Когда Мохаммеду Реза Пехлеви, лишившемуся трона шаху Персии, в 1980 году потребовалась спленэктомия (удаление селезенки), он посчитал, что во всем мире есть только один хирург, способный с этим справиться. Тот факт, что Дебейки, специалист по сердечно-сосудистой хирургии, как правило, не имел дела с селезенкой, очевидно, ничего не значил ни для такого высокопоставленного пациента, ни для самого Дебейки.
Шах, спасаясь от революции в Иране, сел в самолет в Тегеране 16 января 1979 года, чтобы навсегда отвернуться от своей страны. Угроза смерти исходила не только от аятоллы Хомейни и исламских повстанцев, но и от рака. Эмиграция, скитания нежеланного гостя из одной страны в другую сопровождались борьбой со злокачественной неходжкинской лимфомой в животе.
Его лечил французский онколог профессор Жорж Фландрен, который следовал за ним из одной страны в другую. Онколог – это не хирург, а терапевт, специализирующийся на лечении рака. Шах страдал от малокровия и постоянных болей, и, что еще хуже, у него развилась инфекция желчного пузыря. Поэтому в Нью-Йорке ему пришлось сделать холецистэктомию – удаление желчного пузыря. Американские хирурги убедились, что печень пациента и прежде всего его селезенка из-за злокачественной болезни были значительно увеличены. То есть он страдал гепатоспленомегалией: этот медицинский термин буквально означает увеличение печени и селезенки. Увеличенная селезенка обеспечивает постоянное разрушение клеток крови и к тому же вызывает боли. Хотя то, что шаха приняли в больницу, стало причиной переполоха и демонстраций перед зданием и в США он больше не чувствовал себя в безопасности, его восстановление после операции на желчном пузыре прошло гладко. Проблемы с желчными камнями были устранены, однако это не повлияло на другие заболевания. Боль и усталость наступали с новыми силами, и пришло время удалить огромную селезенку.
Вскоре после этого в американском посольстве в Тегеране произошел захват заложников, потому президент Джимми Картер хотел как можно скорее избавиться от своего высокопоставленного гостя. Шах со своей женой, императрицей Фарах Дибой, отправился в Мексику, затем на Багамские острова и в Панаму, но где бы он ни останавливался, над ним всегда нависала угроза экстрадиции. Таким образом, операцию нельзя было провести. Наконец, президент Египта Садат выразил готовность предоставить своему старому другу убежище и медицинскую помощь. В марте 1980 года шах был принят в каирский военный госпиталь Маади. Спустя пять дней туда прибыл и Дебейки в сопровождении своей команды – врача-ассистента, анестезиолога и патолога. Великий хирург приехал из Хьюстона по просьбе шаха. 28 марта 1980 года операция была проведена двумя хирургами, американцем Дебейки и египтянином Ноэром. Жена и старший сын пациента могли следить за ходом операции в реальном времени через телевизионную связь. Операция прошла быстро, врачи извлекли селезенку, огромную, по словам Дебейки, как футбольный мяч.
Селезенка – орган с довольно незначительной функцией. В экстренных ситуациях без нее можно обойтись. Она имеет определенное значение для крови, поскольку отфильтровывает старые клетки крови и поддерживает защитную систему организма, особенно в молодые годы. Поскольку иногда во время ходьбы и приступов неудержимого смеха там, где находится селезенка, возникает странное ощущение, римлянин Плиний думал, что она имеет какое-то отношение к этим действиям. Два упоминания о спленэктомии датируются XVI веком. Якобы в Неаполе в 1549 году Адриано Закарелли удалил селезенку у молодой женщины. А в 1590 году Франциск Розетти, тоже в Италии, удалил половину селезенки еще одному пациенту. Однако можно с абсолютной уверенностью утверждать, что это не были операции по удалению селезенки. Первая операция на брюшной полости, которую пережил пациент, была сделана в 1809 году. Вероятно, в обоих случаях речь шла о крупном сгустке крови, образовавшемся вследствие кровоизлияния глубоко под кожей. Такой кровяной сгусток может выглядеть как селезенка, у него такой же цвет, и на ощупь он может быть таким же твердым. Это и заставило обоих итальянцев сделать неверные выводы. Первая по-настоящему успешная спленэктомия была выполнена Жюлем Пеаном в 1876 году в Париже. Он удалил двадцатилетней женщине селезенку весом в один килограмм.
