Равнодушие – это еще и страх облажаться, потерять лицо, показать свою уязвимость, беспомощность перед сильными чувствами, как своими, так и других людей.
Мы часто равнодушны к своим тонким настройкам и филигранным переживаниям. Забавно, что при этом к своим результатам мы как раз внимательны. К достижениям, к деньгам, к материальной истории, к оценке, а вот голос сердца можем пропустить. И своего, и чужого.
Если бы Нина из истории сперва начала халтурить, чтобы это сказалось на результатах, Татьяна бы точно сразу заметила ее состояние. А так, есть результат – значит, проблем нет.
Я много общаюсь с подростками, друзьями сына. И я часто слышу от них, что их родителям совершенно все равно, что они чувствуют. Им важно, что они делают, говорят, где находятся, что получили в школе, как себя ведут, куда собираются поступать, – все, что угодно, кроме, что они чувствуют. Представляете, эти дети уже умеют такое замечать.
Разрешите себе сострадание
Быть неравнодушным, сострадательным, означает открыться и почувствовать чужую боль в себе. Это возможно только, когда мы можем чувствовать собственную боль. Чувствую свою, чувствую и твою. Неравнодушен к себе, неравнодушен к тебе.
Ребенок ищет сострадания, иногда выбивает его криками, агрессивными выходками. Он любой ценой хочет выйти из семейных оков равнодушия. Ему нужна любовь, им нужна любовь, нам всем нужна любовь.
Еще одна модная тема сейчас: избавление от боли, мол, надо ее убирать, лечить, трансформировать в радость, в позитив, в силу. Тут и равнодушие вполне сойдет за способ спрятаться от боли. «Хвала» позитивному мышлению, в которое я категорически не верю. Вот в мышление, настроенное на проживание состояний, верю, потому как знаю – никаким позитивом боль не закрыть.
Как же сонастроиться и поддерживать людей, чтобы они проявляли включенность, причастность, сострадание? И с собой это все как проделать?
Внимание к деталям. «Поливайте» детали как снаружи, так и внутри. Замечайте интонации, выражение глаз, дыхание, тонкие линии в разговоре и у себя, и у других. Жизнь ведь пишется не только огромной малярной кистью, но и тонкими линиями других художественных инструментов.
Запомните: сострадание находится на уровне солнечного сплетения, равнодушие – в голове. Так что сначала направьте слух туда. Помните? Ухо в тело. А с головой потом разберетесь.
Возможно, там, на уровне солнечного сплетения, сначала ничего будет не слышно, не торопитесь, отклик будет. Задержитесь на нем хоть на пять секунд, он станет сильнее, ярче, сочнее. И мозг не сможет его перебить, заглушить, он сдастся. И тогда будет уместен вопрос – на что сейчас важно направить внимание?
Не торопитесь, ответ придет и выстроит баланс между внутренним голосом сострадания и спокойным голосом ума. Ум – это про действия, солнечное сплетение – про неравнодушие. Баланс вам точно даст понять, что делать. И этого будет достаточно, чтобы развить сострадательное поведение. Ведь именно этого от нас ждут близкие, окружающие, Вселенная, бог. Прощай, ген равнодушия!
И это касается не только бомжей, лежащих на полу, но и других сфер жизни – проектов, деятельности, людей, отношений, детей и даже себя.
Задавайте вопросы этому внутреннему голосу, дайте ему немного внимания, «полейте» его, пусть этот цветок раскроет свои лепестки.
Мы постепенно начинаем проявлять внимание к побочным вещам, хотя, может, как раз они и есть главные. Это внимание позволит не пропустить ни чужую интонацию, ни чужую боль, которая давно свербит и пытается быть проявленной, ни крик о помощи, ни свой, ни чужой.
Неравнодушие – это позволить себе быть внимательным.
Было время, я работала с наркоманами-подростками. Недолго, конечно, но одно важное наблюдение меня потрясло. Многие родители не замечали никаких странностей за своими детьми – хотя признаки наркотического опьянения сложно не заметить – а обращались за помощью только тогда, когда из дома начинали пропадать вещи и деньги. Вот равнодушие в чистом виде. Заставить себя не воспринимать детали, взгляды, интонации, изменения в поведении, чтоб не вникать и не испытывать боль.
Эту стратегию я потом по привычке ловила везде. На самом деле многим из нас не хочется вникать и слушать голос солнечного сплетения, проще заглушить чуйку объяснялками головы.
Запомните: сострадание находится на уровне солнечного сплетения, равнодушие – в голове.
Но, пожалуйста, как можно чаще уделяйте внимание голосу солнечного сплетения. Естественно, с этой информацией вам придется что-то делать, ее обозначать, встречаться со своими косяками, своим несовершенством, неумением оказать помощь или поддержку и себе, и другим… Но лучше встретиться с этим, чем с болью и бедой, к которым в конечном итоге ведет наше равнодушие.
Давайте включаться в жизни друг друга.
Не убивать осуждением и равнодушием,
Ни острой иронией, ни сарказмом.
