Он вернулся обратно, толкнул дверь. В торговом зале никого не было.
– Женя, – позвал Дорин.
Никто не отозвался. Тут вроде еще должна быть такая веснушчатая девица?
– Жень! – еще громче позвал он.
Пришлось пройти в дальний конец зала, к подсобке. Девица лежала на полу, неудобно упираясь головой в косяк. Да и зачем ей теперь были удобства?
ГЛАВА 16
31 марта, пятница
«Упала, ударилась или ударили? Все вещи вроде на своих местах стояли, во всяком случае бардака никакого видно не было. Значит – не ограбление? И где сам Гуру?»
Они сидели в машине на какой-то непонятной улице, где Андрей попросил Веселкина остановиться, когда выскочил из магазина, ногой прикрыв дверь.
«Кто-то хотел меня подставить? Вряд ли, скорее случайность… Вроде против меня ничего нет, никто не знает, что я там был…» – мелькало у него в голове.
Переживания по поводу смерти постороннего человека, зрелище трупа с окровавленной головой, вопросы кто, почему и зачем – отступили назад перед проблемой собственной безопасности. Дорин всегда старался быть реалистом и решать проблемы по мере их поступления. Что он в самом деле мог сейчас сделать? Вызвать «скорую»? Тогда уж скорее труповозку…
Неожиданно зазвонил телефон. Дорин автоматически, не выключаясь из анализа ситуации, достал его, нажал кнопку, прижал трубку к уху.
– Это Андрей? – спросил голос с чуть заметным акцентом.
– Да, я…
– Вам привет от Ярослава. Куда прикажете доставить посылку?
– Минуточку, я соображу…
Вопрос пришел, как спасение – отвлечься от мыслей об убийстве, переключить голову. Почему-то Дорин был уверен, что имеет дело с убийством.
Вариантов с коробками было три: домой, к себе в магазин или к Лене. Домой не стоит – книжная пыль вещь явно не полезная, особенно для грудных детей. К себе? Места не так много, да и книги эти должны принадлежать Лене, как наследнице Игоря. Какая разница, что он их у Дорина украл?
К тому же посланцу Ярослава надо было выкатить немалую сумму, а денег после сегодняшних шахматно-ювелирных выплат уже не оставалось. Хорошо хоть Валера постарался и в магазине они точно есть.
– Вы Москву хорошо знаете?
– Я тут живу и работаю уже тридцать лет, – обиделся голос.
– Извините, я просто слышу акцент, – зачем-то начал оправдываться Дорин.
– Я родился на Западной Украине.
– А я думал, вы тоже чех.
– Так куда прикажете везти? – Человеку на том конце провода, похоже, надоел бессмысленный разговор.
Андрей назвал адрес Лениного магазина.
– Я там буду через двадцать-тридцать минут, – сказал голос в трубке. – Как вас узнать?
– Зайдете внутрь, спросите Дорина. Только я так быстро не успею. Давайте через сорок минут?
– Хорошо.
Андрей повернулся к Веселкину:
– Гони в магазин к Лене.
Тот молча кивнул, включил мотор.
«А ведь он свидетель… – подумал Андрей, разглядывая угрюмого водилу. – Он видел, как я зашел в магазин к Гуру, а потом пулей оттуда вылетел. Причем единственный, кто видел, как я туда заходил. Сегодня или завтра ее найдут, напечатают об этом в газетах, по телику расскажут, и он вспомнит, что я здесь был, и поймет, что я вполне могу подходить на роль убийцы. Что он тогда предпримет?»
– Веселкин, – начал Андрей. За два дня он так и не успел толком познакомиться со своим водителем. – Когда мы сейчас приедем, поможешь машину разгрузить?
Шофер молча кивнул.
– А ты, вообще, по жизни кто? – попробовал расшевелить его Дорин.
Веселкин глянул на него, шевельнул губами, но ничего не сказал.
– Ты до того, как у Гришки начал работать, чем занимался?
Андрей старательно делал вид, что не замечает нежелания водилы вести разговор. Ему нужно было добраться, достучаться до этого человека, понять совершенно точно, кто он – друг или враг.
– Охранник. – Это было первое слово Веселкина за два дня.
– В частной фирме?
– Девятка…
Второе слово подрезало Дорина под корень. Девятое управление КГБ занималось охраной, значит, Веселкин – профессионал, все видит, все замечает.
– Так вас же расформировали давно.
Водитель кивнул, соглашаясь.
– ЧОП, – неожиданно сказал он.
– А почему оттуда ушел? Или вы у Брайловского не на зарплате, а от охранного предприятия работаете?
– Не люблю криминал.
Таким длинным предложением Веселкин умудрился ответить сразу на три вопроса Андрея.
«Не любит криминал… Кто же его любит? Но это значит – сдаст за милую душу…»
Когда они подъехали к магазину, у дверей его уже стоял небольшой автобус с надписью «Междугородние перевозки». «Официально, что ли, возят?» – подумал Дорин, входя в магазин. Валера, ослепительно улыбаясь, двинулся к нему навстречу:
– А вас тут спрашивали, Андрей Сергеевич, – он указал на сидящего с отрешенным видом на стуле небольшого человечка с огромным животом.
– Вы Дорин? – Человечек встал.
– Да, я…
– С вас причитается получить… – Он протянул Андрею бумажку, на которой была написана окончательная цифра.
