во все концы своих владений, а когда один вернулся и показалось тем волшебникам, что сидящий у него на сердце оживает, то убили они несчастного. Правда, и сами несдобровали — совесть замучила.
— Что почувствовала? — Джейана замешкалась. Как передать словами запах? Не поименовать — например, свежей травы — а именно описать его тому, у кого нос не дышит? — Смерть! Твоя, моя, его, — она указала на Твердислава. — Раньше этого не было.
— Он был прав, — внезапно громко и четко сказал Иван и сел прямо там, где стоял, обхватив голову руками. — Эти — смогут!
— Ты о чём? — рассердилась Джейана. Тверди-слав молча стоял рядом, напряжённый и внимательный, и — девушка чувствовала — уже приготовил какой-то гибельный сюрприз.
— Так сказал мне о вас один человек. Тоже Учитель, как и я когда-то, — голос Ивана странно изменился, и Джейане показалось, что он… да нет, нет, не может быть! Не может силач и воин, владеющий столь убийственной магией, позорно рыдать, словно какая-нибудь там Фатима над выпавшим из гнезда птенцом!
Однако же это было так. Иван сидел на песке и не стесняясь плакал. Плечи его заметно вздрагивали.
Неслышно подошел Бу, с каким-то странным выражением глядя на великана.
Иван меж тем мало-помалу успокаивался. Поднялся на ноги, вытер глаза краем плаща (того самого, в котором принял бой, только всего изодранного и измаранного), шагнул к неподвижно застывшей троице.
— Не бойтесь. Для вас это не опасно. Это у меня после того боя. — И вновь Джейане показалось, что великан чего-то не договаривает.
— Не подходи! — вновь предупредила она, подталкивая Твердислава локтем в бок — мол, не спи, будь наготове! — хотя этого сейчас и не требовалось.
— Хорошо-хорошо, — с прежней покорностью согласился Иван, хотя голос у него непонятно почему дрожал и срывался. — Но нам же поговорить надо.
— Вот оттуда и поговорим, — Джейана оставалась непреклонна. “Интересно, хватит ли мне сил отвести его заклятие?”
— Ну хорошо, — вздохнул Иван. И начал говорить.
Слова его лились очень складно, цепляясь одно за другое, выстраиваясь длинными, очень разумными и последовательными цепочками. Гладкие, ровные слова, скользкие, как вылизанные морем камни. В них что-то таилось, в этих словах. Страх? Пожалуй, да, страх, но вместе с тем — и глубоко укрытая надежда. Очень смутная, неопределенная, Джейана никак не могла достичь её корней, хотя понимала, что вслушиваться сейчас надо не в слова Ивана (их она решительно пропускала мимо ушей), а в эту ускользающую, зыбкую надежду. Она была сейчас главнее всего, словно бы Иван хотел что-то передать ей, Джейане, но не словами и не мыслеречью. Он боится, неустрашимый Чёрный Иван? Как будто бы да. Тлеет, тлеет на самом дне сознания тёмный огонёк страха смерти, тлеет. И этот страх имеет корни. Сейчас, сейчас, ещё чуть-чуть терпения. Вот-вот она их нащупает…
Джейана не видела, с какой надеждой смотрели на неё глаза Чёрного Ивана.
Твердислав покосился на подругу — так и есть, ушла в самую глубину невероятного своего колдовства, что помогает проникнуть в сокровенное. В такие мгновения Джейана становилась совершенно беспомощна, и, вздумай кто атаковать их сейчас, не смогла бы поставить и самый несложный щит.
Для Ивана — или того, кто сидит у него на сердце, — это был самый подходящий момент. Глаза Ворожеи закрыты, она вся поглощена волшбой — атакуй, твой удар не встретит отпора!
Однако же Иван медлил. Сидел на песке и говорил, говорил, говорил. В его словах чувствовался скрытый страх — охотник и воин, Твердислав ощущал его лучше Джейаны. Но продвинуться дальше юноша был не в силах.
А слова великана были совершенно пусты. Он говорил, что нужно идти вовсе не туда, что направление избрано неверно, что вот если продолжать идти сейчас на юг, то они придут в посёлок одного
из Морских кланов, и там он попытается раздобыть для них Корабль, и что идти нужно вместе, а можно, впрочем, и порознь, и Корабль можно добыть ещё и в других местах, и так далее и так далее. Твердислав удивился — Ивана он понимал с трудом. Чёткая и ясная речь бывшего Учителя сменилась какой-то тарабарщиной. Он говорил то одно, то другое, противореча сам себе; он ни разу не взглянул в глаза Твердиславу; отчего-то это сбивало с толку, и парень никак не мог понять, что же от них, собственно, хотят.
Он покосился на Джейану — нет, её колдовство было далеко от завершения. От лица девушки отхлынула вся кровь, губы побелели, под глазами невесть откуда проступили синюшные круги, лоб прорезали морщины. Она что-то нащупала, это точно. Нечто такое, что требует всей её силы — без остатка.
…Тяжко бродить по закоулкам чужой души, даже если человек, желая помочь тебе, все время говорит и говорит, забыв о том, что ничто так не раскрывает одного чародея перед другим, как подобная полубессвязная речь. Иван решительно открывал перед Ворожеей все без исключения тайники; страсти, пороки, страхи, постыдные воспоминания — он не скрывал ничего. Никогда ещё Джейана не достигала подобного слияния с кем бы то ни было — даже с Михом, когда вытаскивала парня с самого рубежа владений Великого Духа.
