— Такое не для меня. — Я с равнодушным видом вернула обе книги на ее тумбочку, взяла полотенце, халат и ушла принимать душ.
А когда вернулась, зефирная книженция уже лежала на моей подушке.
— Хорошо. — Буркнула, падая на кровать. — Всего страничку, чтобы ты от меня отстала.
— Всего страничку, — улыбнулась Олька, прикрываясь «Плаксой».
— Чтобы убедиться, что все эти романчики для умственно-отсталых.
— Конечно. — Заверила она, кивнув трижды.
— Всего одну. — Буду уверенной в своей правоте, подтвердила я.
Открыла книгу и пропала в ней на четыре часа.
Да бли-и-ин!
Роман
— Привет! — Денис сел на пассажирское сидение и огляделся. — Зачем ты меня вызвал? Я почти уснул. Ой, а это кто?
Наклонился к клетке и прищурился.
— Это мой еж. — Ответил я.
— Твой кто? — Его лицо вытянулось от удивления.
— Мой еж. Серегой зовут.
— Ничего себе. А-а-а! — Подскочил он, стоило ежу шевельнуться. — Зачем он тебе?
— А я повернутый на ежах. Не знал?
— Братан, — Денис поморщился, — с тобой все хорошо? Ты какой-то странный.
— Все очень хорошо. — Я вынул ключ из замка зажигания и протянул ему. — Приехал, чтобы отдать тебе тачку. На, забирай.
— Не понял. — Друг явно не верил, поэтому не спешил протягивать ладонь.
Тогда я взял его руку, перевернул и настойчиво вложил в нее ключи:
— Она твоя. Катайся на здоровье.
— Э-э! — Денис уставился на ключи, затем посмотрел на меня. — А что происходит?
— Я проиграл. — Улыбнулся. — Забирай тачку.
— Что значит проиграл?
— Значит, что я не хочу продолжать игру. — Похлопал его по плечу. — Можешь забирать и делать с ней все, что хочешь. Ты ее выиграл, поздравляю!
— Подожди, Гай… — Приятель прочистил горло. — То есть, ты хочешь сказать…
— Да.
— Я даже не знаю. — Он почесал затылок. — Мне хотелось честно выиграть.
— Не получится. — Я пожал плечами. — Все было не по-настоящему. Я договорился с девчонками, чтобы они мне подыграли. А потом… — Вздохнул. — Потом понял, что мне это не нужно. Мне больше не интересно. Спорить, соревноваться, отрываться. Просто не нужно. Ни тачка эта не нужна, ни девицы эти. Прости, Дэн.
Друг сжал в кулаке ключи и постучал им по панели приборов.
— Короче. — Посмотрел на меня. — Короче, я знал, что ты с ними договорился. Не наверняка, но догадывался. Слишком все гладко шло.
— Тем более. — Улыбнулся я. — Подкинешь нас с Серегой до дома?
Денис выглядел растерянным.
— Слушай, Ромыч…
— Да брось! Я абсолютно серьезен. Забирай тачку, она мне не нужна. Это не шутка, так что не переживай.
Вышел из машины, обошел ее и открыл пассажирскую дверь.
— Ну, я не знаю. — Промямлил Денис.
— Все нормально, друг.
Он неохотно обошел тачку, сел на водительское и завел мотор. Его глаза сразу загорелись темным блеском.
— Ого, как рычит. — С придыханием произнес он.
— Пользуйся на здоровье.
Но парень не спешил трогать с места. Задумчиво провел руками по рулю и покосился на меня:
— Это все из-за той ботанички?
— Ее зовут Настя. — Напомнил я.
— Угу. — Кивнул он, глядя на меня оценивающе. — Значит, так сильно торкнуло?
— Еще как. — Вздохнув, признался я.
Он покачал головой, а затем тихо спросил:
— И даже тачки не жалко?
— Я получаю гораздо больше.
— Это сильно, Гай… Наверное, я тобой горжусь.
— Ты просто рад, что получил тачку, гаденыш! — Рассмеялся я. — Вези меня уже домой!
33
Роман
Сердце колотилось у меня в ушах в ритме тяжелого баскетбольного мяча, громко ударяющегося по полу. Я стоял в холле и выглядывал ее в толпе студентов. Мог бы подойти и к нужной аудитории, потому что изучил с утра расписание вдоль и поперек, но не знал, как она отреагирует, когда местный негодяй и ловелас подкатит к ней при всех сокурсниках.
Сам себе изгадил всю репутацию, сам и был виноват.
И вот прозвенел звонок. Коридоры наполнились людьми и шумом голосов. Мои ладони начали потеть: от страха, что не найду ее, и от волнения, вдруг все-таки найду и встречу. И вдруг заиграла музыка. Нет, не в реале, а где-то глубоко в моем подсознании. Дыхание сбилось, и картинка замедлилась, совсем как в рекламе шампуня, где красивая девушка медленно встряхивает головой, и ее волосы опускаются на плечи блестящей шелковой волной.
И вся вселенная замерла при появлении Ёжки.
Я продолжал заторможено моргать, а она шла навстречу, еще не видя меня. Разрезала пространство коридора теплым сиянием своих синих глаз и летящей, легкой походкой. Ее невозможные в своем совершенстве светлые кудряшки подскакивали, танцуя, на каждом шаге, а улыбка ослепляла, заставляя все мое тело вибрировать от восторга. И почему я раньше считал ее походку зажатой? Она ведь просто божественна!
