— Да…
Водитель Бжезинских очень быстро привозит нас домой. Взявшись со Станисом за руки, мы, не торопясь, идем к дому, снова приветствуем консьержа и поднимаемся на лифте на нужный этаж. Чем ближе мы к квартире, тем сильнее я нервничаю.
К счастью, нас встречает горничная и предлагает чаю. Потом мы расходимся по комнатам, чтобы переодеться, и встречаемся в столовой.
— Расскажи мне, как идет подготовка к свадьбе, Варюш.
— Все отлично, — отвечаю, немного смущаясь, потому что Юля едва ли не каждый день отправляет ему счета на оплату.
— Мама говорит, твое платье великолепно.
— Да!.. Такое красивое!.. Но я тебе его не покажу!
— Меня уже предупредили, — сообщает он со смехом, — В любом случае, в день нашей свадьбы ты будешь прекрасна.
— Юля хочет заказать фонтан из шампанского… — вдруг вспоминаю то, что хотела обсудить с ним.
— Да, я видел это в счетах.
— Это лишнее, мне кажется.
— Почему? Ты не хочешь? Это очень красиво, — берет маленькую фарфоровую чашку и, не сводя с меня глаз, делает небольшой глоток.
— Это безумно дорого.
— Об этом не беспокойся, Варенька. Я не стану экономить на нашей свадьбе.
— Прости, — лепечу я, — Просто… просто иногда мне кажется, что Юлю немного заносит.
— Ничего подобного, — касается моей ладони, — Все в порядке. Я хочу, чтобы этот день мы запомнили на всю жизнь.
— И еще… она хочет заказать столовые приборы из Москвы, потому что…
— Ва-ря… Пусть Юлия делает все, что считает нужным.
Я беру из вазочки крохотную зефирку и кладу ее в рот. Наверное, Станис прав. Я не могу требовать, чтобы такие люди, как Бжезинские, понижали свою собственную планку.
— Ладно, идем, — зовет он, поднимаясь из-за стола.
Я на мгновение цепенею. С застывшей улыбкой на лице, смотрю на него снизу вверх. А потом подаю руку и встаю на ноги.
Выпитый чай с зефиром оседает в желудке тяжелым камнем. Это чувство вины и презрения к себе. Они запечатывают всю радость от встречи с женихом.
Проведя меня через огромный, залитый искусственным светом, холл, он открывает дверь в гостевую спальню, которую выделила мне Мари. Там тихо, немного прохладно и очень темно.
— Я так скучаю, Варенька! — бормочет Станя, усаживаясь на край кровати и притягивая меня к себе.
Сделав шажок, я опускаюсь на его колени боком и обнимаю за шею. Наши губы встречаются в следующее мгновение. Закрыв глаза, я концентрируюсь на ощущениях. Целуюсь со всей самоотдачей и изо всех сил пытаюсь не сравнивать. Не вспоминать, не думать и представлять.
Станя скользит языком у меня во рту и руками гладит спину. Мягко надавливая, касается кончиками пальцев позвонков. По коже бегут колючие мурашки.
Это приятно, правда. Очень приятно, если справиться со ступором. Слишком много посторонних мыслей в моей голове.
— Такая нежная… сладкая, девочка моя…
Он был первым, кто поцеловал меня, первым, кто полюбил и признался в чувствах. От него я услышала первые комплименты и увидела восхищение в глазах. Станис для меня первый во всем. Лучший.
Все остальное под запретом.
— Я хочу потрогать тебя, — говорит он тихо и пробирается рукой под блузку.
Ощупывает кожу, скользит ладонью выше и накрывает ею полушарие груди через кружево бюстгальтера. Все это время я не дышу.
— Черт… Варюш… не могу держаться.
Сжимая плоть, покрывает мое лицо короткими сухими поцелуями.
— Сейчас твоя мама и Юля вернутся.
Его губы ползут ниже и добираются до моей шеи. Ласки становятся откровеннее и горячее. Я же леденею.
— Стань… не здесь же…
— Не здесь и не сейчас, — соглашается он, — Я просто не могу удержаться, Варенька.
В этот момент тишина дома нарушается хлопком двери и приглушенными голосами в прихожей.
Глава 28
Алексей
— Молодцы, парни, — басит тренер, прохаживаясь по раздевалке.
Из моего носа хлещет кровь — получил по сопатке в последнем поединке. Считай, вырвал победу зубами.
— Мезенцев так и не собрался, — бросает недовольный взгляд на Кира, — Какого хуя ты плясал перед ним, как девка?
Насупившись, тот молча переодевается.
— Остальным респект. Денежко, твой родственник, должно быть, гордится тобой. Стоя аплодировал, я видел.
Они все были. И Настя с мужем, и Ромаш. И даже отец приходил.
Все, кроме Варьки, которая полетела нежиться в объятиях жениха. Затолкав разочарование поглубже, создаю видимость нейтрального настроения. Всю агрессию я выплеснул на ринге, за грудиной пока опустошение.
Дождавшись официального оглашения результатов и вручения кубков и медалей, мы толпой сваливаем. Тусуемся у Спорт Арены еще с полчаса, а когда я подхожу к Марку, вижу Алю около него.
— Леш, привет.
Погода не айс — в городе уже три дня не было солнца, и без конца дует северный ветер. А она в короткой юбке и капроновых колготках отбивает ногами чечетку.
— Привет.
— Как прошли соревнования? Мы с Тиной хотели прийти, но нас не пропустили.