Там были страшные воспоминания. Настолько страшные, что девушка не выдержала — кошмары пронеслись мимо темной стаей, хаотично кипящим облаком и сгинули. Она настойчиво шла всё дальше и дальше, понимая оставшимся где-то далеко позади крошечным уголком холодного рассудка, что ещё немного, и силы иссякнут, и она станет вечной пленницей чужой души, а её собственное тело замертво рухнет на песок — и все-таки не могла повернуть назад. Таящийся страх Ивана вывел на след
куда более крупной дичи — Того, Кто Сидит На С ердце; эту тварь следовало найти и прикончить.
Твердислав, Бу и Джсйана стояли не шевелясь; не двигался и Иван, лишь монотонно бубнил себе под нос все ту же неразличимую чепуху, уже, по-видимому, не заботясь о смысле.
— Ваше превосходительство, данные телеметрии.
— Сам вижу! Проклятие, как ей это удалось? Как она смогла засечь стража?!
— Крайне необычная манера работы с малыми гармониками динамической структуры.
— Чёрт! Нужны не слова, а дела! Почему страж бездействует?! Почему дает себя обнаружить?!
— Ваше превосходительство, для его активации нг по осноьному контуру Программы нужно дополнительное татание. Предусмотренная же программой ситуац/ш не наступила. Иван не делал попыток обнаружить стража, или избавиться от него, или к аким бы то ни было образом сообщить о нём Джей-ане. Чёрный строго выполнял инструкции, стараясь преодолеть естественное недоверие к себе. Так что страж не может быгь активирован в штатном режиме. Флуктуации же поля в данном районе, после прохождения двух бета-волн после закольцовыва-ния, все ещё сильны. Необходима подача с орбиты.
— Так почему её нет?! Я вас расстреляю, лейтенант, расстреляю к такой-то матери! Адъютант! Оперативной группе начать операцию по схеме “А”! Полный и немедленный захват!
— Слушаюсь! Но перенос по динамической структуре всё ещё невозможен.
— Ладно, поднимайте авиацию! Выбрасывайте десант! Конечно, Эйб, это совсем не то, чего я добивался. Если бы Чёрному удалось их уговорить! А силовые акции — это ведь всё подрыв Веры…
— Я полностью согласен с вами, ваше превосхо-
дительство. Надо сделать всё, чтобы избежать ударного контакта.
— Проклятие, если бы ещё знать, о чём они говорят…
— Плата за тайну стража — хотя какая тут к чёрту тайна, если девчонка тут же раскусила его? Надо было обеспечить трансляцию.
— Ваше превосходительство! Нештатная активация стража!
Ах, ты ещё и кусаешься, подлая тварь?!
Джсйана на миг отступила. Косматый клубок, таящийся в глубине чуждого сознания, сжался, точно готовый к прыжку. Там, в этом клубке, сплетались самые жуткие, погибельные и зловредные заклятия, какие могли существовать только попущением Великого Духа для кары роду человеческому. Этих заклятий Джейана не знала. Но достаточно было приблизиться, достаточно было ощутит з исходящий от них запах смерти, чтобы всё стало ясно. Сторожевой пес, готовый загрызть, как только прозвучит команда. Неясно оставалось, что это за команда, но это уже не столь важно. Так вот чего боялся Чёрный Иван! Вот для чего он ломал комедию перед ними — чтобы впустить в себя её, Джейану, чтобы она увидела бы эту тварь и всё поняла.
Понять-то она поняла, но как избавиться с г косматого чудовища? Времени осталось совсем немного.
Она не уловила тот миг, когда это время наконец истекло. Чудищу надоело её внимание, и оно наконец прыгнуло.
Твердислав в.идел, как Иван вдруг нелепо взмахнул руками, в корчах падая наземь. Джейана хрипло застонала, схватившись за горло, словно отдирая невидимые душащие пальцы.
Бу рванулся вперёд — к одному ему видимой
цели. Выпущенные на всю длину когти так и сверкали. Впрочем, Твердиславу было сейчас не до него — он подхватил валяющуюся Джейану, изо всех сил пытаясь пробиться к её сознанию, занятому какой-то незримой, но смертельно опасной схваткой.
— Чёрт возьми, их же сейчас всех прикончат!
— До подачи луча с орбиты восемь секунд. Семь. Шесть.
— Деактивируйте его!
— Сделаем всё возможное, ваше превосходительство!
— Арриол докладывает — все машины в воздухе. Выход в расчётную точку через шесть минут.
— Есть подача энергии! Отклонение, рассеивание, все в норме, генерал!
Джейану внезапно окатила горячая волна Силы. Девушка не знала, откуда она взялась, да и знать не хотела. Это была очень удобная Сила, мягкая, словно глина, из которой малыши так любили лепить всяких чудищ. С этой Силой было легко и удобно, заклятия сами ложились на ум, не требовалось долгих раздумий вместе с утомительной подгонкой. В сером бессолнечном мире, где Сидевший На Сердце бросился к Джейане, она встретила его сверкающим вихрем, каждый завиток которого резал, точно самая лучшая сталь.