В обиде главное не молчать.
Тогда этот фиолетовый факел своей легкостью и спокойствием можно погасить. И перевести внимание на маяк света и радости, который всегда есть у нас внутри и всегда найдется снаружи.
Пусть фиолетовое мерцание превратится в сказочный блеск.
Обида ищет своих. Вы замечали, что многие специально ищут людей, которые их будут обижать? Привычная стратегия, чтобы ощутить себя живым. Не подходи ко мне, я обиделась. Подойди ко мне и обидь меня. В общем, иди сюда, иди отсюда, – а еще лучше одновременно и туда, и сюда.
Сидим со старыми приятельницами в кафе, все делятся мыслями, событиями, показывают фотографии. Самая активная, Марина, умудряется перебивать всех своими «а я, а у меня, а мне, а ко мне». Звезда, в общем.
– Марина, остановись, пожалуйста, ты слова никому не даешь сказать, – произнесла одна из приятельниц.
Марина уткнулась в бокал, замолчала.
– Ты обиделась, что ли? – спрашиваем.
– Нет, – холодно цедит она.
Атмосфера резко изменилась, неловко стало всем, теплота встречи была подпорчена.
Бедное детское эго не может пережить подобного. Как вы посмели меня остановить? Я не самый главный, что ли? Мир не крутится вокруг меня?
Я часто вижу, когда работаю с командами, как начинает подползать обида в диалог. Неожиданно, после случайного брошенного слова, а чаще даже интонации, человек начинает сжиматься, уходить от разговора, вытаскивает из коммуникации свою личность и физически, и психологически. Закрывается.
Ведут люди сложный разговор, спорят – у хорошей команды всегда есть право быть несогласными друг с другом, и вдруг один замолкает. Вот он уже в телефоне или смотрит за окно. Вот он отвечает, что сейчас ему нечего сказать, ссылается на головную боль, говорит отстраненно, будто назначил всю команду или одного ее участника обидчиком. И ждет, чтобы люди догадались об этом.
Остальная часть группы чувствует себя некомфортно – человек вроде бы здесь, но его как бы и нет. И непонятно, как вести обсуждение дальше, о чем можно говорить, о чем нет, начинают сгущаться тучи и, если их не разогнать, то становится темнее и темнее. Тревога набирает силу. Взрыв неминуем.
Детский, неконструктивный взрыв, потому как обида – это незрелое, инфантильное поведение, которое делает обиженного ребенком, а всех остальных – его «мамой».
Взрослые люди не обижаются. У них осознана, прожита и трансформирована эта стратегия. Они проясняют, задают вопросы, прислушиваются к себе и другим, спорят, если надо, позволяют и себе, и другим оказаться неправыми, ведут диалог, делятся своим состоянием, чувствуют состояние другого и, независимо от того, куда пошел разговор и чего коснулся, в состоянии вести его до момента, пока не нашлось правильного решения.
Я считаю, что копаться в причинах, по которым у нас внутри просыпается обижающийся ребенок, бесполезно. Кому хочется, можно в компании с хорошим психотерапевтом исследовать эти истории. Я никогда специально этим не занималась, хотя всегда была обидчивой женщиной. Причина не важна, мой паттерн поведения срабатывал, как будильник. Мой внутренний ребенок ждал, чтоб из этой раковины меня вытаскивали, если этого не происходило, а чаще не происходило, то «он» делал вывод: меня здесь никто не любит.
Паттерн работал, как швейцарские часы.
И тут включается простой механизм: паттерн есть, будет и ситуация. «Если тюрьма построена, то будет и тот, кто сядет». Склонный к обидам сам создаст ситуацию для себя или придумает, на что обидеться.
Обиженный человек не в состоянии творить. Разве что болезненно сублимировать, если есть большой творческий потенциал.
Обиженный человек не в состоянии творить. Разве что болезненно сублимировать, если есть большой творческий потенциал. Наверняка много художников и поэтов, которые на обиде пишут классные вещи. Болезненные немного, но все равно хорошие.
Но не все обладают таким даром. Поэтому обиженный поэт – это одно, а обиженный, например, учитель или врач – совсем другое. Деть ему обиду некуда, разве что вести себя отстраненно, срываться на учениках или пациентах, показывая всем вокруг, как они виноваты.
Для подростков и взрослых детей родитель со стратегией обиды категорически не интересен. Дети могут жалеть, сочувствовать, помогать деньгами, участием, любовью, но любопытствующего интереса к их жизни у детей нет. Разговаривать откровенно сложно, потому что не знаешь, где рванет, и не знаешь, почему. А раз нет откровенности, вырастает отчуждение. Другого варианта нет.
Менеджеры со стратегией обиды крайне сложно переносят клиентское «нет».
Обижающийся всегда плохой командный игрок. Когда вы в обиде, вы ни во что не можете играть, кроме сложных игр с самим собой. Это такая психологическая изжога: все внутри отравляет, портит жизнь вам самим и другим.
Что же делать и как освободить себя от этого недуга?