Как же нам тогда встречаться душами,
Если мы друг друга этим раз за разом
И топим, и давим серым неверием,
Нелюбовью и жесткими окриками.
Как же тогда открывать друг другу двери?
Впускать, выпускать из любви сотканное?
Как жить из любви сплетенные истории,
В которых главное все, кто ты и где ты?
Не остужай, что на счастье создано
От первого вздоха до последнего.
Мерцательная аритмия одиночества
Недавно со знакомой обсуждала название этой главы, она врач:
– Юля, мерцательная аритмия – это заболевание, с чего тебе такое название пришло?
– Но это и есть заболевание для многих, когда ты не один – дышишь, когда один – задыхаешься. Сердце работает в особом режиме. Сбоит.
В ковид у меня случился приступ, похожий на паническую атаку. Звон в голове, давление, недосып выбили меня из равновесия, и я судорожно искала в телефонных контактах, кому бы позвонить, с кем поговорить. Мне было страшно, а дело было ночью, будить людей не хотелось, поэтому я дозвонилась одному знакомому в другом часовом поясе, у которого еще был вечер.
– Буду с тобой на связи, – сказал он, – но, может, тебе дается такой знак, чтоб ты повстречалась наконец с собой?
– Страшно как-то с собой в таком состоянии.
– Ну конечно, очень уязвимо. Но когда ты уязвима, ты по-настоящему себе близка. В другом состоянии ты бы до себя не снизошла.
Я поняла, что нет… некогда, не до этого, незачем.
– Так вот, теперь самое время.
И я начала просто дышать и быть. Странно звучит, да? Но одиночество прошло, его мерцательная аритмия перестала меня беспокоить, появилось совсем другое состояние. Уединенность. А оно создает такую внутреннюю ясность, что не остается никаких загадок.
Одиночество – это принудительное прерывание коммуникации.
Как операция на аппендицит.
Но даже если контакт прерван по доброй воле, например, люди разошлись, потому как отношения себя исчерпали, и нет пока других партнеров, страх предстоящего одиночества мощнее, чем невозможность продолжать существующие отношения. Одиночество – страшное слово для нашего ума. Дальше только нищета и смерть.
Если заглянуть в суть некоторых партнерств, личных, профессиональных дружеских, семейных, там можно «прочитать» такое идеологическое обоснование:
«Мне нет до тебя дела, главное, что ты закрываешь дыру в моей душе и я не чувствую себя одиноким. Мне страшнее жить без тебя, чем с тобой».
Если бы мы научились обращаться с чувством собственного одиночества, если бы позволили себе радоваться автономности и уединению, то многие отношения, проекты, дружеские компании развалились бы в момент.
Видимо, это состояние нам дано, чтобы систему связей держать в материальном мире. Независимый от одиночества, свободный человек, опасен, не ведется на моду, на рекламу, не участвует в том, к чему не лежит душа. Как вот им управлять? Никак.
Вынужденное уединение, называемое нашим умом одиночеством, до сих пор вызывает у него страх. А как иначе? Ведь раньше было не выжить без «стаи», ни физически, ни психологически. Если ты ничей, то тебя нет. Память сильна.
У женщин все еще хуже – буквально только 120 лет назад она отдельным индивидом не считалась, никто была без мужчины. Или замужем, или тебя нет.
Да, собственно, какие там 120. Один из моих любимых режиссеров, Андрей Тарковский, писал: «Женщина сама по себе ноль, у нее нет внутреннего мира, она растворяется во внутреннем мире мужчины». Гений, что тут скажешь.
Кстати, дети, родившиеся в начале 2000-х, испытывают одиночество в четыре раза чаще, чем их родители в их возрасте, но искренне считают, что это просто такая жизнь. Одиночество становится уровнем нормы.
Сейчас эта тема как никогда актуальна: интернет, эфиры в соцсетях, удаленка… Это все хорошо, конечно, удобные плоды цивилизации, мы за это бились, боролись, сражались. Но оборотная сторона этой красоты создает внутри чувство одиночества – я один, я никому не нужен, от меня ничего не зависит.
У меня все есть, все хорошо, но… с кем я рядом? Состояние, которое ум распознает как одиночество, снижает уровень энергии, настроения, радости. Сниженное настроение в течение дня – это ли не эмоциональная катастрофа мирового масштаба?
С одной стороны, это хорошие возможности – не выходя из дома получить кучу всего: и товары, и еду, и общение. Но с другой стороны, здесь кроется подвох – нарушение тактильного контакта. Мы не можем потрогать товары, мы не можем обнять друг друга, почувствовать запах друг друга, ощутить энергию.
Сначала это бывает даже весело, потом скучно, потом лень из своей раковины вылезать. Культурологический шлейф не такой уж и красивый – мы такие развитые, окультуренные, сделавшие невероятный скачок с точки зрения эволюции. И в то же время сделавшие такой же скачок в ощущении собственного одиночества. Чем мощнее цивилизация, тем сильнее разобщенность.