Закрыл глаза, зажмурил веки посильнее, чтобы собраться с духом, и выдохнул. Ее приближение отдавалось покалыванием в кончиках пальцев и мурашками по коже. Даже не видя, я продолжал ее чувствовать. И мечтал вдохнуть ее запах. Наконец, разомкнул ресницы и позвал негромко:
— Настя.
Она среагировала на мой голос мгновенно. Изменилась в лице. Смутилась. Замедлила шаг, что-то сказала своим подружкам и подошла ко мне:
— Привет…
Между нами ледяной стеной застыло молчание. Опять смущение, черт побери.
— Привет, — наконец-то выдавил я, чувствуя легкое, пьянящее головокружение.
Боже, она стояла так близко, что можно было зарыться носом в ее волосы. Или немного приблизиться, всего на пару сантиметров, и коснуться ее губ своими. Или сославшись на это глупое головокружение, сделать вид, что теряю равновесие, затем шагнуть к ней и укутать в свои бесстыжие руки.
— Привет. — Еще раз.
— Привет.
Ее лицо расплылось в улыбке, мелкими складочками окружив глаза. Ежка стояла так близко, что я мог разглядеть тени от ее длинных ресниц на покрытых едва заметными веснушками щеках. И я почти ощущал сладкий привкус ее поцелуя на своем языке. Помнил его, никак не мог забыть.
— Привет. — Снова повторила она.
И опустила взгляд, не в силах сдерживать смех.
— При-ве-е-т. — Закусил нижнюю губу, с трудом сдерживая эмоции.
Настя покачала головой и подняла на меня глаза. Хлоп-хлоп ресницами, и по моим внутренностям опять понеслась взрывная волна.
— Еще пара приветов, — мягко сказала она, достала телефон и посмотрела на дисплей, — и я опоздаю в больницу.
— Ты заболела? — Посмотрел на нее в упор, пытаясь за печальной пеленой в глазах отыскать признаки заболеваний.
— Нет. Я там работаю.
— О… — Пришлось сглотнуть неловкость. — А… кем?
Настя сделала шаг назад, нервно потянула ноздрями воздух и облизнула губы.
— Са-ни-тар-кой… — Произнесла медленно, словно ожидая от меня какой-то реакции.
В горле пересохло. Вспомнил, сколько раз она пропадала из виду, спускаясь в метро. Бедная девочка, ей приходилось так тяжело работать — сразу на нескольких работах, чтобы выживать, а я все это время просто сорил деньгами налево и направо, угощая друзей и спонсируя их пьяные вечеринки.
— Я… провожу тебя. — Постарался улыбнуться.
Не знал, что еще сказать. И, похоже, ее это огорчило. Настя явно ожидала от меня большего.
Мы получили наши куртки, оделись и вышли. Поправив воротник, она оглядела стоянку, но так и не увидела мою машину. Еще раз осмотрелась, но ничего не сказала. Просто посмотрела на меня.
— Идем? — Кивнул в сторону тротуара.
— А… ты сегодня пешком?
— Ага. — Протянул ей руку.
Немного помедлив, Настя покосилась на крыльцо, где могли стоять ее и мои знакомые, а затем робко вложила свою ладонь в мою.
— А где машина? — Щурясь, взглянула в мое лицо.
Я крепко сжал ее руку.
— Ее больше нет. — Пожал плечами. — Отдал другу.
— Вот как…
— Да. — Усмехнулся. — А в вашу больницу санитары не нужны? А то я бы тоже устроился.
— Это тяжелая работа.
— Думаю, я бы справился.
Она подняла на меня взгляд и улыбнулась.
— Не представляю.
Мы доехали до больницы, и я проводил ее до самого входа. Настя замерла у двери и пробормотала:
— Спасибо.
— Мы сегодня увидимся? — Спросил, не желая выпускать ее руку из своей.
— Я еще не решила.
— Я не про мой вопрос. Мы ведь можем… просто увидеться, да? До которого часа ты здесь?
Девушка осторожно вытянула свою руку из моей:
— Оля настаивает, чтобы я пришла на посвящение в студенты.
Теперь я не чувствовал прикосновение ее кожи — только холодное дыхание осени.
— Значит, я тоже приду. — Обрадовался. — В девять?
— Да.
— Тогда до вечера. — Мой голос прозвучал неуверенно и хрипло.
— Хорошо. — Она переминалась с ноги на ногу. — Пока.
— Пока. — Улыбнулся ей.
А она мне в ответ. И эта ее улыбка разорвала напряжение между нами, как вилка воздушный шарик.
— Пока!
— Пока!
— Насть! — Позвал ее, когда она уже направилась к двери.
— Да? — Обернулась.
— Ты — молодец. — Выдавил. — И я… я буду скучать.
Скажи «Я тоже». Скажи. Скажи.
— Сочувствую. — Подмигнула она.
Улыбнулась и спешно скрылась за дверью.
Я беззвучно рассмеялся. Отошел назад и сел на скамью. Уставился в окна — вдруг увижу ее силуэт. Но это было практически невозможно. В таком огромном здании, больше похожем на улей, с десятками, нет — сотней похожих друг на друга окон. В беззаботно желтом снаружи и серым от боли и страданий изнутри.
Я поднял голову и посчитал этажи. Их было семь. Больница нависала надо мной холодной тенью, словно угрожая раздавить. Воспоминания, которые так долго спали в уголках моего сознания, снова рванули наружу мощным потоком.
Кажется, я даже снова чувствовал запах крови на своей одежде, ощущал ее липкий жар на своих ладонях, и снова к горлу неумолимо подкатывала тошнота.
Вскочив, я помчался прочь по выложенной камнями дорожке к главным воротам. На бегу достал телефон и набрал Сурикова: