Толщина оплывшего слоя сырой глины достигала в самом толстом месте не менее пяти метров, а у краёв – более двух.
Промоина же, откуда всё это вывалилось, в диаметре составляла не меньше шестидесяти-семидесяти метров, при высоте сохранившегося откоса с трёхэтажный дом! Объём «выплывшего» из склона холма грунта просто потрясал – такого жуткого проявления естественной эрозии члены экспедиции не видали за все десять лет работы!
Осмотр места катаклизма вблизи ничего путного не дал: потоки грязи и комья размокшей земли хаотично громоздились по всей длине склона, и ходить по «телу» оползня оказалось никак невозможно – при попытке взобраться на него Сашок провалился больше, чем по колено.
Вытаскивали его коллективно. Ругались тоже. Взойдя снова на место, откуда масштабы события просматривались особенно хорошо, несколько успокоившийся Владимир Николаевич спросил:
– Кто-нибудь видел, как вы тут копаетесь?
– Нет! – в один голос уверенно заявили Артём и Рашид, после чего Рашид счёл нужным пояснить, – Здесь на полкилометра нет ни одного гектарщика, и поэтому мы и выбрали… Это.
– Ладно. Ваше счастье! Короче, – повернулся шеф ко всем участникам экспедиции, вид нахмуренных бровей сказал, что шутки кончились, – Чтобы не было неприятностей с местной администрацией, председателями и т.п., поясняю нашу позицию: Экспедиция СОНИИРИ никакого отношения к этому событию не имеет. И никакие работы ЗДЕСЬ нами не проводились!
И чтобы даже в сильно пьяном виде вы никому из местных, и не-местных об этом не трепались! – металл в голосе не позволял усомниться в серьёзности намерений Начальника наказать ослушавшихся со всей строгостью.
А поскольку авторитет его был абсолютно непререкаем, все согласно закивали головами, признавая разумность решения – никто ведь не хотел, чтобы экспедицию, и правда, закрыли! И неважно, что к оползню они и вправду, могли отношения не иметь: доказать это, если бы научные сотрудники признали, что в склоне была выкопана яма, бюрократам местной администрации оказалось бы абсолютно невозможно.
Так как больше желающих высказаться не нашлось, Владимир Николаевич развернулся, и увёл своё бравое воинство обратно за холм. По дороге тоже никто не проронил ни слова, что было вообще уникальным явлением.
Разговорились только дома, объясняя наперебой сонному Марату, какую жуткую картину увидали: оползень – просто гигантский! Хорошо, что никто там ничего не поливал! На слабые попытки Марата выяснить, где они всё-таки копали, ему убедительно доказали, что яма, на самом-то деле – в совершенно противоположной стороне!..
Вот когда Рашид с Артёмом порадовались, что не поленились подготовиться…
Вопросы же о том, что полыхало, остались без ответа.
Саша Акопян даже не зашёл в Дом – чтобы не «насвинячить», как элегантно высказался Владимир Николаевич, и полотенце ему вынесли. После чего он потопал к трубе, оставляя за собой след из ошмётков сырой глины.
И тут как раз из-за гребня ближайшего холма, по дороге, спускавшейся к Дому, стало здорово пылить. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это Шеф собственной персоной, даже на своём личном «Жигулёнке», и с ним долгожданная Галина Стулина.
Владимир Николаевич снова грозно зыркнул руководящим оком на всех, и счёл нужным повторить:
– Для Шефа – это будет отличная фишка! В отчёте так и напишем: «для нормальной эксплуатации и сохранения земельного фонда необходимы противоэррозионные мероприятия».
И обязательно приложим фотографии. Артём, фотоаппарат – за тобой!
Артём кивнул – он был практически штатным фотографом экспедиции, так как снимки придавали отчётам солидность и столь необходимое «наукообразие».
Далее последовали также вполне традиционные распоряжения Марату насчёт обеда.
Шефа и Галину приветствовали. После того, как они переоделись в рабочую одежду, которая у шефа весь сезон висела на вешалке, а Стулина привезла с собой, – отправились.
Вначале, конечно, показать результаты природной эрозии.
Галина заинтересовалась, что-то долго выковыривая из обнажившегося откоса, и излагая что-то умное о карбонатах. Шефа же это заинтересовало, как ни странно, довольно слабо. Впрочем, он согласился, что в отчёте фото будет смотреться неплохо…
После того, как все вернулись, и попили чаю, Шеф с Владимиром Николаевичем и Сашком составили «кворум» для Преферанса. Олег стал помогать Марату, а Рашид и Артём с Галиной пошли-таки к яме. Новой.
Скривившаяся физиономия Галины показала, что глубиной она не слишком довольна. Так что пока она отдыхала, расположившись позагорать в своих шортиках на склоне холма, словно холёная кошка, принимая жеманные позы, (Хорошо, что местные не видят!..) Рашид с Артёмом, сменяясь, в полчаса углубились до желаемых пяти метров.
После чего Её Величество соизволили почтить яму своим присутствием.
Пока почвовед и Кандидат биологических наук с умным видом ковыряла специальным ножичком поверхность вертикальной стенки, диктуя заинтересованному Рашиду свои выводы по слоям и их сантиметрам, Артём просто прилёг рядом, и мирно… захрапел.
Рашид, устав любоваться на весьма упитанные и длинные ноги, записывал, уже не отвлекаясь. Да и то сказать – кроме этих самых, достаточно стройных, ног, усладить взор было почти нечем. Впрочем, остановить Акопяна это не могло. Правда, пока его подъезды к сорокапятилетней женщине с тремя детьми особым успехом не увенчались. Но, как говорится, надежды юношей…
Часа через два, когда солнце опять встало вертикально над головой, с почвоведческой частью было покончено. Допили воду из фляги, собрали вещи, и двинулись к Дому.
Дома всё оказалось в порядке: Шеф курил, перемещаясь по тени сада уже в трусах, (семейных) Марат что-то ностальгическое рассказывал Олегу, и Преферанс, как и ёмкости с напитками, были полузакончены. Галина опять ушла переодеваться, Рашид же с Артёмом взялись за салат, хлеб, и прочую снедь, требовавшуюся к Плову.
Через ещё полчаса всё было готово, преферансистам предложили прерваться, и все уселись за стол кушать. Для Галины Шеф специально привёз пятилитровую бутыль «своего» – он замечательно делал вино из Паркентского же винограда, который они с Владимиром Николаевичем закупали осенью по триста килограмм – больше в багажники их машин, выстилаемые для такого случая полиэтиленовой плёнкой, не помещалось.
Обед прошёл на достойном уровне. Даже Галина не ломала из себя «Кандидата» (Ещё бы – в присутствии Шефа – Доктора технических Наук!), и вела себя расковано и… мило. Особенно после того, как бутыль опустела на добрую треть.
После обеда, из-за традиционного разговора об общих коллегах длившегося побольше часа, преферансисты продолжили. Марат с Олегом тоже.
Артём же с Рашидом пошли спать.
Ужин и вечерне-ночной преферанс ничем не отличались от традиционных… Как и полуночное купание под трубой для снятия симптомов чересчур обильного возлияния.
Ночевали тоже традиционно: Галина в отдельной комнате, специально подготовленной для таких гостей, остальные – как всегда. То есть – на своих постелях. В полностью отключённом состоянии.
На следующий день, после завтрака, состоялся отъезд Шефа с дамой, чем-то напоминавший отступление Наполеона из Москвы. Во всяком случае, Шеф что-то говорил насчёт «ужасного самочувствия» и «разламывающейся головы». Галина отмалчивалась.
Владимир Николаевич, поотдувавшись, позвал Акопяна на партейку. Марат встал к казану – есть-то надо! Олег уехал переставлять улики.
Рашид с Артёмом не придумали ничего лучше, как пойти посмотреть на Оползень.
– Как думаешь, что всё-таки произошло? – неторопливо поднимаясь по первому склону, они задумчиво поглядывали вперёд, и друг на друга.
– Думаю, они испугались твоих пропотевших штанов, и предпочли быстренько убраться с этой планеты!
– Ага. Смешно. А в-натуре?.. Ты же у нас, типа, спец по НЛО?
– Тоже мне – спец… – Артём тяжело вздохнул, – А в-натуре, я думаю ты своим появлением ТАМ, внутри, что-то активировал… А поскольку мы убрали слой земли, они смогли засечь сигнал, и прилетели ночью, чтобы, значит, забрать её наконец…
– А… Нам они как-нибудь… Вредить будут?
– Вряд ли… Я так думаю, они про нас и не узнают – скорее всего, решат, что эта хреновина сработала сама. Во всяком случае, я на это очень надеюсь… Иначе нас всех уже забрали бы!
– А… Наша яма?
– Мы же её засыпали – может, они решили, что мы и так достаточно напуганы, раз всё закопали, и ничего больше не делаем…
По-видимому эта немудрёная мысль молодых учёных успокоила, и они замолчали вплоть до достижения вершины. Там оба на какое-то время замерли.
– Ты будешь кому-нибудь… рассказывать?.. – спросил Артём, обозревая сверху картину мирного пейзажа с большой неаккуратной дырой посередине холма.
– Нет! – категорично заявил Рашид.
– Почему?
– Это просто. Мне зимой защищаться. Если мы хотя бы заикнёмся, что видели чего-то такое, сплетни так или иначе дойдут до членов Учёного Совета. Мне не хотелось бы прослыть… Идиотом. Или, там, фантазёром…
Ну, ты же понимаешь – реально никто не поверит, а авторитет, и все полученные нами результаты будут… Дискредитированы. А я хочу быть Кандидатом. Всё-таки, пять лет работы. Не хочется выбрасывать коту под хвост… Сам знаешь.
Артём знал. Рашид не сачковал – все его данные были получены потом, мозолями, и бешенным терпением. Да и насчёт сплетен он стопроцентно прав… А он сам? Да верит ли он сейчас, даже глядя на «природную эрозию», в то, что они позавчера видели?!..
А как же… И его будущая Научная Карьера?! Возникнет ведь наверняка и у него «Проблема доверия к научным результатам Учёного, «видевшего НЛО»!
– Если ты не скажешь, и я никому не скажу. – буркнул он. – Будем придерживаться версии Владимира Николаевича.
– Договорились. – они молча пожали друг другу руки. После чего, не оглядываясь, стали спускаться обратно – к Дому.
Владимир Николаевич, как всегда, оказался прав: фотографии, сделанные с нужного ракурса, произвели неотразимое впечатление на членов Учёного Совета. Отчёт утвердили. Владимир Николаевич был доволен. Шеф тоже. Сдачу отчёта традиционно… Отметили.