Дорин обернулся к Валере. Тот несколько напряженно смотрел на него.
– Андрей Сергеевич, – он отвел Дорина за локоть в сторону, – я все понимаю, но все-таки служу у Елены Сергеевны, так что будьте добры, пусть она подтвердит ваши полномочия.
Дорин взглянул на Валеру, не зная, злиться ему или радоваться, что у жены работает такой буквоед. Он набрал домашний номер, Лена, по счастью, не кормила, и все вопросы были решены мгновенно.
– Тебя зачем-то Гришка разыскивает, – сказала Андреевская напоследок, – говорит, не может дозвониться. Так что набери его, когда освободишься. И меня тоже, мне же интересно, что там у тебя происходит.
Вчера про найденные шахматы Дорин ей говорить не стал, сказал только, что многое сегодня у него решается, но расскажет вечером, когда все уже произойдет.
– Хорошо. Библиотека приехала из Праги.
– Вот здорово, – обрадовалась Лена. – Мне кажется, что-то тебя тревожит…
– Все хорошо. Соньку целуй.
Дорин отключил телефон. Ему вдруг стало как-то безумно больно оттого, что он может всего этого лишиться – Японца, который вытягивает губы в ответ на предложение поцеловаться. Жены, которая прощает ему его мальчишество и терпеливо ждет по вечерам. Интересной работы, вот этой коллекции Лабунца, которая наконец приехала. Лишиться только потому, что не в нужную минуту оказался в неправильном месте. Но он подавил в себе эти полуистеричные ноты, расплатился с маленьким человечком и, наблюдая, как Веселкин, Валера и охранник Лениного магазина разгружают двадцать шесть коробок, набрал номер Ярослава.
Ободрал его чех или нет, но правила вежливости требовали позвонить и поблагодарить. Ярослав молча выслушал его, пригласил приезжать также в Мюнхен, в котором сам сейчас находился, мотивируя, что пиво тут тоже не плохое. У Дорина вдруг мелькнула мысль:
– Ярослав, а ты не можешь попросить твоего партнера узнать о неком антикваре из Мюнхена? Зовут его Александр Лужин, а прозвище – Найт.
– Почему не могу, могу. Что есть прозвище?
– Другое имя, для друзей… Another name, for friends… – перевел на всякий случай Дорин.
– Хорошо. Я буду узнавать и тебе звонить. Агой…
И снова завзонил телефон, на этот раз – Гришка.
– Где тебя черти носят, Эндрю? – начал он, не давая Дорину вставить ни одного слова. – Зачем покупать мобильник, если ты к нему не подходишь? Записывай: Есин Виктор Борисович, сын гроссмейстера Бориса Есина, ему, между прочим, через четыре дня шестьдесят исполняется, проживает ныне…
– Гришенька, спасибо, ты мне уже все ответил, адрес теперь не нужен.
– Как скажешь, деньги все равно придется платить. А интернетный адрес, про который ты спрашивал, зарегистрирован по улице… Да зачем я тебе это буду все диктовать? В магазине Гуру он зарегистрирован, понятно?
ГЛАВА 17
31 марта, пятница
– Почему ты так уверен, что подставился? – Лена сидела в кресле у компьютера, а Дорин мерил шагами кабинет. – Следов твоих там, по твоим словам, не осталось, ты ни до чего не дотрагивался.
– Кроме ручки входной двери. Не мог же я ее на виду у всей улицы протирать.
– За нее до тебя и после тебя, наверняка не один человек хватался. Мы даже не знаем, убили ее или сама споткнулась и упала. Да и в милиции не знают…
– Не факт, что они журналистам выкладывают все, что выяснили.
Он не хотел рассказывать Лене о событии в магазине Гуру, боялся, что у нее от волнения пропадет молоко. Она настаивала, он упирался, но когда по телевизору в криминальных новостях передали кадры магазина и женщину, лежавшую за прилавком, Лена перевела на него глаза и требовательно произнесла:
– Понятно, ты там был… Рассказывай…
Пришлось выложить ей все. Она слушала молча, глядела Андрею в глаза, словно проверяя, все ли он выложил или что-то утаил. Дорин очень боялся, что она сейчас скажет: «Ну вот, не надо было тебе в это дело ввязываться». Ему даже в голову не приходило, что он не сам туда пошел, его визит вообще не был связан с шахматной ситуацией, он выполнял Ленину просьбу, и такой реплики быть просто не могло. Хотя все, что он знал о женщинах, подсказывало ему, что такая мелочь вряд ли их остановила бы.
Когда он закончил, Лена, не говоря ни слова, подошла к телефону, набрала номер:
– Гриш, ты не мог бы приехать? Очень нужно.
Брайловский, видимо, начал что-то возражать, из трубки был слышен возмущенный голос. Но Лена переждала несколько секунд, потом еще раз повторила:
– Очень, Гришенька, очень, – и отключила телефон.
– Хочешь, чтобы его Семен Петрович меня прикрыл? – глядя исподлобья, спросил Дорин.
– Петр Семенович, – машинально поправила Андреевская. – Но не только это… Шофер – единственный свидетель, тоже у Гришки работает. А Брайловский просто так людей не берет и не оставляет около себя.
Ожидая Гришку, они начали проверять все возможные улики против Андрея.