Зора нахмурилась, ее сердце заныло. Даллас не делал ее жизнь легче. Зора тяжело вздохнула, слова застряли у нее в горле. Она заправила мокрые локоны за ухо.
Голос ее дрожал.
— Даллас, я…
— Я люблю тебя, Зора, — снова сказал он. — И я хочу быть с тобой. Не только на несколько месяцев. На все время, что у нас есть… Я хочу этого навсегда, и я знаю, что ты тоже хочешь.
Он был прав. Зора поняла это сейчас. Но она также понимала, что это было несправедливо по отношению к Далласу. Может, им суждено было быть вместе. Но возможно, это просто была ошибка.
— Даллас, я не думаю, что… — Зора попыталась оторвать взгляд от него, но он по-прежнему держал ее за подбородок, как будто это прикосновение между ними было спасательным кругом, за который он держался любой ценой.
— Это правда, Зо. Это то, что я искренне чувствую. Я мог быть под воздействием одурманивающих веществ, когда произносил свадебные клятвы в той часовне Вегаса. Но, детка, я говорил правду. Я люблю тебя, Зо. Я думаю, что всегда любил тебя.
Его голос дрогнул.
Зора закрыла глаза, ее ресницы были мокрыми от слез. Его слова и нежность в его голосе заставили ее сердце сжаться в груди.
Она хотела сказать ему правду — что она любит его и тоже хочет быть с ним.
— Даллас, я тоже тебя люблю, — сказала она, и по ее щекам текли слезы.
Выражение его лица мгновенно сменилось трепетом. Потому что он знал ее достаточно хорошо, чтобы понять, что она пытается собраться с силами, чтобы сказать что-то, что причинит ей боль.
— Но эта договоренность… Я не осознавала, насколько это несправедливо по отношению к тебе.
— Разве не мне решать?
— Ты хороший друг, Дал, и ты был замечательным мужем…
— Я был замечательным мужем? — Даллас приподнял бровь. — Почему в прошедшем времени?
Вместо ответа, по ее щекам покатились слезы. Он нахмурился еще больше, выключил воду и вышел из душа. Он протянул ей полотенце, затем взял одно себе и зашагал в спальню.
Зора последовала за ним в другую комнату, вытирая влажную кожу мягким белым полотенцем, которое он ей протянул.
Она села у изножья его кровати, не зная, что сказать.
Даллас молча рылся в своих ящиках прежде чем, наконец, схватил боксеры и натянул их. Он повернулся к ней и вздохнул, проведя рукой по волосам.
— Ты просишь расторгнуть наш брак, не так ли?
— Да. — Она прошептала это слово, ее сердце разбилось.
— Почему, Зо? — Он сел рядом с ней на кровать. — Это явно не то, чего ты хочешь, и я тоже не этого хочу. То, что мы построили… для меня значит все.
Он накрыл ее дрожащую руку своей.
— Для меня это тоже значит все, Дал. Но мне страшно.
Зора не привыкла признаваться в своих страхах и слабостях, даже себе. Это были эмоции, которые она прятала глубоко внутри. Даллас крепче сжал ее руку. Зора мгновенно почувствовала утешение.
— Я знаю, что перспектива того, что мы сделаем этот брак настоящим, делает ставки намного выше. И да, это кажется ужасающим, учитывая то, что нам приходится терять, — признал Даллас. — Ты не одинока в этом, Зо. Я тоже не знаю точно, что принесет следующая глава нашей жизни. Но я знаю, что пока мы вместе, это будет потрясающе, и что вместе мы сможем пережить все.
— Я хочу в это верить, Дал. Я знаю, но…
— Я не прошу тебя верить в какую-нибудь сказку, Зо. Я прошу тебя бороться за это, потому что эта дружба слишком важна для нас. Наши прошлые неудачные отношения не могли конкурировать с нашей работой или нашими семьями. Но ты, Зора, мой приоритет. Твоя любовь, твоя дружба и семья, которую мы пытаемся создать… они значат для меня все. Ради тебя, дорогая, я готов пойти на жертвы.
И это касается твоего решения приостановить сотрудничество с Эйнаром Эйстарссоном? — спросила она.
Глаза Далласа расширились.
— Как ты… — Он потер затылок и вздохнул. — Бригитта сказала тебе.
Это не было вопросом, поэтому она не стала подтверждать то, что он явно уже знал.
— Я не отказался от проекта, — возразил Даллас. — Я просил, чтобы мы пока отложили его.
— Но почему, Даллас? — Она взяла его за руку. — Ты так много работал, чтобы добиться этого сотрудничества.
Даллас поцеловал ее ладонь. Он вздохнул.
— Я думал, что мы продвинемся в этом направлении через несколько месяцев, может быть, через год. Но он хотел, чтобы я приехал в Рейкьявик как можно скорее, чтобы все наладить. На это уйдет около трех месяцев. Я сказал ему, что не могу брать на себя обязательства прямо сейчас, потому что мы пытаемся стать родителями.
— Что он ответил? — спросила Зора.
— Он думал, что ты тоже приедешь. — Даллас потер подбородок и горько усмехнулся. — Я напомнил ему, что моя жена — руководитель, который не может просто взять и уехать за границу на три месяца. Так что я пока отложил сделку и попросил его помнить обо мне. Возможно, мы сумеем как-то сотрудничать в будущем.
Ее глаза наполнились слезами, и она сжала его руку.
