комитета пыталась убедить нас, что экономические основы Взаимозависимости находятся под прямой и непосредственной угрозой. Мы полагаем, что вы можете говорить свободно.
– В таком случае, ваше величество, нам всем крышка.
Грейланд не удержалась от смеха.
– И почему же? – спросила она.
– Некоторым из вас это уже известно, – сказала Себроган. – Начался коллапс Потока, который уничтожает многовековые течения, служащие артериями для торговли внутри Взаимозависимости. Когда они исчезнут, отдельные системы Взаимозависимости окажутся отрезанными друг от друга. Поскольку структура Взаимозависимости зиждется на том, что все системы полагаются одна на другую, это означает, что в течение нескольких десятилетий человеческие поселения в этих системах начнут приходить в упадок.
– Эффект Даласислы?
Себроган кивнула.
– Вы дали парламенту несколько месяцев на разработку плана смягчения последствий, но из нашего анализа следует, что разработать реальный план парламент за это время не сможет.
Грейланд кивнула в ответ.
– Из нашего анализа также следует, что вы уже учли в своих планах подобного рода сомнения, – продолжала Себроган.
Грейланд взглянула на Лимбара, который лишь пожал плечами.
– Вы говорили, что вам требуется детальный анализ, мэм, – сказал он.
– И какие мои дальнейшие действия следуют из вашего анализа? – спросила Грейланд, вновь посмотрев на Себроган.
– С наибольшей вероятностью вы попытаетесь частично или полностью реквизировать флот кораблей Взаимозависимости, чтобы переправить как можно больше людей на Край, единственную планету Взаимозависимости, где способно самостоятельно существовать человечество.