— Марина, там сильное движение и запутанная дорога, давайте лучше со мной, так безопасней, — уговаривал сумасшедшую дамочку и не понимал, в чем причина её отказа.
— А с вами ездить не безопасно, Алексей Дмитриевич. Вам может не понравится моя шутка, или то, что я скажу, или то, что я пою, и вы меня высадите где-нибудь на пустыре, — выдала девушка.
Вот в чём была причина ее капризов, она до сих пор дуется.
— Марина, я извинился, я был не прав.
— А кто вам помешает сделать это снова? Где гарантии?
О чем она вообще говорит? Какие гарантии? Сжав ладони в кулаки, попытался успокоиться. Переходил на «ты» я в крайнем случае, а это был именно он. Мне уже надо было быть на заводе, а я перед какой-то пигалицей должен отчитываться и давать какие-то гарантии.
— Ты мне это все время будешь вспоминать? Да, я так сделал, я виноват, этого уже не исправить. Что мне сделать теперь?
Она прикусила нижнюю губу, окидывая меня взглядом, и неожиданно выдала.
— Хорошо, покажите, что у вас под капотом, Алексей Дмитриевич?
— Что показать? — удивленно и непонимающе приподнял я брови.
Она отодвинула одну половинку пиджака и подцепила мою рубашку пальчиком. При всем при этом она невинно и вполне естественно на все это смотрела.
— Что под рубашкой, — уточнила она.
— Зачем? — не понимал я.
— Просто.
— Просто раздеться посреди парковки?
— Да, — уверенно говорила она.
— Нет, — твёрдо ответил я.
— Тогда я это никогда не забуду. И заметь, — наставляя на меня указательный палец, раздраженно продолжила, — я пока это никому не рассказала, но могу.
Лишние сплетни мне не нужны, а они раздуют так, что мне придётся жениться на ней после этого. Я искренне не понимал, зачем ей это, но и раздеться тут я не мог. Может, есть какая-то альтернатива.
— Еще есть варианты? — надеясь на что-то более дипломатичное, спросил я.
— Нет, — говорила она, как будто была точно уверена, что я это сделаю.
Что стоило раздеться? Ничего. Зачем ей это? Не знаю. Зачем мне это? Прекратить эту глупую ссору и заставить молчать. Чёрт. Ладно. Надеюсь, я не пожалею об этом.
— Хорошо, — сказал я, снимая пиджак. — Не знаю, зачем тебе это, но, если конфликт будет улажен, — бросил пиджак на капот и ослабил галстук, — и ты будешь молчать, я сделаю это.
Марина достала телефон и направила на меня камеру. Этого еще не хватало.
— Это зачем? — сняв и бросив галстук, спросил.
— Мои гарантии, что после этого, ты больше не захочешь меня обидеть.
— Окей, — закатил я глаза. Может мне вообще отправить тебя домой, детка?
Усмехнувшись этой ситуации, я начал медленно расстегивать пуговицы рубашки начиная сверху. Она всё это время смотрела на меня, слегка улыбаясь. И даже легкий румянец не тронул ее щечки. Я дошел до последней пуговицы, расстегнул манжеты и, сняв рубашку, бросил ее к остальной одежде. Тело у меня было в форме, стесняться было ничего, да и предъявить тоже, если она об этом думала.
— Что-то еще? — махнул я ей головой.
— Нет, — улыбнулась она, и еще раз оставив серые дорожки своих глаз на мне, добавила, — отличный вид под твоим капотом, ты прощен, я всё забыла, — и направилась, наконец, в сторону моей машины.
Я глубоко выдохнул. Что я делаю? Я разделся на парковке перед салоном, чтобы эта особа простила меня! Хотя и сам толком не понимал, зачем мне это прощение. Я бы предположил, что она влюбилась в меня, но судя по ее реакции — нет. Она не краснела, не бледнела, не вздыхала, просто посмотрела на меня, оценила и все. Что у нее на уме? Одевшись, сел за руль, Марина, уже ждала меня, ковыряясь в телефоне.
— Интересно, а мне можно тоже посмотреть, что под твоим капотом? — выруливая с парковки, спросил я.
Она оценивающе осмотрела себя.
— По сравнению с тобой там ничего интересного нет, проверь мне, — улыбнулась девушка.
— Я так не думаю… — ответил я.
— Смотри лучше за дорогой, а то так и до секса дело дойдет.
— Я не завожу служебные романы, — напомнил я, раз уж она завела этот разговор.
— Я помню… — кивнула девушка.
— Марина, — всё же мне хотелось расставить всё на свои места и удостовериться, что всё в порядке, — я на самом деле хотел извиниться за вчерашнее.
— А что вчера было? — удивленно посмотрела она, — я что-то пропустила?
Я невольно улыбнулся. Похоже, она сдержала свою часть обещания и действительно про все забыла. Ну ладно, раз она не обижается, то и я не буду больше мусолить эту тему. Кстати, я знал один ее секрет.
— Вчера, я узнал, что ты у нас суперзвезда, представляешь, — наигранно удивленно сказал я, — об этом мне сообщил твой телефон, — она рассмеялась.
— Больше всего я боялась, что ты найдешь мои вещи под утро или вообще не обратишь внимания, что я пропала, — сквозь смех рассказывала она.
— Ага, про такую забудешь. Моя совесть приказала мне позвонить и узнать, где ты. А оказалось, что ты на заднем сидении моего автомобиля.