— Дорогой, я не могу поверить, что ты отказался от этой сделки ради меня. Я знаю, как это важно для тебя.
Даллас пожал плечами, как будто упустить эту возможность, которая могла бы принести его компании миллионы и еще больше расширить его бренд, не было большой проблемой.
— Теперь ты знаешь, что для меня ты важнее, чем работа с Эйнаром Эйстарссоном или кем-то еще.
Сердце Зоры словно разрывалось.
— Я ценю жертву, которую ты готов ради меня принести, Дал. Но я не просила и никогда не стала бы просить тебя пойти на такую жертву. Я хочу для тебя самого лучшего. Я хочу, чтобы ты был счастлив, — сказала она. — Все, о чем ты говорил, — это как сильно ты этого хочешь.
— Правда. — Он сжал ее руку, глядя ей в глаза. — Но это было до того, как я понял, что хочу быть с тобой. И завести с тобой детей. Чтобы построить с тобой жизнь прямо здесь, на озере Магнолия.
Даллас говорил правильные вещи. Нажимал на нужные кнопки. Давал ей все, что она могла когда-либо попросить у него.
Просто так. Безвозмездно.
Она не могла позволить ему этого.
— Ты не говорил со мной об этом. Ты даже не спросил, хочу ли я поехать с тобой.
— А ты бы хотела, Зо? — многозначительно спросил он, затем вздохнул, проведя рукой по волосам. — Мы оба уже знаем ответ.
— Так ты только что решил за меня? — Она была искренне обижена и сердита.
— Это всего лишь один проект, Зора. У «Гамильтон хаус» все в порядке. Это не конец света.
— Эти иммерсивные проекты, которые ты делаешь каждые несколько лет, являются неотъемлемой частью твоего бренда. Это то, что делает «Гамильтон Хаус» таким уникальным. Что еще более важно, эти проекты делают тебя безмерно счастливым, Дал. И они приносят столько пользы местным мастерам, которых ты находишь в любой точке земного шара. Я не могу забрать у тебя такую возможность.
— Брак — это жертва, Зора. — Даллас сунул руку ей в волосы и погладил по щеке. — Я готов пожертвовать этим аспектом своего бизнеса или, по крайней мере, скорректировать его.
— Брак — это компромисс, — возразила Зора. — Обе стороны должны дать немного, чтобы найти золотую середину. Если только один человек приносит все жертвы, отношения не будут работать.
Это вызовет негодование. Я не хочу этого для нас, Дал.
— Так чего ты хочешь, Зо?
Страдальческое выражение лица мужа разбило ей сердце.
Слезы снова потекли по ее лицу.
— Я говорю, что, как бы сильно я этого ни хотела, я не знаю, как заставить это работать для нас обоих.
— Зо, дорогая, пожалуйста, скажи мне, чего ты хочешь. Спрашивай о чем угодно.
Он наклонился, прижавшись лбом к ее лбу.
Зора глубоко вздохнула и закрыла глаза. Затем она открыла их, заставляя улыбнуться даже сквозь слезы, когда ее глаза искали его.
— Две вещи. Во-первых, я хочу, чтобы ты завтра позвонил Эйнару и сказал ему, что передумал.
Она погладила его по щеке.
Даллас печально кивнул, его глаза наполнились той же болью, которую чувствовала она.
— Договорились. Что еще?
Зора ослабила полотенце, позволяя ему упасть, когда она забралась к нему на колени и прижалась поцелуем к его губам.
— Займись со мной любовью.
Даллас поцеловал ее и занялся с ней любовью, как будто это был последний раз, когда они были вместе.
Она слишком любила Далласа, чтобы позволить ему упустить эту возможность. Независимо от того, какое влияние это окажет на их брак.
Глава 21
Миссис Эбботт-Гамильтон стояла в зале заседаний перед своим дедушкой Джо, который уже полностью пришел в себя после инсульта, своим отцом и братьями — Блейком, Паркером и Максом. Она только что изложила свои аргументы в пользу создания фонда «Кинг'с Файнест» и предложила, чтобы именно она возглавила этот проект.
Даллас пробыл в Исландии почти две недели. Она провела многие из этих ночей в слезах, когда лежала одна в постели, глядя в потолок и желая, чтобы ее муж был рядом с ней. Но часть своего времени она провела продуктивно, разрабатывая предложение, которое только что представила своей семье.
Ее отцу и дедушке понравилась идея создания фонда, который принесет пользу общинам с невысоким уровнем жизни, укрепит бренд и улучшит их финансовое положение. Но у ее отца был ожидаемый вопрос.
— Если ты сосредоточишься на создании фонда, кто будет управлять продажами? — нахмурился он, потирая подбородок. — Мне не нужно говорить тебе, насколько важна твоя работа здесь, Зора.
— Спасибо, папа. — Она улыбнулась. — Моя помощница Эмили умна и амбициозна. Ее таланты в ее нынешней роли используются в недостаточной степени. В своей волонтерской работе я даю женщинам знания и инструменты, чтобы они могли подняться по карьерной лестнице. Благотворительность начинается дома. Я не ожидаю, что Эмили сможет заменить меня. Но я возложила на нее все новые обязанности, и каждый раз она превосходила мои ожидания. Я предлагаю оставить только самые важные задачи за мной, а остальные поделить между Эмили — в новой роли с соразмерными должностью и зарплатой — и двумя другими членами команды, которые также готовы к большей ответственности.