Разрешите себе обиду
Искренне считаю, что попрощаться с этой стратегией легко, важно просто решиться. Страшно, конечно, ведь обида – хорошая защита, без нее придется открываться, идти навстречу некомфортному для себя и признавать, что никто ни в чем не виноват. Уязвимость взрослости, привет тебе, привет.
Два вопроса, если их вовремя задать себе, помогут быстро перевести фокус внимания на взрослую территорию.
Как только вы почувствовали обиду, всмотритесь в человека, от которого вам показалось, что она пришла, и задайте первый вопрос:
Какую свою боль этот человек скрывает сейчас?
Не торопитесь, ищите ответ спокойно. Здесь не важна истина, важны только ваши ощущения.
Поверьте, как только вы находите ответ, обида рассасывается.
Вы увидите, что ему сейчас в десять раз больнее, чем вам.
И второй вопрос: какая ценность стоит за его словами?
Эти два вопроса позволяют посмотреть на человека, который вас «обидел», и на себя другими глазами, позволяют высвободить энергию и свободу.
Главная героиня фильма «Месть от кутюр» после того, как отпустила все обиды на мать и бывших соседей, произносит мощную фразу: «Больше не проклята!»
Это как расколдовать себя, осознать, что чары обид больше не действуют, что ты не марионетка, а живой, настоящий, роскошный взрослый.
Поделюсь личным примером про «ценность за обидой».
Моя мама критично относилась к моей детской внешности. Я была пухленькой девочкой, ей казалось, что у меня и тут, и там некрасиво, и вообще надо худеть. Я это сглатывала, переживала и все меньше ощущала свою привлекательность. Классика же, правда?
Ко взрослому возрасту я много накопила дерьма внутри и когда начала разбираться, этот вопрос себе задала: какую свою боль мама скрывала?
Ответ пришел мгновенно: она скрывала свой страх за меня и свое чувство вины.
Какая ценность была за этим? Забота. Ей хотелось, чтобы я нравилась людям, чтобы у меня все было достойно. Так ее забота проявлялась. Неадекватно? Да кто знает, может, считай я себя красоткой, вообще с катушек съехала бы в подростковом возрасте.
Как только я все поняла, меня отпустило и наши свободные от обид отношения стали по-настоящему глубокими.
Всего два вопроса, а работают мощнейшим образом.
Что будет, если позволить себе мягко освободить «обиженную территорию» и попрощаться с этим детским анахронизмом? Решиться в болезненных ситуациях на «свободу взрослого»? Отпустить энергию, сидящую в заточении годами?
Ведь из этого материала рождается самое неповторимое. И необязательно всех прощать, не всегда это возможно. Достаточно простить ситуацию.
Как это сделать?
Остановитесь, как только обида забрезжит. Стоп. Начните слушать свое дыхание. Начинайте «смотреть» сначала перед собой, потом расширяйте фокус взгляда, как будто вы видите все, что находится за пределами комнаты, квартиры, улицы, города, страны, и так далее, – так широко, насколько получится.
Острота пройдет, и можно будет задать вопрос:
Что я, взрослый, талантливый, уникальный, хочу прямо сейчас на самом деле ощущать?
Ощущайте… Посветите в обиду лучом.
На что она похожа?
И что она хочет для вас важного?
Какая за ней скрывается сила?
И последнее. Моя любимая четырехтактная «кода».
При мыслях, любят вас или нет, всегда считайте, что любят.
При мыслях, любите вы или нет, всегда считайте, что любите.
Всегда выбирайте лучшее, что видите.
Ищите, над чем поржать, а если не над чем, смейтесь над собой.
Прорываясь сквозь незрелые детские стратегии, мы можем чувствовать всю свою зрелость и красоту, а там, где раньше были болезненные уколы от былых обид, появится море энергии и творческой силы.
Черно-белое чувство справедливости
Недавно у меня состоялся разговор с 20-летним юношей, сыном моих друзей.
Мы встретились на улице, я спросила его о делах, и он рассказал, как работал волонтером в больнице, а теперь его переполняет ужасное чувство несправедливости.
– Я не могу, Юля, как подумаю, сколько зарабатывают медсестры и сколько они делают всего. Это несопоставимо с тем, что делают врачи. Они все время заняты с больными. И вообще эта сфера, такая важная и нужная, не ценится государством совсем.
– У нас много сфер таких, где не самые высокие зарплаты.
– Вы не понимаете, это колоссальная несправедливость!
И вот он говорит, распаляется, возмущение растет. Чувство острой несправедливости монохромно-черное, без полутонов. И в данный момент у него картинка черно-белая. Так плохо, а так хорошо.
– Слушай, а что ты сделал для решения этой ситуации?
– Ходил к главврачу, требовал, доказывал. Не отсиживался.
– Я уверена, что он посмотрел на тебя усталыми глазами и предложил или домой отправиться, или продолжать работать. Так?
Парень удивился:
– Примерно так и было. Вы что, со мной не согласны, Юля?
– Это не важно, важно другое – это единственное, что главврач мог сказать в этой ситуации.