Человек, все остальные млекопитающие и птицы – существа теплокровные. Наше тело постоянно сжигает энергию, чтобы поддерживать температуру около 37 градусов. Наш термостат сидит глубоко внутри мозга, в гипоталамусе. Интерлейкин-6, белок, который выделяется при воспалении, может повредить этот термостат и заставить его «показывать» более высокое значение. Тогда организму приходится сильно нагреваться и при этом ощущать холод. Гипоталамус посылает это (ложное) сообщение в мозг, так что у человека на самом деле возникает чувство, что ему холодно. Мы начинаем дрожать и стучать зубами, в то время как термостат продолжает повышать температуру тела. Когда сила воздействия интерлейкина-6 ослабевает, процесс меняет направление: температура падает, нам становится тепло, и мы начинаем потеть. Какой смысл в жаре – не ясно. Нужно ли, не сопротивляясь, позволить ему выполнить свою работу или лучше бороться с ним, охлаждая пациента доступными способами? Жар всегда имеет причину, но ее иногда трудно найти. Повышение и понижение температуры происходит по различным сценариям при разных воспалениях. Вирусная инфекция обычно приводит к температуре выше 39 градусов, бактериальная инфекция – к температуре между 38 и 39 градусами. Если бактерии вызывают гнойный абсцесс, температура повышается сильно, но ненадолго, преимущественно вечером. Жар, возникающий из-за появления гноя, может отступить только после хирургического удаления гноя. Туберкулез вызывает небольшое повышение температуры, но при этом обильное потоотделение, особенно ночью. При тифозной инфекции высокая температура может держаться до двух недель.
Если соблюдать правила, спленэктомия – не такая уж трудная операция. Методика ее проведения обычно изучается на третьем или четвертом году обучения будущих хирургов. Есть несколько пунктов, на которые следует обратить особое внимание, однако сам по себе орган несложный. Обычно его размер сопоставим с половиной авокадо, а поскольку ведущие к ней и от нее кровеносные сосуды располагаются на одной стороне, селезенка напоминает гриб с ножкой и шляпкой. И все же орган довольно хорошо «спрятан» в глубине левой верхней части брюшной полости. Чтобы до него добраться, нужно погрузить руки в живот до самых запястий. Кроме того, селезенка – орган очень нежный. Если сильно надавить на нее или потянуть, может образоваться разрыв, что довольно опасно, потому что селезенка особенно сильно кровоточит. Вытекшая кровь сразу же закрывает обзор и без того труднодоступного органа, поэтому повреждений по возможности нужно избегать. И есть еще одно, последнее предостережение, которое хирурги всегда высказывают своим ассистентам, помогающим во время операции: следите за хвостом поджелудочной железы.
Поджелудочная, или панкреатическая железа представляет собой вытянутый орган. Пищеварительные соки, которые она вырабатывает, значительно более агрессивны, чем слюна. Помимо прочего они способствуют перевариванию мяса из нашего рациона. Хвост этой железы проходит параллельно кровеносным сосудам селезенки и может достигать ее ножки. Если разместить зажим слишком далеко вправо на кровеносных сосудах селезенки, можно удалить не только ее, но и часть поджелудочной железы. Это очень опасно, потому что таким образом соки поджелудочной железы могут попасть в брюшную полость и буквально расщепить ткани тела, что приведет к образованию гноя. К счастью, если это обычная селезенка, точно разместить зажим не трудно, и можно легко сберечь поджелудочную железу. Однако спленэктомия шаха оказалась сложной, потому что орган был необычайно крупным. Хотя оперирующий тоже был крупным, очень крупным специалистом, но тем не менее…
Ноэр спросил Дебейки: «Хвост поджелудочной железы не попал в зажим?» Но замечание египетского коллеги прошло мимо ушей Дебейки, и он перевязал структуры под зажимом большой лигатурой. Ноэр осторожно предложил ему для надежности оставить дренаж – небольшую трубку, через которую лишняя жидкость может быть выведена из брюшной полости. Однако Дебейки счел это лишним и закрыл живот без дренажа. Когда хирург снял перчатки, ему аплодировали. Орган весил 1900 граммов. Рак был обнаружен как в селезенке, так и в небольших фрагментах печени, взятых для обследования. К сожалению, микроскопическое исследование подтвердило и наличие ткани поджелудочной железы.
На третий день после операции у пациента появилась боль в левом плече со стороны спины и поднялась температура. Операционная рана тем не менее зажила быстро, и шах уже прогуливался по саду у больницы, когда Дебейки отправился в Хьюстон. Там он, герой, давал интервью. Но состояние его пациента в далеком Египте постепенно ухудшалось. Жар не спадал, шах чувствовал себя больным и изможденным. Хотя боль не была сильной, он целый день пролежал в постели.
В течение нескольких месяцев, день за днем, его мучил жар. Ему делали переливания крови и давали антибиотики, американские врачи шли к нему непрерывным потоком, Дебейки же остался в Хьюстоне и попросил отправлять ему рентгеновские снимки. Он предположил, что это пневмония в нижней части левого легкого. На основании этого была проведена бронхоскопия, малоприятный для пациента способ исследования дыхательных путей. Однако никаких нарушений не обнаружили. Ни у кого не было ни малейшего представления, что с пациентом. Профессор Фландрен с тревогой следил за происходящим из Парижа. Неужели никто не пришел к мысли, что у пациента может быть абсцесс под диафрагмой?
Абсцесс под диафрагмой в хирургии является классической ловушкой: для инфекции в брюшной полости характерны жар и раздражение брюшины, но если очаг инфекции находится под диафрагмой, тогда у пациента будет только жар. Медицинский термин для обозначения области «под диафрагмой» звучит как