Мальчик обнял его и прошептал очень тихо:
— Я тебя люблю. И мама тоже. Ты только меня не выдавай, ладно?
— Обещаю.
— Она иногда плакала ночью, когда думала, что я сплю. Но ведь ты не хотел ее обидеть, правда?
Макар поднял сына, встав на ноги.
— Не хотел. И не обижу больше. Слово даю.
— Хорошо, — Женя кивнул и устроил головку на мужском плече.
Ариша стояла и смотрела на мужчину с мальчиком на руках — самых дорогих для нее людей. Самых важных. Значимых. Любимых.
Она не плакала. Улыбалась. Поскольку знала, что бы ни случилось теперь, они все преодолеют вместе. Женщина поняла главное — только любящий человек мог сделать то, что совершил Макар. Никто, больше никто не сумеет убедить ее в противоположном. Даже сам Макар, если неожиданно решит, что так для нее лучше. Арину не смущали все эти противоречия, она разобралась с ними вчера и добавила парочку весомых аргументов уже сегодня, когда увидела рядом — отца и сына — на их с Макаром месте.
Она изменила традиции и не стала ждать утра. Приехала ночным поездом, после того, как дед сказал, что Макар увиделся с Женей. До дома шла пешком, чтобы подготовиться к встрече. Придумывала, что скажет и сделает. И не застала дома.
Она точно знала, где искать дорогих ее сердцу рыбаков. Картинка, которую Арина застала, сама просилась на полотно. Но пока Арина лишь достала телефон и запечатлела парочку.
Ступая очень тихо, подошла к ним со спины. Хотела обнять сразу обоих, но вдруг передумала. Решила сначала поговорить. Макар еще не в курсе, что ей известно все. А еще…
— Мама!
Женя потянулся к ней и обнял второй рукой. Они оказались лицом к лицу, и Арина не сумела сдержать счастливую улыбку: столько искреннего чувства светилось в глазах Макара, столько радости было на красивом лице.
Как же ей хотелось его поцеловать! Но Арина коснулась губами лишь детской щеки.
— Вот, приехала. Не ждали?
— Очень ждали. Правда, папа?
Сердце замерло…
— Правда, сын.
…и пустилось вскачь. А Женя уже отвлекся.
— Мы про удочки забыли! — и бросился к ним, оставив взрослых наедине.
Арина взглянула на Макара и поняла, что он встревожен, хоть и молчит, не спрашивает. Видимо, что-то понял по ее лицу. Она огляделась.
— Неужели, все то же бревно? Надо же. Присядем?
Макар кивнул, снял ветровку и постелил ее на влажный от тумана ствол. Ариша устроилась поудобнее и постучала ладонью рядом с собой. Макар сел. А потом вдруг обнял ее. Собственнически так, но заботливо. И Ариша доверчиво прижалась головой к его плечу.
— Удобно?
Она кивнула в ответ. Помолчала, а затем начала:
— Ты уверен?
— В чем?
— Мне все известно, Макар. — И чтобы он понял, добавила. — Об Антоне. Клара проговорилась.
Арина чувствовала, как напряглось сильное тело, а потом теплая рука легла на ее голову.
— Не думай об Антоне. Не было его. Я — Женькин отец, и этого не изменить, и не оспорить. Не откажусь никогда. И от тебя не откажусь. Потому что…
— Почему? — ей как-то удалось это вымолвить. А ведь обещала себе не плакать.
— В моей жизни больше нет никого более важного, чем ты и Женя. И не будет. Я себя знаю. Веришь?
— Верю. Скажи еще.
Макар слегка отстранился, чтобы взять в ладони ее лицо. Поцеловал веки, кончик носа, а потом губы.
Так горячо! Так сладко!
— Люблю тебя, моя Аринушка. Век любить буду. Ты это услышать хотела?
Слезы катились, и катились, и Макар вытирал их пальцами, осушал губами. Арина вдруг улыбнулась.
— Еще бы малиновка запела.
Макар снова ее поцеловал. Они оторвались друг от друга лишь тогда, когда их сын завопил:
— Мама, папа, посмотрите: я карася поймал!
Настал день их венчания. Когда утром пошел первый в этом году снег, и вся Любашевка нарядилась в такой же белоснежный наряд, какой сейчас красовался на Арине, Ираида Силантьевна промокнула платочком глаза и заявила, что это — к счастью.
Для Арины же погода не имела никакого значения. Важно, что в этот чудесный момент рядом с ней и Макаром в небольшой местной церквушке стояли важные для них люди: Женя, дед, учительница рисования, Валерий с Наташей и двумя младшими детьми и, конечно же, Стелла Семеновна. Она прибыла в поселок в темно-зеленом костюме с норковым воротником и кокетливой шляпке с пером.
Чтобы не вызывать лишнего ажиотажа, больше никого не звали.
Они сдали проект Орехову, получили вознаграждение и уволились. Джулия Рудольфовна, к счастью, продолжала избегать их всех. Конечно, не ради спокойствия родных, но с этим приходилось мириться. В таком возрасте не меняются. Антона не приглашали по понятным причинам.
Как-то по дороге в магазин Арина встретила бывшую школьную подругу, и та снова попыталась ее оскорблять, но девушка спокойно заявила провокаторше, что это она, Клара, ошиблась, когда следила за парнем, считая его Антоном. Ибо это был Макар. В ответ на ругань обозленной женщины и ее доводы, девушка добавила, что Антон слишком боялся, что ему навяжут сына, поэтому и попросил любовницу об услуге. Благо, что к тому времени Наташа уже просветила невестку насчет планов пасынка и его подружки. Теперь, когда Клара и сама сомневалась в том, что видела и слышала, Арина надеялась, что больше никто не посмеет потревожить ее сына. Важный, в новом сером костюме-тройке, Женя стоял рядом с отцом и держал в руке коробочку с ее первым в жизни обручальным кольцом.
Она снова посмотрела на мужа и не сумелаа скрыть довольное смущение.
Вчера любимый подбил Арину на настоящее приключение: затащил в школу, чтобы она навсегда заменила старые воспоминания новыми. Это оказалось захватывающе.
И вот обеты даны, кольцо искрится на пальце, но еще ярче сияет улыбка на лице мужа. Раз ее Макар счастлив, то и она — самая счастливая женщина на свете.
Жизнь заиграла новыми красками, такими же яркими, как на любимой Аришиной картине, написанной в лето их знакомства. Памятное полотно теперь красовалось над их общей кроватью. Арина верила, что оно приносит счастье. Пусть не сразу, но зато навсегда.
Примечания
[1] — слова из песни "She Will Be Loved" Maroon 5.
[2] — Microsoft Imagine Cup, международный конкурс один из самых престижных it-чемпионатов.
[3] — лучший из лучших (англ.)
[4] — роман Эмиля Золя (1882), входящий в состав его знаменитой серии "Ругон-Маккары".
[5] — чай, выращенный в окрестностях одноименного города в северной горной части Индии в Гималаях, собранный и изготовленный с соблюдением определённых условий. Дарджилинг иногда называют «чайным шампанским».
[6] — «Шахматы — игра тысячи радостей» (древняя индийская пословица).