— Я люблю твою совесть, — хохотала Марина, — скажи ей, что я теперь ее преданный фанат, — она ненадолго замолчала, но потом продолжила, — ладно, ты меня тоже извини, я хотела тебя немного расшевелить, ты какой-то зажатый, — разоткровенничалась девушка, — но немного перестаралась.
Меня удивили ее мысли. Никогда не считал себя зажатым, а тут вдруг посторонний человек говорит мне такое.
— Да нормальный я, — пытался себя защитить. — Вон, смотри, разделся сегодня до пояса при всех.
— Да ладно, — не веря кивала головой, — нас все равно никто не видел.
— Но это было перед камерой. Этого что, мало? — донимал я.
Споря и обсуждая меня, мы незаметно добрались до завода.
Пятый кирпич. Марина
Я первый раз оказалась на производстве машин. Большое просторное помещение встретило нас прохладой и запахом пластика и горюче-смазочных материалов. Цех состоял из отдельных павильонов для каждого вида работ. Роботы и конвейеры сами, без участия человека, создают автомобили. Просто завораживающее зрелище. Они не устают, не отвлекаются на чай и разговоры, им не нужен сон. Вершина человеческого гения — подчинить себе неживое.
Мы направились в павильон с готовыми автомобилями. Нам указали, какие предназначались для нашего салона, но Алексею требовалось самому сверить характеристики и сделать внешний осмотр машин.
Я же, пользуясь случаем, уговорила его дать сделать это и мне хотя бы разок под его контролем. Со мной он, конечно, потратил на это в два раза больше времени, но теперь я тоже знаю, как это делать и что-где проверять. Алексей был погружён в свою работу, а мне хотелось ещё раз посмотреть на сборку машин. Заверив мужчину, что пойду и попудрю носик, направилась в уборную, но, как только скрылась из виду, развернулась в сборочный цех.
Я прошла зал с высокими стеллажами, где стояли полусобранные автомобили, далее попала в павильон, где были конвейеры. Будто по-волшебству, все механизмы слаженно двигались, создавая иллюзию оркестра. Каждый узел знал, что он делает: взять — поднять — прикрутить. Я зашла с другой стороны, чтобы рассмотреть установку, которая сейчас была остановлена и не работала. Рассматривая устройство этого конвейера, почувствовала вибрацию телефона.
— Да, — сразу ответила Алексею.
— Марина вы куда опять пропали? — начал он, слегка повышать голос.
— Алексей… — я не могла ему сказать правду, что хочу посмотреть на красные машины, которые так и манили меня, — я вас жду… тут.
— Где?
— Ну, где, — мямлила, придумывая, где я могу быть. — А вы где? — не могла придумать внятный ответ, поэтому лучше узнать, где он и быстро оказаться там.
— Я внизу на выходе и вас тут нет, — с явным раздражением, говорил он.
— Я сейчас приду туда, я рядом, — опустила я телефон и думала, что Алексей отключиться сам. — О, черт, где же здесь выход? — осматриваясь по сторонам и ища глазами выход. Вдруг конвейеры будто учуяли тут чужака, стали более интенсивно все делать и механизмы, которые до этого просто стояли, тоже включились в работу и все начало гудеть, щёлкать, крутиться. Я оказалась в какой-то западне и нигде не могла пройти — везде что-то передавалось, крутилось, стучало, потом пошёл какой-то газ или раствор для обработки деталей, запахло чем-то странным. — Блин, я сейчас тут отравлюсь чем-нибудь… он меня убьёт, если я не найду выход, — я стояла на одном месте и не знала, как отсюда вылезти. Без Алексея не смогу, надо звонить ему, но, глянув на телефон увидела, что разговор не был сброшен. Он не положил трубку и всё слышал! Как так?! Я боялась этих машин, я боялась Алексея, я боялась, что меня убьёт, если я выживу, он откажет мне в дальнейшей стажировке или вообще отправит домой. Глубоко вдохнув, поднесла телефон к уху.
— Алексей… Я всё объясню…
— Где тебя носит? — перебил он меня.
— Я не знаю, где я… прости… тут адские большие механизмы… и я заблудились… на стене есть большая цифра 5.
— Марина! Стой на месте и ничего не трогай, — проорал он мне в трубку.
— Хорошо, — покорно ответила. И осталась неподвижно стоять, чтобы меня ничто не задело. Было так некомфортно стоять тут, одной, среди всех этих механизмом и шума. Хотелось, чтобы поскорее пришёл Алексей и вытащил меня отсюда.
Также, как всё неожиданно заработало, в один миг — затихло. Вскоре все замерло. Просто. Замер. Весь. Павильон. И рядом возник разъярённый Алексей. Ему пришлось остановить весь процесс, чтобы вытащить меня оттуда.
— Сюда нельзя ходить, дура. Ты читать умеешь? Там вывеска — "Посторонним вход воспрещён". Ты, — ткнул он в меня пальцем, — тут посторонняя, — орал, то ли переживая за то, что пришлось остановить цех, то ли, что волновался за меня. Хотя скорее первое.
Я опустила глаза и молчала. Что сказать, я была виновата. Только я. И, если бы не он, меня могло бы здесь уже и не быть.
Взяв меня под локоть, потянул к выходу. Как только вышли из здания, он отпустил мою руку и направился в сторону своей машины. Я молча шла за ним, слушая его монолог.