— Нормально прошли.
Снимаю машину с сигнализации и закидываю в багажник спортивную сумку.
— Вы выиграли? — хлопает в ладоши, — Просто в интернете пока ничего не пишут.
— И ты все это время тут ждала?
— Эмм… — смущенно улыбается, — Я немного в кафе посидела, а потом сюда пришла.
— Зачем?
В ее больших глазах столько неподдельного обожания, что ответа не требуется. Ненормальная.
— Чтобы узнать, как все прошло.
— Где твоя сестра?
— Уехала домой. Замерзла, — пожимает плечами.
— И ты поезжай.
— Хорошо, — встает ко мне в полуоборота и озирается по сторонам, словно понятия не имеет, в какой стороне остановка общественного транспорта.
Я мысленно скрежещу зубами, но девчонку действительно жаль — посинела вся от холода.
— Ладно, садись.
Вспыхнув, она резво разворачивается на пятках и юркает в салон Марка. Я скидываю капюшон толстовки с головы и сажусь за руль.
— Значит, вы выиграли?
— Это было ожидаемо. Мы не могли опозорить честь города на глазах у нашего мэра.
— Правда?! Какие вы молодцы! Я верила!
Снимаю машину с ручника, трогаю ее с места и думаю о том, что нужно было те пригласительные сразу Альке и ее сестре отдать. Она болела бы за меня громче всех.
— Тина сказала, что наш мэр твой родственник, — продолжает трещать, — Это так круто, Леш!
— Что в этом крутого?
— Ну как же… У тебя в родственниках такой влиятельный человек…
— Он родственник моей сестры. Не мой.
— Тебе, наверное, все завидуют?.. — улыбается, не сводя с меня глаз.
— Никто не завидует.
— Вот Тина, например, Варе завидует. Сама сказала.
Я молчу. Будь я Тиной, может, тоже завидовал бы Варьке по-черному. Заморский принц скоро увезет ее в тридевятое царство — в тридесятое государство жить долго и счастливо.
— Она ведь из простой семьи, а ее выбрал такой парень…
Даже не дождавшись ответа, Аля вздыхает и продолжает трепаться.
— Говорят, она сейчас в Питере…
— Я знаю.
— Арина сказала, что у ее будущей свекрови какая-то мегакрутая выставка. И туда прилетел ее Станис…
— Аль, — не выдерживаю, — Поговорить больше не о чем?
Я, блядь, дико устал. От удара в лицо раскалывается башка и слезятся глаза. Для полного комплекта мне не хватает подробностей Варькиного уик-энда.
Она вернется далекой и недоступной, и я не уверен, что захочу снова к ней сунуться. Каждую секунду я настраиваю себя, что все. Все, что могло быть у нас с ней, уже случилось. Пора делать разворот на сто восемьдесят градусов.
— Блин, прости, Леш… Я думала, тебе интересно. Вы же с ней вроде друзья.
— Мне не интересно.
— Я поняла.
Отвернувшись к окну, замолкает, но не надолго. Через минуту выдает то, чего я примерно от нее и ждал.
— Леша. А какие у тебя сегодня планы на вечер?
— Не решил пока.
— То есть… ты не собираешься провести вечер дома?
— Я не знаю, Аля.
— Черт!.. — выдыхает она и на мгновение закрывает лицо руками, — Я чувствую себя такой навязчивой! Леш, это не так… Я просто…
— Что?
— Просто мне интересно все, чем ты занимаешься. Я обожаю рукопашный бой и бокс! Мне безумно нравится твоя машина и… мне кажется, у нас с тобой есть много общего.
— Серьезно? — усмехаюсь открыто.
— Да! — восклицает с жаром, — Если хочешь, я буду ходить на все-все твои соревнования! Я твоя самая преданная поклонница.
— Я не Стас Михайлов, Аля.
В этот момент в кармане толстовки начинает звонить мой телефон. На проводе Егор.
— Леха, Костян забронировал випку в «Адаманте». Ты будешь?
— Сегодня?
— Да. Приедешь?
Навострив уши, Алька замирает. Я припечатываю ее взглядом, от которого она тут же заливается краской. Закусывает обе губы и стыдливо прикрывает глаза.
Мне смешно становится. Чудо в перьях.
— Не знаю пока. Буду иметь в виду.
— Давай, подваливай, — бросает он и отключается.
Положив телефон в карман консоли, снова на нее смотрю.
— Я случайно услышала. Прости-и-и, — стонет тихо.
— Сиди дома сегодня. Ясно? Этот клуб не для малолеток.
— Я не малолетка! Давно уже совершеннолетняя!
— Сиди дома.
Надув губы, она обиженно замолкает. Шарит рукой в своем рюкзаке, находит там расческу, поправляет волосы, убирает ее обратно, а заколку кладет на консоль рядом с моим телефоном.
— Убери ее в сумку, — проговариваю тихо, — Забудешь, как в прошлый раз куртку.
— Ой, прости… дурацкая привычка, — смеется она, — Меня и папа все время за это ругает. Говорит, я превратила его машину в свою комнату.
Я подвозил ее уже однажды, когда они с Тиной притащились ночью на загородную трассу за старым кладбищем. Ее сестра прыгнула в тачку братьев Маликовых, а Алька попросилась ко мне.
Подрулив к дому, в котором сестры арендуют квартиру, и снова гляжу на нее.
Улыбается. Заправляет за ухо прядь волос и неловко пожимает плечами.